Ключи к реальности

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Ключи к реальности » Свободное общение » Почти смешная история (©)


Почти смешная история (©)

Сообщений 111 страница 120 из 131

111

О гимнастах в своих упражнениях (©)

Как гимнаст своё упражнение,
Повторяю свой будущий день,
Все слова свои, все движения,
Прогоняю боязнь и лень.

И готовые к бою мускулы
Каждой связки или узла
Наполняются смутной музыкой
Поединка добра и зла.

Даже голос не громче шёпота
В этот утренний важный миг,
Вывод жизни, крупица опыта.
Что почерпнута не из книг.

                                                    Как гимнаст своё упражнение...
                                                           Поэт: Варлам Шаламов

И. Парфёнов - Белочка

17 сентября

Наше знакомство состоялось, но состоялось при самых исключительно - комических условиях.

Что скрываться пред собой — я втайне очень желал этого знакомства, но если б я мог предчувствовать, что оно произойдёт так, как оно сегодня произошло, я бы от него отказался.

Местом действия опять - таки был сад.

Я уже писал, что там есть озеро с круглым островком посредине, заросшим густым кустарником. На ближнем к дому берегу построена небольшая каменная пристань, а около неё привязана на цепи длинная плоскодонная лодка.

В этой - то лодке и сидела Катерина Андреевна, когда я проходил мимо.

Держась обеими руками за борта и перегибаясь телом то на одну, то на другую сторону, она старалась раскачать и сдвинуть с места тяжёлую лодку, глубоко всосавшуюся в илистое дно.

На ней был матросский костюм с широким вырезом на груди, позволявшим видеть белую тонкую шею и худенькие ключицы, резко выступавшие от мускульного напряжения, и тоненькую золотую цепочку, прятавшуюся под платьем…

Но я взглянул только мимоходом и, сделав полупоклон, с прежним скромным достоинством отвернулся. В это время женский голос, свежий и весёлый, вдруг крикнул:

— Пожалуйста, будьте так добры!

Я сначала подумал, что это восклицание относится к кому - нибудь другому, идущему сзади меня, и даже невольно обернулся назад… Но она смотрела именно на меня, улыбалась и энергично кивала мне головой.

— Да, да, да… вы, вы. Будьте так добры, помогите мне чуть - чуть сдвинуть эту противную лодку. У меня одной не хватает сил.

Я отвешиваю самый галантный поклон, нагнув вперёд туловище и слегка приподняв назад левую ногу, стремительно сбегаю к воде и делаю вторичный, такой же светский поклон. Воображаю, хорош я был! Барышня стоит в лодке, продолжает смеяться и говорит:

— Столкните её немножко… Потом уж я сама справлюсь.

Я берусь обеими руками за нос лодки, широко расставляю для устойчивости ноги и предупреждаю с изысканной вежливостью:

— Потрудитесь присесть, mademoiselle… Толчок может выйти очень сильным. Она садится и глядит на меня в упор смеющимися глазами и говорит:
— Право, мне так совестно, что я злоупотребляю вашей добротой…
— О, это такие пустяки, mademoiselle!.. Её внимание придаёт моим движениям уверенную грацию. Я — хороший гимнаст и от природы обладаю достаточной физической силой. Но лодка не двигается, несмотря на все мои старания…
— Лучше не трудитесь, — слышу я нежный голосок. — Это, должно быть, слишком тяжело… и может повредить вам… Право, мне так…

Неоконченная фраза виснет в пространстве… Сомнение в моих силах удесятеряет их… Мощное усилие — толчок — бух!.. Лодка летит, как стрела, и я, по всем законам равновесия, шлёпаюсь ничком в тину.

Когда я встаю, то чувствую, что у меня и лицо, и руки, и белоснежный китель, только что надетый в это утро, — всё покрыто сплошным слоем коричневой, вязкой и вонючей грязи.

В то же время я вижу, что лодка быстро скользит по самой середине озера и что со дна её поднимается упавшая во время толчка со скамейки девица…

Первый предмет, кидающийся ей в глаза, я.

Неистовый хохот оглашает весь сад и сто раз повторяется в чаще деревьев…

Я вынимаю платок и сконфуженно вожу им сначала по кителю, потом по лицу… Но вовремя соображаю, что от этого только сильней размазывается грязь и моя фигура приобретает ещё более жалкий вид.

Тогда я делаю геройскую попытку: самому расхохотаться над комичностью своего положения… и потому испускаю какое - то идиотское ржанье. Катерина Андреевна пуще прежнего заливается смехом и едва может выговорить:

— Уходите… уходите скорей… вы… схватите простуду…

Я кидаюсь сломя голову прочь от этого проклятого места, но всю дорогу, до самого дома, в моих ушах звенит беспощадный несмолкаемый хохот…

Капитан, увидев меня, только руками развёл.

— Хоро - ош! Нечего сказать!.. Где это вас угораздило?

Я ему ничего не ответил, захлопнул дверь своей комнаты и с озлоблением поворотил два раза ключ…

Увы! Теперь всё и навеки потеряно…

P. S. Хороша она или дурна собой?.. Я так был погружён в своё геройство (казнись, казнись, несчастный!), что даже не успел путём вглядеться в неё… А впрочем, не всё ли равно?

Завтра во что бы то ни стало еду в полк, хотя бы для этого пришлось притвориться больным… Здесь я своего позора не переживу.

                                                                                                                из повести Александра Куприна - «Прапорщик армейский»

Почти смешная история (©)

0

112

Распорядители судеб

Другой флаг, да с серпом, да с молотом,
Да чтоб задрожали чинуши и демоны,
Они - старьё, а мы с тобой - молоды,
Зачем нам страна, где нас с тобой - нету?
Нас - нету, но мы не отступим!
Единой стеной мы - люди! Мы - братья!
И кто вам сказал, что мы - не будем?
Мы будем давить, поДАВИТЕСЬ, НАТЕ!!!

                                                                                  Лимоновцы (Отрывок)
                                                                            Автор: Василий Городничий

Случай в ресторане | 6 кадров

- Снимите с него наручники, - распорядился симпатичный капитан, сидящий за столом, заваленным папками скучного коричневого цвета. Слесарь Силантьев присел на жёсткий стул с высокой прямой спинкой, растирая зудящие от браслетов запястья.
- Так. – капитан раздавил в пепельнице сигарету, и взял чистый лист бумаги. – Давайте заново. Фамилия, имя отчество.
- Силантьев. Пафнутий Фомич. Шестьдесят девять полных. На пенсии.
- Как оказались на территории предприятия «Орион», Пафнутий Фомич?
- Дело у меня там было, мил человек. – Подследственный потёр шею и поёрзал на стуле, пристраивая свой стариковский зад.
- Гражданин капитан.
- Чего, простите? – сощурился в его сторону пенсионер.
- Гражданин капитан меня зовут. – Полицейский с сочувствием смотрел на старика. – Какое дело в три часа ночи?
- А сейчас сколько времени? – живо спросил тот. – У меня часы забрали.
- Тринадцать тридцать. – Капитан бросил взгляд на левое запястье. – Торопитесь?
- Пока нет, гражданин капитан. – Пенсионер вздохнул. – Не знаю, с чего и начать. С извинений начну.  Простите старика. Я на вас зла не держу. Судьба так распорядилась. Типа – карма.

Капитан отложил ручку, откинулся в кресле и пожал плечами.

- Да, я бы извинил, Пафнутий Фомич. Я человек не кровожадный. У меня папаша примерно ваших лет. Но – Закон! Для всех одинаков.  Вас поймали ночью на территории промышленного предприятия. Застали за порчей конвейера с электронным программным управлением. Директор предприятия мне тут устраивал танцы в кабинете. Кричал, что вы чуть не сорвали план поставок дорогостоящего оборудования на триста тысяч долларов по Москве. Можете объяснить, за каким лешим вам, пожилому человеку, понадобилось лезть ночью на завод? Резать колючую проволоку на заборе? Замки ломать?

