1. Мы видим, что мистерия "Битва между Хищником и Чужим" показанная в клипе происходит на планете Земля. Мы видим, что данная Битва разворачивается не только в пространстве, но и во времени;
2. Вначале мы видим мир Чужого. (Певица Слава, естественно, в клипе олицетворяет Чужого) Если мир Земли, это изначально Природа, в смысле Биологии То мир Чужого есть мир Неорганики и мир строгих геометрических форм. Чужой (Слава) через знаменитую белую дверь попадает в наш мир. Мы видим, что вторжение Критического разума на планету Земля происходит в юрский период мезозойской эры. Эпоха динозавров. Критический Разум (Чужой) представлены в клипе, как кастанедовские Летуны. Они атакуют Хищника. Самого хищного динозавра той эпохи - Тираннозавра. Отсюда предположение, что Тираннозавр уже охотился скорее всего при помощи "гипноза". Чем через активные физические действия. Мы видим Славу возлёгшую на фоне извергающего вулкана. Это говорит о том, что борьба Чужого с Хищником происходила в ментальном плане. Чужому удалось сначала атаковать, а потом внедриться в коллективное бессознательное Тираннозавров. А уж из их коллективного бессознательного Чужой получил доступ в Сознание Гения земли. И воздействуя на это сознание вызвал планетарный катаклизм. В виде всепланетарного извержения. Ученые подтвердили, что вулканы были одними из "киллеров" динозавров; -https://ria.ru/20190222/1551239417.html
3. Одиночество - Мука! То что эзотерический клип певицы Славы был снят на текст "Одиночество" показывает нам то. Что вторжение Критического Разума, носил не совсем тривиальный характер с привычной нам точки зрения. Критический Разум вторгается дабы завоевать любовь оккупируемого. Чужой не столько наступает на других, сколько бежит сам от себя. Он даже хочет проиграть, при условии, что проигрыш принесёт ему заветный союз. Где, побеждённый, парадокс с нашей точки зрения, станет "Верхним". Фактически, наиболее близким аналогом данного вторжения, является приворот. Девушка ведёт магическую охоту и атаку за вожделенным объектом. Чтобы потом самой принадлежать этому объекту.
4. Битва будет долгой. Биологическая природа земли трансформируется в техногенную. Чужой, действуя от обратного, наоборот, будет всё более и более приобретать черты Женственной женственности. Однако, финальная битва состоится позднее. Когда стороны придут к некому Балансу состояний. Но не придут к согласию. Хищник не примет любовь Чужого. Чужой уничтожит Хищника за отвергнутую Любовь. Конечно, что надо учитывать тот факт, что данный клип был инициирован Чужим. И несёт в себе желаемый алгоритм исторического исхода этого Противостояния. Длящегося уже миллионы лет.
И от тепла сойдёт последний снег, Цветам и травам место уступая. А тот едва знакомый человек Всё пишет что-то, третий раз стирая…
И, кажется, подснежники внутри Взошли сквозь все сугробы из сомнений. И чувствуется учащённый ритм Едва знакомых двух сердцебиений.
Устроим от самих себя побег, Чтоб форс мажоры исключить и риски… Порой едва знакомый человек Становится на свете самым близким…
Едва знакомый человек... Автор: Художница Жизни
Антон Боровиков: Школьное, или Let love in
Я вижу тебя каждый день, когда прохожу нашу школьную спортплощадку. Тебе лет 13 или 14, ты полноват и сутуловат, не особо модно одет, в общем, не первый парень в классе. Важно встаёшь и принимаешь отрешённую позу, ну ведь взрослый уже. Ты приходишь пораньше, минут за 15-20 до занятий. Но глядь: уже через 3 минуты твоя невозмутимость начинает сбоить. Ты то копаешься в телефоне, испуганно озираясь по сторонам, не пропустить бы чего, то судорожно поправляешь вихры, которые бастуют, не желая принимать нужную форму. То просто нервно начинаешь переминаться с ноги на ногу, вызывая хихиканье пробегающих первоклашек.
