Ключи к реальности

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Ключи к реальности » Ключи к взаимоотношениям » Родом из детства


Родом из детства

Сообщений 71 страница 80 из 274

71

Хорошая мама

Родом из детства

Большинство женщин, имеющих детей, хотят быть хорошими матерями, но часто не знают, как таковыми стать.
На самом деле для успеха в этом деле от мамы требуется не так уж много, но это действительно важные вещи.

Ни обществу, ни прессе не нужно нагнетать «родительский невроз»: говорить о родительских ошибках, о том, что они не так делают. Большинство родителей нормальные. В этом абсолютно уверена педагог-психолог, специалист по семейному устройству, лауреат Премии Президента РФ в области образования, автор книги «К вам пришёл приёмный ребёнок» Людмила Петрановская.

– Здесь есть некоторый парадокс. Когда мы сидим в приятном месте, хорошо одеты, вкусно пообедали и можем себе позволить посещать форумы, – мы не очень травмированы, честно. Люди, которые очень травмированы, находятся в других местах, они выглядят по-другому и проводят свои дни иначе.

И если мы поговорим с детьми, у которых было реально тяжелое детство и проблемные родители, мы услышим гораздо больше идеализации родителей и приверженности к родителям. Если вы начнете какому-то ребенку из детского дома рассказывать, что у него плохая мать, вы столкнетесь с агрессией и обидой.

Что касается прислушивания к себе – это признак благополучия. Почему наши родители не могли часто прислушиваться к себе? Потому что не могли себе позволить такой роскоши. А мы уже могли, поэтому и носимся со своей чувствительностью как с писаной торбой.

Конечно, находиться внутри процесса невротизации болезненно, но по сравнению с ощущением диссоциации, в котором жили многие предыдущие поколения, это прогресс.

Это похоже на то ощущение, когда вы отсидели ногу: пока вы сидите на ней, вы не испытываете дискомфорта, – хотя это плохо, ведь кровообращение нарушено. Когда вы встанете, и кровообращение начнет восстанавливаться, вам будет больно и неприятно, – но это хорошо, ведь оно восстанавливается.

Поэтому болезненное отношение к отношениям, гиперчувствительность – это что-то вроде процесса восстановления кровообращения.

– Оно связано с тем, что у мамы есть некое идеалистическое и переразвитое, раздутое представление о том, какой идеальной мамой она могла бы быть. А представление это идет от той несчастности, которую она испытывала ребенком.

Но ребенок, который мог себе позволить испытывать несчастность от того, что “не так посмотрели”, “не так сказали”, “не так поняли”, “не услышали”, – это ребенок в лучшем состоянии, чем ребенок, который не может позволить себе роскошь переживаний.

Если речь о том, что в детстве женщины были реальные психологические травмы, тяжелое детство, то есть смысл с этим работать.

Если же все было более или менее нормально, и ею получено достаточно ресурса от родителей, то, возможно, нужно произвести переоценку идеалов. Возможно, слишком раздут образ идеальной матери, и достаточно просто “сдуть” этот образ.

– Задача родителей – вырастить ребенка: чтобы он к 18 годам был жив, здоров, образован и по возможности не очень сильно травмирован. В принципе, всё.

Создавать ли лучшие условия? Детский сад может быть самым дорогим, или иметь много развивающих занятий, но при этом в нем может не быть условий для ролевой игры. Самый дорогой не обязательно будет самым хорошим.

На желании родителей дать детям все самое лучшее спекулируют маркетологи, поэтому надо просто понимать, что наша задача — вырастить ребенка. Дать ему много разных возможностей, чтобы он мог по-разному пожить.

– Все идет от родительской неуверенности в себе. Когда родитель не уверен в себе, он боится, что ребенок начнет вести себя плохо, а он не будет знать, что с ним делать.

Родитель думает: гаркнуть на него я не могу, это не хорошо, запрещено теориями, а что еще сделать, я не знаю. А ребенок чувствует: если родитель уверен в себе, ребенок подстраивается, если его “колбасит” – ребенок начинает все разносить вокруг.

Вопрос про границы – это вопрос про тревогу. Порой у родителя нет интуитивно выработанного чувства предела: что можно ребенку позволять делать, а где уже нужно вмешиваться в поведение, или – где я как родитель сам справлюсь, а где мне уже нужно попросить о помощи.

В этом случае искать ответ про границы начинают логически, через голову: вот тут ребенку можно ползать по полу, а тут уже нельзя. И поскольку у мамы нет четкого ощущения границ, она то позволяет ребенку всё, то начинает на него кричать. Дети от этого начинают вести себя еще хуже.

Вообще, когда мама спокойна и уверена в себе, дети ведут себя лучше, чем, когда мама выбита из колеи. А в этом случае уже долг окружающих – не осуждать ее, а прийти на помощь. Если мама, к примеру, одна летит с детьми в самолете. Ну, помогите ей, прихватите ребенка, дайте хоть в туалет сходить.