Пафнутий Фомич поднял глаза к потолку, собрав на лбу десяток мелких морщин.

- Нельзя было иначе, – он вздохнул. – Не получалось иначе. Я уж всю голову сломал. Но – никак!
- Что – никак? – дознаватель достал сигарету из пачки и щёлкнул зажигалкой.
- Никак иначе.
- А поподробней? Зачем вы ломали линию по производству кофейных автоматов? Чем они вам не угодили? Хорошая вещь. Нужная. Востребованная. Вон – нам вчера новый такой автомат установили. Мы кофе пьём. Вы – новый луддит? (*) – он глубоко затянулся сигаретой.
- Чего? – пенсионер настороженно посмотрел на собеседника. – Не. Я слесарь. Шестого разряда. Но и в электрике маленько кумекаю. Не знаю я, чего говорить. Придумывать не обучен, а правду сказать – не поверите.
- А вы не волнуйтесь, я доверчивый…

Старик привычным жестом погладил рукой лысый череп, собираясь с мыслями, но тут дверь кабинета распахнулась, и через порог, держась за дверную ручку,  наполовину просунулся красномордый прапорщик весьма свирепого вида в чёрной кожанке с портупеей на плече.

- Здорово, Петрович! – проскрипел он простуженным голосом. -  Ты сегодня в оцеплении на Тверской. К шестнадцати ноль - ноль. Не забыл?
- Макс, я человека опрашиваю, - капитан поморщился. – Успею.
- Эту мумию? – Плечистый прапор бросил брезгливый взгляд на Пафнутия Фомича. – Пусть в обезьяннике переждёт. Не развалится.
- Макс! – капитан повысил голос. – К шестнадцати подойду. Кстати, почему меня поставили, не знаешь?

Прапорщик дёрнул широким плечом.

- Хрен знает. Начальство политес соблюдает. Мартышки сегодня вроде бы будут в сопровождении иностранных журналистов. Политические лозунги, свобода слова…  Ты у нас самый толерантный. А меня эти хорьки боятся.  Ладно, бывай!

Капитан несколько мгновений смотрел на захлопнувшуюся дверь, потом раздавил окурок в пепельнице, провёл по лицу руками и взял авторучку.

- Так. На чём мы?..
- Видение мне было, - сказал внезапно решившийся Пафнутий Фомич. – Не впервой. Раньше тоже бывало, но по мелочи. Там, кошка цветок уронит с подоконника. Звонок в дверь. Знакомых на улице встречу. Предвидение. И всегда сбывалось. А тут – накатило, что самолёт разобьётся. Даже два. На взлёте – один другого заденет. Четыреста трупов. И Артёмка мой. Внук, то есть. В Анталию летит. Сегодня. Из Домодедово в семнадцать тридцать. Который час?

Капитан в лёгком замешательстве посмотрел на часы:

- Тринадцать сорок пять. – Он помотал головой. – Простите, это вы о чём?
- Об деле. – Слесарь был серьёзен и трезв. – Вы ж велели правду говорить.  А как я беду отведу? Я в аэропорт звонил. И в МЧС звонил. Везде дурака включают. Звоните, говорят, папаша, не до, а после катастрофы. Я Артёмке говорил – не лети, говорю, Артёмка этим рейсом. Он пацан сметливый, говорит, хорошо, дед. Я не полечу. А другие люди? Четыреста душ! Каково!

Дознаватель тоскливо посмотрел в окно. На улице светило солнце. На подоконнике рядышком сидели два голубя, мирно воркуя о своём.

- Послушайте, Пафнутий Фомич, – скучно сказал он. – Давайте не будем отнимать время друг у друга…  Повторяю вопрос: зачем вы залезли на завод? Похитить что - то хотели?
- Ничего я похищать не собирался. Отродясь чужого не брал.
- Тогда зачем?
- Кой - чего сделать надо было.
- Что сделать? – капитан был само терпение.
- Замкнуть пару цепей…

Пенсионер завозился на стуле.

- Который час?
- Без пяти два. – Капитан, наморщив лоб, смотрел на старика. – Ну?..
- Ну… - тот опять погладил лысину, - Понимаете, ежели предвидение есть, то есть и предвидение того, чего ты изменить хочешь…  Ну, ежели, к примеру, ребёнок должон под машину попасть. Ты это видишь, и хватаешь его за шкирку. То предвидение – меняется. Как вам объяснить… Мильён вариантов. И все предвидятся сразу! Что будет, ежели ты сделаешь это. И что будет, ежели ты сделаешь – то!
- Что ж это за предвидение, когда миллион вариантов? – капитан пожал плечами. – Я вам без всякого предвидения скажу, что вас ждёт в ближайшие сутки.
- Нет! – старый слесарь погрозил пальцем. – Вы скажете – примерно! Может быть. А может – и не быть. А я скажу точно! Вот в чём… эта… бифуркация!
- Ладно! – дознаватель припечатал ладонью лист бумаги. – Не хотите говорить, дело ваше. А у меня работы полно. Придётся посидеть вам у нас на деревянной лавке…
- Погодите, погодите! – пенсионер прижал руки к груди – Мил человек! Гражданин капитан! Сейчас. Ещё чуток. Простите старика, мысли - то вразбежку… Что нужно, чтоб самолёты не столкнулись? Да, самая малость. Минутка, другая, они и разминутся… Стало быть,  надо, чтобы один маленько припозднился. Я уж предвидения свои и так и сяк перебирал – только один вариант есть. Командир корабля опоздать должон. Для этого ему важная причина потребна должна быть.  А причина такая – ребёнок евойный в больничку попал. С сотрясением мозга. Он у него оболтус,  среди нацболов болтается. За Лимонова агитирует. Слыхали, небось?
- Слыхали. – Ещё одна сигарета перекочевала из пачки в рот представителя закона. – И что же, вы решили сами пареньку сотрясение мозга устроить? В превентивных целях?
- Нет. В целях самых благородных. Только не я. Это вы будете его по башке лупцевать...

Рука капитана с зажигалкой остановилась  на полпути.

- Я?! – моргнул он.
- Который час? – в голосе Пафнутия Фомича послышались молящие нотки.

Капитан машинально взглянул на запястье:

- Четверть третьего…

Старик закашлялся.

– Будьте добры! Мил человек, гражданин капитан! Водички дайте. Только не из графина. Тёпленькой. У вас автомат рядом с кабинетом…

Дознаватель прикурил сигарету, покачивая головой, вышел из - за стола.

- Сегодня ж марш несогласных, - торопливо сказал Пафнутий Фомич. – Ети… Лимоновцы пойдут. По Тверской. Аккурат в шашнадцать пополудни. Вы их как раз принимать будете. В первых рядах оболтус  энтот. Сын лётчика. Он дубинкой промеж ушей и получит. «Скорая» его в больницу увезёт. Отцу позвонят. Он кинется к сыну, да на вылет и опоздает. Туда - сюда, самолёты разминутся…
- М - да… - капитан распахнул дверь, и, держа своего гостя в поле зрения, вышел в коридор. Кофейный автомат, поблескивая красно - чёрной пластмассой, стоял рядом с дверью, чуть слышно гудя. – Давненько я такой ахинеи не слышал.

Он взял сбоку картонный стаканчик и вставил его в гнездо.

- Вы знаете, Пафнутий Фомич, в ваших построениях есть одно слабое место. Я никогда не бью людей дубинками по голове…

Какое - то смутное подозрение появилось у капитана, но оформиться в стройную версию ему было не суждено.

Поискав глазами надпись «кипяток», капитан нажал кнопку, и в тот же миг с сильным треском откуда - то из нутра мирного агрегата сверкнула голубая молния. Капитан мешком свалился на пол.

