Мир изменился.
- Люди такие опрометчиво легкомысленные…
Терра поправила свою шляпку и уставилась на меня в ожидании реакции. Ей всегда хочется вытянуть меня на разговор. Пусть даже и таким провокаторским методом. Тяжело вздохнув, я отложил книгу на столик и послушно включился в игру.
- Ну и в чём же?
Сестрица улыбнулась. Бледная, в серую крапинку кожа на мгновение стала полупрозрачной. Один из признаков волнения, как я уже успел уяснить. Она совсем недавно преобразилась, так что ещё не привыкла к новому образу, оттого и совершает нелепые, досадные ошибки. Например, как сейчас, когда она тянется коснуться меня рукой. Осторожно отодвигаюсь, качая головой.
- Яд, ты забыла?
Терра морщится недовольно и отдёргивает руку.
- Да, да… Конечно. Ну вот почему у тебя преображение нормальное, а я вот такая вот вся, а? Я что – злая, что бы ядом брызгаться?!
Девушка импульсивно взмахнула рукой, указывая на большую шляпку у себя на голове. Бледная поганка. Гриб, одно прикосновение которого может убить человека. Нет, маленькие грибочки, что живут в лесах – совершенно безобидны. Если не принимать в пищу, конечно же. Но при преображении, сама суть человека, его сила, его дух, переплетаются с чем-то из природного мира. И усиливают его свойства. Так, например, и моя сестра.
- Терри, милая. – Я успокаивающе коснулся её кожи рукой в перчатке. – Знаю, тебе неудобно, но уверяю, ты быстро привыкнешь. И нет – ты не злая. Просто природа выбрала для твоей души именно такой облик.
Девушка фыркнула раздражённо, придерживая края шляпки, что бы не насыпать спор в кофейную чашку. Да, эта часть её облика тоже немного неудобная.
- Природа, природа… Глупая детская сказка. Мы ещё на истории проходили точную дату начала этой мутации. А это было на первом курсе!
Я улыбнулся, снова отвлекаясь на книгу.
- Да-да, госпожа журналист, всё как вы скажете.
Гневное ворчание было мне ответом.
На самом деле, мне нравится эта легенда. В первые дни жизни, когда ребёнок ещё не успел определиться, кем ему быть по жизни, он особенно уязвим. И именно в этот момент, мотыльки Смерти, вездесущие милейшие существа, решают его дальнейшую судьбу. Или проклинают, если брать другие источники.
Одно касание, решение – быть ли младенцу Чистым или нет. Чистые же – это те, кто так и не преобразится до самой своей смерти. Их возводят в ранг святых. Посмертно. Ведь при жизни – а вдруг преображение настанет, когда старичку будет под сотню? И что, вся святость насмарку? Нет, конечно.
От размышлений отвлекает лёгкое покашливание сестрёнки. Намёк, что мне не стоит уходить в себя? Ну что ж, он достиг цели. Я легко улыбаюсь, показывая, что всё моё внимание снова безраздельно отдано ей. Терра качает головой, и немного наклонившись вперёд, спрашивает:
- Ты как, справляешься?
Непривычно серьёзная.
Я лишь киваю. Улыбаюсь для проформы, но моё сердце не откликается. Справляюсь? Ну да…
После изменения, я остался не у дел. Моя работа врача, тесно сопряжённая с касаниями и обследованиями, ушла коту в лоток. Знакомые теперь шарахаются, справедливо опасаясь за свою жизнь, незнакомцы – тем более. А работа… На что способен такой урод как я? Убить кого-то?
А ландшафтных дизайнеров, тесно сосуществующих с растениями, полным-полно из дриад и козлобородых. Они презирают меня, твердят, что я не смогу постигнуть настоящее искусство изменения растений, что это дано только им и я со своей магией даже рядом стоять недостоин. Бред, конечно, но отчего-то задевает.
- Эй, братец… Братец! Тиль, что б тебя жуки древоточцы сгрызли!
Я встрепенулся, наконец, обращая внимание на немного злую сестру.
- Мне не страшны древоточцы. Я же человек. Отчасти.
Взмахнула рукой, отсекая все мои объяснения, как что-то ненужное.