Много ли у нас предложений помочь, а не нотацию прочитать? А если бы предлагали помочь: фокусы бы ребенку показали, – мамы были бы счастливы.

– Понятно, что когда рождается ребенок, мир женщины абсолютно меняется. Это момент, когда ты понимаешь, что все совсем не так, как ты думала. И многие люди в таком состоянии склонны к какому-то максимализму: “до того была не жизнь”. Но это обычно проходит со временем. Мама понимает, что ребенок это очень важная часть жизни, но при этом не все сводится к ребенку.

– Дети разные, и возраст разный; одно дело – здоровый ребенок, другое дело, когда он болен. Одна дело, когда у ребенка все хорошо, а другое дело, когда ребенок пошел в новую школу, и у него там не все складывается. Все зависит от обстоятельств.

Но ребенок должен знать: если ему будет плохо, мама все бросит и будет с ним. А если все хорошо, он может погулять и поиграть и с няней. Но для маленького ребенка, конечно, недостаточно видеть маму только за завтраком и по выходным.

Час – это тоже довольно много, если за это время мама успевает с ребенком вместе полежать, пообниматься, поужинать вместе. Час каждый вечер – это много, если, конечно, в это время мама не ругает ребенка за двойки, а проводит с ним время в теплом общении.

И опять-таки, ребенок может выдержать, если у мамы какое-то время аврал, она сдает проект, неделю-две, но после этого желательно побыть с ребенком подольше, может быть, взять отпуск.

– Бывает полезно подумать: у кого-то дети неизлечимо больны, и они бы много отдали за то, чтобы их ребенок был так же не идеален, как ваш, но здоров. Иногда себе нужно просто немного поправить точку отсчета.

Беседовала Наталья Фридман для wwwworkingmama.ru

0

72

Стал «нормальным»

Родом из детства

Родители детей всех возрастов все время спрашивают - как бы сделать так, чтобы он перестал быть «ненормальным», а стал «нормальным».

- Он робкий и боязливый, как бы сделать так, чтобы он был активным и жизнерадостным, и умел дать сдачи самому сильному мальчишке в классе?

- Он активный и агрессивный, как бы сделать так, чтобы он полюбил читать и перестал драться?

- Он боится быть первым, предпочитает держаться в тени, как бы воспитать у него лидерские качества?

- Он лезет затычкой в каждую дырку, как бы сделать его поосторожнее или хотя бы не таким надоедливым?

- Он боится насекомых, что нужно сделать, чтобы он не боялся?

- Он не любит заниматься спортом, как заставить его полюбить?

- Как заставить его разлюбить бананы и шоколад, а полюбить брокколи?

И так далее.

И я каждый раз (со всей осторожностью, потому что я ведь все-таки не детский психотерапевт) отвечаю: никак.

Никак.

Никак.

Никак.

Мне кажется, во всех этих историях с детьми лучше всего представлять, что в дом подкинули инопланетянина. Допустим, у него зеленая кожа, покрытая нежной слизью, восемьдесят присосок, а питается он яблочными огрызками. Или у него густая сиреневая шерсть, глаз на ноге, а ест он обувной крем. Или он летает и время от времени может становиться невидимым.

И нет никакого смысла приводить инопланетянина к норме, потому что «нормы» для инопланетян не существует. Но есть очень много смысла в том, чтобы изучать, какая именно модификация досталась вам. А то можно страшно за… измотаться, перекрашивая сиреневую шерсть в зеленый, а она потом снова вырастет сиреневее некуда. Жизнь положить на попытки изменить структуру личности, пытаясь научить того, который с присосками – летать, а того, который летает – рыть подземные ходы. Но в итоге все, что вы получите, это надгробная плита с надписью «И я благодарю богов за мой непокоренный дух», или как там у поэта.

В примере с инопланетянином особенно хорошо заметно, что скромная, но посильная задача – это адаптировать его к миру, чтобы он запомнил, что кошек есть нельзя, а переходить дорогу лучше на зеленый свет. И по возможности адаптировать мир к нему, смягчая удар, а не усиливая. Пусть к тому моменту, как перед ним разверзнется бездна отношений с одноклассниками и школьными учителями, с тещей или свекровью – он будет готов.

Можно корректировать поведение. Но личность - нет.

А поведение иногда прямо нужно корректировать, честно говоря. Не ожидая, пока из симпатичного-кусачего-царапучего вылупится Чужой, терроризирующий семью и класс.

(отдельный и всегда интересный вопрос – насколько возможно скорректировать поведение, но тут вы удивитесь, скорее всего)

Никак не получится из жадного сделать щедрого (да и не такая уж это плохая штука – жадность, когда это, например, жадность к знаниям). Из трусишки – лидера, из лидера – тихого мечтателя, из мечтателя – спортсмена, и так далее. Иногда что-то само прорастает с годами, кора больших полушарий все-таки дозревает меееедленно, лет до 20 я бы не теряла надежды. А иногда ничего и не прорастает.