Свет померк у него в глазах, и последнее, что он увидел перед тем, как провалиться в небытие, был красный штемпель на боку автомата по производству кофе:  «производитель – завод бытовых машин «Орион»

В коридоре погас свет, захлопали двери.

- Эй! – крикнул что есть мочи Пафнутий Фомич, - человека током убило!

Из соседних кабинетов выскочили люди, и помещение наполнилось гулом и суетой.

- Сидоренко! – раздался чей - то звонкий голос, - в скорую звони!

Капитана подтащили к дивану, расстегнули рубашку.

- Дышит! – облегчённо сказал кто - то. На предплечье пострадавшего, вплоть до локтевого сгиба красовалась ветвистая подпись электрического удара.

Пафнутия Фомича отвели в пустовавший обезъянник, где он, присев на заплёванную скамью, начал прислушиваться к своим ощущениям.

- Гурьянов! Максим! Где ты есть? – прозвучало от входа. – Макс, Синицын электротравму получил. В оцепление к шестнадцати ты пойдёшь. Только, я тебя прошу – без этих штук! Без мордобоя.
- Обижаешь, Стас!

Мимо клетки с пенсионером Силантьевым упругим шагом прошёл прапорщик Гурьянов, помахивая резиновой дубинкой.

- Ну, мартышки, молитесь у меня! – донёсся его задорный голос.
- Кажись, пронесло… - облегчённо вздохнул Пафнутий Фомич...

                                                                                                                                                                             Распорядитель судьбы
                                                                                                                                                                 Автор: Владимир Филатов - Клейман
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Вы – новый луддит? - Луддиты (англ. luddites) — участники стихийных протестов первой четверти XIX века против внедрения машин в ходе промышленной революции в Англии. С точки зрения луддитов, машины вытесняли из производства людей, что приводило к технологической безработице. Часто протест выражался в погромах и разрушении машин и оборудования. Название движения связано с мифическим лидером Недом Луддом (Ned Ludd), чьё имя стало символом сопротивления.

Почти смешная история (©)

0

113

«Деловой Охотник» - смотрите ! все 28 сезонов ! только на нашей Платформе ))

При составлении поста ни один партнёр: Алины; Анюты; Варвары; Галины - не пострадал.

У кого жена Алина –
Жизнь не кажется малиной.

У кого жена Анюта –
Нет спасения: «Я – тута!».

У кого жена Варвара –
В доме будет вечно свара.

У кого жена Галина –
Жизнь окажется не длинной.

У кого жена Диана –
На охоте постоянно.

                                        Скажи, кто твоя жена (отрывок)
                                                 Автор: Евгений Балан

Когда прибыл мой груз, я был вне себя от радости и считал свою будущность отныне обеспеченной.

Мой добрый опекун капитан, кроме всего прочего, привёз мне работника, которого нанял с обязательством прослужить мне шесть лет.

Для этой цели он истратил собственные пять фунтов стерлингов, полученные в подарок от моей приятельницы, вдовы английского капитана. Он наотрез отказался от всякого возмещения, и я уговорил его только принять небольшой тюк табаку, как плод моего собственного хозяйства.

И это было не всё. Так как весь груз моих товаров состоял из английских мануфактурных изделий — полотен, байки, сукон, вообще таких вещей, которые особенно ценились и требовались в этой стране, то я имел возможность распродать его с большой прибылью; словом, когда всё было распродано, мой капитал учетверился.

Благодаря этому, я далеко опередил моего бедного соседа по разработке плантации, ибо первым моим делом после распродажи товаров было купить невольника - негра и нанять ещё одного работника - европейца кроме того, которого привёз мне капитан из Лиссабона.

Но дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путем к величайшим невзгодам. Так было и со мной.

В следующем году я продолжал возделывать свою плантацию с большим успехом и собрал пятьдесят тюков табаку сверх того количества, которое я уступил соседям в обмен на предметы первой необходимости. Все эти пятьдесят тюков, весом по сотне с лишком фунтов каждый, лежали у меня просушенные, совсем готовые к приходу судов из Лиссабона.

Итак, дело моё разрасталось; но по мере того, как я богател, голова моя наполнялась планами и проектами, совершенно несбыточными при тех средствах, какими я располагал: короче, это были того рода проекты, которые нередко разоряют самых лучших дельцов.

… Останься я на том поприще, которое я сам же избрал, я, вероятно, дождался бы тех радостей жизни, о которых так убедительно говорил мне отец, как о неизменных спутниках тихого, уединённого существования и среднего общественного положения.

Но мне была уготовлена иная участь: мне по прежнему суждено было самому быть виновником всех моих несчастий.

И точно для того, чтобы усугубить мою вину и подбавить горечи в размышления над моей участью, размышления, на которые в моём печальном будущем мне было отпущено слишком много досуга, все мои неудачи вызывались исключительно моей страстью к скитаниям, которой я предавался с безрассудным упорством, тогда как передо мной открывалась светлая перспектива полезной и счастливой жизни, стоило мне только продолжать начатое, воспользоваться теми житейскими благами, которые так щедро расточало мне Провидение, и исполнять свой долг.

Как уже было со мною однажды, когда я убежал из родительского дома, так и теперь я не мог удовлетвориться настоящим.

Я отказался от надежды достигнуть благосостояния, быть может, богатства, работая на своей плантации, — всё оттого, что меня обуревало желание обогатиться скорее, чем допускали обстоятельства. Таким образом, я вверг себя в глубочайшую пучину бедствий, в какую, вероятно, не попадал ещё ни один человек и из которой едва ли можно выйти живым и здоровым.

Перехожу теперь к подробностям этой части моих похождений.

Прожив в Бразилии почти четыре года и значительно увеличивши своё благосостояние, я, само собою разумеется, не только изучил местный язык, но и завязал большие знакомства с моими соседями - плантаторами, а равно и с купцами из Сан - Сальвадора, ближайшего к нам портового города.

Встречаясь с ними, я часто рассказывал им о двух моих поездках к берегам Гвинеи, о том, как ведётся торговля с тамошними неграми и как легко там за безделицу — за какие - нибудь бусы, ножи, ножницы, топоры, стекляшки и тому подобные мелочи — приобрести не только золотого песку и слоновую кость, но даже в большом количестве негров - невольников для работы в Бразилии.

Мои рассказы они слушали очень внимательно, в особенности, когда речь заходила о покупке негров. В то время, надо заметить, торговля невольниками была весьма ограничена, и для неё требовалось так называемое assiento, т.е. разрешение от испанского или португальского короля; поэтому негры - невольники были редки и чрезвычайно дороги.

Как - то раз нас собралась большая компания: я и несколько человек моих знакомых плантаторов и купцов, и мы оживлённо беседовали на эту тему.

На следующее утро трое из моих собеседников явились ко мне и объявили, что, пораздумав хорошенько над тем, что я им рассказал накануне, они пришли ко мне с секретным предложением.

Затем, взяв с меня слово, что всё, что я от них услышу, останется между нами, они сказали мне, что у всех у них есть, как и у меня, плантации, и что ни в чём они так не нуждаются, как в рабочих руках. Поэтому они хотят снарядить корабль в Гвинею за неграми.

Но так как торговля невольниками обставлена затруднениями и им невозможно будет открыто продавать негров по возвращении в Бразилию, то они думают ограничиться одним рейсом, привезти негров тайно, а затем поделить их между собой для своих плантаций.

Вопрос был в том, соглашусь ли я поступить к ним на судно в качестве судового приказчика, т.е. взять на себя закупку негров в Гвинее. Они предложили мне одинаковое с другими количество негров, при чём мне не нужно было вкладывать в это предприятие ни гроша.

Нельзя отрицать заманчивости этого предложения, если бы оно было сделано человеку, не имеющему собственной плантации, за которой нужен был присмотр, в которую вложен значительный капитал и которая со временем обещала приносить большой доход.