- Да, да, конечно. Слушай, я не умею говорить красиво, а тем более намекать и подталкивать к разговору. В общем, я тебе работёнку нашла. Не отказывайся сразу! Там поместье, какой-то богатенький умник передал в наследство большущий дом и множество акров земли для племянницы-дриады. Она и пустила в него всех, кто зависим от времён года. Но вот одна проблемка – ландшафтники не могут угодить всем и сразу. Ну, и… Я поговорила с одним, с другим, кое-где подмазалась…
Терра лукаво улыбнулась, следя за моей реакцией.
- В общем, тебе нужно будет создать идеальное жилище аж для сотни дриад. Причём они живут не всегда одни, а даже семьями. Так что угодить будет сложно. За главную там дриада по имени Вайнона, писательница, кажется. Милейшее существо. Жить можешь там, ты подходишь под контингент. Оплата за жильё и еду – мизерная. А тебе ещё и за работку приплатят. Может, даже там напостоянку остаться сможешь. Мало ли? Вдруг у них кусты в разные стороны расти начнут.
Ничего не отвечая, начал помешивать ложечкой в чашке чая. Предложение отличное, даже слишком отличное. Что это за человек, просто так раздающий жилые места? В каком этот дом вообще состоянии? Смогу ли я справиться?
Терри не разделяя мои опасения, начала расхваливать увиденное ею место во всех красках. Озеро, и библиотеки, и лестницы шикарные. Чего там только нет, оказывается.
- Тиль, а, Тиль?
Я напрягся. Знакомый тон… И обычно он не предвещает ничего хорошего.
- А ведь там и дриады, и другие лесные… Им-то ты не сможешь навредить. Может, наконец-то, мой старший братишка найдёт себе достойную пару?
И ухмыляется так пакостно, словно спрятала пятно от варенья под ковром как в младших классах и считает, что никто не догадается.
- Хорошо. Давай адрес и номер. Созвонюсь с ними.
Каюсь. Именно последний выпад сестрицы заставил меня принять решение. Коснуться кого-то, без опаски? Не навредить даже простыми объятьями? Ради этого стоит постараться.
* * *
Поместье оказалось действительно гигантским. И довольно трухлявым, стоит сказать. Пришлось все опоры ставить заново, но не из брёвен, а из живых деревьев. Каждую зону – отдельно, всё как учили на курсах профессиональной деятельности. Такие проводят сразу после преображения. Обучают, как совладать со своим организмом, и приспособиться под какое-то полезное занятие.
Маленький зелёный росточек рождается глубоко под землёй и тянется, тянется к рукам, питаясь моей магией. Направить, показать, чего хочу от него. Позволить расти и виться, укрепляя строение, расползаясь во все стороны, даруя яркий и сочный цвет балкам и стенам.
Основа закончена.
Делаю пару шагов к стене, касаюсь шершавой поверхности оголённой ладонью. Тут же начинают пузыриться обои, шевелится, постепенно вырастая из кладки тяжёлые ветвистые лозы. Голые стены, с облезшими обоями, быстро заполняются яркими салатовыми побегами и цветами.
Из неживого - сделать живое, это дар или проклятие?
Преображение…
Для кого-то это легко. Раз и всё. Просто в одно утро просыпается человек с шерстью, и может выть по-волчьи или стрекотать на беличьем.
Для кого-то медленный, немного заторможенный процесс. Так было с моей напарницей Лисиль. Несколько дней подряд она пропускала смены, просто не приходила и всё. А когда всё же пришла, оказалась огромным мотыльком. Серые, нежные крылья едва-едва пролезли в двери. Конечно же, теперь она не работает врачом, собственно, как и я. Летает с коробками и логотипом знаменитой доставки на униформе, говорит, что счастлива и всегда мечтала летать.
А я же… Нечто среднее. Это было резко, очень быстро, но отходняк и последствия ловил ещё долго.
