Наверное, всё усложнилось именно в тот самый момент, когда мы поняли, что являемся не просто транзитными пассажирами друг для друга. И сразу же подняли планку ожиданий, которую не смогли преодолеть.
Нет, она не исчезала постепенно. Не забирала то кружку, то книжку из моей квартиры. Ещё вчера говорившая о любви девушка уже на следующий день приняла решение о том, что далее мы не более чем параллельные прямые. Она ушла тихо, без попыток в очередной раз достучаться до меня, а я… даже не вздрогнул от скрипа закрывающейся двери.
С той поры прошло несколько месяцев, а я до сих пор остался в том прошлом мире, в котором был счастлив с ней. Иногда мне казалось, что готов к появлению у себя новой подружки. Поэтому знакомился с какой-то девушкой, но всё заканчивалось всего лишь приятным общением за чаем-кофе без продолжения. Спрятанные в глубине души чувства разгорались от малейшей, казалось бы, уже затухающей искры до полноценного пожара только при одном воспоминании о проведённых днях с той, которую по-прежнему любил.
Мою попытку встретиться с Валерией, якобы для прощания и финального диалога, Марина считала глупой идеей. Поскольку та абсолютно не жаждет встречи. Впрочем, подруга пообещала подумать над тем, как можно помочь мне в этом деле.
Максим Супенко - Инкогнито. Отрывок.
Нельзя достоверно сказать, пересекаются параллельные прямые или нет, если дополнительно не указывать, какой из видов геометрии имеется в виду.
Дорогие друзья, ну что тут сказать? Думаю, что со своим творчеством я волен поступать или не поступать аналогично тому, как поступал или не поступал Николай Васильевич Гоголь. А вот, что касается творчества Других. Тех, к чьему творчеству мы по идеи должны испытывать самые уважительные чувства. То, по -моему мнению, здесь требуются несколько иные подходы. Но опять же. Если кому - то не нравится развитие сюжетных линий или кто -то оскорблён в своих лучших чувствах, то и надо направлять претензионное письмо по соответствующему адресу. И здесь, разрешите напомнить сведения полученные на курсах, на итальянских курсах, что ваша претензия должна покоится на самом дне вашего послания. Напишите о погоде, думаю можно затронуть тему здоровья, но не навязчиво, перейдите плавно к культурным новостям. И уж потом подумайте, как вам эти три блока вашего письма филигранно связать нитью выражающую суть вашего недовольства. И внутренняя выдержка при написании, друзья, внутренняя выдержка. Вот хороший пример сказанному. Не далее, как вчера, был рядом телеграм(м) каналов показан сюжет. Одному достаточно известному господину задают один весьма нелицеприятный вопрос, к тому же ещё и носящий личностный характер. И вот смотрите - школа. Господин, отвечая, не навязчиво упоминает тему здоровья, затем переходит к образовательному вопросу в Англии, после чего завершает свой ответ выражением комплиментарной оценки американскому образу жизни. И при этом, самое главное, с его лица всё это время не сходит доброжелательная улыбка, так идущая к его розовому (а я смотрел этот сюжет именно по цветному телевизору/монитору, что в данном случае важно) цвету лица. Вот. Так чем же завершить свой пост? Естественно, очень хотелось завершить его, как вы понимаете, друзья, изображением холодильника. Но опираясь на всё выше сказанное, давайте закроем данный кейс всё таки вот таким образом (конечно, это только вежливое предложение, а не императив утверждения). Друзья, благодарю всех за внимание и надеюсь на понимание.