Но для меня, владельца такой плантации, которому следовало только ещё года три - четыре продолжать начатое, вытребовав из Англии остальную часть своих денег — вместе с этим маленьким добавочным капиталом моё состояние достигло бы трёх, четырёх тысяч фунтов стерлингов и продолжало бы возрастать — для меня помышлять о подобном путешествия было величайшим безрассудством.

Но мне на роду было написано стать виновником собственной гибели. Как прежде я был не в силах побороть своих бродяжнических наклонностей, и добрые советы отца пропали втуне, так и теперь я не мог устоять против сделанного мне предложения.

Словом, я отвечал плантаторам, что с радостью поеду в Гвинею, если в моё отсутствие они возьмут на себя присмотр за моим имуществом и распорядятся им по моим указаниям в случае, если я не вернусь.

Они торжественно обещали мне это, скрепив наш договор письменным обязательством; я же, с своей стороны, сделал формальное завещание на случай моей смерти: свою плантацию и движимое имущество я отказывал португальскому капитану, который спас мне жизнь, но с оговоркой, чтобы он взял себе только половину моей движимости, а остальное отослал в Англию.

Словом, я принял все меры для сохранения моей движимости и поддержания порядка на моей плантации.

                                      из романа Даниэля Дефо -  «Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йо́рка, прожившего 28 лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Орино́ко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим»

Почти смешная история (©)

0

114

Воображаю воображать воображаемое

Пересекаясь, два воображения
Порою порождают пустоту,
Освобождая место для творения,
Где каждый ищет сам свою мечту.

                                                         Пересекаясь, два воображения
                                                                       Автор: Кэндо

Свояченица с жилетом

.. была у Николая ещё одна черта характера, которая сильно не нравилась его супруге: он был, как ей казалось, излишне строгим по отношению к самому себе, не давал волю своим чувствам, в том числе в постели.

Даже в интимных отношениях с ней он был по - военному сдержанным и не романтичным. Алёне сильно не хватало ласки, нежности, каких - то более свободных и раскрепощённых отношений – долгих поцелуев, каких - то игр, прелюдий, какой - то, может быть, небольшой выдумки, хотя бы элементарного массажа.

Этого всего не было ни в постели, ни в повседневной жизни.

Николай был очень сдержанным и собранным, всегда стеснялся каких - то вольностей, стыдился даже символически поцеловать жену в щёчку на людях. И вся интимная жизнь проходила у них как - то «строго по - военному»: минимум ласк, минимум прелюдий, очень быстрое начало непосредственно полового акта.

И хоть Николай бы крепким мужиком, мог сделать «это» несколько раз за ночь, и каждый акт продолжался долго, всё равно Алёна не была никогда полностью удовлетворена. Примитивность и однообразие всей сексуальной жизни со временем стали сильно ее тяготить.

Ей хотелось как - то сказать мужу об этом, но она не знала – как сказать, чтобы он понял. Он просто не поймёт.

Он слишком не типичный мужик для своего времени – он никогда не был в каких - то компаниях весёлой развязной молодёжи, где все эти пикантные вещи очень активно и во всех подробностях обсуждаются, он вряд ли когда увлекался порнофильмами, если вообще видел хоть один такой фильм за всю жизнь.

И вряд ли он в принципе понимает, что сексуальные отношения с женой – это не просто половой акт, а целое искусство, любовное искусство.

Алёна после долгих терзаний, сомнений и поисков решила поговорить об этом со своей старшей сестрой, которая когда - то училась на психолога. Сестру звали Рита.

Она была полной противоположностью Алёне. Если Алёна была тихой, скромной, очень спокойной, то Рита была очень энергичной, активной и деятельной женщиной, ни секунды ни сидящей на месте, всегда в хорошем настроении, очень общительной, коммуникабельной.

Вокруг неё всегда было много людей – какие - то друзья, подружки, коллеги. Активный член общества и душа компании.

Рита согласилась помочь Алёне. Она долго раздумывала, листала свои старые учебники, консультировалась с бывшими однокурсниками и преподавателями в своём вузе, где когда - то училась.

Подобрав удобный момент, когда дома не было детей, сестры устроили как бы «посиделки за чаем» втроём.

Т.е. Рита пришла к ним в гости в очередной раз, якобы по какому - то делу. Сестра пригласила её и Николая к столу. Обычное дело – совместное чаепитие. Потом обнаружился какой - то повод для распития спиртного, на столе появились вино и водка. Потом Алёна под каким  -то предлогом куда - то ушла, оставив сестру наедине с мужем.

Рита, как и договаривались, ещё подпоила Николая, и очень аккуратно, как бы невзначай, стала лёгкую непринуждённую беседу подводить к главному. И постепенно перешла на откровенный разговор. Стала очень аккуратно выяснять у него – доволен ли он своей семейной жизнью? Не чувствует ли он, что его супруге что - то не нравится?

- Да вроде нет, - просто отвечал слегка опьяневший Николай. – Вроде всё нормально.
- На самом деле, не совсем всё нормально, Коля, - спокойно и уверенно говорила Рита.

И стала издалека подводить его к тому, что ему нужно бы немного призадуматься о том, есть ли в их семье полная гармония, или же всё - таки чего - то не хватает.

- Мне просто со стороны почему - то так кажется, что Алёне совсем чуть - чуть чего - то не хватает, - лукавила Рита, прекрасно зная, чего не хватает.

Рита внушала Николаю, что она беспокоится о сестре. Очень хочет, чтобы та была по - настоящему счастлива.

И ещё старалась его убедить, что он во всех смыслах прекрасный мужчина, самый лучший муж и отец, и с ним любая женщина может чувствовать себя просто сказочно счастливой! Но вот если бы ещё добавить чуть - чуть побольше ласки, чуть больше внимания к женщине, то всё было бы совсем хорошо! Всё было бы просто супер!

И дальше Рита планировала рассказать ему чуть более конкретно, о чём ему следовало бы подумать, чтобы сделать их семейную жизнь прекрасной и замечательной.

Но Николай, который по ходу дела уже хорошо выпил, весь этот монолог воспринял по - своему. Глядя чуть окосевшим взглядом на распинающуюся перед ним сестру жены, он почувствовал необычный интерес к ней. Она ему говорит тут, что он прекрасный мужчина… К чему это вдруг она? Никогда же ничего подобного не говорила!

И сам факт такого разговора так удивил Николая, что он впервые в жизни стал смотреть на Риту не просто как на сестру жены, а как на женщину.

И в его пьяном организме вдруг внутри всё зашевелилось… Он вдруг увидел, что Рита – тоже красивая и привлекательная женщина. И кое в чём она даже лучше, чем Алёна!

И пусть лицом Алёна чуть посимпатичнее, но у Риты фигура лучше – красивые большие груди, стройная талия, крепкая аппетитная попка.  И пусть попку сейчас не видно – Рита же сидит на стуле за столом, но Николай вдруг понял, что он уже много раз обращал внимание на фигуру сестры жены, и знал, что попка у неё – просто супер!

Да и сама по себе эта женщина – более живая, энергичная. Вот сейчас быстро и живо она что - то говорит, и глаза у неё горят, она сверкает взглядом туда - сюда!

Николай, взрослый мужик около 30 лет, почему - то впервые в жизни стал позволять себе какие - то такие фривольные мысли. Да, до сих пор его жизнь складывалась таким образом, что как - то было не до того, чтобы устраивать с женщинами лёгкие отношения. У него до женитьбы было мало женщин, и женился он рано, и всегда почему - то он воспринимал это как норму.

И только сейчас он вдруг понял, что оказался в такой вот весёлой ситуации, о которых он много раз слышал раньше, но никогда не думал, что и с ним может быть такое. Перед ним сидела красивая женщина, которая вызвала у него большой сексуальный интерес. И она сама, наверно, чего - то хочет, иначе к чему она ведёт такой странный разговор?

