Ключи к реальности

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Ключи к реальности » Ключи к взаимоотношениям » Родом из детства


Родом из детства

Сообщений 1 страница 10 из 274

1

Все дети… просто разные

Родом из детства

Только теперь, когда у меня четверо детей, я научилась спокойно реагировать на смелые заявления других родителей: что их дети никогда бы себе чего-то «такого» не позволили, что их дети никогда не лечились антибиотиками, что их дети уже в два года рисуют человечков, а в восемь могут двадцать раз отжаться.

Я спокойно отвечаю: «75% моих детей тоже никогда бы себе такого не позволили, 50% моих детей ни разу не лечились антибиотиками, 25% моих детей в два года научились рисовать человечков, и половина спокойно отжимается даже не двадцать, а двадцать пять раз»

Десять лет назад, когда я была молодой мамой одного мальчика Саши, мне казалось, что я знаю о детском воспитании все. А именно – что мой ребенок является примером полнейшего родительского педагогического провала и моя материнская карьера, едва начавшись, пришла к бесславному концу.

Сашенька рос неуправляемым, буйным и до средней школы не показывал никаких художественных склонностей или талантов. Вообще.

Я делала все, что могла, чтобы развить его интеллект с пеленок – на зубок знала методики Монтессори, Зайцева, Домана, Никитиных, покупала журналы со статьями о детской психологии, шила для малыша игрушки в виде тряпичных букв, набитых гречкой, ставила классическую музыку и показывала альбомы с картинами эпохи Ренессанса.

Но, еще не научившись стоять на ногах, мой первенец превратился в тирана, своим ором и бескомпромиссностью, терроризировавшего всю семью. С ним невозможно было никуда пойти – две попытки посетить кофейню и ресторанчик увенчались провалом, несъеденной едой и недоумевающе-раздраженными взглядами других посетителей.

Потому что Сашенька, полуторагодовалый сообразительный мальчик, просто орал. Он орал в гостях, он орал во всех людных местах, он орал и не слушался везде, где мы бывали. Дома он вывел из строя всю бытовую технику, до какой мог добраться и даже развинтил офисное кресло!

За полтора года как-то наловчившись обращаться с ним, я прониклась скепсисом по отношению ко многим методикам развития детского интеллекта – я твердо решила, что придуманы они, а) для девочек б) для достойных родителей, а не таких тряпок, как я.

Когда я была мамой только одного мальчика Саши, мне казалось, что я знаю о детском здоровье все. Саша, которому уже сейчас одиннадцать – не болеет. Никогда. Вообще. Едва у малыша зажил пупок – я стала выкладывать его, голого, в одной распашонке, на одеяльце, расстеленное прямо на полу.

Малыш рос и развивался без шапочек и носочков, получал в неограниченных количествах грудное молоко, спал вместе с родителями до двух лет и был возим на море, в палаточный лагерь с песком и «антисанитарией», с шести месяцев.

Его пеленки никогда не гладились, а посуда не стерилизовалась. Потому, когда знакомые мамы жаловались, что их дети болеют, у меня было мое собственное твердое мнение на этот счет: а сами виноваты. Кутать не нужно было. И грудью кормить хотя бы года полтора.

И потом у меня родилась девочка Катя.

Если бы Катя оказалась первым и единственным моим ребенком, то я бы однозначно примкнула к тем мамам, которые, стоя в сторонке со своим опрятным послушным малышом и наблюдая за чужой безобразной истерикой, сказали бы: «вот моя девочка никогда бы себе такого не позволила!» и поставила бы себе честный жирный плюс.

Катя была из тех младенцев, о которых пишут недоумевающие от чужих бед родители: «чего вы киснете, вам нужно развеяться! Смело берите ребенка с собой в рюкзачок и идите гулять, идите на выставку, идите в кино, в гости – не замыкайтесь в четырех стенах и не бойтесь носить ребенка с собой!».

Катя с самых первых дней спала в своей отдельной кроватке, в другой комнате (что-то немыслимое в контексте младенца Саши) и могла часами лежать там, рассматривая подвешенные вдоль бортика игрушки, пока мы с ее старшим братом благополучно занимались на ковре рядом.

Детская ревность? Я таких слов не знала, моя материнская самооценка стремительно росла. За первые Катины два месяца мы исколесили всю Киевскую и частично Черниговскую области. Без проблем останавливались в придорожных кафе, я даже возила Катю с собой в институт и библиотеку!

Но в три месяца случилось нечто ужасное. У дочки мало того, что поднялась температура – она начала кашлять! Я была уверена, что такого не бывает, что это не из моей реальности – давать ребенку какие-то лекарства, водить к врачу…

Мне казалось, что просто нужно меньше паники, больше грудного молока, поносить на ручках – и все пройдет. Именно это я без тени сомнения советовала другим мамам, у которых болели дети. Я была уверена, что это не дети болеют, а их мамам нечем заняться.

Но кашель почему-то не прошел. Врач, прописавшая нам антибиотики неделю назад (ан-ти-би-о-ти-ки? Да никогда в жизни!) сказала твердо, так, что даже я послушалась: «вам нужно ложиться в больницу. Немедленно. В любой момент у девочки может развиться пневмония».

