Успеть с флиртом до завтра

На истоптанных дорогах истерик
Я встречал красивых героев пасторалей ,
И искателей различных Америк,
И шаманов всевозможных Австралии.
Все они говорили мне: "Грустно".
Но затем утверждали: "Проходит".
Ну, а мне в этом мире неуютно и пусто,
Безысходность и неверие с ума меня сводят.

На заброшенных тропинках познанья
Я не встретил никого, кто б не шёл на попятный,
Кто б нашёл за горизонтом призванье.
И расхристанный, и неопрятный,
Ничего не почерпнувший из детства,
Я в себя уходил. На просторе
Я резвился и играл, но это лишь бегство
От себя. Я сгорал по дороге в крематорий.

                                                                       По дороге в крематорий (Отрывок)
                                                                            Автор: Александр Бережной

! Не рекомендуется к просмотру лицам старше 40 - ка лет, во избежание горьких экзистенциональных переживаний !

! 14 + Намёки на нецензурные слова и намёки на харассмент !

Аннотация

– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе.
– Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине.

Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений доже не догадывается.

Я люблю его... давно и совершенно безнадёжно. А он… Он без ума от другой.

Вот только той, другой, плевать на его чувства – она любит не его!

И тут, по закону справедливости, хорошо бы замкнуть этот чёртов круг, но в моём случае всегда работает только закон подлости.

Пролог

– Ах ты тварь! Прикинулась тут сиротливой овцой! Тебя же, как человека, пригласили в приличный дом, принарядили даже... Так ты ещё и в постель к моему парню решила пролезть?! Очень любишь чужое, жалкая побирушка? Да ты просто мерзкая шлюха и воровка!..

Из вязкой паутины воспоминаний меня выдёргивает ЕГО голос:

– Как Вы говорите Вас зовут – Эльза? – он скользит по мне взглядом, полным недоумения, и понятия не имеет, какой ураган творится в моей душе.
– Я Элла, – сдержанно напоминаю ему, забывчивому и такому невозможно красивому… Моему первому и единственному мужчине.

Впрочем, о том, что он был моим первым, Евгений Ланевский тоже не догадывается. Это даже немного веселит, если отфутболить задетое самолюбие и перестать реагировать на шкафообразного мордоворота Гену, который не сводит с меня глаз. Кажется, на Жениного друга я произвела неизгладимое впечатление. Плевать на его гримасы. Никто и ничто вокруг не нарушит мои планы и не сможет изменить сценарий. Никто, кроме главного героя моего романа. Долгого романа… длиной почти в целую жизнь.

Я люблю ЕГО... Люблю очень давно и совершенно безнадёжно.  А он… Он без ума от другой.

***

Вот и сейчас – дверь позади меня распахивается, и в кабинете появляется ОНА… Словно чёрная ядовитая змея! Чтобы поглотить его внимание, затуманить взгляд, размягчить мозг… Чтобы я растворилась в пространстве вместе со своей неразделённой любовью и незапоминающимся именем. Я восхищаюсь ею – роковой обольстительницей. И как же я её ненавижу! За то, что ОН пожирает её взглядом и настолько оглушён её присутствием, что даже не реагирует на громко вопящий мобильник.

– Жень, может, ты уже ответишь на звонок? – ОНА с раздражением кивает на телефон.

Немного очумевший, он всё же отвлекается на настойчивую звонилку.

– Кирыч, здорово, брат! – Женя настолько рад слышать неведомого Кирыча, что мгновенно забывает о нашем присутствии.

Но, главное – он больше не смотрит на НЕЁ – на чертовку Диану, которая делает моего любимого мужчину больным и слабым. И он словно оживает… А я получаю уникальную возможность разглядывать любимые черты лица, широкие плечи, крепкие руки. Возмужал. И стал ещё красивее. Женька мой… Он так искренне улыбается говорящей трубке, что мне тоже хочется улыбаться, но я не могу себе этого позволить.

Под проницательным взглядом Дианы у меня даже мышцы заныли от напряжения.

– Я не сразу узнала Вас, Элла, – и никаких эмоций. – Скажите, а Вам обязательно в свой первый рабочий день изображать пугало?

Вот же стерва!

Ей, похоже, недостаточно жёстко контрастировать со мной. Решила испытать меня на стрессоустойчивость? 