Но тут я оборачиваюсь и вижу Причину, вернее, Принцессу: весёлое и беззаботное существо твоего возраста, весело, по-птичьи впархивающую в школьные ворота. Она строго-празднично одета, видимо, наряд ещё с первого сентября. И ты преображаешься, где же тот увалень, да нет, перед нами истинный мачо, достойно встречающий свою обожаемую даму. Обожаемая тоже улыбается, но вполне степенно, не пристало обожаемым торопиться. Дама сердца радостно встряхивает длинными косами, то ли говоря «привет», то ли «пойдём». И здесь происходит забавный момент: ты поворачиваешься чуть раньше, и она пару-тройку шагов как бы семенит за тобой, демонстрируя полную покорность и преданность, но к школе вы уже подходите вместе, ещё, конечно, не держась за руки, но ими соприкасаясь, так, иногда. Ты счастлив, да? Или ты ожидаешь ещё большего счастья, парень?
Как не крути, с любовью жить теплее, На жизненном пути, мы с нею зреем. Она, как "пропуск" в добрые сердца, ЛЮБОВЬ - она продлится без конца.
Избранница - достойна слов поэта, Шедевра полотна, и Моцарта сонета. И путаются мысли, при сложении, И сладость на губах, в изнеможении, Когда привычное, всё валится из рук, Нет сравнения с возвышенным вокруг Считай - погиб ! Пришла она, любовь. Трепещет сердце, останавливая кровь. Глаза закрыв, и молвишь, чуть дыша, Слова - " Ах ! Боже мой, как хороша
ЛЮБОВЬ КАК ПРОПУСК В ДОБРЫЕ СЕРДЦА Автор: Дёмина Галина
Права любовь. И с нею жить теплее, На жизненном пути, мы с нею зреем. Она, как "пропуск" в добрые сердца, Желание - продлится без конца . . .
Смотрю на него – не могу насмотреться. Под маскою строгости вижу себя. Куда б от неправильных мыслей мне деться. Но он же учитель и старше меня.
Но бьётся сердечко под грудью упругой Фигура, что надо – изящна, стройна. В мечтах моих вальс... подаёт он мне руку, С улыбкой жаркой в объятия маня.
Я все его шутки и смех обожаю. Как нежность губ хочу я ощутить. За ним я с парты давно наблюдаю… А он ж у доски продолжает учить.
И шарф его тёмный спадает на плечи. Закутаться бы и вдохнуть аромат. Он идеал мой по жизни навечно. Но спросит меня – говорю не впопад.
Стесняюсь, краснею, глаза поднимая, Боюсь, что прочтёт он тайну мою. Что я его всею душой обожаю… Что я его очень сильно люблю.
Любовь студентки и преподавателя Автор: Карина Тарасова
Сергей Иванович сидел за компьютером на кафедре, переделывая рабочую программу согласно новым требованиям, которые в течение этого семестра дважды обновлялись. Глаза уже болели. Тяжело сидеть два часа подряд за экраном монитора, присматриваясь к цифрам. В это время ему на мобильный телефон пришло сообщение от заведующего кафедрой: «Вас срочно вызывают к ректору». Сергей Иванович несколько смутился, что это произошло и откуда такая срочность? В душе что-то немного затрепетало. Странно, в 1990-х годах, когда он только начинал преподавать в академии, он шёл к администрации без всякого волнения, а тут уже такое. Может, нервы расшатаны. Он сохранил в системе данные по рабочей программе и пошёл к ректору. Дорога до его кабинета заняла не более двух минут. Зайдя в приёмную, он спросил разрешения пройти к ректору, после чего подошёл к двери его кабинета. Сергей Иванович постучался и приоткрыл дверь. - Здравствуйте, вы меня вызывали? - Да, проходите и садитесь. В кабинете, помимо ректора, был заведующий кафедрой и проректор по воспитательной работе. - Что случилось, Анжела Викторовна? – обратился он к ректору. - А вы не понимаете, что случилось? – жёстким тоном ответила ректор. В это время проректор задала вопрос: - Сергей Иванович, на вас студенты жалуются. Почему вы ставите много двоек и, самое главное: на каком основании вы сегодня на второй паре выгнали из аудитории студентку? - Я