И так мы плавно подбираемся к еще одной, ужасно трудной родительской задаче – морщась, смириться, что ребенок это всегда в чем-то разочарование. А временами прямо большое, болезненное разочарование. Но разочарование в ребенке – такая штука, в которой и признаться-то себе в нынешнем мире бывает очень сложно, не то что как-то его перетерпеть.

Поэтому все-таки – как бы так сделать, чтобы он это самое?

Автор текста: Анастасия Рубцова

0

73

Каково это - быть мишенью родителя-нарцисса

Родом из детства

Когда мы представляем себе семейные отношения между детьми и родителями, то в первую очередь перед глазами всплывает картинка заботы, любви, поддержки и открытого общения: вот дети играют с родителями в снежки или идут все вместе на пляж, жарят шашлык на пикнике, вместе празднуют или отмечают важные события и т.п. Да, конечно, есть такие семьи, чья жизнь выглядит именно так, по крайней мере, в старых фотоальбомах или на инстаграм-страницах; семьи, из жизни которых можно брать картинки для типичной ТВ-рекламы.

Однако, в дисфункциональных семьях связи организованы совсем иначе и выглядят они не так мило. Особенно, когда во главе семейного корабля -контролирующая мать, мать-нарцисс или мать-скандалистка. Тогда нередко можно наблюдать, как она делает из ребенка козла отпущения.

В английском языке есть специальный психологический термин – «scapegoat» - «козел отпущения», и глагол «to scapegoate someone» - делать из кого-то козла отпущения. Goat – козел, то ритуальное животное, которое чаще всего приносили в жертву, чтобы унять гнев богов и они бы отпустили общие грехи племени. И такое жертвоприношение можно найти в истории большинства (если не всех) групп – в целых народах, городах, организациях и бизнесе, в отдельных семьях – особенно в тяжелые времена. Выбор козла отпущения и обвинение его/её/их во всех проблемах тут же усиливают не только чувство единства (наши против ваших), но дает руководителям авторитарных сообществ объяснение всех социальных проблем.

Этот процесс происходит и в семьях и может быть вызван как сознательными, так и бессознательными мотивами. Роль козла отпущения может быть как временной (и члены семьи могут по очереди находиться в ней), так и постоянной. Давайте сначала поговорим о временной роли и о том, как это влияет на семейные взаимодействия.

В семье с контролирующей матерью козлом отпущения могут назначаться все члены семьи по очереди. Почти нет шансов этого избежать; она перфекционистка, которая верит, что всегда есть четкое «правильно» и «неправильно», и поэтому ей необходимо, чтобы всегда всё было, «как надо». Когда что-то идет не по плану или не так, как она себе это видела, то ей нужна как причина для такой «катастрофы», так и человек (не она сама), который во всем этом «виноват». Контролирующая мать очень редко может допустить мысль, что, возможно, это её ошибка, которая повлекла то, что она считает катастрофой.

Например, если собаки забежали в соседский сад и вырыли там растения, то это должно быть вина Миши или Светы, которые не слишком тщательно закрыли дверь, и ребенка будут стимулировать «рассказать правду» о сестре/брате или ябедничать друг на друга. Контролирующим людям необходимо знать, что для любых плохих событий есть конкретные причины и всегда есть виноватый. Предположим, вандалы добрались до семейной машины на участке. Конечно же, любой человек будет раздражен и расстроен этим фактом, но адаптированный человек понимает, что это просто происшествие, которое может случиться с каждым. Но не контролирующий человек, которому тут же придет в голову мысль, что, вернувшись домой, Катя не оставила гореть свет на крыльце. Вуаля! Она моментально становится козлом отпущения в голове родителя, который теперь точно уверен, что если бы свет горел, хулиганы никогда бы не посмели приблизиться к машине. Да, таким образом вандализм становится «виной» Кати в этой конкретной семье.

Знание, что кого-то обязательно обвинят, вне зависимости от обстоятельств, настраивает братьев/сестер друг против друга в борьбе за благосклонность матери. Частью этой стратегии борьбы становится участие в обвинении:

«Все мое детство – это прогулка по минному полю, я старалась всеми способами не попасться матери под руку. Каждое утро было пыткой, потому что если мы опаздывали в школу, то должен был быть мальчик для битья. Мой брат в такие моменты моментально начинал обвинять во всем меня или сестру, лишь бы не обвинили его. И сейчас уже будучи взрослым он точно такой же – все вокруг виноватые. Я сейчас не общаюсь ни с братом, ни с сестрой».

Если мать - скандалистка, то она тоже по очереди выбирает жертву, не только для того, чтобы поддерживать контроль над детьми, но и для того, чтобы поддерживать свое убеждение, что она проделывает огромную работу. Она не рассматривает себя источником травли, она видит себя авторитетом, который должен поддерживать порядок и границы в её понимании.