Открой глаза Не расплескав последних снов Они мои В них бирюза Дыхание моря крик китов И корабли Я здесь живу На берегу бескрайних слёз В тени ресниц Я жду С печальным ядом лунных ос Туманных птиц
Пришла беда На алом льду глухих штормов Стальной гарпун Кипит вода Аккордом крови рвут китов Канаты струн
Открой глаза. Избранное. Андрей Дельфин Лысиков
Про медведей Сразу скажу, что к медведям я всегда относился очень плохо. Я всегда считал, что это животное необузданное и плохо воспитанное. Кстати, в первый раз я увидел медведя, когда мне было лет пять или шесть точно не помню. Дело было так, вместе со своим Отцом мы пошли в зоопарк и там остановились возле клетки, где сидел медвежонок. Медвежонок этот сидел на полу, через решетку высунув свою когтистую лапу, видимо давно уже попрошайничал. А я, в этот самый момент стоял напротив его и ел мороженое сливочный пломбир в вафельном стаканчике. Пока мы стояли возле клетки, смотрели на медвежонка, рядом с нами стоял дедушка, ему было лет семьдесят, может быть и больше, волосы у него были седые. Наблюдая сначала за медвежонком затем за мной, он мне так и сказал: -Ну и что, разве тебе его не жалко. Отдал бы ты ему хоть что-нибудь от стаканчика, хотя бы дондышко (он так и сказал дондышко). Ребенком я бы воспитанным и застенчивым. Поэтому я ничего не сказал этому дедушке. Опустив голову, я продолжал, есть мороженое, хотя при этом подумал «Ну да, еще не хватало мороженое отдавать, да еще такое, это же пломбир сливочный, да и стаканчик такой хрустящий». И тут, за меня вступился мой Отец, этому дедушке он так и сказал: -Да нет, все правильно, что он ему не подает. У них тут свой рацион и своя диета. А этот в клетке привыкнет к подачкам, рано или поздно, ему что-нибудь не то подсунут. В конце концов, отравят. Дураков у нас сейчас хватает. -Да, на счет дураков, тут я с вами согласен, - согласился этот дедушка. После этого, этот дедушка пошел дальше по зоопарку. Мой Отец так же пошел смотреть по клеткам, а я специально отстал, на минуту, чтобы не потеряться. Ну, а дальше, я вернулся к клетке с медвежонком, при этом свою правую руку я сложил в дулю, показав ее медвежонку, я сказал: -На-ка. Выкуси.
Меня преследует судьба, Как будто я талант имею! Она, известно вам, слепа; Но я в глаза ей молвить смею: «Оставь меня, я не поэт, Я не ученый, не профессор; Меня в календаре в числе счастливцев нет, Я просто отставной асессор!»
Батюшков Константин "Меня преследует судьба"
... я поступил в распоряжение "Ленводздравотдела", откуда тут же получил указание: до лета, пока не откроется водный путь, пройти курсы специализации по рентгенологии. Но занятия на этих курсах пришлось отложить: по приказу военкомата я был направлен на другие – хирургические. Это было как нельзя кстати! Я знал, что там, в Сибири, мне не с кем будет советоваться, должен буду решать все сам, операции предстоят разнообразные, самые ответственные, и я с жадностью слушал лекции, что нам читали, прикидывая при этом, как можно будет использовать полученные сведения при самостоятельной работе. Хотя у нас читался курс военно-полевой хирургии, мы за три месяца прошли все основные разделы общей и специальной хирургии. Много внимания было уделено брюшной полости, а также травматологии, ортопедии, челюстно-лицевой хирургии, нейрохирургии. Каждое занятие возбуждало неслабеющий интерес: а что еще узнаю? Помогало то, что кое с чем я уже сталкивался в своей небогатой врачебной практике, а мысль о том, что в районной больнице мне предстоит встретить подобных больных, заставляла вникать во все тонкости: как поставить диагноз, как лечить, как делать операцию, какой должен быть наркоз, какая анестезия?
С не меньшим интересом, не покидавшим меня в те дни душевным подъемом проходил я и курсы специализации по рентгенологии при кафедре профессора Самуила Ароновича Рейнберга. Здесь нас учили, что диагноз не может быть чисто рентгенологическим, он должен быть обязательно клинико-рентгенологическим: детально знакомили с клиникой того или иного заболевания, дополняя ее сразу же рентгенологической картиной. И тут, внимательный, активный на занятиях, много читавший дополнительной литературы, я обратил на себя внимание профессора. Он был очень удивлён, что я не рентгенолог и не собираюсь им быть. Вызвал к себе и долго убеждал «не бросать рентгенологические способности на ветер…»
– Вы рождены быть рентгенологом, – доказывал мне С. А. Рейнберг. – Способных хирургов много, и неизвестно ещё, будете ли вы способным среди них… А рентгенолог вы уже состоявшийся, да еще с божьей искоркой.