Я пришёл с работы, уставший и немного раздражённый. Остановился возле двери, собираясь открыть дверь и зайти внутрь. Но вдруг, металлический ключ в моей руке потеплел. Что-то отозвалось внутри него на моё прикосновение. Верхний металлический слой потрескался, сверкнул на прощание и отвалился, словно старая кора с дерева. Тонкие, зелёные ростки зазмеились по его поверхности, укрывая удивительным узором, оберегая от внешнего, агрессивного мира.
Испугавшись, я отшвырнул ключ прочь. Отбежал, и в смятении привалился к перилам. Но и в них тоже что-то отозвалось. Цветы, яркие цветы сирени, мягкие гибкие веточки, и зелёная молодая листва заструились по перилам и дальше вниз. И это в начале марта!
Хотелось закричать, понимая, что преображение, наконец, настигло и меня. От страха, от неожиданности, от отчаяния, когда понял, что жить, как раньше, уже не получится. Но я сдержался.
Быстрым движением поднял ключ и открыл дверь, стараясь сделать это до того, как он снова начнёт покрываться листвой. Яго, мой пёс, тут же кинулся мне на руки. По привычке я его подхватил…
И теперь мой любимец щеголяет деревянной, цветущей и живой лапкой. Невероятным образом я договорился с растениями так, что Яго даже может бегать, прыгать и всё остальное, что делают обычные псы. Лапка абсолютно ему послушна, и даже сгибается.
Позже я узнал, что есть некоторые предметы, которые не отзываются на мои касания. Их мало, но они есть.
Перчатки устранили проблему незапланированных касаний. Но только в обычной жизни. В работе же я оказался беспомощен. Пациенты шарахались, узнавая мой дар, а те, кому он мог принести пользу, не всегда решались на такую участь. Я могу создать руку или ногу, и она будет совсем как живая. Вот только… Отчего-то, людей всё ещё страшит участь подселения к чему-либо или к кому-либо.
- Как красиво!
Стайка дриад пробежала мимо, рассматривая преобразившееся помещение. Их щебет, искреннее восхищение зародили где-то внутри слабый огонёк гордости за проделанный труд. Наконец, они заметили меня, смирно стоящего рядом с лестницей, подбежали и наперебой сунулись выспрашивать, как я это делаю, и что могу ещё. Я засмеялся, отмахиваясь от них, но всё же согласился показать сам процесс.
Лестница. Ажурные кованые перила. И истёртые тысячами ног каменные ступени. Заранее уточнив, что девушки хотели бы оставить, отпустил магию и своё воображение на волю. Пусть это будет красиво. Красиво для нас, тех, кому природа ближе всего на свете, а уж что подумают обычные люди - не важно.
Лианы, свисающие с потолка и второго этажа, образовали дополнительную лестницу для тех, кто хочет забраться побыстрее. Цветы и яркие мозаики на стенах я оставил нетронутыми, всё остальное, камень, металл, что угодно, оказалось застелено мягким глубоким ковром из зелени и мха.
Думаю, к зиме, я останусь здесь единственным, кто не в спячке, так что можно не ставить много всего. Так ухаживать даже проще. Как же скоро это уже будет. Всего-то недели две или три, и дриады погрузятся в сон.
Восторженный визг и вопли были лучшим ответом на вопрос - понравилась ли им моя работа?
Я улыбнулся. Кажется, жизнь только налаживается.
* * *
Скрип пера. Лёгкий, но вполне отчётливый. Я с интересом приподнял голову. Хозяйка этого необычного, и такого загадочного дома, сидела в длинном, светлом платье и писала что-то в книжице. Рука её, то и дело скользила вверх, поправляя вываливающийся из причёски сухой побег, и вниз, обмакивая перо в чернильницу.
Вдоволь насмотревшись столь идиллической картиной, попытался вернуться к чтению. И только поймав себя на прочитывании одного и того же предложения уже в восьмой раз, я всё же смог победить природную стеснительность и повернулся к даме.
— Кхм. Это... Столь необычно.
Девушка с недоумением оглянулась по сторонам и немного извиняющиеся улыбнувшись, наконец, остановила на мне взгляд. Отложила перо и провела над своей книжкой рукой, стараясь высушить свежие чернильные буковки. Подула на неё, полюбовалась, и, повернувшись ко мне, нежно улыбнулась, поддержала неловко начатую мной беседу.