ставлю оценки честно, а студентку я выгнал по делу. - Это по какому такому делу? И что это за такая объективность для двоек? – спросила ректор. - Товарищи, я кандидат физико-математических наук, преподаю физику уже много лет, мне странно, что будущие инженеры, учащиеся в вузе, не знают закон Ома, закон Максвелла-Фарадея. Это ведь простые вещи! Они даже для школьника лёгкие! Как же я могу поставить тройки, если студенты элементарными вещами не владеют? - Тройки ставить проще всего! Вы обязаны научить детей! И вы не ответили на вопрос: почему выгнали студентку? С вами ещё её родители будут говорить. - Она на лекции громко разговаривала, употребляя нецензурную лексику, на её телефоне громко играла музыка. Это был кошмар. Я несколько раз делал ей замечания, но она прямо на лекции перед всем курсом на меня стала кричать матами! Как я должен был реагировать!? - Сергей Иванович, значит, вы плохой педагог. Вы не можете найти подход к ребёнку. - Я работаю в вузе уже двадцать шесть лет! Мне пятьдесят два года! И всегда у меня со студентами были добрые отношения! А вы мне такую несправедливость говорите! – дрожащим нервным голосом парировал Сергей Иванович. - То есть вы ребёнка обвиняете в произошедшем? – язвительно спросила проректор. – Вы что, не понимаете, что это ребёнок! - Этот ребёнок на одном из занятий на смартфоне порнографию смотрела со своими однокурсниками, с которыми она в туалете зажимается и там же курит. - Это не ваше дело! – повышенным тоном заявила ректор. - Но тогда не называйте её ребёнком. - Ещё раз говорю: это не ваше дело. Все дети хорошие. Плохих детей нет! Если вы не можете работать, так и скажите!
Будни системы высшего образования. Избранное. Автор: Алексей Панищев
За спором — спор. За ссорой — снова ссора. Не сосчитать «атак» и «контратак»… Тогда любовь пошла парламентером — Над нею белый заметался флаг.
Полотнище, конечно, не защита. Но шла Любовь, не опуская глаз, И, безоружная, была добита…
Зато из праха гордость поднялась.
Юлия Друнина — Белый флаг
Отражение полной луны медленно скользило по ровной глади озера. Ее неспешное движение завораживало. - Как думаешь, почему она плывёт по воде, оставаясь неподвижной на небе? Вопрос заставил её поднять голову к небу. К темнеющему безоблачному небу, к белоснежному лику луны. Настолько белоснежному, что стало больно глазам. - Белая луна? Белоликая луна? Возможно ли такое? – подумала она, зажмурившись. Через миг открыла глаза. Луна бела, как снег. А её желтоватое отражение плывёт по озеру. Скользит по ровной озерной глади.
- Почему? – воскликнула она и повернулась. Растерянно глянула на долговязого мальчишку с большими карими глазами и смешными оттопыренными ушами. Мальчишка, явившийся из её снов, смотрел на нее и хитро улыбался. - Не ожидала? - Ждала, - отвечает она глазами, а губы сжаты так плотно, что звукам не прорваться наружу. - Ты что, немая? – шепчет он.
Она не отвечает. Крепче сжимает губы. Немая, немая. А глаза распахнуты так широко, дальше некуда. Бездна распахнутых глаз. Серых ночью и солнечно-зелёных на рассвете, когда она поет песню новому дню. Каждый раз новую, потому что день новый, неповторимый, полный неожиданностей, наполненный смыслом, дарующий надежду на исполнение заветной мечты, приближающий к ней.
- Жаль, что ты немая, - шепчет мальчишка, грустнея. Его острый нос еще сильнее заостряется. Тонкие губы скорбно изгибаются. – Жаль...
Он поворачивается к озеру и смотрит на лунное отражение, скользящее по воде.
- Почему, почему оно плывёт, когда там, наверху луна стоит на месте? - Она не стоит, - неожиданно для себя выдыхает девочка ему в затылок. Он оборачивается, хватает её за руки и кричит: - Ура, ура! Не немая, не немая!