Всё вышесказанное имеет более печальные последствия для индивидуального развития, если кто-то выбран на постоянную роль козла отпущения. Обычно это происходит, когда у матери сильно выражены нарциссические черты, и она любит играть в игры «фавориты и изгои», чтобы всё внимание было привлечено к ней.

Постоянный козел отпущения позволяет нарциссической матери видеть смысл в семейной динамике, и весь происходящий негатив может быть легко объяснен, и это ничуть не подвергает сомнению её роль «идеальной» матери и не тревожит её необходимостью рефлексии собственных установок и действий. У неё всегда есть готовое объяснение для любой проблемы внутри семьи и любого отклонения семейных отношений от той модели, которую она считает идеальной. Точно так же внимание других детей в семье отвлечено от действий матери и вместо этого сфокусировано на человеке, «из-за которого постоянно одни неприятности».

Тогда как скрытые мотивы выбора козла отпущения могут не осознаваться матерью, поддерживающей такую ситуацию – она не осознает это как тактику поддержания образа идеальной семьи, маскируя за фасадом дисфункциональные процессы – травля и унижения козла отпущения поддерживаются весьма сознательно. С нарциссической матерью часто происходит так, что другие дети вступают в её команду по травле. И тогда козел отпущения становится частью семейной мифологии – это те самые истории, которые челны семьи рассказывают о своей семье как в детстве, так и уже во взрослом возрасте с полной уверенностью, что это и есть «правда». Это как в голливудских вестернах – есть ковбои и индейцы, хорошие дети и плохие, и тогда семейные сценарии абсолютно предсказуемы.

Присутствие официального козла отпущения делает невозможным любую форму открытого диалога о поведении матери или о том, как члены семьи взаимодействуют друг с другом. Козел отпущения усиливает образ страдающей матери и делает её недосягаемой.

И хотя это может прозвучать контринтуитивно, но такая семейная динамика влияет не только на козла отпущения.

Как роль козла отпущения скажется на развитии ребенка, частично зависит от конкретной личности и от того, насколько ребенок осознает происходящую динамику – в детстве или во взрослом возрасте. Одна женщина рассказывала мне, что поняла, что именно происходит, в возрасте семи или восьми лет: «Моя мать даже не пыталась казаться справедливой; она обожала мою старшую сестру, которая по определению всегда была права, а меня обвиняла во всем подряд. Такая несправедливость очень ранила меня, и я активно искала вокруг объяснений происходящему. К счастью, мой отец не участвовал в этой травле, и меня это спасало». Однако, другая женщина, которой сейчас 46, рассказывает, что на понимание у неё ушло гораздо больше времени: «Я искренне верила каждому слову, сказанному обо мне матерью и сестрами, пока я не пошла на терапию по совету подруги в возрасте 30 лет. Я винила себя за всё и не могла ни за что чувствовать ни гордость, ни удовлетворение. Когда происходило что-то хорошее, я думала, что это просто случайность. Когда я кому-то нравилась, я сомневалась в этом. Когда что-то шло не так, я ощущала это как свою вину, потому что неправильная и со мной всё не так.

Почти все дети, которые были в роли козла отпущения, научились глубоко прятать свои эмоции и имеют склонность к постоянной самозащите, даже когда они осознают насколько несправедливо с ними обходились. Когда у тебя украли чувства принадлежности к твоей собственной семье – это не может не оставить шрамов, которые болят и во взрослом возрасте. С одной стороны, такие выросшие дети могут многого достигнуть, активно работая, чтобы доказать себе, как несправедливо видела их мать, с другой – негативное слова в их адрес могут стать самосбывающимся пророчеством, потому что они испытывают страх перед проблемами, пытаются избегать провалов любой ценой, а также им сложно ставить свои собственные цели и достигать их. Несомненно, так или иначе эмоциональные и психологические последствия такого детства неизбежны.

Однако, несмотря на всё это, есть и проблеск надежды. Из всех детей, выросших в семье матери-нарцисса, именно ребенок, который был козлом отпущения, со временем может увидеть токсичный паттерн отношений, который демонстрировала мать и другие члены семьи. И именно такой ребенок, скорее всего, будет искать помощи в освобождении от этих паттернов и их влияния, а не братья и сестры, которые верят в семейную легенду и чаще всего так и остаются запертыми в ней. Обычно именно этот ребенок становится единственным в семье, способным выстроить здоровые и стабильные отношения, как только отыщет себе ресурс помощи.

