Вода .. она по всякому нужна .. или наказание ослика

На реке Гага, как раз против притока Ада, в 5 км от моря, есть тёплый ключ. Окружающая его порода — диабаз (*). Здесь, собственно говоря, два ключа: горячий и холодный. Оба они имеют выходы на дне небольшого водоёма, длина которого равна 2 м, ширина 5 м и глубина 0,6 м. Со дна с шипением выделяется сероводород. Температура воды +28,1°; на поверхности земли, около резервуара, была +12°. Температура воздуха +7,5°С.

                                                                                                                                                    -- Арсеньев В. К. - «Узала́» (Цитата).
                                                           (*) Диабаз — магматическая непрозрачная полнокристаллическая горная порода

***

Весёлое приключение в аквапарке! Детская песенка о воде, горках и радости.

Хоть в спеси никому Осёл не уступал.
Ослу хотелось бы повеличаться:
Но чем? имея рост такой,
И в свете стыдно показаться.
Пристал к Юпитеру Осёл спесивый мой
И росту стал просить большого.
«Помилуй», говорит: «как можно это снесть?
Львам, барсам и слонам везде такая честь;
Притом, с великого и до меньшого,
Всё речь о них лишь да о них;
За что́ ж к Ослам ты столько лих,
Что им честей нет никаких,
И об Ослах никто ни слова?
А если б ростом я с телёнка только был,
То спеси бы со львов и с барсов я посбил,
И весь бы свет о мне заговорил».
Что день, то снова
Осёл мой то ж Зевесу пел;
И до того он надоел,
Что, наконец, моления ослова
Послушался Зевес:
И стал Осёл скотиной превеликой;
А сверх того ему такой дан голос дикой,
Что мой ушастый Геркулес
Пораспугал - было весь лес.
«Что́ то за зверь? какого роду?
Чай, он зубаст? рогов, чай, нет числа?»
Ну только и речей пошло, что про Осла.
Но чем всё кончилось? Не минуло и году,
Как все узнали, кто Осёл:
Осёл мой глупостью в пословицу вошёл.
И на Осле уж возят воду.

                                                            Басня «Осел» (отрывок)
                                                      Поэт: Крылов Иван Андреевич

А Норны готовят жребий

— Ах, что это ты, Митенька, точно ворона каркаешь! — с неудовольствием отзывается Марья Петровна.

                                                                                                            -- Салтыков - Щедрин М. Е. «Благонамеренные речи» (Цитата)

Богини три, вершившие судьбу,
Узрели будущего истину благую:
Героев суетящихся ходьбу,
Борьбу за правду, честь свою младую.

Всё Урд хотела поменять для мира:
Хотела, чтобы было по-другому.
Сестра упорно ей про то твердила:
«Нельзя пускать события по-иному!»

Верданди, напрягаться не желая,
Не вмешивалась в ярый спор сестёр.
Пока корней минует участь злая,
Её не будет трогать этот спор.

Вы настоящее, текущее примите,
Нельзя менять истории сей ход.
Твердила сёстрам Скульд: «Нельзя, поймите,
Иначе будет всё наоборот!

Нельзя, чтоб изменились наши факты,
Судьба сама вершит, что суждено.
Не заключали мы с судьбой контракты,
Но служим ей уже давным - давно».

И загорался спор по многу раз.
И к норнам ворон прилетал порой.
Он слышал, как вздыхает вещий глас,
И улетал с понурой головой.

                                                                                Норны
                                                                    Автор: Morohir Daenis

И иллюстрацией ...  приклеенной к странице ( © )

Я вовсе не хотела торговать.
Душа моя рыдает от такого.
Я научилась мелочь оставлять,
Как будто нету выхода иного.

И я привыкла мелочь оставлять.
При этом так невинно улыбаться,
А главное я научилась лгать.
Куда ж теперь от совести деваться.