Волна смеха захлёстывает девочку. Она хохочет так звонко, как никогда прежде не смеялась. Мальчик тоже смеётся. Смеётся по-детски. От души. До слёз, до колик. Отпускает её руки, хватается за живот, падает на траву и смеётся, смеётся, смеётся... Из камышей взлетает испуганная птица. На миг её тень заслоняет белоснежную луну. Девочка перестает смеяться. Что-то зловещее видится ей в черном кресте распахнутых птичьих крыльев. Она крепко сжимает губы, запрокидывает лицо к небу. Мальчик тоже перестаёт смеяться. Неспешно поднимается с травы. Смотрит на девочку сверху вниз. Она, видя, не видит его. Делает вид, что не видит, что он ей не интересен. Злится на себя за то, что разговорилась, рассмеялась тогда, когда должна была казаться серьёзной.
- Как некстати проснулся болотный кулик, - говорит мальчик. – Он напугал тебя? - Нет, - мотает она головой. Губы сжаты. Она не проронит больше ни слова. Если мальчик захочет, то поймёт её без слов. А, если не захочет, то... - Луна редко бывает такой белоснежной. Редко, - говорит мальчик. Голос у него нежный, ласкающий. – А еще реже она купается в нашем озере. Такое не каждый может увидеть. Мы с тобой счастливые, потому что увидели это таинство.
Он приглаживает свои непослушные чёрные вихры, улыбается. Она старается не смотреть на него. Она смотрит на белоснежную луну. Мальчик не обижается. Он рад, что рядом такой внимательный, молчаливый слушатель, впитывающий каждое его слово.
- Скоро небо потемнеет, - говорит он нараспев. – Луна покинет наше озеро, а мы... Мы расстанемся навсегда. - Почему навсегда? – искренне удивляется она. Поворачивает голову, смотрит на мальчика. Он снисходительно улыбается. Улыбается так, словно он – взрослый, умудренный житейским опытом человек, а она – малышка, глупая, ничего не ведающая. Она хмурится. А он говорит с ударением на каждом слове: - Потому что ты не хочешь говорить со мной. Потому что я тебе не интересен. Потому что ты... – вздыхает. – А не всё ли тебе равно, почему? - Мне не всё равно, - по- взрослому отвечает она. И почему-то переходит на «вы». – Вы мне интересны. Я хочу о вас узнать всё, но... - Не сразу, - подсказывает мальчик. Она кивает головой. Старается не смотреть на него. Чувствует, как пылают щёки. Пылают изнутри. - Хорошо, что темно и он ничего не видит, - думает она. Он берет её под руку. Вкрадчивым шёпотом спрашивает: - Я вам снился? - Да-а-а, - выдыхает она.
Каких-нибудь стихов вы требуете, Ольга! Увы! стихи теперь на всех наводят сон… Ведь рифма, знаете, блестящая лишь фольга, Куплет частехонько однообразный звон!
Но если в грязь лицом моя ударит слава И стих не сладится сегодня, и в альбом Не плавно к Вам войдёт строфа моя как пава, То буду, признаюсь, виновна я кругом!
Каких-нибудь стихов вы требуете, Ольга!... Поэтесса: Каролина Павлова (*)
(*) Каролина Карловна Павлова (урождённая Яниш; 10 [22] июля 1807 — 2 [14] декабря 1893) — русская поэтесса и переводчица, хозяйка одного из наиболее известных литературных салонов Москвы 1840-х годов, близкая к славянофилам. Почётный член Общества любителей российской словесности (с 1863).