Рита ещё что - то там говорила, но Николай её уже не слушал. Он смотрел на неё очень пристально, весёлым и откровенно похотливым взглядом. Рита, конечно, это заметила.

- Что ты на меня так смотришь? – удивлённо спросила она.

Николай не знал, как в таких случаях мужики переходят к главному, поэтому брякнул напрямую:

- Ну, пойдём в спальню, раз такое дело!
- Какую спальню?! – опешила Рита.
- А что, ты не этого разве хочешь? – спросил Николай и слегка усмехнулся.

Он понимал, что ведёт себя несколько глупо, неуклюже, наверно, это всё как - то по - другому обычно происходит. Но он не знал, как это обычно происходит, и ему было как - то всё равно – он был пьян, и его вся ситуация почему - то сильно смешила.

Рита поняла, что Николая понесло не туда. И она сразу прекратила разговор и ушла.

Через несколько минут пришла Алёна. Николай увидел её в прихожей, почему - то захотел подойти к ней, пристально посмотреть на неё, как будто давно не видел жену. Алёна несколько удивилась этому. Она тут же подумала, что это, возможно, Рита сумела что - то внушить ему…

А Николай, глядя пьяным взглядом в глаза жене, увидел в ней красивое женское лицо, так сильно похожее на лицо её сестры. И захотелось ему представить, что это не жена его Алёна стоит сейчас перед ним, а её сестра Рита…

Через пару минут они были в постели, и он страстно целовал и ласкал её, старательно «работая» и губами, и руками. Он обнимал, целовал и тискал её, и особенно «налегал» он на её груди, попку, бёдра. И хоть его пьяные движения были несколько неуклюжими и неловкими, Алёна была счастлива. Рита смогла ему втолковать!

В этот раз Николай всё делал не так, как обычно. Потому что он видел перед собой не Алёну, а Риту… И он испытывал такое удовольствие, так ему нравилось всё происходящее, что он чувствовал себя клиентом публичного дома, которому рады оказать все услуги по полной программе.

Ночь была бурной, и оба супруга были счастливы. Они ни слова не сказали друг другу за всю ночь, просто всю ночь напролёт занимались сексом.

А потом, на другой день, проспавшись, Николай понял, что открыл для себя какую - то новую страницу в жизни. Оказывается, секс с женщиной – это такая многогранная вещь, такие неожиданные стороны есть у этого занятия! И почему обязательно надо быть верным супругом? Ведь можно получить так много приятнейших и незабываемых впечатлений и ощущений!

Достаточно для этого просто походить «налево» от жены.

Но потом Николай понял, что реально ходить от жены «налево» он не будет: и совесть не позволит, и не умеет он. А вот воображать себе другую женщину, занимаясь сексом с женой – это ведь можно!

И стал у них каждую ночь происходить такой необычный секс.

И заметила Алёна, что Николай сильно изменился, и что теперь он стал делать всё совсем по - другому. И если поначалу она радовалась, думала – что она добилась своего, и будет теперь получать от него то, чего ей так не хватало! Но потом она стала понимать, что нет - всё опять происходит как - то не так...

Николай не стал более нежным и чутким, он стал просто более страстным. И как - то странно всё это у него получается: очень старательно и даже неистово всё делает, подолгу и помногу он тискает, мнёт, ласкает и целует её тело, и делает это с очень сильным нескрываемым удовольствием.

Но при этом не смотрит ей в глаза, ничего не говорит ей, всё делает молча… Молча всю ночь целует, ласкает, тискает, потом приступает к главному. Потом молча лежит отдыхает. Потом снова то же самое. И всё молча, и как - то отстраненно. Мыслями он словно бы где - то в другом месте…

                                                                                                                                                                              Сестра жены (Отрывок)
                                                                                                                                                                                Автор: Влад Батыров

Почти смешная история (©)

0

115

.. выписал невесту или Журавль и Цапля на новый лад

Солдаты / Колобков - Если б я был султан

Почему бы тебе не переспать со мной?
Нет, я не могу этого сделать
Почему бы тебе не прикоснуться ко мне, чувак?
Нет, я не могу этого сделать
Сядь на мою большую траву
О, я должен это сделать
Я знаю, что нравлюсь тебе
Я могу это сделать

Я не хочу жениться
Это слишком дорого
Я не хочу жениться
Терпеть не могу её родственников
Я не хочу жениться
У меня нет машины
Я не хочу жениться
У меня нет мебели

Почему бы тебе не позвонить мне?
Нет, я не могу этого сделать
Почему бы тебе не пригласить меня на свидание?
Я не могу этого сделать
Заходи и познакомься с моей мамой
Я могу это сделать
У неё есть особый ром
О, я могу это сделать

Я не хочу жениться
Я люблю свой мотоцикл
Я не хочу жениться
Я учусь играть на волынке
Я не хочу жениться
Я не могу себе этого позволить
Я не хочу жениться
Она живёт в Шордич
е

Брось эту футбольную команду
Я никогда этого не сделаю
Перестань ходить в паб
Ты, наверное, шутишь, я никогда этого не сделаю
У тебя нет планов на будущее
Зачем мне это делать
Ты гей?
Я этого не пробовал

Я не хочу выходить замуж
Я люблю своих кошку и собаку
Я не хочу выходить замуж
Думаю, я буду вести блог
Я не хочу выходить замуж
Это не в моей ДНК
Я не хочу выходить замуж
Мне всего сорок восемь

                                               Музыкальная композиция - Я не хочу выходить замуж
                                                                          Автор: Род Стюарт

Ты вечной пленницей была (©)

0

116

Я отдала тебе, нежданная разлучница, того, кого люблю .. храни его храни (© ?)

Я перекрещу тебя
Перед сном,
Потом ещё и с утра!
Я ведь не знаю, что будет потом
Лишь бы была жива...

Лишь бы однажды
Не опоздать
В густой осенний туман...
Ведь эту странную в пальцах дрожь
Придумала я сама.

Я перекрещу тебя
Перед сном
И на дорогу ещё...
Там, где трава, где трава за окном
Будто не было мокрых щёк...

Просто не знаю,
Как быть нам с тобой,
Где мне силы найти дышать...
Я перекрещу тебя
Перед сном...
Дай силы нам, Бог, прощать!

                                                            я перекрещу тебя...
                                                                Автор: Льяна

– Опомнись, Огюст! Неужели ты впрямь собрался на небо? – говорила миловидная девушка своему молодому человеку, собирающемуся влезть в корзину воздушного шара. – Мой дядя Пьер крепко выпил как - то, – а когда он выпьет, ему всё нипочём, – и тоже пытался попасть на небеса: поставил длинную лестницу к крыше дома, а оттуда хотел вступить на облака. Так он так грохнулся, что земля задрожала! Три дня лежал без чувств, а придя в себя, стал заговариваться: ему казалось, что он падший ангел, и дядя просил прощения у Бога за то, что вступал в связь с земными женщинами. Наш кюре каждый день приходил, чтобы окропить его святой водой, и читал над ним молитвы, но только после того, как тётушка Лизетта свозила дядю в монастырь Святого Игнатия (*), и он там приложился к святым мощам, его помешательство прошло.

– Какую чушь ты несёшь, Жозефина! – с досадой отвечал Огюст. – Великий Вольтер доказал, что поклонение мощам это суеверие и обман народа, а Гольбах (**) разоблачил всех святых как мошенников и шарлатанов. Ты умная девушка и должна это понимать, но никак не избавишься от предрассудков. Церковь многие века держала народ во тьме невежества, но свет просвещения рассеял эту тьму; наука открыла нам неведомые дали и сделала доступными для нас небеса. Мы знаем теперь, что небо это не какой - то там божественный эфир, а смесь кислорода, азота и прочих химических элементов. Тёплый воздух поднимается выше холодного, поэтому шар, наполненный тёплым воздухом, может подняться до самых облаков. Что тут удивительного? Удивляться надо лишь силе человеческого разума, для которого нет преград.