— Написание рассказов или письмо пером? Если второе, то после своего преображения я, знаете ли, тяготею к естественным материалам. Оттого и пишу гусиным пером, хотя их сейчас очень трудно отыскать.
Тихая, словно шелест листьев на ветру, и неожиданно выразительная речь меня заинтриговала. Обычно дриады говорят сухими и рублеными фразами, словно им трудно выталкивать звуки сквозь голосовые связки.
Нежная зеленоватая кожа на лице, лишь кончики ушей ороговели и покрылись тоненькой коричневой корой. Вместо волос уже подсохшие ростки, или лозы, какого-то растения. Крупные бутоны свешиваются вниз, как бы хозяйка не пыталась их приладить в подобие причёски.
— Вайнона. Меня зовут Вайнона.
Я не сразу отреагировал, вовсю уйдя в неприличное разглядывание. Смутившись, отвёл глаза и, покраснев, ответил.
-Тиль. Я здесь новенький. Занимаюсь преобразованием дома для таких как… вы.
Скомкано и неловко закончив приветствие, из-под бровей осторожно глянул на дриаду. Я давно разучился разговаривать с людьми, опасаясь им навредить случайным прикосновением, отстранился и в разговорах, и теперь мои беседы происходят разве что с сестрой.
Вайнона с удивлением приподняла брови, что-то прошептала беззвучно губами и просияла.
— Неужели вы умеете направлять растения? Пожалуйста, умоляю вас, скажите, что это так!
Неожиданно взбудораженная, она легонько притопнула носком туфель, словно немедленно хочет пуститься в пляс. Я поражённо застыл, не зная, как реагировать на столь яркое проявление интереса. Слишком уж необычная реакция, на мою заурядную, и даже презираемую профессию.
— Да… Но, позвольте, вам вредно так активно двигаться в это время года. Если я не ошибаюсь, в вас смесь вишни, какого-то ползучего растения и магнолии? Может быть ещё шиповник, но сейчас рано об этом говорить, ведь от него у вас только едва наметившиеся ростки у самого виска. Прошу прощения, я отвлёкся. Если не хотите слечь до самой весны, будьте, пожалуйста, аккуратнее.
Ви поражённо замерла на минуту и заразительно рассмеялась. Я приподнял брови, пытаясь понять, в чём причина такого искреннего смеха. Она замахала руками, извиняясь, и отсмеявшись, ответила, то и дело прерываясь на девчоночьи хихиканья.
— Мне говорили, что вы «растений доктор», но я не брала эти слова всерьёз. Да, вы правы, слишком большая активность действительно опасна, но только если бы я была приличной дриадой.
— Какой? – Я недоумевающе покачал головой.
— Приличной, это как – правильной. Я – неправильная дриада. Немного запаздывающая. Я стану более заторможенной и сонной только через две недели, и из «спячки» тоже выйду неправильно. Раньше, на эти же пресловутые две недели.
Она улыбнулась, чуть прищурив глаза, в её волосах-хворостинках на миг показался розовый цветок, и тут же исчез. Улыбнувшись в ответ, я сказал, что это очень даже хорошо и примечательно, в добром смысле слова. Ви пожала плечами и нежно погладила лист книги в своих руках.
Чернила высохли, она аккуратно отломила от своей причёски высохший побег с красивым, серовато-розовым у основания, засушенным цветком, вложила его в книгу. Закрыла.
Сколько же таких чудесных закладок можно найти между страниц книг в этой библиотеке?
Вайнона тряхнула головой, вновь укладывая высохшие побеги в причёску. Повернулась ко мне и, держа в руках книгу, робко спросила.
— Если вам понравится место, вы бы могли посмотреть и сказать, что не так с растениями? В моей теплице постоянно вянет один куст, и я бы хотела просить у вас помощи… Конечно, я заплачу вам за хлопоты.
Она поспешно подняла взгляд.
— Теплица? Да, конечно. Мне будет любопытно взглянуть на ваших друзей.