Дети в семье матери с высокими нарциссическими чертами всегда остаются планетами на орбите, вращающимися вокруг матери-солнца; даже если один ребенок – козел отпущения, мать всё равно выбирает фаворитов среди других, выдавая «любовь» тем детям, которые, по её мнению, лучше подходят на роль зеркала, отражая её саму. Поскольку нарциссическая мать воспринимает детей как продолжение себя (кроме, конечно же, козла отпущения), статус каждого ребенка может меняться в каждый конкретный момент. Обычно есть «ребенок-подарок», или «золотой» ребенок, которому лучше всех удается оправдывать материнские ожидания, и часто, как и она, этот ребенок демонстрирует высокие нарциссические черты. Для него этот мир управляется внешними достижениями: насколько хорошо ты выглядишь для других (включая твою мать), а вовсе не тем какой у тебя характер, эмпатия или внутренний мир.

«Ребенок-подарок» ничего не знает о саморефлексии и о своем настоящем Я. Он рассматривает любовь как сделку («Ты делаешь хорошее для меня и тогда ты заслужишь мою любовь») и, конечно же, считает, что для того, чтобы тебя любили, ты должен выполнять определенные условия. Обычно именно с этой моделью отношений он вступает во взрослый мир, если, конечно, не захочет оглянуться в прошлое и разобраться с семейной мифологией. Такой ребенок обычно совершенно не осознает, как на него повлияла нарциссическая мать и её дефицит эмпатии и эмоциональной регуляции, потому что он научился приспосабливаться к тому, что есть. Однако, это не формула счастья.

Если продолжать говорить на языке грубых метафор, то, когда козел отпущения вырастает и покидает дом, он часто превращается в паршивую овцу. Все те невероятные усилия, которые были приложены им для разрушения семейной мифологии, будут встречены неистовым отрицанием и нападками со стороны других членов семьи; таким образом, из козла отпущения, который является «причиной» всех семейных бед, он превращается в паршивую овцу, с которой семья ведет борьбу, отстаивая, как им кажется, настоящую правду. Обычно такое развитие событий разводит людей по разные стороны баррикад («Она всегда была сумасшедшей, ещё когда была ребенком»; «Ой, с ней никогда нельзя было справиться. Она всё время врала и жила в своем выдуманном мире»; «Это самый неблагодарный человек на свете»; «Начнем с того, что она никогда и не хотела быть частью нашей семьи»). К тому же, часто так случается, что семья не готова просто молчать и игнорировать угрозу; обычно ведется грязная компания по дискредитации уже взрослой «паршивой овцы». И такое развитие событий часто просто не оставляет выбора, кроме как оборвать контакт с этими людьми. Но, как я уже много раз наблюдала на практике, с поддержкой и помощью эти отверженные и изгнанные из семьи дети невероятно расцветают и крепко стоят на ногах, построив жизнь по своим собственным правилам.

Пег Стрип
Перевод: Юлия Лапина

0

74

Состояние хронического недовольства детьми

Родом из детства

Меня возмущает, когда родители пренебрежительно отзываются о своих детях, прямо-таки выводит из себя.

Я признаю, что родитель живой человек, который не обязан всю жизнь бегать в каске и умиляться, что вполне естественно обидеться или рассердиться, когда ребенок сделал явную глупость или некрасиво поступил, потому что и дети ведь живые люди и не обязаны нас круглосуточно радовать.

Я имею в виду состояние хронического недовольства детьми, когда родителям кажется, что их дети все делают «не так», то есть не так, как задумывалось. Прямо-таки не дети, а неправильные пчелы, которые делают неправильный мед. Меня особенно удивляет, когда подобное недовольство испытывают родители маленьких детей, которые ничего, кроме родительского дома, по сути, не видели.

Дашу из балетной студии отчислили как неперспективную. В художественную студию она ходит с удовольствием, но способностей особенных нет. Это мама так считает. Сама она, отродясь, не рисовала и не танцевала, прости господи, а Дашу всюду записала, и вот так все силы тратишь на детей, а отдачи никакой. Даша не грациозная, сидит с кривой спиной, уткнувшись в читалку – одно огорчение. А другие девочки такие парящие – смотреть приятно.

Зато Никитина мама завидует Дашиной, потому что Даша отличница, а Никита учится из-под палки. Никита застрял в детстве – играет с игрушками, смотрит мультфильмы. Книжки читает для развлечения, а не те, что по программе, и книжный дневник вести ленится. Заметим, что Никитина мама читает только фейсбук, и пишет туда же, жалобы на Никиту. Подруги сочувствуют.

Так и будут Даша и Никита расти под грузом родительских претензий, который к моменту окончания школы раздавит их окончательно.

Что только родители для Джессики не делали – и школу выбрали «самую лучшую, где одни только белые канадцы» (они уверены были, что самые лучшие школы именно такие), и репетиторов нанимали (школа была самая лучшая, но репетиторы почему-то понадобились по всем предметам), – а неблагодарная дочь в университет идти отказывается, говорит, что прекрасно себе на жизнь заработает официанткой.