– Это верно, но всё же… Может, лучше тебе не лететь, Огюст? – нерешительно произнесла Жозефина.

– Глупенькая, – Огюст поцеловал её, – ты же знаешь, что я не могу не лететь. Я буду разбрасывать листы с текстом «Декларации прав человека и гражданина» из нашей Конституции, нести в народ идеи свободы, равенства и братства. Боюсь, как бы враги революции не помешали мне, поэтому и просил тебя никому не рассказывать об этом.

– Мой рот на замке, – Жозефина показала, как закрывает его на замок. – Я рассказала только тётушке Лизетте, нашим девушкам из швейной мастерской и женщинам на рынке, а больше никому ни - ни!.. О, мой Огюст! Ты, как апостол Пётр, будешь проповедовать перед народом! – она не выдержала и впилась жарким поцелуем в его губы

– Сравнила! – насмешливо ответил Огюст, высвобождаясь из её объятий. – Апостол Пётр проповедовал смирение и рабство, а я буду призвать народ разорвать путы, которыми его связали церковники и тираны. Какая ты глупая!

– То называешь меня умной, то глупой, – обиделась Жозефина. – Какой ты считаешь меня на самом деле?

– Ты очень умная девушка, но иногда говоришь глупости, – Огюст погладил её по щеке. – Это ничего: женщин запугивали и угнетали ещё больше, чем мужчин, но заря свободы пробудит женщину к новой жизни. Уже сейчас есть женщины - учёные, а в будущем, может быть, мы увидим и женщин - министров… Но хватит болтать; помоги мне погрузить пачки с «Декларацией» в корзину шара.

***

Первую остановку Огюст сделал в большом городе. Здесь уже действовал Комитет по освобождению, в который вошли наиболее активные граждане. Они восторженно встретили Огюста.

– Мы видим перемены! Перемены во всём! Перемены к лучшему! – с чувством восклицал один из членов Комитета. – Давно ли мы пребывали во мраке незнания и суеверий, и вот теперь мы воочию можем лицезреть величайшее достижение человеческого гения – воздушный шар, который поднимается к самым небесам, ранее считавшимися обиталищем одного только Бога! Знаменательно, что с помощью этого чуда техники мы получим и чудо свободной мысли – текст нашей Конституции. Давно ли мы стонали под гнётом деспотии, и вот теперь мы свободная страна, у нас есть Конституция!

– Так и я о том же! Вы почти точь - в - точь повторили мои слова, сказанные перед отправлением из Парижа. Позвольте, я пожму вашу руку! – вскричал Огюст.

– Вот она! Это рука честного гражданина! – отвечал член Комитета, и они обменялись сильным рукопожатием. – Мы устроим праздник для всего города: мы созовём всех горожан на рыночную площадь, а вы подниметесь над ней и разбросаете листы с Конституцией. Затем будет фейерверк, музыка и танцы, – таким образом, люди навсегда запомнят этот великий день, – сказал член Комитета

– А заодно прочтут и Конституцию, – добавил один из комитетчиков. – Наши граждане не приучены к политике и не умеют читать политические документы.

– Ничего, приучатся, – бодро сказал активный член Комитета. – У нас любой повар сможет заниматься политикой.

– Но у меня нет полного текста Конституции, – возразил Огюст. – Я взял с собой лишь «Декларацию прав человека и гражданина».

– Для начала и этого хватит, – сказал член Комитета. – Будем идти от простого к сложному, как завещал нам Декарт… (***)

Праздник удался на славу. Весь город собрался на рыночной площади, так что пришлось убрать с неё торговые ряды, однако и это не помогло: не только площадь, но и все соседние улицы были заполнены ликующими толпами народа.

                                                                                                                                             «Vive la révolution!».Полёт на воздушном шаре (отрывок)
                                                                                                                                                                    Автор: Брячеслав Галимов
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
(*) как тётушка Лизетта свозила дядю в монастырь Святого Игнатия - Возможно, имелся в виду Игнатий Лойола — католический святой, основатель и первый генеральный настоятель Общества Иисуса (ордена иезуитов). Игнатий Лойола (1491 – 1556) — римо - католический святой, видный деятель контрреформации, в молодости был офицером на испанской военной службе. День памяти — 31 июля.

(*) Гольбах (**) разоблачил всех святых как мошенников и шарлатанов - Поль Анри Гольбах (1723, Эдесхайм, Германия — 21 июня 1789, Париж) — французский философ, один из основателей школы французского материализма и атеизма XVIII века, идеолог революционной буржуазии.

(***) как завещал нам Декарт… - Рене Декарт (1596 – 1650) — французский философ, математик и естествоиспытатель, один из основоположников философии Нового времени, создатель аналитической геометрии, одна из ключевых фигур научной революции. Декарт внёс значительный вклад в науку: заложил базу рационализма в философии, ввёл множество символов, которые до сих пор используются в алгебре, исследовал оптические явления.

Почти смешная история (©)

0

117

Публика - Веселящая

Одно лишь слово не впопад,
Иль интонация другая,
И всё пойдёт в любви не в лад.
Она ведь женщина крутая.

Собой любуется внутри,
И крутит личико угрюмо,
И как та бабочка летит,
Туда, где булочка с изюмом.

Не прочь поесть котлет с утра,
Запьёт чайком с лимоном,
А если день пройдёт не так,
То он закончится разгоном.

Пойдёт причины выяснять:
И как же это так случилось…
Всех станет грубо обвинять,
Как - будто вмиг она взбесилась.

Жильцы, как мыши, по углам,
Чтоб не попасть на глаз случайно…
И соберутся, лишь с утра,
В кругу семьи за мирным чаем
.

                                                        Нервная женщина
                                               Автор: Михайло Барановский

— Главнее всего для нашего брата — приличная обстановка, — рассказывал он. — Публика только по обстановке и судит. Ежели у тебя грязный подъезд, тесные комнаты да жалкая мебель, то значит, ты беден, а ежели беден, то, стало быть, у тебя никто не лечится. Не так ли? Зачем я к тебе пойду лечиться, если у тебя никто не лечится? Лучше я пойду к тому, у кого большая практика! А заведи ты себе бархатную мебель да понатыкай везде электрических звонков, так тогда ты и опытный, и практика у тебя большая. Обзавестись же шикарной квартирой и приличной мебелью — раз плюнуть. Нынче мебельщики подтянулись, духом пали. В кредит сколько хочешь, хоть на сто тысяч, особливо ежели подпишешься под счётом: «Доктор такой -т о». И одеваться нужно прилично. Публика так рассуждает: если ты оборван и в грязи живёшь, то с тебя и рубля довольно, а если ты в золотых очках, с жирной цепочкой, да кругом тебя бархат, то уж совестно давать тебе рубль, а надо пять или десять. Не так ли?

— Это верно… — согласился Пётр Ильич. — Признаться сказать, я сначала завёл себе обстановку. У меня всё было: и бархатные скатерти, и журналы в приёмной, и Бетховен висел около зеркала, но… чёрт его знает! Затмение дурацкое нашло. Хожу по своей роскошной квартире, и совестно мне отчего - то! Словно я не в свою квартиру попал или украл всё это… не могу! Не умею сидеть на бархатном кресле, да и шабаш! А тут ещё моя жена… простая баба, никак не хочет понять, как соблюдать обстановку. То щами или гусем навоняет на весь дом, то канделябры начнет кирпичом чистить, то полы начнёт мыть в приёмной при больных… чёрт знает что! Верите ли, как продали всю эту обстановку с аукциона, так я словно ожил.