Неправильная дриада счастливо улыбнулась и, попрощавшись, выскользнула за стеллаж книг. Шлейф её естественного запаха окутал меня словно бархатистый туман. Цветущий в июне шиповник, высохшие, но продолжающие источать аромат, цветы магнолии и этот терпкий, присущий осени, запах сухой листвы.
Прекрасно.
***
— Сюда. Здесь немного замусорено, не запнитесь.
Вайнона осторожно отклонила поникшую ветвь черёмухи и поманила меня за собой. Дыра в заборе, хитроумно спрятанная за вьющимися растениями и кустарником. Самый настоящий тайный лаз. Невольно улыбнувшись, в волнении шагнул за дриадой.
Действительно теплица, одна из многих на этой земле, но отличающаяся яркой, оранжевой краской на дереве. И тропка рядом, из каких-то плоских камушков. Ви привычно перепрыгивала с одного на другой, совсем не похожая на сонных и неловких дриад, которые уже постепенно впадают в спячку.
— Сюда, сюда. Перешагните вот здесь. Я не смогла отодвинуть колючую проволоку, поэтому приходится перелезать.
Девушка пожала плечами и легкомысленно перепрыгнула через клубок металлической колючки. Остановилась на той стороне, ожидая, пока я тоже перешагну внутрь. Ожидание, интерес и нетерпение так и светятся во всех её движениях. Думаю, будь у неё чуть побольше нахальства, как в её товарках, она бы уже давно схватила меня за руку и просто втащила в проём.
Присев перед препятствием на корточки я осторожно снял перчатку с левой руки. Так-то я правша, но действовать с магией предпочитаю левой. Так меньше шанс, что я невольно или рефлекторно прикоснусь к кому-нибудь ещё и нанесу вред.
Холодный, ржавый металл отозвался на прикосновение едва уловимым теплом. Семя. Что-то необычное, даже интересное сидит внутри обычного с виду железа. Поглаживая холодный металл, позволяю магии выйти на свободу.
Неизвестно почему, но такие как я умеют высвобождать внутреннюю суть предметов. Если бы я не прикоснулся к этому кому из колючей проволоки, его бы, наверное, переплавили и сделали какой-нибудь металлический поднос или трубу. И это был бы совершенно обычный металл. А сейчас – лоза. Виноградная лоза, с трепетом тянущаяся к моим рукам и небу. Удивительно.
Осторожно подхватив неловкий росток, направил его к стене теплицы. Пусть себе растёт. Здесь он не замёрзнет. Отряхнув руки, я шагнул в тенистые своды из виноградной лозы и деревянных балок. Вайнона улыбнулась и захлопала в ладоши как маленькая девочка, увидевшая цирковую повозку.
— Это изумительно!
Я смутился. Кашлянул неловко, отводя взгляд, и предложил взглянуть на тот самый постоянно вянущий куст. Дриада кивнула.
— Вот он. Сидит на самом лучшем месте, а всё равно привередничает.
Маленький кустик. Голубая роза? Я хмыкнул. Нечасто встретишь такую редкость, их всего пять или шесть штук на весь город. Ласковое касание, но мне не нужна магия, я хочу всего лишь понять, в чём здесь дело. Минута, другая и я улыбаюсь.
— Пересадите его ещё раз. И тщательно просейте землю, где-то там, - я ткнул пальцем вниз, - сидит маленькая батарейка и отравляет почву. Уж не знаю, как она туда попала.
Ви со вниманием слушающая мой совет, серьёзно кивнула.
— Я так и сделаю.
— Надеюсь не в ближайшие дни?
Дриада приподняла брови.
— Что? Почему нельзя?
Я тяжело вздохнул.
— Спячка! Снова забыли?
Она покраснела, отводя взгляд.
* * *
Яго, смесь дворового пса и терьера тоже переехал в поместье со мной. В долгие зимние дни и ночи, он был единственным моим спутником.
Как и ожидалось, я остался смотрителем в этом поместье, ну, и доктором, заодно. У дриад, тоже существует много болезней, и не все из них обычный врач сможет вылечить. Да и за спячкой тоже следить нужно.
Ви быстро уговорила меня на новую должность, позволив остаться здесь и следить за состоянием дома и жильцов. Мастер на все руки, тут же засмеялись дриады. Мне такой статус даже импонировал.