Видимо в этом стихотворении мы видим тонкий троллинг западников в лице некой их представительницы Ольги. Троллинг идёт на игре слов: Ольга - блестящая фольгА. ))
Мне никогда не забыть гостиницу "Тисл". Мне никогда не забыть тот странный зимний вечер. Я пригласила её поужинать со мной и затем поехать в оперу. Её комната располагалась напротив моей. Она согласилась, но — не могу ли я помочь зашнуровать корсаж её вечернего платья с крючочками на спине? Конечно. Было ещё светло, когда я постучала в дверь и вошла. На ней была шёлковая юбка с корсажем. Она умывалась, намыливая губкой лицо и шею. Она сказала, что уже почти готова и что я могу посидеть на кровати и подождать её. Так я смогла оглядеться. Комната была мрачной, из единственного выходившего на улицу грязного окошка была видна прачечная с пыльными непрозрачными окнами. Я окинула взглядом низкую кровать, драпированную отвратительной жёлтого цвета занавеской с узором из виноградных лоз, кресло, гардероб с треснувшим зеркалом и умывальник. От вида обоев, свисавших лохмотьями со стен, мне было физически больно. На заплатах, что были менее выгоревшими и блеклыми, можно было различить узор из роз — бутонов и цветов; бордюр представлял собой шаблонное изображение птиц, один Бог знает, каких. И это было место, где она жила. Я взглянула на неё с любопытством. Она натягивала длинные тонкие чулки и, не найдя подвязки, сказала: «Чёрт!». В душе я была уверена, что ничего прекрасного никогда не случится в этой комнате, ибо к этой женщине я испытывала лишь презрение, немного терпимости и совсем немного жалости. Тусклый серый свет, нависший надо всем в комнате, казалось, только подчеркивал дешёвый лик одежды, убожество её жизни так, что и сама она тоже выглядела безрадостной, серой и уставшей. И я сидела на этой кровати и думала: «О, эта Старость! Я позабыла страсть, я оставлена позади прекрасного золотого шествия Юности. Теперь я познаю жизнь театральной гардеробной». Где-то поужинав, мы поехали в оперу. Было уже совсем поздно, когда мы вышли из театра на переполненную народом ночную улицу — поздно и холодно. Она подобрала свои длинные юбки, и мы молча отправились к гостинице Тисл по белой тропе, окаймленной великолепными золотыми линиями, затем вверх по лестнице в тени цвета аметиста. УШЛА ли Юность?.. УШЛА ли Юность? Направляясь по коридору к своей комнате, она сказала, что рада ночи. Я спросила её, почему; я сама была ей рада. Это была наша тайна. Я вошла вместе с ней в её комнату, чтобы помочь ей расстегнуть крючки на корсаже. Она зажгла свечу на эмалевом копсоле, и свет наполнил комнату тьмою. Как сонный ребенок, она выскользнула из своего платья, а затем, неожиданно повернувшись ко мне, обвела мою шею руками. Птицы запели на искривленном карнизе. Розы на изодранных обоях покрылись бутонами и расцвели. Зелёная лоза на занавесках сплелась в странные венки и гирлянды, опоясав нас объятием своих листьев, касаясь нас тысячью льнущих завитков. И Юность не ушла.
A Russian spy chief and his deputy have been placed under house arrest by Vladmir Putin as the president blames his security services for the resistance met in Russia’s invasion of Ukraine, it has been claimed. According to a leading expert on the Russian security services, Sergey Beseda, head of the FSB’s foreign intelligence branch, was arrested along with his deputy, Anatoly Bolyukh. Andrei Soldatov, who is co-founder and editor of Agentura- a watchdog of the Russian secret services’ activities - revealed that sources inside the FSB have confirmed the detention of both men. The arrests were further corroborated by Vladimir Osechkin, an exiled Russian human rights activist who also added that the FSB officers had carried out searches at over 20 addresses in Moscow of colleagues suspected to be speaking with journalists.
Independent - Вс. 13 марта 2022 года am 03:30
— Относительно сроков прогнозировать не берусь, — ответил Семёнов. — Возможно, дамочка всплывет через год. Возможно — через неделю. Это, Николай Иванович, непредсказуемо. А цены? Да, цены высоки, но англичане тоже рискуют: законодательство развитых стран предписывает частным сыскным фирмам заявлять властям о ставших известными им фактах преступлений. И даже о подозрениях. Вокруг нашего дела этих фактов полно… Если «Пирсон энд Морган» засветятся, они запросто могут лишиться лицензии. Вы понимаете? — Понимаю… Значит, ловить нашу Катю следует в Канаде? — Не обязательно. Она, в принципе, может жить в любой европейской стране. Но недвижимость и деньги имеет только в Австрии, Швеции и Канаде. Главное, чтобы мы были готовы к тому моменту, когда она будет обнаружена. Как там наш заложник? — Наш заложник уже арестован. Не сбежит. — Вот как! — сказал Семёнов. — Хорошо. Но следует помнить, что человек в зоне — товар скоропортящийся. Желательно обеспечить условия хранения, так сказать… Я мог бы предложить вариант. — То есть? — спросил Наумов. — У меня есть неплохие связи в одной из зон. Там он будет под контролем и во вполне приличных условиях.