– Вы ведь знаете, Диана, я умею быть разной.
– Вижу, что умеете, – она улыбается лишь уголками губ, и напряжение начинает отпускать меня понемногу.
– Это лишь моя первая попытка, но я не намерена сдаваться, – мой голос не дрожит, и я стойко выдерживаю жутковатый огненный взгляд.
– Я так и думала. Тогда предлагаю Вам, Элла, обсудить это в моём кабинете.

Я согласно киваю и бросаю короткий взгляд на Женю. Всё, что мне нужно, я успела услышать из его разговора.

Не прощаюсь, любимый. До вечера. Я умею быть разной.

Женя.

– Жека, скажи, за каким хером Господь Бог придумал мобильники? – трубный бас Геныча прокатился по всему этажу, а спустя несколько секунд дверь в мой кабинет с грохотом распахнулась, чудом удержавшись на петлях.
– Геныч, ты мудак, – цежу сквозь зубы, поспешно застёгивая ширинку. И всё же радуюсь, что воинственный клич незваного гостя успел предупредить меня об опасности, прежде чем малышка, с которой я проводил собеседование, с перепугу сомкнула челюсти.

Самое ценное я спас, а вот девчонке повезло меньше. Она всё же испугалась и больно ударилась головой о стол.

Я пронзил полным негодования взглядом своего лучшего друга, машинально поглаживая пострадавшую голову неудачливой соискательницы.

– Жек, ты хоть когда-нибудь бываешь мне рад? – оскорбился Геныч, нисколько не впечатленный моим гневным взглядом. – Я, между прочим, о твоём досуге беспокоюсь, в такой снегопад ехал, а вместо благодарности... А что это ты там творишь правой рукой, извращенец?

Девчонка, сидевшая на корточках у моих ног с плаксивой гримаской, от услышанных слов скукожилась ещё больше. В таком неприглядном виде её и застал дотошный следопыт Геныч.

– О - о! Так вот где проводят свои нелёгкие трудовые будни самые прекрасные представительницы рода человеческого! – взревел этот клоун, но, присмотревшись к несчастной, сокрушённо всплеснул гигантскими ручищами. – Голубушка моя, да Вы никак плачете? Что этот изверг с Вами сделал? Поднимайтесь, миленькая, давайте я Вам помогу.

Сбитая с толку нежно воркующим над ней чудищем, девчонка протянула ему руку. Геныч же уставился на девичью ладонь, как на ядовитую змею, но мгновенно нашёлся и, подхватив девчонку под мышки, легко поставил её на ноги.

– Спасибо, – тихо пробормотала она, покачнувшись на затёкших ногах, и покраснела.
– Да было бы за что, моя хорошая, обращайтесь, – галантный Геныч бережно придержал блондиночку за талию, и сочувственно поинтересовался: – В первый раз?

С трудом сдерживая смех, я закатил глаза, а лицо девчонки из розового окрасилось в малиновое. Но она воинственно задрала нос и отшатнулась от Геныча.

– Что Вы имеете в виду?
– Да не пугайтесь Вы так! Что имею – у меня надёжно припрятано, Вам вовсе не о чем беспокоиться. Я спрашиваю – Вы в первый раз... у Евгения?

Но она не отвечает и переводит на меня вопросительный взгляд.

– Геныч, да отвали уже, не пугай девушку, – приходится вмешаться, – она на собеседование пришла.
– Серьёзно? И как побеседовали?
– Так ведь ты ввалился, урод! Забыл уже?
– Жек, слово «урод» мне не нравится, ты же знаешь, – нахмурился Геныч, а мне захотелось отгрызть себе язык.
– Прости, брат, не хотел, случайно вышло, – я искренне прикладываю руку к груди, – только маме своей не рассказывай. Ага?
– Ладно, не буду, – примирительно буркнул Геныч.

Звук шагов и какое-то шуршание заставляют нас обоих вспомнить о присутствии дамы. Она предусмотрительно передислоцировалась в сторону выхода и теперь таращится на нас, как на двух идиотов. Где-то я даже её понимаю – мой друг умеет произвести впечатление.