В саду на заднем дворе, есть полянка, заросшая только мягкой травой и тщательно пропалываемая самими дриадами. Именно её они облюбовали под место для спячки. Тепло от труб, которые проложили специально, дают защиту от сильных морозов. Укрытие, которое вырастил уже я, спасает от ветра. А защищённая территория помогает спастись от вандалов. Да, к сожалению, и такие здесь тоже водятся.
Зимой, в сумерках и на заре, я отправлялся посмотреть всё ли там в порядке. Поблёскивающий снег, мороз, кусающий за уши и нос, лай моего Яго где-то вдалеке. И, наконец, поляна. Фигуры девушек и парней, хрупкими изваяниями застывшие в траве и укрытые первым снегом. К каждому я подхожу и кладу руку на плечо, что бы удостоверится, что жизнь в них циркулирует правильно.
Кому-то приходится помогать, кого-то – укрывать ещё одним слоем растений, защищая от холода. Кого-то, наоборот, открывать, что бы не было так жарко.
Терра на зиму переехала ко мне, что бы со скуки не умер, как она выразилась. Молодая, яркая и изворотливая журналистка, она быстро пролазила с интервью в самые защищённые места, за что и получила вполне заслуженную кличку – Поганка.
Долго обижалась на коллег из-за этого, но остыла, когда шеф проорал эту кличку вместо её имени на весь офис, желая узнать, какого чёрта она умудрилась выудить информацию у очень серьёзного человека, с которым лично он сам бился не первый год. Терра на это только хитро улыбнулась и пожала плечиками. Ну вот так вот как-то, словно говорил весь её вид.
Кто сфотал эту радость не знаю, но большое ему спасибо.
Кто сфотал эту радость не знаю, но большое ему спасибо.
Весна пришла неожиданно быстро. Первые солнечные дни, первые птичьи трели, наполненные всего лишь одним словом: «Дождались!». И первые проснувшиеся дриады. Точнее, одна заспанная, но очень активная дриада, мило приветствующая меня возле своей теплицы.
— Здравствуй.
Улыбка. Нежная, немного рассеянная, но очень милая. Сердце замерло и застучало активнее, словно подбадривая. Я отчего-то начал заикаться.
— Зд-дравствуй… Кхм. Здравствуй. Всё хорошо?
Она приблизилась, заглядывая в глаза. Улыбнулась.
— Всё отлично.
* * *
— Можно задать нескромный вопрос?
Вайнона легко улыбнулась и невесомо качнула головой. Лепестки цветов у неё на голове трогательно дрогнули. Сейчас, весной, она как никогда была нежна, весела и задумчива.
— Превращение, само по себе не простой процесс, и для многих оно становится травмирующим опытом. Я – дело простое. Всего лишь загубленный ключ и хромота моего Яго. Благо, теперь я ношу перчатки. Но вы? Был ли процесс резок или, наоборот, с нежностью дал привыкнуть к новому образу?
Зеленоватое, нежного оттенка молодой коры, лицо потемнело в области щёк и скул. Девушка опустила глаза и прикрыла рукой лёгкую улыбку, словно, стыдясь того, что было в её прошлом, и, одновременно, смеясь над ним. Суетливым движением поправила зелёный побег своей причёски и, наконец, заговорила. Как всегда тихо, с некоторой ленцой и неохотой.
— В этом нет ничего страшного. Сначала на голове появились тоненькие, чуть потолще волоса, побеги-травинки. На фоне моих каштановых я их заметила далеко не сразу, только когда те начали цвести. Рассердилась жутко. Расчёску схватила и стала вычёсывать. Листочки, цветы и сами травинки. Но вычесав всего лишь одну прядь, поняла, что мне их жаль.
Ви на минуту отвлеклась, касаясь пальцами выращенный мною побег магнолии. Да, он вышел немного неказистым и слишком длинным, но, кажется, её это не волновало.
Свободно ниспадающие вниз побеги на её голове манили запахом цветов и нежностью бархатистой кожицы на листках. Словно в случайной, но такой нежной ласке, я легонько провёл по ним самыми кончиками пальцев. Вздрогнул, когда девушка тихо рассмеялась.