И я стою, кругом толпа людей.
Сегодня совесть продаю я за копейки.
Купите совесть, нет её честней.
Такую подают на золотой тарелке.

                                                                    Купите совесть
                                                              Автор: Марина Евсенева

Мужчина с гарантией, Отрывок из фильма, Бабушка ругается на цены

Глава IX (Фрагмент)

Муре страстно желал одного — одержать победу над женщиной.

Он хотел, чтобы она царила здесь, как у себя дома, он построил для неё этот храм, намереваясь подчинить её своей власти.

Вся тактика его сводилась к тому, чтобы обольстить женщину знаками внимания и, используя сжигающую её лихорадку, сделать её желания предметом купли - продажи.

День и ночь ломал он себе голову в поисках новых изобретений; чтобы избавить изнеженных дам от утомительного хождения по лестницам, он устроил два лифта, обитых бархатом.

Затем он открыл буфет, где бесплатно подавались сиропы и печенье, открыл читальный зал — обставленную с чрезмерно пышной роскошью величественную галерею, где даже отважился устроить выставку картин.

Но главной его задачей теперь было завоевать женщину, которая, став матерью, утратила склонность к кокетству; он стремился завоевать её при помощи ребёнка и тут уж не упускал из виду ничего:

он играл на всех чувствах, создавал отделы для мальчиков и девочек, останавливал на ходу матерей, даря детям картинки и воздушные шары.

Поистине гениальной была эта выдумка раздавать всем покупательницам — в виде премии — воздушные шары, красные шары из тонкой резины с оттиснутым крупными буквами названием магазина; странствуя в воздухе на конце тонкой верёвочки, они плыли по улицам в качестве живых реклам.

Но главная сила Муре заключалась в печатной рекламе.

Он дошёл до того, что тратил триста тысяч франков в год на прейскуранты, объявления и афиши.

К базару летних новинок он выпустил двести тысяч экземпляров прейскуранта, причём прейскурант был переведён на иностранные языки и в количестве пятидесяти тысяч разослан за границу.

Теперь Муре снабжал его иллюстрациями и даже образчиками материй, приклеенными к страницам. Это был целый поток самовосхваления:

«Дамское счастье» било в глаза всему миру, широко используя стены, газеты и даже театральные занавесы.

Муре утверждал, что женщина бессильна против рекламы и что её фатально влечёт ко всякому шуму.

Впрочем, он расставлял ей и более хитрые ловушки, анализируя её душу как тонкий психолог.

Так, он установил, что женщина не в силах противиться дешевизне и покупает даже то, что ей не нужно, если только убеждена, что это выгодно; исходя из этого.

Муре создал целую систему постепенного понижения цен на товары, которые продавались туго; он предпочитал продать их с убытком, лишь бы они быстрее оборачивались.

Он проник ещё глубже в женское сердце, придумав систему «возврата» — этот шедевр иезуитского обольщения.

«Берите, сударыня, вы возвратите нам эту вещь, если она перестанет вам нравиться».

И женщина, которая до сих пор сопротивлялась, теперь покупала со спокойной совестью, находя себе оправдание в том, что может отказаться от своего безрассудства.

Возврат вещей и понижение цен вошли в обиход новой торговли, как основные её методы.

Но особым, непревзойдённым мастером Муре проявил себя в области внутреннего устройства магазина.

Он поставил за правило, чтобы ни один уголок «Дамского счастья» не пустовал: он требовал, чтобы всюду были шум, толпа, жизнь, потому что, говорил он, жизнь притягивает другую жизнь, рождает и множится.

Для этого он придумывал всевозможные уловки.

Во-первых, требовалось, чтобы в дверях всегда была давка — пусть прохожие думают, что здесь вспыхнул бунт; он добивался этой давки, размещая при входе удешевлённые товары

— ящики и корзины с продававшимися по дешёвке предметами; поэтому тут вечно толпился бедный люд, преграждая дорогу остальным покупателям, и можно было подумать, что магазин ломится от наплыва публики, тогда как он часто бывал заполнен только наполовину.