– А-а, ну так вот, – встрепенулся Геныч и широко улыбнулся моей гостье, отчего она отступила ещё на пару шагов назад. – Возвращаясь к выбору секретарши...
– Помощника руководителя, – исправил я.
– Да, прошу прощения, – покаялся Геныч и продолжил: – Выбор помощницы – дело непростое и очень ответственное, и такие решения с кондачка не принимаются. Помощница… она ведь что? Прежде всего она должна уметь работать головой... э - э... в смысле, думать ею. Так что Вы пока идите, барышня, а мы здесь тоже подумаем, с руководителем посоветуемся, а потом Вам непременно позвоним.

– Непременно, – поспешно подтверждаю под звереющим взглядом несостоявшейся помощницы.

Ну, Геныч, сволочь! Это он мне за «урода» отомстил.

– Посоветуетесь с руководителем? А ты кто? – злобно шипит девчонка. – И где тогда руководитель?
– Ну - у, вероятно, руководит где - то, – я пожимаю плечами, ничуть не оскорбившись, что она перестала мне выкать.
– Но ты же мне сказал, что ты и есть Ланевский, – она повышает голос, обличительно направив на меня палец.
– Так я и есть... – хочу её успокоить, что никакой я не обманщик, а заместитель Ланевского - старшего, но внезапно зависаю, услышав быстрый цокот каблучков, приближающийся к приёмной.

Геныч тоже его слышит…

– Жек, как я выгляжу?
– Херово.

Девчонка что - то тоже говорит мне, но я уже не с ней... Слух, зрение, обоняние... все рецепторы сосредоточены на дверном проёме, где спустя несколько секунд появляется ОНА.

– Что здесь происходит? – всего несколько слов, произнесённых этим невероятным голосом, вспенивают кровь и взрывают мой мозг.

Как же давно я не слышал этот голос. Как тяжело было его не слышать... И как же спокойно без него было. Мой взгляд жадно скользит по её совершенным ногам, пробирается в распахнутые полы шубы из меха какого-то невинно убиенного зверя, ласкает шею, губы... Губы, бл@дь!

Какие - то глупые претензии возмущённой девчонки, словно едва различимые звуковые помехи, а в ушах только грохот собственного сердца и голос Дианы:

– Поверьте, девушка, никогда не будет лишним пропустить полученную информацию через мозг. И да – в отсутствие руководителя решение всегда принимает его заместитель, Ланевский Евгений Александрович. Он сейчас перед вами. Полагаю, позднее Евгений Александрович и сообщит Вам о результате собеседования. А сейчас покиньте, пожалуйста, кабинет.

Громкий хлопок двери выдёргивает меня из ступора и извещает о том, что собеседование закончено. Отлепив свой взгляд от полных чувственных губ, я поднимаю его выше и встречаюсь с холодными янтарными глазами.

Как же я устал без тебя, чёртова ведьма... И от тебя чертовски устал.

Эта экзотическая птица теперь нечастая гостья в нашем офисе. Но по немыслимому закону подлости она постоянно ловит меня на горячем.

– Будьте милостивы, Королева, – задорно трубит Геныч в мою защиту, – уж Вам ли не знать, насколько коварны бывают эти женщины! Да они перед Жекой из трусов, пардон, выпрыгивают! Диан, только меня не надо испепелять, я же сейчас не о тебе говорю. Хотя… вот если бы ты, моя Королева, выпрыгнула из... хм…белья, то, клянусь, я бы принял весь удар на себя.
– Ген, заткнись, а, – Диана начинает смеяться, а мне хочется удавить друга. В отличие от него мне никогда не удаётся вызвать улыбку у этой ведьмы.
– Ну, Диа-ан, выключай уже дракониху, Жека ведь не виноват, что он такой красивый, – Геныч лыбится во всю пасть, и меня, наконец, отпускает.
– Какими судьбами, любимая? – звучу вполне бодро и это радует. – Ты к нам насовсем или ненадолго залетела, крови попить?
– Я тоже рада тебя видеть, Женечка, – и каждое слово по нервам... Терплю. – Но я по делу. Скоро подойдёт девушка, Образенская Элла. Я договоривалась с Александром Алексеевичем, чтобы он её принял, но поскольку у него нашлись неотложные дела, я сама проведу собеседование.
– Ещё одна соискательница?! – радостно оживился Геныч, но и я тоже не остался равнодушным.
– Диан, я не понял, а почему ты проведёшь, если я здесь?

Я уже готов к порции яда в ответ, но Диана не настроена больно кусаться и мягко улыбается.