И это абсолютное отсутствие обратной связи потрясает. Ведь из подруг Джессики в университет почти никто не пошел, и такую среду родители фактически создали для нее своими руками, причем искусственно, но теперь считают, что во всем виновата дочка. Конечно, Джессика могла бы оглянуться по сторонам, найти других подруг, полюбопытствовать, что происходит в мире, но она всегда была скромной послушной девочкой: посадили на качели – там и сидит, не вертится.

А маленькая Даша и вовсе ничего кроме дома, школы и художественной студии не видит – ей даже телевизор смотреть не разрешают. Она полностью зависит от родителей, которым не нравится все, что она делает, потому что они это представляли иначе.

Мне кажется, некоторые взрослые мечтают не о детях, а о детях, соответствующих определенной спецификации, и к своим детям они столь же строги, сколько снисходительны к себе.

Одна моя знакомая постоянно сравнивала своих детей с моими. В тот год, когда наши старшие дети поступали, это достигло апогея. «У тебя нормальный ребенок с высоким средним баллом, – сетовала она, – а нашему лентяю и двоечнику придется в ПТУ идти». А мальчик ее ни лентяем, ни двоечником не был: он хотел учиться на оператора. Мама считала, что он останется безработным. Сама она после института не работала ни дня.

И вот она в очередной раз повторила эту фразу про средний балл, при всех своих гостях, при своем мальчике. А я вдруг не выдержала и спросила: «А у тебя был высокий средний балл?» И больше нас в этот дом никогда не звали, но если кто-то еще начнет при мне унижать своих детей, я у него тоже что-нибудь спрошу.

Автор текста: Мария Блинкина,

0

75

Обережная

Родом из детства

Как бы мне укрыть тебя от зла,
От жестокости людских сердец...
Я бы все на свете отдала,
Чтоб защитный дать тебе венец.

Ты сейчас тихонечко сопишь
И ладонь под щечку положил.
Как же я люблю тебя, малыш!
Как хочу, чтоб ты счастливым был!

Выдумать бы чудо-порошок,
Отгоняющий плохих людей.
Им всего тебя покрыть, сынок
И сберечь тебя от всех потерь...

Только нет такого порошка,
И броню такую не изобрели.
И поэтому, сынок, пока
Буду рядом, на любом краю земли

Горе и невзгоды отгонять
От тебя, мой лучик и мой свет.
Для того у каждого есть мать:
Чтобы сберегать детей от бед...

Мальвина Матрасова


Mark Knopfler - The Long Road

0

76

Такая девочка мне не нужна

Родом из детства

В арсенале традиционной дисциплины ор, крики, запугивания, тайм-ауты, угрозы. Однако это работает лишь в краткосрочной перспективе, так как подобные способы воспитания подрывают отношения, показывают ребенку, что отношения могут исчезнуть, что его могут не любить или отказаться от него и что его не принимают таким, какой он есть. Это крайне негативно сказывается на последующем психологическом развитии ребенка и его ощущении «любимости».

Представьте, что вы, взрослый человек, условно говоря, провинились бы: например, за последний месяц уже трижды поцарапали на парковке свою машину. Ваш муж, видя очередную царапину, говорит: «Так, дорогая, я тебя предупреждал, прошлый раз был последним, мне это надоело. Я долго работал и на свои кровные деньги купил тебе машину, я тебя предупреждал. Научись сначала парковаться, потом садись за руль. Так что вот чемодан, собирай вещички — и к маме. Как научишься парковаться, возвращайся, а до этого не беспокой меня. Ты мне вот такая совершенно не нужна».

Как вы это воспримете и долго ли вообще продлятся такие отношения? Если же отношения с супругом доверительные, то он скажет, что беспокоится о вас, и на время заберет ключи от машины, при этом дав телефон инструктора по вождению, проездной на все виды транспорта или деньги на такси.

Итак, мы видим два разных посыла: «Ты мне такая, не умеющая парковаться, не нужна» и «Ты мне нужна любая и такая тоже нужна, но с парковкой беда. Так что давай подучимся, я тебе помогу, я волнуюсь за тебя».

У родителей часто возникает вопрос: как же принимать ребенка, если он делает что-то действительно ужасное?

Прежде всего стоит отказаться от традиционной дисциплины для решения проблем, а именно:

От стремления преподать урок: «Ага, я же говорила, что упадешь и будешь плакать, ну вот и плачь теперь!» Ребенок это воспринимает как злорадство, что по сути и есть оно самое.

От попыток сделать ребенка ответственным: «Так, ты же мне обещал, что после двух мультиков ты не будешь больше смотреть их, ах ты обманщик такой». «Мой трехлетний ребенок − патологический лжец, он меня обманывает, с ним невозможно договориться, он совершенно безответственный». Не делаем ребенка ответственным за то, что он подрался с младшим или старшим братом, ведь это наш промах: мы недосмотрели и вовремя их не развели. Или не увели вовремя с площадки, или не сели рядом и не помогли сделать эту математику, которую вместе с нами он делает 15 минут, а без нас − полтора часа, так и не закончив ее.