Но мой выбор был сделан, и ничто – ни похвалы, ни первые неудачи и лишения – не могло заставить меня колебаться, скрупулезно взвешивать все «за» и «против»… А рентгенология – я уже тогда понял – всегда будет оказывать неоценимые услуги в моей хирургической деятельности. И особенно пригодилась она мне, когда я стал заниматься хирургией лёгких и сердца. Умея читать рентгеновский снимок, я мог самостоятельно принимать то или иное решение, опираясь при этом ещё на знание клиники, и мнение специалиста-рентгенолога было для меня любопытным и важным, но, признаюсь, не обязательным.
Я раньше жил как во сне Пролетали лета Не зная любви, Не считая года.
Был весь погружен В философию мира, В душе не играла Заветная лира.
Зелёные очи Мой взгляд не пленяли И тёмные ночи Рассудок не крали.
"Любовь пробуждает..." (Отрывок) Автор: Кирза
Постановщики показывают, что движение в танце равно мысли. Здесь мысли «про себя» через фонограмму звучат как хор – сначала один герой выходит, показывает своё па, озвучивается его реплика-мысль. Затем другой, третий, десятый, все вместе, мужчины и женщины. Персонажи в постановке в достаточной степени обезличены, на тёмной сцене плохо видны даже лица артистов, но такой озвученный немой хор оказывается красивой психологической иллюстрацией общества. И каждая зарисовка, каждый этюд спектакля – это развёрнутый конспект танго, символическая модель жизни. Лишь единожды в романтический театр силуэта врываются яркий свет операционной и казённые фразы сотрудника загса, объявляющего мужем и женой сразу около десятка пар. Символическая сцена бракосочетания нарушает ретро-флёр спектакля, становясь своеобразной кульминацией. Или будильником.
"Танго. Этюды. Волковский театр" (Отрывок) Автор: Ирина Пекарская
Кто сказал, что бесполезно Биться головой об стену? Хлоп - на лоб глаза полезли, Лоб становится примерный.
Зёрна отольются в пули, Пули отольются в гири. Таким ударным инструментом Мы пробьём все стены в мире.
Нас теперь не сваришь в каше, Сталью стали мышцы наши. Тренируйся лбом об стену, Вырастим крутую смену.
Обращайтесь гири в камни, Камни обращайтесь в стены. Стены ограждают поле, В поле зреет урожай.
гр. Наутилус Помпилиус Зёрна отольются в пули.... пули отольются в гири. Избранное.
Друзья, конечно материал сложный. Всё очень и очень неоднозначно. Вопросов больше, чем ответов и можно вылить на публикацию целый ушат, но.... Но ребята реально проломили эту стенку... В Матрице. Аристотель и Платон замерли в тревожном ожидании...
font=Comic Sans Ms]Комментарий ко сну "Маршрут № 26 (II)[/font]
Надо понимать, что трамвай, который одновременно привязан как к рельсам, так и к проводам, есть символ неотвратимости судьбы
Шёл трамвай десятый номер По бульварному кольцу. В нём сидело и стояло Сто пятнадцать человек. Люди входят и выходят, Продвигаются вперёд. Пионеру Николаю Ехать очень хорошо. Он сидит на лучшем месте — Возле самого окна. У него коньки под мышкой: Он собрался на каток. *
Автор: Сергей Михалков Одна рифма. Избранное. *
Уверен, что уважаемый читатель уже догадался на тему того, что данный отрывок из мультфильма есть ещё одна иллюстрация к теме возможной "Мобилизации" , выраженной через призму десятого аркана карт "Таро" "Колесо Фортуны. Где коньки выступают символом мечущейся внутри себя души. Конь - есть символ души, несущий на себе седока (эго личность). Конёк одна из частей этой души- коня, разделившейся под воздействием сложных исторических событий. Психологически такое трактование стихотворения достоверно, ибо когда едешь на каток, да ещё и в трамвае, многое о чём подумаешь и много каких чувств переживёшь внутри себя и каких только песен своей души не услышишь.