Сердце в груди, давно оплетённое этими зелёными побегами, забилось в испуге и томлении. Нет, ничего. Ви насмешил какой-то жук, один из тех, что переливаются зеленоватым блеском в свете солнца или ламп.
— Мне жаль… Что же? Ах да! Вам стоит говорить мне, если я где-то недоговариваю, - мягко пожурила меня дриада, - я чрезмерно рассеяна.
Я снисходительно улыбнулся, смотря куда-то в сторону, пожал плечами, принимая укор. Ви продолжила.
— Мне было жаль эти бутоны, маленькие, совсем юные и сжатые, они казались мне такими беззащитными. Так не хотелось лишать их жизни, когда те даже не успели в неё вступить. Дрогнувшей рукой я опустила гребень. А со временем, эти нежные ростки полностью заменили мне волосы. Цвести они всё также продолжают, а иногда даже дают плоды. Представляете?
Она заразительно засмеялась и посмотрела мне в глаза. Чудные золотистые искорки возле её зрачка, словно плясали в такт смеху. Брови и ресницы, на удивление, тоже в цветах. Мелких и почти незаметных, но всё же.
Вайнона рассеяно улыбнулась и неловко взмахнула у меня над головой рукой. Словно подцепила что-то, и аккуратно опустила это на ближайший лист. В безопасную тень тут же кинулась какая-то соринка. Я с интересом поднял бровь и посмотрел на Ви. Та не замедлила ответить.
— Паучок. Не думаю, что вам понравилось бы такое соседство.
— Да, у меня в шевелюре ему было бы не так комфортно, как у вас в саду. Что же было после? Как прошла первая зима?
Дриада сморщилась, так, что показались мелкие серовато-коричневые чешуйки у неё на переносице. Трогательно обняла себя руками за плечи и отступила ближе к свету.
— Вот первую зиму не люблю вспоминать. Я ещё не понимала, как мой организм вообще живёт, и что ему нужно. Вышла на холод, ещё в ноябре. А потом несколько месяцев не могла толком сдвинуться с места. Заболела и приросла в теплице. Корни позволили выжить, и только весной, с первым теплом я освободилась. Было очень скучно и одиноко. Особенно в сочельник.
Я едва удержался, чтобы не притянуть её к себе в объятья. Слишком резкое движение, она обернулась. Я кашлянул, пряча глаза, и всё же коснулся её плеча рукой. Буквально пальцами, в каждую секунду ожидая реакции боли или неприятия, но она лишь скользнула ближе, оплела мою грубую руку нежными, воздушно юными ростками. Скользнула по запястью, как удивительный браслет и замерла. Мгновение хрупкого равновесия.
Прикосновение!
Живое! Без перчаток и страха. Я совсем забыл, каково это, не бояться ранить или убить нечаянным желанием.
Ви, совсем невинно, невесомо дотронулась до запястья, наверное, даже не совсем понимая, что делает. Весна, действует на неё словно пара бокалов вина на голодный желудок. Ростки, насытившись прикосновением, соскользнули с моей кожи вниз, повисли сыто, едва заметно подрагивая. Дриада подняла на меня глаза, невнимательно осмотрела и отстранилась, кажется, даже смущённо. Хотя в этом я не могу быть уверен и сам.
— Я думала, что после такой долгой и холодной зимы, возненавижу свою сущность. Но нет. Цвет моей кожи тоже переменился, как и характер. Даже пристрастия. Зато я нашла себе занятие по душе и работу. Вместе с другими дриадами мы содержим теплицы и магазин цветов. Разве что дома нам не хватало. Но появились вы, - она улыбнулась нежно – и теперь у нас есть дом, подходящий нам во всех отношениях. Теперь гостиница моих предков может вместить в себя много посетителей, нуждающихся в доме. Спасибо вам за это.
Она уже давно ушла, легко кивнув на прощание, а я всё смотрел и смотрел на свои грубовато слепленные, с мозолями руки, и, впервые за долгое время, думал о них без отвращения и страха.