Зазвонил телефон внутренней связи, и Наумов снял трубку. Он выслушал невидимого собеседника и бросил:
— Несите. Это из кухни, — пояснил он Семёнову. — Несут горячее…
Николай Иванович быстро анализировал последние слова Семёнова. Содержать Обнорского в контролируемой зоне? Резонно. Вполне резонно… Если бы полковник своей неосторожной фразой о знакомстве с Андреем не заронил сомнения в душу Наумова, тот, наверное, согласился бы. Да, пожалуй, он бы согласился… Но зерно сомнений было уже заронено. Предложение Семёнова показалось банкиру попыткой сосредоточить весь контроль в своих руках: и контакты с англичанами у него, и заложник стоимостью $ 50'000'000 тоже. Э-э, нет, Роман Константинович, так не пойдёт…
— У меня есть предложение получше, — спокойно сказал Наумов.
В этот момент в дверь постучали. Вежливо, профессионально, тактично.
— Войдите.
Вошёл официант с тарелками на подносе.
По кабинету поплыл восхитительный запах.
— Здесь готовят очень хорошо, — сказал Наумов. — Я уверен, вам понравится.
Пока официант во фраке колдовал над тарелками, концессионеры молчали. Наконец, пожелав приятного аппетита, халдей вышел. На две секунды Наумова и Семенова обдало доносящейся из зала музыкой. Затем дверь плотно закрылась, и стало тихо. Концессионеры не торопясь принялись за еду.
— Так какое же предложение? — спросил через пару минут полковник. — Вам нравится? — О да… вкусно! Но давайте вернёмся к вашей идее. — Идея проста. Я сумею отправить господина журналиста в спецзону. Есть такая в Нижнем Тагиле. Там и условия приличные, и контингент иной. — Минутку, — сказал полковник. — Вы имеете в виду тринадцатую зону? — Ну, Роман Константинович, номера я, конечно, не знаю. Но эта зона предназначена для осужденных сотрудников правоохранительных органов. — Значит, тринадцатую… Но она ведь, как вы справедливо изволили выразиться, для сотрудников органов. А Обнорский — человек гражданский. Его туда, знаете ли, не запихнёшь… — Запросто, Роман Константинович, запросто. Вот именно его-то запихнуть туда — запросто. — Ну что ж, возражений у меня нет. Оба — и банкир и полковник — остались довольны результатами беседы. Наумов считал, что нашел превентивные меры в отношении Обнорского, и даже не предполагал, что профессионалом Семёновым его хитрость была мгновенно разгадана.
из повести Андрея Константинова - Арестант (Отрывок)
Поговорим о музыке, ребята! Нет! Лучше Ей Позволим говорить! Ну, а себе Поразмышлять, поплакать, Погаснуть, вспыхнуть, Вспомнить и забыть…
Не выразить словами смысла звуков, И звуками не заменить слова… Две музы, две соперницы, две муки, Две радости, как примирить мне вас? Я петь хочу — без слов, Как ветер в кронах, Звенеть свирелью, как лесной ручей, Поклонник звёзд и ночи чародей, В черёмуху цветущую влюблённый!
Стихи о встрече (Отрывок) Автор: Сергей Верин
Музыка разливалась по парку заливистой волной. Дождь нисколько не мешал девушке играть на саксофоне. Её настроение передавалось деревьям, скамейкам, насекомым, птицам... Но только не людям. Никого не было в парке в такую погоду. Но она не отчаивалась. Она сливалась с природой. Она становилась единым целым со своим инструментом. Жаль, что никто её не слышал. Своей игрой, музыкой, она разговаривала с природой. Музыка дождя... На сердце у неё была тоска. Печаль ,сжиравшая её целиком. Она танцевала, передвигалась по парку, пытаясь разогнать душевную боль. Мелодия облегчала её страдания, бережно переливаясь в воздухе. Мерцание её души заставляло птиц слетаться на это волшебство. Она играла как жила. Все свои эмоции она вложила в музыку. Всю свою жизнь... Одинокий прохожий, молодой парень, остановился. Не обращая внимания на крупные капли дождя, стекавшие по его лицу, он вслушивался в мелодию души....