— Значит, не привык к приличной жизни… Что ж? Надо привыкать! Потом, кроме обстановки, нужна ещё вывеска. Чем меньше человек, тем вывеска его должна быть больше. Не так ли? Вывеска должна быть громадная, чтобы даже за городом её видно было. Когда ты подъезжаешь к Петербургу или к Москве, то, прежде чем увидишь колокольни, тебе станут видны вывески зубных врачей. А там, брат, врачи не нам с тобой чета. На вывеске должны быть нарисованы золотые и серебряные круги, чтобы публика думала, что у тебя медали есть: уважения больше! Кроме этого, нужна реклама. Продай последние брюки, а напечатай объявление. Печатай каждый день во всех газетах. Ежели кажется тебе, что простых объявлений мало, то валяй с фокусами: вели напечатать объявление вверх ногами, закажи клише «с зубами» и «без зубов», проси публику не смешивать тебя с другими дантистами, публикуй, что ты возвратился из - за границы, что бедных и учащихся лечишь бесплатно… Нужно также повесить объявление на вокзале, в буфетах… Много способов!

— Это верно! — вздохнул Пётр Ильич.

— Многие также говорят, что, как ни обращайся с публикой, всё равно… Нет, не всё равно! С публикой надо уметь обращаться… Публика нынче хоть и образованная, но дикая, бессмысленная. Сама она не знает, чего хочет, и приноровиться к ней очень трудно. Будь ты хоть распрепрофессор, но ежели ты не умеешь подладиться под её характер, то она скорей к коновалу пойдёт, чем к тебе… Приходит ко мне, положим, барыня с зубом. Разве её можно без фокусов принять? Ни - ни! Я сейчас нахмуриваюсь по - учёному и молча показываю на кресло: учёным, мол, людям некогда разговаривать. А кресло у меня тоже с фокусами: на винтах! Вертишь винты, а барыня то поднимается, то опускается. Потом начнёшь в больном зубе копаться. В зубе чепуха, вырвать надо и больше ничего, но ты копайся долго, с расстановкой… раз десять зеркало всунь в рот, потому что барыни любят, если их болезнями долго занимаются. Барыня визжит, а ты ей: «Сударыня! мой долг облегчить ваши ужасные страдания, а потому прошу относиться ко мне с доверием», и этак, знаешь, величественно, трагически… А на столе перед барыней челюсти, черепа, кости разные, всевозможные инструменты, банки с адамовыми головами — всё страшное, таинственное. Сам я в чёрном балахоне, словно инквизитор какой. Тут же около кресла стоит машина для веселящего газа. Машину - то я никогда не употребляю, но всё - таки страшно! Зуб рву я огромнейшим ключом. Вообще, чем крупнее и страшнее инструмент, тем лучше. Рву я быстро, без запинки.

— И я рву недурно, Осип Францыч, но чёрт меня знает! Только что, знаете, сделаю тракцию (*) и начну зуб тянуть, как откуда ни возьмись мысль: а что если я не вырву или сломаю? От мысли рука дрожит. И это постоянно!

— Зуб сломается, не твоя вина.

— Так - то так, а всё - таки. Беда, ежели апломба нет! Хуже нет, ежели ты себе не веришь или сомневаешься. Был такой случай. Наложил я щипцы, тащу… тащу и вдруг, знаете, чувствую, что очень долго тащу. Пора бы уж вытащить, а я всё тащу. Окаменел я от ужаса! Надо бы бросить да снова начать, а я тащу, тащу… ошалел! Больной видит по моему лицу — тово, что я швах, сомневаюсь, вскочил да от боли и злости как хватит меня табуретом! А то однажды ошалел тоже и вместо больного здоровый зуб вырвал.

— Пустяки, со всяким случается. Рви здоровые зубы, до больного доберёшься. А ты прав, без апломба нельзя. Учёный человек должен держать себя по - учёному. Публика ведь не понимает, что мы с тобой в университете не были. Для неё все доктора. И Боткин доктор, и я доктор, и ты доктор. А потому и держи себя как доктор. Чтоб поученей казаться и пыль пустить, издай брошюрку «О содержании зубов». Сам не сумеешь сочинить, закажи студенту. Он рублей за десять тебе и предисловие накатает и из французских авторов цитаты повыдёргивает. Я уж три брошюры выпустил. Ещё что? Зубной порошок изобрети. Закажи себе коробочки со штемпелем, насыпь в них, чего знаешь, навяжи пломбу и валяй: «Цена 2 рубля, остерегаться подделок». Выдумай и эликсир. Наболтай чего - нибудь, чтоб пахло да щипало, вот тебе и эликсир. Цен круглых не назначай, а так: эликсир № 1 стоит 77 к., № 2 — 82 к. и т. д. Это потаинственнее. Зубные щётки продавай со своим штемпелем по рублю за штуку. Видал мои щётки?

Пётр Ильич нервно почесал затылок и в волнении зашагал около немца…

— Вот поди же ты! — зажестикулировал он. — Вот оно как! Но не умею я, не могу! Не то чтобы я это шарлатанством или жульничеством считал, а не могу, руки коротки! Сто раз пробовал, и ни черта не выходило. Вы вот сыты, одеты, дома имеете, а меня — табуретом! Да, действительно, плохо без общего образования! Это вы верно, Осип Францыч! Очень плохо!

                                                                                                                      из рассказа Антона Павловича Чехова - «Общее образование»
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Только что, знаете, сделаю тракцию -  Тракция в стоматологии — это извлечение зуба из лунки. Является заключительным этапом в операции удаления зуба. Производится плавно, без рывков, в основном кнаружи: на нижней челюсти движением вверх, на верхней — вниз.

Почти смешная история (©)

0

118

Америка (видимо по окончании полномочий Трампа) .. он художник .. он так видит (© ?)

Публикуется на правах политической рекламы. ))

О, как тебя я страстно вожделею,
Но понимаю, все старанья зря,
Хоть не маньяк, тем паче, не злодей я,
А лишь люблю тебя, боготворя.

Ты для меня превыше всех на свете,
Перед тобой готов склониться ниц…
Летит моё сознание, как ветер;
Нет для него преград и нет границ.

Я вслед за ним готов лететь Икаром,
Но этого не выйдет оттого,
Что мне за это будет та же кара,
Которой покарали и его.

Поэтому стихи лишь посылаю,
А сам при том на месте остаюсь…
Одни мечты о том пресветлом Рае,
Где мы вдвоём, во мне рождают грусть.

Ты для меня, как солнца яркий лучик,
Ты для меня – прекрасная звезда…
Я так хотел, чтоб получилось лучше,
А получилось снова, как всегда.

                                                        Я так хотел, чтоб получилось лучше
                                                            Автор: Кучерук Александр

Сцена 2.

Король и Валет осторожно выходят из засады.

Король. А я не понял, это что же – всё вот это (показывая на газету) в нашем королевстве случилось?
Валет. В том - то и дело, Ваше Величество!

Король (тыча в газету). А вот это – про меня?
Валет. Про Вас, Ваше Величество!

Король. А я то думаю: что это у меня с утра так ухо чешется…
Валет. Ухо?

Король. И нос тоже…
Валет. А вот нос – это к выпивке.

Через сцену, с визгом и улюлюканьем, проносится куча разномастного народа.

Король. А почему они тут…

Валет. Так после того, что случилось, им закон не писан.
Король. Не писан?

Валет. Если писан, то не читан, если читан, то не понят… если понят, то не так!
Король. А как?

Через сцену, с улюлюканьем и визгом, проносится та же разномастная куча в обратную сторону.

Король. Так что же это – революция?

Валет. Хуже, Ваше Величество, хуже.
Король. Что же может быть хуже?