Кроме того.

Муре умело скрывал в галереях плохо торговавшие отделы, например, летом отдел тёплых шалей или отдел ситца — зимой. Он окружал их бойко торговавшими отделами и скрывал в шуме и сутолоке.

Он один додумался поместить ковры и мебель на третьем этаже, ибо покупательниц тут бывало значительно меньше, а потому размещение этих отделов в нижнем этаже привело бы к образованию пустот.

Если бы Муре придумал, как пропустить через свой магазин всю улицу, он, не колеблясь, осуществил бы эту идею.

                                                                      из одиннадцатого  романа французского писателя  Эмиля Золя - «Дамское счастье»

( кадр из фильма «Мужчина с гарантией» 2012 )

На авансцене семейного бизнеса

  Опять..., в твоём сосуде трещина,
А я всё рушу, неумением...,
Да..., хрупкая и нежная, ты женщина,
Ох как бы, запастись терпением...
Заштукатурю..., как умею..., тщательно...

Я просто правлю..., и тебя творю...
Меня хвалить не обязательно...,
Я сам крошусь..., и своё «Я» леплю....

Пить из тебя..., я не устал любви...,       
А я всё рушу, неумением...,
Да..., хрупкая и нежная, ты женщина,
Ох как бы, запастись терпением...

                                                                     Сосуд (отрывок)
                                                                      Автор: Крымский

Часть I. Пряности. Ноябрь 1799 – май 1807 ( Фрагмент )

Будешь трудиться, будут и деньги водиться.

                                                                                  Сицилийская пословица

В полдень уборка окончена. На пороге Паоло – босой, рукава рубашки засучены – вытирает разгорячённое лицо.

В лавке пахнет мылом. Мальчик протирает полки и оставшиеся альбарелло (1) – аптекарские сосуды, расставляя их, как велит Паоло.

– А, выходит, правда! Открылись, значит.

Паоло оборачивается.

На пороге средних лет мужчина, у него светлые голубые глаза, кажется, будто они выцвели на солнце.

Глубокие залысины оставляют открытым высокий лоб. На нём костюм из добротного сукна и пластрон (2) с золотым зажимом.

Позади него – девушка с жемчужными серёжками, в накидке, отделанной атласом, под руку с молодым человеком.

– Что, Доменико Боттари сдал лавку в аренду? – спрашивает молодой.

Паоло переводит на него взгляд. У юноши громкий, уверенный голос, лицо усыпано веснушками.

– Я владею этой лавкой вместе с моим братом и зятем. – Паоло протягивает для приветствия руку, предварительно вытерев её о штаны, подвёрнутые на щиколотках.
– Вы – хозяева? – лицо юноши кривится в насмешке. – Хозяева сами полы моют?
– Ещё один калабриец! (3) – восклицает девушка. – Сколько их тут? Как смешно они говорят, нараспев!
– Что вы намерены делать? Тоже торговать пряностями? – пожилой господин не обращает внимания на замечание девушки.

Может, это дочь? Возможно, думает Паоло, они похожи, и очень!

Молодой подходит к нему, смотрит изучающе.

– Или будете торговать незнамо чем? У кого товар будете брать?
– Думаю, у вас связи с калабрийцами и неаполитанцами. У них будете закупать пряности? – снова спрашивает пожилой.
– Я… мы… – Паоло хотел бы остановить эту канонаду вопросов. Он смотрит по сторонам, ищет Иньяцио, но тот ушёл к плотнику за досками, чтобы починить полки и покосившиеся стулья.

На углу рядом с лавкой появляется подмастерье. В руках у него ведро, он смотрит на этих двоих с благоговением. Паоло зовёт его, но понимает, что нет, тот не подойдёт.

Пожилой подходит к дверям.