От использования разделения в наказании: «Иди в свою комнату, потом приходи и извиняйся».

От применения санкций, ультиматумов, давления, шантажа: «Если ты что-то не будешь делать, то не пущу тебя на тренировку».

От лишения привилегий: у ребенка не должно быть ощущения, что родители так и норовят лишить чего-то дорогого.

От стремления пристыдить, встревожить, напугать: «Я всем расскажу, что ты до сих пор писаешь в постель», «Не будешь слушаться, отдам чужой тете».

От чтения нотаций, поучений. Если мысленно перенести все перечисленные методы традиционной дисциплины на себя, на свои взрослые отношения, то долго жить такие отношения едва ли будут, потому что вряд ли их захочется сохранять.

Автор: Ольга Писарик

0

77

Родом из детства

0

78

Я услышу

Родом из детства

У тебя под кроватью хранится
Самый давний заветный секрет:
Два пера от волшебной жар-птицы,
С синей ручкой пугач-пистолет,

Две стрелы (лук давно потерялся),
Колесо от машинки "Рено",
И фонарь - чтобы ты не пугался,
Если в комнате станет темно.

У тебя по ночам оживают 
Все солдатики, гномы и феи.
И в невиданном вальсе летают,
Стерегут тебя в царстве Орфея.

У тебя на локте есть два шрама:
Приземлился с тарзанки эффектно.
Мне так странно, что я - твоя мама.
Все так быстро и так незаметно.

Ты умеешь ругаться и топать.
Ты не хочешь носить эту шапку.
Я б тебя отходила по попе 
Не ремнем - но, хотя бы, вон, тапком.

Но не стану. Я вижу, ты взрослый.
Пусть пока что меня и пониже.
Если будут любые вопросы,
Ты спроси меня, сын. Я услышу.

Автор: Мальвина Матрасова

0

79

Родители 

Родом из детства

Почти всем нам не повезло с родителями.

Им было далеко до совершенства, а некоторым, мягко говоря, было очень далеко, так далеко, проще придумать, до чего им было близко.
Нашим детям повезло кому-то больше, а кому-то и не меньше.

Тургенев тоже пытался решить эту проблему. И уже если он не смог.... Но, я полагаю, он был, возможно, теоретиком.

Решение проблемы с родителями находится внутри, а не снаружи. То есть, все, что вам не дали родители, вполне реально дать себе самим. И это не игрушки или шмотки, естественно, а уважительное и любящее отношение самих себя к самим себе. Самоподдержка, саморегуляция, самоуважение, умение над собой посмеяться, забота о себе. С уважением относиться к своим поискам и исследованиям мира, к ошибкам и находкам. Ну и, чтобы когда надо, напомнить самим себе, что вы тут не один, и не в лесу, и учитывать важно не только свой эгоистичный интерес.

Как говорится, борщ на плите, носки на сушилке, а смысл в жизни - в служении идеалам человечества.

Доделав эту незаконченную работу, вы имеете возможность заняться чем-нибудь еще интересным и полезным, кроме посыпания пеплом себя и окружающих с выразительным вопросом Чернышевского в глазах.

Жизнь - это квест. Каждая жизненная задача - квест. И самый первый квест - это решить проблему со своими внутренними родителями. Гамлет пытался решить с внешними. Понятно, что ничего не вышло.

Когда внутренняя мама сходит с ума, важно, чтобы хотя бы внутренний папа был вменяем. А еще лучше - если они объединятся ради воспитания из внутреннего ребенка реально любопытного человека - чудо природы.

Автор: Нина Рубштейн

0

80

Влияние

Родом из детства

«Неминуемый результат регулярного применения силы для контроля детей заключается в том, что вы никогда не научитесь влиять». (Томас Гордон, клинический психолог, пионер исследований ненасильственных методов разрешения конфликтов).

Когда еще задумывала эту статью, столкнулась с очень неоднозначным отношением к слову влиять. Поэтому почищу его для ясности.

Мы влияем всегда, хотим мы этого или нет. Мы влияем, когда влезаем, и когда не влезаем, когда активно участвуем, или когда не обращаем внимания. Дети все равно, так или иначе, растут “об нас”. Поэтому дальше я буду говорить об осознанном влиянии, то есть о тех моментах и ситуациях, когда мы намеренно хотим повлиять на ребенка.

Второе важное – нужно ли на него “осознанно влиять”, или это зло. Опять же, вижу лукавство в полном отрицании осознанного влияния. Когда ребенок тянет за хвост кошку, и мы говорим с ним о том, почему так лучше не делать, мы осознанно влияем. Когда ребенок увидел какую-то муть по телевизору и пришел к нам с вопросом, показывая ему разницу между мутью и искусством, мы осознанно влияем. То есть, если мы выбираем не влезать в его самоопределение с профессией или контроль домашних заданий, мы просто делаем осознанный выбор влиять отстранением, в надежде на развитие собственных сил и ответственности. И это вполне осознанное влияние. Кто-то предпочитает платить за дела по дому, надеясь этим развить правильное отношение к деньгам. Я предпочитаю не платить за дела по дому, в надежде развить правильное отношение к “долгу семьи”. Но это всего лишь наши разные картины мира, и исходящие из них разные задачи и способы влияния, и каждый, хочется надеяться, живет в согласии с собой, совершая этот выбор, и это правильно.