– Хочу проследить, чтобы хорошая девочка не попала на ваши членские взносы. А ты, дорогой, пока остынь от предыдущего собеседования. Так что не забудь меня позвать, буду у себя в кабинете, – и исчезла за дверью раньше, чем я нашёлся с ответом.

Сука!
                                                                                                                                                                         Безобразная Эльза (Отрывок)
                                                                                                                                                                               Автор: Алиса Перова

Билеты на море

Если хочешь понять человека,
Не слушай, что он говорит.
Притворись дождём или снегом
Изучай, как он молчит.

Как вздыхает и смотрит мимо,
Что улыбку рождает в нём.
Посмотри, каков он без грима,
С которым мы все живём.

Наблюдай, как он входит к детям,
К нищим, страждущим и больным.
Будь как солнце, как тёплый ветер,
Стань на время ты им самим.

Не старайся быть хуже, лучше,
Без оценки смотри сейчас
Прямо в сердце его и в душу,
В глубину незнакомых глаз.

Если хочешь понять другого,
В глубь иди тогда, не вовне.
Не всегда стоит верить слову,
Часто истина -  в тишине.

                                                      Если хочешь понять человека
                                                        Автор: Наталья Головатюк

Наташа с неодобрением наблюдала за своей матерью: Ольга Петровна крутилась перед зеркалом, то поправляя причёску, то подкрашивая губы. Она улыбалась своему отражению, что - то весело напевала под нос и выглядела счастливой и довольной.

— Во сколько ты вернёшься домой? — спросила Наташа, стараясь, чтобы голос звучал как можно более спокойным и дружелюбным.
— Не знаю, дочка. Ты меня не жди, ложись спать.

Мать ласково улыбнулась Наташе, а потом снова отвернулась к зеркалу. Наташа стиснула зубы, чувствуя, как внутри нарастает злость.

— Мам, что значит — ложись спать? Я не усну, пока ты не вернёшься домой. Ты же знаешь, что я не смогу так. И почему ты должна вернуться поздно? Или ты вообще не собираешься сегодня возвращаться?

Ольга Петровна обернулась к дочери и слегка наклонила голову:

— Девочка моя, я уже достаточно взрослая для того, чтобы не отчитываться перед тобой. Ужин на плите, завтра выходной день, поэтому я могу задерживаться столько, сколько пожелаю.
— Мама! — возмущённо произнесла Наташа. — Но что о тебе будут говорить? Я не хочу, чтобы о нас поползли слухи, чтобы нашу семью обсуждали.

Ольга Петровна рассмеялась:

— Наташ, ты чего? Кто нас будет обсуждать? Мы живём тут всего четвёртый месяц, поэтому никому нет до нас никакого дела. К тому же, Павловское – большое село, тут у каждого своя жизнь и свои дела.
— Всё равно! Ты — замужняя женщина, у тебя есть муж, а ты уезжаешь на ночь глядя непонятно куда и с кем.

Наташа была крайне возмущена. Ольга Петровна раньше не позволяла себе такого, вообще в глазах своей дочери мать была идеальной женой и хозяйкой, а тут после переезда в Павловское её словно подменили. Появился какой - то Николай, который активно ухаживал за ней, а Ольга Петровна и не думала давать ему от ворот поворот. Наташа злилась за это на мать и считала её предательницей: пока отец работал на вахте в тяжёлых климатических условиях, его супруга гуляла с каким - то мужчиной и не считала это чем - то из ряда вон выходящим.
— Я просто хочу от
дохнуть после рабочей недели, — отозвалась Ольга Петровна, — и ты, дорогая моя, уже бы давно нашла себе тут подруг и веселилась бы с ними, вместо того, чтобы контролировать каждый мой шаг.

Наташа обиженно надула губы. С того момента, как они переехали в Павловское, прошло чуть больше трёх месяцев. Уехать пришлось потому, что матери предложили в этом селе работу, и уже ничего в родном городе их не держало. Пока жива была бабушка Нина, мать отца Наташи, можно было считать это ещё одной из причин для проживания в городе, но после её смерти и отсутствия необходимости ухода за ней, Ольга Петровна с лёгкостью согласилась с предложением о новой работе, и они вместе с двенадцатилетней Наташей переехали за триста пятьдесят километров от дома в село Павловское.