*** Я всегда была одна. В детстве родители не обращали на меня внимание, слишком были заняты скандалами и работой. В школе я ни с кем не общалась. Меня просто никто не замечал. Вплоть до того, что однажды я не ходила в школу месяц из-за осложнения после простуды и мне просто выставляли мои привычные тройки с минусами. Никто не понял, что меня не было. В институте, в который меня заставила поступить мама, повторилась школьная история. Теперь, на работе, я чувствую себя совершенно не в своей тарелке. Я работаю журналистом в крупной газете (благодаря отцу). Но мне это совсем не нравится. Моим единственным увлечением было и есть музыка. Десять лет назад бабушка подарила мне саксофон. Теперь это мой единственный друг. Вы не поверите, но у меня совсем нет друзей. Иногда хочется взвыть от одиночества. Но потом, я вспоминаю, что за стеной находится мама, которая держит меня в узде уже двадцать шесть лет и все мои порывы разбиваются об эту стену. Это очень тяжело. Я достала саксофон и пошла к выходу. Мама отреагировала мгновенно. Она выскочила из комнаты с вопросом:
- И куда это мы направились?
Я пять секунд смотрела на неё, а потом молча пошла к себе в комнату. Я знаю, что если сейчас я уйду, покоя мне не будет. Она устроит скандал, потом скажет, что у неё болит сердце, начнется спектакль с вызовом скорой, а папа будет осуждающе смотреть на меня. Я знаю, что этого не вынесу. Поэтому я просто зашла к себе и закрыла дверь на задвижку. Она ко мне не пойдёт. Она никогда ко мне в комнату не ходила. Ей главное чтобы всё было хорошо внешне, ведь если дочь самого модного сейчас стилиста будет играть на улице на саксофоне, это повредит его престижу. Я открыла окно. Свежий ветер ворвался в комнату. Первые капли дождя упали на мою руку и чуть-чуть задержавшись, слетели вниз. Я опустила голову. Внизу образовывались первые лужи. Хотелось прыгнуть и полететь. Но я знала, что люди не летают. И от этого грустно. В свои годы я не знала что такое любовь. Вокруг меня все время кто-нибудь влюбляется и радостно делится этим со своими друзьями. Мне так много лет, а я ничего кроме своей комнаты не видела. Изредка мне удается спокойно вырваться на свободу, и я бегу в любимый парк. Там я просто играю на саксофоне и мне кажется, что я живу. Своей жизнью. Так как мне хочется. Люди останавливаются и слушают. Но я играю не для этого, а для себя. Музыка-это моя жизнь. Я не могу без этого... В дверь постучали, прервав мои горькие размышления. Я оглянулась, но не сдвинулась с места. Стук повторился.
-Лиз, иди сюда, тут к нам пришли гости. Жан очень хочет тебя видеть, - раздался мамин голос, наполненный искусственной нежностью.
Я вздохнула. Жан Ламарк - это сын маминой подруги. Ему тридцать лет и он ужасно богат. Мамина мечта выдать меня за него замуж. Но к его богатству прилагается отвратительная внешность. Во-первых, он очень маленького роста, во-вторых, у него крючкообразный нос... Можно я не буду продолжать? Только этого хватает, чтобы объяснить мое нежелание выходить к нему. Но мама так просто не отстанет. Я поправила волосы и повернула замок на двери. Мама уже была на кухне. Жан и тетушка Мериа видимо были тоже там. Я прошла туда. Жан встала при моем появление, а я попыталась не поморщиться.
Жан поднёс мою руку к своим губам и смачно поцеловал. Я вздрогнула от отвращения.
-Садитесь, прошу к столу, - проговорила мама, призывая всех отобедать.