Валет. У - у - у… Давайте, Ваше Величество, с самого начала и по порядку. (Показывает в газету.)
Нашей колодой гадала какая - то неопытная гадалка.
Король. Ну, так это и раньше случалось. И ничего, отделывались лёгким испугом – у кого насморк,
у кого – этот… как его… радикулит.

Валет. А на этот раз лёгкий испуг обернулся тяжёлой хроникой. Вместо четырёх равноправных королей
– Вы один, Ваше Величество.
Король. Ха - ха! Ну, и хорошо. Воевать не с кем. Всё – моё!

Валет. Вместо четырёх валетов – Ваш покорный слуга.
Король. Э, ерунда. У Дона Кихота тоже был всего один Санча Пансо. Ничего, проживём. Хи - хи - хи!

Валет. А всего остального - то – по четыре!
Король. Ну и ладно. С тузами договоримся. А народ пусть работает.

Валет. Похоже, что метаморфоза не прибавила королю ума.
Король. Не понял.

Пауза.

Валет. Дам то – тоже четыре.

Король (задумался). Бедные дамы.
Валет. А может быть – бедный король?

Шум женских голосов, Валет утаскивает Короля обратно в засаду.

                                                                                                      Страсти по масти, или Какой масти Король? (отрывок)
                                                                                                                              Автор: Алёна Чубарова

Почти смешная история (©)

0

119

Хулиганы .. советские

Мой мир – сюрреалистичная картина,
Которая творится в голове.
Пейзажи в нём: гора или равнина.
Где мест таких не сыщешь на Земле.

В нём прячусь я от тяжких всех реалий,
Мой мир мне помогает их решить.
Лишён мой мир надменностных регалий,
Мне ни куда не надо в нём спешить.

Мой мир со мной умрёт навечно.
Всё потому что он моя лишь только часть.
В нём я могу себя вести беспечно.
Минует там любая в нём напасть.

                                                                        Мой мир (отрывок)
                                                                      Автор: Михайлов Ер

Амаркорд (Италия - Франция, 1973) реж. Федерико Феллини, фрагмент советской кино (*)

(*)  фрагмент советской кино - :dontknow:

Своего соседа по лестничной клетке, Венедикта Сергеевича, Семён Петрович знал со школьных времён. Не любил, как троечник – отличника и золотого медалиста, считая зубрилой и выскочкой.

Это было предвзято и несправедливо, поскольку Венедикт Сергеевич никогда не зубрил, просто, любил знание и тянулся к нему. Знание отвечало взаимностью и усваивалось легко. Звала к себе наука.

Достигнув степени доктора наук, сосед так погрузился в дело, что не заметил, как обнищал и закрылся институт исследований, как ушла жена с ребёнком, как подступал голод. Впрочем, кто - то его ценил, регулярно подбрасывая индивидуальные заказы. Каждый день уходил с утра, возвращался вечером.

Сам Семён Петрович жизнь считал удавшейся. Немногие, но твёрдые знания помогли найти хорошую, прикладную специальность, обеспечившую сытную жизнь.  С женой хорошо понимали друг друга.

Вырастили двух детей, отправив во взрослую жизнь. Зрелость, обеспеченная материально, позволяла предаваться любимым увлечениям, а именно преумножению благосостояния и личной привлекательности.

Хорошо. Особенно благостно было видеть суету одноклассника, бывшего когда - то успешным.

В тот день Семён Петрович увидел соседа в переполненном вечернем автобусе. Тот стоял у выхода с обычным, отрешённым от окружающего мира, взглядом, сквозь толстые очки.

Открылись двери, и поток толпы вынес Венедикта Сергеевича на остановку. Он удивлённо посмотрел по сторонам, словно, заново узнавал знакомые места, одёрнул старенький пиджак и двинулся домой. Семён Петрович пристроился в пятидесяти шагах сзади. Чутье подсказывало, будет что - то интересное сегодня.

По мере приближения к дому, интерес возрастал. На площадке, у самого входа в подъезд, расположилась компания местных хулиганов, неприкаянной, мающейся дурью, молодёжи, ищущей наслаждения в чужом унижении, злой и жестокой.

Семён Петрович сразу вспомнил, как находил, выходя из дома, использованные одноразовые шприцы, видя как неестественно веселы четверо приятелей, в будущем, возможно, подельников.

Пиво и никотин так не торкают. Он уже хотел окликнуть соседа, остановить на гиблом пути, но желание увидеть зрелище пересилило.

Венедикт Сергеевич неумолимо приближался к весёлой компании, поравнялся, невозмутимо прошёл сквозь четвёрку, расположившуюся по двое с каждой стороны от дороги, открыл дверь и исчез в подъезде.

Семён Петрович был настолько изумлён, что не заметил, как оказался возле компании, внутри импровизированного квадрата.

- Дядя, закурить есть, - какая знакомая фраза.
- Закурить - то есть, - произнёс с максимальной уверенностью, - Только племянников нет, - и так, внезапно, отхватил по почкам, что ноги сами подкосились.

Понеслось. Жалел, лишь, что не успел отправить на знакомство с дружком Сёмкой. (*)

Когда волна боли и стыда схлынула, с трудом удалось сесть на асфальт и оценить потери. Отбитые лёгкие, опущенные почки, повреждённое лицо, переломов, вроде, нет. Бумажника тоже нет, там около тысячи было,  две карты.

Заблокируем. Телефон мобильный не взяли - хорошо. С трудом, встал и добрался до квартиры.

Жена всплеснула руками, сразу окружив заботой и вниманием.

Пока отходил, охватывало непонимание того, как сосед избежал тяжкой участи. Не смог понять. Поделился с женой.

- Венедикт Сергеевич, - произнесла она с неожиданной добротой, уважением и теплом, - в своём мире живёт. Там наука, гармония, справедливость, всех этих пакостей нет. Его внутренний мир сильнее внешнего, поэтому хулиганы соседа просто не увидели.

Кстати, он их - тоже.

- А мой мир? - невольно вырвался вопрос.
- Ты смирился с этим, значит, такой же, - с лёгким разочарованием сказала жена.
- А твой? - хотелось выяснить до конца.
- Тебе, мужчине, не понять, - горько вздохнула.
- Я попытаюсь, - и Семён Петрович, в порыве, обнял любимую и надёжную женщину.

Да. С женой ему повезло. Может, это и примирило с жизнью, где в любой момент может случиться пакость.

                                                                                                                                                                                         Хулиганы
                                                                                                                                                                               Автор: Борис Голубов
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*)  Жалел, лишь, что не успел отправить на знакомство с дружком Сёмкой - ОЛЛИ не знает как понимать эту фразу автора, в контексте предыдущего повествования.

Почти смешная история (©)

0

120

Если рассыпалась пицца

Но главною заботою была кухня и обед. Об обеде совещались целым домом; и престарелая тётка приглашалась к совету. Всякий предлагал своё блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу.

                                                                                                                                            -- Гончаров И. А. - «Обломов» (Цитата)

А я свой возраст не скрываю
Не плачу, и не замечаю
Стараюсь быть сегодня в тренде
И в новой моде компетентней.
Морщинки? И плевать... и что же
Подумаешь... сухая кожа
Я, с маслом Ши, намажусь кремом
Всё увлажню, и нет проблемы.
А утром встану на зарядку
После зарядки я в порядке
Водой холодной обольюсь
Свежа, бодра... кофе напьюсь.
Подумаешь, чуть располнела
Да мне до этого нет дела
Я к зеркалу не подхожу
Я мимо зеркала хожу.
Седые волосы? Закрашу
Ресницы, губы я накрашу
И мне плевать на возраст свой
В душе осталась молодой.

                                                        А я свой возраст не скрываю
                                               Автор: Светлана Козлова - Бортницкая

Почти смешная история (©)

0

Быстрый ответ

Напишите ваше сообщение и нажмите «Отправить»


phpBB [video]


Вы здесь » Ключи к реальности » Свободное общение » Почти смешная история (©)