* * *
Лето порадовало солнечными днями, плавно чередующимися с уютными вечерами и дождливыми ночами. Весь дом, постепенно преображающийся с моей лёгкой руки, зацвёл. В прямом смысле слова.
Сиреневые кусты, розовые, шиповник, полевые цветы и все садовые, так или иначе приглянувшиеся дриадам, все они цвели, благоухали и дарили нам яркие краски.
Смех не прекращался до самого вечера, когда вместе с приглашёнными гостями дриады вдруг задумывали играть или петь. Пели в основном водные преображенцы, живущие поблизости от озера, дриады же предпочитали танцевать.
Плавные движения, словно ветер колышет ветви деревьев, и резкие, в ритм музыки, напоминая, что лес не всегда бывает добр, иногда он ещё и жесток, и бесчестен.
Яго совсем освоился, и его деревянная цветущая лапка так понравилась дриадам, что те немедля попросили создать для них какие-нибудь игрушки. Я впал в ступор, не совсем понимая такого желания, но меня всё же упросили и я пустился в создание мховых медведей и щенков. Пару раз – даже пауков. Отчего-то именно эти насекомые очень уж нравятся дриадам.
Лето пролетело быстро и сменилось яркой осенью. Быстрые сборы урожая, что бы новый штат, обычных, не лесных созданий, похожих на меня, могли не покупать еду зимой.
Я так и остался на своей должности, смиренный и склоняющий голову под упрашиваниями дриад. Ви только смеялась, наблюдая как стайка молоденьких дриад, совсем девочек, бегает за мной кругами требуя в сотый раз показать какое-нибудь чудо.
Естественно, я не мог отказать.
* * *
Вайнона неловко встала на пороге. Сонная, скоро уже в спячку впадать нужно, а она всё ещё бродит.
— Ви? Что-то случилось?
Мягкая нежность, сквозящая в моём голосе её не отпугивает, дриада только улыбается и шагает смелее в комнату.
— Нет, что ты. Просто…
Неловкое движение и у неё из рук вываливается какой-то предмет. Брошка, в виде маленькой пчёлки. Она тяжело вздыхает и поднимает обронённое украшение.
— Вот об этом я и хотела поговорить.
— О броши? – Я приподнял бровь. – Могу постараться, но красивее, чем сейчас она уже точно не станет.
Дриада смеётся, сухие веточки вперемешку с новыми, юными бутонами, по ошибке зацветшими слишком поздно, трясутся, обдавая меня мягким, сладким ароматом.
— Я о своей неуклюжести. Все дриады уходят в сад. О нас будешь заботится ты, и… В общем, я подумала…
Она закусила губу, молча передавая мне брошь в раскрытых ладонях, едва уловимого оттенка молодой коры. Я удивлённо её принял, и всё же не удержался от вопроса.
— На хранение?
— Не… Не совсем. - Вайнону словно перестало что-то беспокоить, и она расслабленно улыбнулась. - Так, подарок. По случаю твоего повышения.
— Ну, ведь кто-то должен ухаживать и за домом, и за вами. Кто, если не я?
Именно этой фразой я всегда себя подбадриваю, если взбредает шальная мысль всё бросить и уехать. К счастью, это случается довольно редко. Обычно в дождливые, серые дни, когда не хочется ничем заниматься.
- Действительно. Знаешь, я хочу тебя попросить… - Дриада сделала пару шагов в моём направлении, остановилась, и немного неуверенно коснулась моей руки, переплетая пальцы. – Ты не мог бы разбудить меня первой? Я ведь немного неправильная дриада.
Дыхание перехватило, я кивнул несколько раз, словно болванчик, не веря собственному счастью. Вайнона играя с моими пальцами, удовлетворённо улыбнулась, и хотела сказать что-то ещё, но её быстро утянула стайка щебечущих дриад, что бы готовится к зимовке.
Сжимая в руке несчастную брошь, я стоял взбудораженный, нервный и понемногу осознавал, что это будет ужасно длинная и одинокая зима. Несмотря на то, что людей здесь будет гораздо больше, чем в прошлом году.
Пригласить сюда снова Терри, что ли? Уверен, она сумеет навести здесь шухер.
Fox indometae (с)