— Я надеюсь, что нам здесь будет комфортно, — сказала в первый день их приезда Ольга Петровна. Ей выделили однокомнатную квартиру со всеми удобствами, а Наташа уже через неделю пошла в новую школу. Работа Ольге Петровне нравилась, только вот появился в её жизни Николай, который, как пиявка, впился в неё, не давая прохода. Наташа, долго наблюдавшая за попытками мужчины ухаживать за Ольгой Петровной, с недовольством понимала, что мать не собиралась отказываться от его ухаживаний и принимала от Николая цветы и подарки.

И вот опять — он пригласил её в ресторан в городе, расположенном в двадцати километрах от Павловского, а Ольга Петровна не стала отказываться. Сказала Наташе о том, что, якобы, с ней поедет ещё её коллега, но Наташа понимала, что это всё были только отговорки. Даже если эта подруга на самом деле существовала, навряд ли она помешала бы романтическому течению вечера.

После отъезда матери Наташа долго не могла найти себе места и успокоиться. Обидней всего было за отца, который полгода назад уехал на вахту, должен был вернуться не скоро, но периодически звонил, очень сильно волновался и скучал по своей семье. Наташу так и подмывало рассказать Павлу Олеговичу о том, что в их жизни появился этот неприятный тип по имени Николай, но расстраивать отца она не хотела. Не заслуживал Павел Олегович такой горькой правды. Пусть мать сама несёт ответственность за свои поступки.

Ольга Петровна вернулась домой около двух часов ночи. Задремавшая к этому времени Наташа резко подскочила на кровати и уставилась на часы. Постепенно на смену сну приходили злость и ревность, хотелось выйти к матери и устроить скандал. Переполненная гневом, Наташа и вправду выбежала в кухню, но Ольга Петровна смотрела в окно и махала кому - то рукой. Конечно же, своему Николаю.

— Почему так поздно? — недовольно спросила Наташа, передумавшая кричать.
— Поздно? Мне кажется, что вполне нормально, — ответила мать, — от города ехать полчаса, мы больше времени на дорогу потратили. Ты почему не спишь?
— Я спала, а ты меня разбудила, — буркнула Наташа, — ложись спать.
— Я дождусь, когда Николай мне напишет о том, что он добрался домой в целости и сохранности, а потом лягу.

Наташа стиснула зубы.

— Ты волнуешься за него больше, чем за папу! Это несправедливо!
— Я волнуюсь за каждого человека ровно столько, сколько он заслуживает, — холодно ответила Ольга Петровна, — иди и ложись спать. Я сейчас умоюсь и тоже лягу.

Наташа ещё долго ворочалась в постели, размышляя о том, как отвадить от дома этого Николая. Может быть, он вообще не в курсе того, что Ольга Петровна замужем? Может быть, открыть ему глаза на то, что лезет в чужую семью, пытаясь её разбить? Или вообще устроить истерику матери, пригрозить ей уходом из дома, если та не одумается и не выкинет из своей жизни назойливого ухажёра?

На следующее утро Наташу разбудил звонок в дверь. Мать была в ванной, и Наташе пришлось встречать нежданного гостя. Это был курьер с огромным букетом цветов. К букету прилагалась открытка, которую Наташа, наплевав на правила приличия, прочла:

«Милая моя, спасибо тебе за то, что ты есть в моей жизни! С тобой мир кажется светлее. Я люблю тебя. Твой Николай».

Наташа с остервенением швырнула букет на комод в прихожей, а открытку смяла и бросила рядом. Вышедшая из ванной мать застала свою дочь с перекошенным от гнева лицом.

— И как это понимать? Любовь - морковь? Твой Николай вообще совесть потерял?
— Ой, цветы! — радостно произнесла Ольга Петровна и бережно взяла в руки шикарный букет. — Как давно мне никто не дарил такого шикарного букета!
— Выбирай: или я, или Николай, — процедила Наташа.
— Что? — Ольга Петровна с удивлением посмотрела на дочь. — Что за ультиматум? Почему я должна выбирать?
— Потому что я — твоя семья, а этот мужчина — никто. Вот и выбирай, или семья, или твой любовник!
— Во - первых, Николай мне не любовник, — ответила Ольга Петровна, — во - вторых, выбирать я не собираюсь. Это глупо, Наташа. Я не делала ничего предосудительного, а с тобой уже давно нужно было поговорить и всё прояснить.
— Что именно? — Наташа чувствовала, что вот - вот заплачет. — То, что ты хочешь развестись с папой? Что ты влюбилась в другого, пока отец работает на Крайнем Севере?