– Разрешите? – входит, не дожидаясь ответа. – При Боттари лавка худо - бедно торговала, но с некоторых пор… – Одним беглым взглядом он оценивает ситуацию. – Вам придётся поработать, прежде чем вы сможете продать что-то путное. Если не знаете, у кого покупать и как продавать, не продержитесь и дня. Бьюсь об заклад, проработаете с Рождества до Святого Стефана (4). – Пожилой господин потирает руки.

Паоло прислоняет метлу к стене, опускает засученные рукава. Теперь его голос не столь дружелюбен.

– Правда ваша. Но нам достанет и средств, и сил.
– Удача тоже не помешает. – Юноша проходит в лавку следом за пожилым господином. Рассматривает полки, подсчитывает альбарелло, читает надписи на бальзамариях (5). – С этим мусором далеко не уедете. Это вам не Калабрия. Это Палермо, столица Сицилии, здесь не место голодранцам . – Он берёт бальзамарий, проводит пальцем по трещине на сосуде. – Уж не думаете ли вы, что вам пригодится этот хлам?
– Мы знаем, где брать товар. Мы – торговцы пряностями, у нас есть своё судно. Мой зять будет подвозить нам товар каждый месяц. Устроимся сами и всё тут устроим. – Паоло невольно оправдывается перед этими людьми, которые над ним насмехаются, хотят поставить его в глупое положение.
– А! Так вы обычные торговцы, не фармацевты!

Молодой человек толкает локтем пожилого и говорит, не удосужившись перейти на шёпот:

– А что я вам говорил? Мне показалось странным… В гильдию фармацевтов не поступало запросов, и в гильдию лекарей тоже. Лавочники они.
– Да. Ты прав, – отвечает пожилой.

Паоло хотел бы выгнать их прочь: пришли, любопытствуют, задирают…

– С вашего позволения, мне нужно закончить работу. – Он указывает им на дверь. – Всего хорошего.

Старик перекатывается с носка на пятку. Бросает на Паоло насмешливый взгляд и, щёлкнув каблуками, выходит из лавки, не прощаясь.

                                                                                                    из романа Стефания Аучи - «Львы Сицилии. Сага о Флорио»
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(1) Мальчик протирает полки и оставшиеся альбарелло – аптекарские сосуды - Альбарелло (итал. albarello, alberello) — разновидность аптекарского сосуда, распространённая в различных странах в эпоху Средневековья и итальянского Возрождения. Сосуды предназначались для хранения мазей, трав и различных лекарств. Впервые появились в Италии. Изготавливались из майолики (разновидность керамики), реже из дерева и стекла. Некоторые особенности альбарелло: Вначале имели цилиндрическую форму, позднее изготавливались и более сложной формы. Не имели ручек и крышек — вверху закрывались кружком пергамента или ткани, перевязанным бечёвкой. Часть ранних альбарелло имела одну или две ручки и имела вид керамической кружки. Со временем сосуды приобретали сложную форму с фигурными крышками и сложной «картинной» росписью. Центрами изготовления альбарелло были Испания, Франция, Голландия и итальянские города: Флоренция, Дерута и Фаэнца.

(2)  На нём костюм из добротного сукна и пластрон  с золотым зажимом - В моде пластрон — элемент одежды, чаще всего тканевая вставка. Она может быть частью рубашки, платья или костюма. Основные цели пластрона — украшение, поддержание формы или добавление элегантности в образ.

(3) – Ещё один калабриец! - Калабриец — житель или выходец из Калабрии (провинции на юге Италии).

(4) проработаете с Рождества до Святого Стефана - С 25 по 26 декабря. Примечание переводчика.

(5) читает надписи на бальзамариях - Бальзамарий — это сосуд из стекла, который использовался для хранения парфюмерных масел. Уже в начале I века нашей эры бальзамарии вытеснили из обихода глиняные сосуды. Преимущество стеклянного бальзамария перед глиняным заключалось в том, что он лучше сохранял дорогостоящие эфирные масла. 
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

( иллюстратор Джулия Сарда )