Что же такое “влиять на ребенка”? Когда мы говорим “мне не нравится, что ты общаешься с Мариной, она плохо на тебя влияет”, “мне кажется, новая школа очень хорошо влияет на него” – мы говорим о том, что данный человек или обстоятельства приводят к внутренним изменениям. Влияние – это слова, действия, поступки, которые действуют так, что ребенок меняется изнутри.

Основное отличие влияния от принуждения заключается в том, что принуждение подразумевает под собой ту или иную форму насилия, а влияние – это создание возможности добровольных изменений через авторитет, то есть признание за человеком неких выдающихся качеств, знаний, умений или положения.

Для маленького ребенка родитель изначально – авторитет по умолчанию, просто вследствие его положения. Это как такой аванс доверия, выданный нам природой, и помогающий нам и детям справляться с жизнью.

Но вот наступают первые кризисы, и родительский авторитет начинает шататься с первым “неть!”. И часто интуитивной реакцией страха является желание немедленно утвердить этот авторитет на положенное ему место. Собственно, вся эта тема про “старших надо (надо!) уважать” – это паника потери авторитета и попытка сохранить его насилием. Самое смешное, что насилие разрушает именно авторитет, заменяя его авторитарной властью. Но ребенок продолжает расти, и этой власти требуются все более жесткие меры, все больше манипуляций, запугивания, унижения и насилия, чтобы власть удержать. Если авторитет потерян, влиять невозможно, остается только принуждать. Принуждение же, как любое насилие, естественно дает изменения, но КАКИЕ? Во-первых, внутренний бунт. Во-вторых, потерю доверия. В-третьих – потерю внутренней мотивации. Говоря грубо, вам просто больше не верят. Смиряются, вынуждены послушаться, но – не верят.

Выходит, что если мы надеемся, что в ребенке вызреют изменения, которые важны для нас, вызреют изнутри, став личными ценностями и убеждениями – мы должны уметь влиять.

То есть – оставаться авторитетом.

То есть – обладать качествами, знаниями, умениями, способностями, значимыми для ребенка. А для ребенка не очень значимо, что у нас степень в высшей математике или ауди последней модели. Для него значимо – безопасно ли с нами? Может ли он довериться нам, расплакаться при нас, сорваться при нас, ошибиться при нас – и чувствовать себя в безопасности. Для него значимо – уверены ли мы. Крепко ли и спокойно ли с нами рядом. Справляемся ли мы с жизнью, любим ли ее. Можем ли мы справиться, когда у него помялась бумажная ракета или по математике двойка. При чем не факт, что мы должны быть спецы по склейке ракет или иметь связи с директором школы. А то, что мы умеем справляться с такими ситуациями, и можем показать ему, как.

И чем больше родитель – истинный лидер, а не облеченный властью тиран, чем больше он идет на шаг впереди, чем уверенней и спокойнее прокладывает дорогу, тем естественнее и спокойнее ребенку идти за ним, тем сильнее авторитет, тем меньше нужно принуждать, тем естественнее влиять.

И еще два момента. А можно ли совсем без принуждения? Нельзя. Так или иначе будут ситуации, когда в машине нужно пристегнуться, и времени на “влияние” нет, всех заклинило на оси. И это ничего страшного. У меня тут внутренне действует принцип выбирай свои битвы. Ситуации опасности здоровью и жизни – одна из них. Ситуации мелкой бытовой подстройки, которые не окажут глобального влияния на ценности и личность ребенка “убери за собой тарелку”, “не сметь рвать книжки”, “слезь со стола” – могут варьироваться в семьях, но по сути не критичны, и если нет сил и терпения на ожидание внутренних осознаний, не вижу большого вреда в принуждении. ЕСЛИ в значимых вещах – во что верить, что любить, чем интересоваться, о чем мечтать, к чему стремиться, чем увлекаться, как чувствовать – нет насилия.

А что делать тем, кто не является сам по себе естественным альфа-лидером?

Необязательно быть естественным альфа-лидером. Достаточно неплохо и уверенно справляться с жизнью, какой бы она ни была.

Достаточно не быть в положении “меня”, а быть в положении “я”.

Автор текста: Ольга Нечаева.

0

Быстрый ответ

Напишите ваше сообщение и нажмите «Отправить»


phpBB [video]


Вы здесь » Ключи к реальности » Ключи к взаимоотношениям » Родом из детства