Я села напротив семейства Ламарков. Мне ужасно хотелось сбежать, превратиться в дождь. Но это нельзя было сделать. Наверно, такая моя судьба. Вечно подчиняться... За окном дождь превратился в ливень. Он капал по закрытым окнам, а мне хотелось плакать. Я живу как в клетке, почему я не могу изменить свою жизнь? Жан о чем-то говорил, предвкушая наше с ним совместное будущее. Я ела салат, не чувствуя вкуса. В какой-то момент, когда я оглянулась на окно, мне показалось, что я там увидела девушку, которая махала мне рукой, призывая сбежать из этого дома в другую, счастливую жизнь. Я вдруг резко встала и отбросила вилку. Все изумленно подняли взгляд и замолкли.
-Э, Лиз, что случилось? - попыталась сгладить ситуацию моя матушка.
Но я ничего не хотела говорить. Я быстрым шагом прошла к себе и взяла саксофон. Гости не отрываясь смотрели на меня. Они явно подумали, что я сошла с ума. Но они ошибались. Я не могла больше мириться с такой судьбой.
Я выскочила за дверь, так быстро, что никто не смог меня остановить. Я слышала, что мама кричала, что если я уйду, то могу больше не возвращаться. Как папа кричал, что не примет меня больше у себя дома...Но мне было всё равно. Я стала свободной. Целиком и полностью. Я спешила в парк. Дождь не переставал капать. Я вся уже была мокрая. Но мне было так хорошо. Я не замечала никого вокруг. Добежав до парка, я сняла чехол с инструмента и заиграла. На сердце и на душе воцарился долгожданный покой. Я закрыла глаза и полностью отдалась музыке. Не было Лиз, забитой родителями, была свободная девушка, девушка и саксофон...
Я играла долго. Когда я открыла глаза, то заметила, что около меня стоит какой-то парень и пристально смотрит на меня. Я улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ. Я приложила саксофон к губам и хотела заиграть снова, но он остановил меня жестом руки. Он наклонился и вынул из своей сумки такой же саксофон как у меня. Я начала играть. Он присоединился. Мы не знали мелодии, мы просто играли. Я не задумывалась о том, что же у нас получается. Руки сами нажимали на нужные кнопки. Видимо он тоже впал в такое же состояние. Наша музыка переплеталась, извивалась, сотрясала воздух. Я физически её ощущала...
Девушка и саксофон (Избранное) Автор: Дарья Богданова
Музыка сегодняшнего дня, Ты уже была вчера, Быть может, будешь и завтра, Помнишь, как вместе пили чай и до утра Болтали о главном. Правда, славно? Иногда ведь хотелось сказать и больше - Больше, чем на ухо влюблённые шепчут друг другу...
А она играет. Играет громче В тех неведомых странах дальнего юга.
Музыка сегодняшнего дня, Твои аккорды откровением новы, Все рвутся струны от рваного боя - Хендрикс видит капли на стекле, А из пепла поднимаются сонмы героев, Они сидят на кухне напротив меня.
Музыка сегодняшнего дня (Отрывок) Автор: Максим Лучников
Разумеется, предполагались длинные письма, тяжелые вздохи, долгие ностальгические воспоминания, просмотр фото по вечерам и приукрашенные рассказы подругам… А у него… у него начиналась новая жизнь. Другой этап. И всё, что я могла сделать – отпустить его с грустно-фаталической улыбкой на лице, помахав рукой вслед. Несмотря ни на что.
Ни на что…
Я брела от вокзала до дома, совсем не обращая внимания на дождь и распиннывая носком ботинка мокрую листву. Убеждая себя по дороге, что всё случилось так, как должно было случиться. Он должен был ехать. А я должна остаться здесь и продолжать наслаждаться осенью. Я не могу ничего изменить. И гораздо лучше принять этот факт и смириться, чем мучаться всю оставшуюся жизнь. Знаю! Но что с того?..
Прочно поселившаяся во мне апатия, когда я увидела, как исчезает за горизонтом его поезд, никуда не уходила. И находясь в этом осеннем одиночестве, я буквально физически ощущала, как от меня оторвали внушительных размеров кусок, вернее, огромную часть меня. Мою лучшую часть. Забрали силой, увезли на чёртовом поезде, скрывшимся вдалеке слишком быстро…
И единственное, что у меня сохранилось – тихий грустный шёпот дождя и его всё понимающий взгляд.