Клинок ты мой холодный, конёк ты мой голодный... Не плачь, моя мамаша, что писем нет давно. "Песня красноармейца" в версии гр. "Гражданская Оборона"
Но вернёмся к основной теме нашего анализа, точнее к основному 26 -ому трамвайному маршруту. И здесь разрешите мне привести публикацию показывающую роль числа "26" как в самой русской культуре, так и в судьбе её носителей. Итак
Великие русские писатели создали тысячи ярких типажей и образов, казалось, исчерпав все вариации исконно русского персонажа. Тем не менее, как бы неповторимы они не были, многих из них объединяет одна интригующая странность: книжному герою из тома в том почему-то оказывается именно 26 лет. Интересно, что числу 26 не конкуренты такие круглые и, казалось, более значимые даты как 20, 30 или 40, о которых в русской литературе упоминается значительно реже. Порой даже кажется, что некоторые герои вводятся в рассказ или роман только с тем, чтобы невзначай упомянуть об их 26-летнем возрасте, так что для классической русской литературы это то ли дань моде, то ли тайный сговор литераторов, то ли их всеобщее помешательство. Первым мистическую традицию начал, разумеется, Пушкин:
Как известно, «Евгений Онегин» имел под собой мощные корни английского и французского романа. Возможно, что 26-летний возраст Онегина отсылает к 26 годам Адольфа из романа Б. Констана, которым Пушкин имел удовольствие в свое время зачитываться. Но также вероятно, что мотив 26-летнего человека был связан с биографией поэта, который к этому времени уже чувствовал надвигающийся кризис.
Вообще 26 лет для того времени оказывается своеобразной границей: это и самый «цвет лет», и первый итог творческих плодов, так что 26 лет это классический возраст для поэта и художника. Как известно, Лермонтов окончил свой жизненный путь как раз на 26-ти годах – обстоятельство, которое заставило многих писателей после него задуматься над этой датой. В литературе загадочный возраст оказывается либо точкой, к которой персонаж должен уже все испытать, попробовать и сделать, либо моментом духовного перелома.
Когда Достоевскому было 26 лет, в «Белых ночах» он писал: «Ведь вот уж мне двадцать шесть лет, а я никого, никогда не видал». В этот момент герой Достоевского осмысляет свои первые итоги жизни: «В свои двадцать шесть лет он бы девственником… Ты подумай: мне двадцать шесть лет, на висках у меня уже седина… Он слегка отвернулся и покраснел… оттого ли, что в свои 26 лет он был действительно наивен…»
У Толстого двадцатишестилетний возраст оказывается моментом глубокого духовного кризиса: «Мне рассказывал С., умный и правдивый человек, как он перестал верить. Лет двадцати шести уже, он по старой привычке, стал вечером на молитву» («Исповедь»). Иногда герою нужно быть слегка старше злополучной даты или слегка моложе, поэтому о своем настоящем возрасте он может и соврать, как это случилось у Ахматовой. «Что родом он из Ливорно – сказал сразу, и что ему двадцать четыре года, а было ему двадцать шесть» («Амедео Модильяни»).
Клуб 26-летних, по крайней мере, в его русском варианте включает в себя сотни образов молодых людей, которые, так или иначе, ходят вокруг этой границы. Аратов («После смерти»), Вязовин («Два приятеля»), Инсаров («Накануне»), Павел Петрович Кирсанов («Отцы и дети» — 27 лет), Мечтатель («Белые ночи»), Крафт («Подросток»), Петр Степанович Верховенский и Шатов («Бесы»), Иродион Грацианский («Соборяне» Лескова) и многие другие…
Естественно, что душевное беспокойство охватывало и самих писателей, когда они входили в злополучный возраст. Единственным способом благополучно миновать границу для них было просто переждать, чтобы спокойно вступить в свой новый жизненный этап. Об этом очень хорошо выразился Пастернак, писавший своему другу в последний день своего «мистического» возраста: «В каждом человеке – пропасть задатков самоубийственных; годы заигрывания со своим даймоном миновали. Я останусь при том, за чем застанет меня завтра двадцать седьмой год моего рождения…»
ресурс "Кириллица" - 26 лет: почему русские писатели считали этот возраст мистическим
Но вот, дорогой читатель, видишь как получилось. Начали рассмотрения вопроса с одного очень скандального мальчика, а закончили..... ну судьбами России закончили то. Её мистическим двадцати шестилетием, если выражаться конкретнее. И как нам пройти этот, понимаешь, юбилей, в какой трамвай сесть или уже выписанный билет на конкретный маршрут лежит у нас в кармашке, вот все эти вопросы нам и предстоит решать в ближайшее время. Одна надежда, что Даня Милохин дал нам всё таки ещё один шанс, так давайте, друзья.... А что ещё сказать? Не знаю как закончить мысль..... Извините.