Ольга Петровна устало посмотрела на дочь, а потом присела на край комода, осторожно положив рядом букет:

— Не работает твой отец. Давно нужно было рассказать тебе всю правду.
— Правду? О чём?
— О том, что Павел сидит. Сидит уже полгода, а я, спасая тебя от горькой правды, согласилась на переезд в Павловское. Павел проигрался в казино, потом совершил кражу, чтобы расплатиться с долгом, а за это поплатился свободой. Мне пришлось продать квартиру, чтобы выплатить его долг, а потом согласиться на переезд. Но и это ещё не всё…

Наташа, словно оглушенная ударом молнии, смотрела на мать и не верила своим ушам.

— Не всё? Что же ещё?
— Мать Павла умерла от сердечного приступа. А приступ случился у неё после того, как она узнала правду о сыне. Вот такая вот горькая правда, дочка. Наверное, нужно было сразу тебе обо всём рассказать, но мне так не хотелось, чтобы ты плохо думала о своём отце. Мы с ним уже развелись, поэтому я ничем ему не обязана. Ты можешь любить его, простить его, ждать, а я умываю руки. Этот человек не думал ни обо мне, ни о тебе, когда садился за игровой стол, а потом брал чужие деньги. И я не хочу сейчас думать о нём.

Наташа заплакала. Она вспомнила бабушку, которая в последние недели перед смертью была сама не своя. Никто из них: ни мать, ни бабушка Нина, ни отец, не сказали ей правды. Все хотели, чтобы Наташа думала об отце хорошо. Наташа так и делала, а свою мать считала предательницей.

Сейчас, когда правда открылась, нужно было как - то учиться жить с этой правдой дальше.

Весь день Наташа лежала в постели, отвернувшись лицом к стене. Она уже не плакала, а просто думала о том, как теперь ей относиться к матери и её личной жизни. Наверное, стоило пересмотреть своё отношение к тому, как жила Ольга Петровна.

В следующие выходные они втроём - Ольга Петровна, Николай и Наташа - вместе поехали в городской парк. Оказалось, что Николай не был таким уж неприятным типом, каким представляла его себе Наташа. И мать рядом с ним была такой счастливой, такой радостной, какой Наташа не помнила её ещё с тех времён, когда у них с отцом было всё хорошо.

Потом они вместе сидели в кафе, обсуждали возможную совместную поездку следующим летом к морю. Ольга Петровна радостно планировала покупку билетов, новых нарядов, нового чемодана и вслух размышляла о том, что никогда не была у моря: ни она сама, ни её дочка. Николай улыбался ей, и было в его взгляде столько нежности, столько любви, что не заметить это было невозможно.

Наташа молчала, но про себя уже решила, что не будет отказываться ни от этой поездки, ни от общения с Николаем. Главное, чтобы мама была счастлива. В конце концов, она по - настоящему заслужила это счастье.

                                                                                                                                                                                            Горькая правда
                                                                                                                                                                                      Автор: Юлия Белкина

Маленькая частная .. жизнь

Ну там ещё про себя, внутри, в глубине сердца своего виновен — но это уж не надо писать, — повернулся он вдруг к писарю, — это уже моя частная жизнь, господа, это уже вас не касается, эти глубины - то сердца то есть…

                                                                                                                                          Достоевский Ф. М. - «Братья Карамазовы» (Цитата)

Я оставляю не закрытой дверь
В надежде, что Вы все же постучите.
Я устаю порою от людей
И верю, что сие Вы мне простите!

И если Вы приходите в мой дом
Давайте познакомимся сначала?
Зачем бесцеремонно, напролом
Заглядывать ко мне под одеяло?!

Включать в моей опочивальне свет,
Разглядывая личное, ликуя,
Что все же Вы нарушили запрет,
Чужую жизнь вкушая и смакуя.

Прошу: переступая мой порог,
Хотя бы снять пальто и там разуться!
Меня, застав в отчаянии врасплох,
Старайтесь на слезах не поскользнуться.

Я оставляю не закрытой дверь.
Возможно, я наивная натура,
Что вижу в приходящих лишь друзей,
И никогда - волков в овечьих шкурах.

                                                                        Частная жизнь
                                                                 Автор: Анна Нюйблом