Две недели мы провели в больнице, получая уколы и всевозможное лечение. Я стала осторожнее. Дочка болеет в среднем раз в три месяца – любой вирус, летящий по воздуху, словно прельщается кроткой беспомощностью этой нежной хрупкой белокурой девочки, и Катюша заболевает. И как заболевает!

Если поднимается температура, то не ниже тридцати девяти! И, как минимум, две недели сидения дома нам гарантированы. В пять лет, в конце весны, когда ее брат вовсю купался и гонял босиком, жарким маем, Катюша умудрилась схватить двустороннее воспаление легких.

В семь, тоже летом – сильную ангину. В восемь – два пиелонефрита подряд. Благодаря Катюше я научилась «читать» анализы крови и мочи, научилась делать жаропонижающие уколы и разводить порошковый антибиотик для инъекций.

Нас хорошо знают, как минимум в трех больницах города. Почему?.. Что я сделала не так? Ответа на этот вопрос я так и не получила.

И вот передо мной оказались два совершенно разных ребенка. Рожденных от одинаковых родителей, употребляющих одинаковую пищу, живущих в одной комнате – и потрясающе, невообразимо разных!

Немыслимые, невозможные для Саши вещи – его сестра делает с легкостью, словно никто ее этому и не учил. В то же время Сашина собранность, методичность, ответственность – чужды «летающей в облаках» Катюше.

Наша старшая девочка почти не ходила в садик и могла часами сидеть, складывая пазлы (Саша, до определенного возраста, эти пазлы ел) и рисовала потрясающие картинки. Слушала книжки, которые я могла читать ей с утра до вечера.

Как будто бы сама, без чьей-либо помощи, научилась читать и писать. А ведь первые Сашины полгода в школе были суровым испытанием! Из детского сада моего первенца выпустили с рекомендацией «индивидуального обучения», и, откровенно говоря, в семь лет он был совершенно не готов к школе.

По инерции, я продолжала несколько лет считать себя матерью-неудачницей и всячески оправдывалась перед учительницей, но в пятом классе выяснилось, что у Саши очень все хорошо складывается с математикой.

Более того, он начал читать толстые романы из «Библиотеки приключений» и детскую классику, а также рисовать хитрые инженерные чертежи и топографические карты. Мне очень хотелось отдать сына в какой-то кружок, но он нигде не приживался, пока мы не дошли до карате.

За четыре года Саша достиг немалых успехов, заработав «синий» пояс и кубики на животе.

Сын подрос, посолиднел и стал настоящей опорой в семье – ответственный, собранный, способный помыть посуду, приготовить для всех вкусный завтрак, поменять колесо в машине и сделать массу других полезных вещей.

И, главное, он очень добрый и отзывчивый.

Когда Саша учился в первом классе, у меня родились Евфросиния с Никитой. С первого беглого взгляда на эту парочку стало ясно, кто есть, кто. Разные, как день и ночь, они не то, что не походили на брата и сестру – а вообще на близких родственников!

Белокурая, голубоглазая, с носиком-кнопочкой Ефросиша оказалась по характеру полным антиподом своей старшей сестры (нежной, легкоранимой, тихой) и на порядок спокойнее Саши в аналогичном возрасте.

Если Саша «брал свое» ором, то Евфросиния придумывает более изощренные и артистичные способы. Она бойкая, уверенная в себе и очень вредная. Она одна из всех четырех моих детей на замечание строгим голосом пристально посмотрит в глаза и спросит: «Что такое, мама?»

Глядя на Евфросинию, мне очень часто хочется воскликнуть: «Моя дочка никогда бы себе такого бы не позволила!». В то же время, когда Евфросиния начинает рисовать – у всех дух захватывает от того, насколько уверенными получаются штрихи и линии из-под ее крошечных пухлых пальчиков!

Ее единоутробный брат Никита, рожденный семью минутами позже — кареглазый (единственный из всей четверки), скуластый, тихий, упрямый и обидчивый. Глядя на эту парочку, понимаешь, что видишь словно две половинки единого целого, дополняющие друг друга.

Никита, когда только родился, был похож на крошечного персонажа Вицына из «операции Ы». Тихий меланхолик, склонный к не совсем законным поступкам. Никита предпочитает быть «ведомым» сестрой и стоит за нее горой.

В аквапарке на праздновании своего Дня рождения удалось протащить четырехлетнюю Евфросинию на взрослую «трубу», которой она не то, что не испугалась, а отнеслась со сдержанным серьезным одобрением, сказав, что «не страшно и хорошо».

Никита же, снаряженный в надувной круг со шлейками, едва-едва освоил крошечную детскую горку, высотой полтора метра и наотрез отказывался исследовать более серьезные развлечения.

Когда шайке малолетних разбойников исполнилось два года, я решила отдать их в садик. Многие годы я была ярым противником всяческих дошкольных учреждений. Старший сын ходил туда примерно полтора года и очень страдал.

Но обстоятельства моей жизни и работы складывались тогда таким образом, что иных вариантов не оставалось. Дочка ходила примерно год и страдала еще больше. Садик, это, наверное, самое страшное (кроме больниц, конечно) что случалось в ее жизни.

Сашу и Катю мало увлекали детские утренники, коллективные занятия, хороводы и жизнь в социуме. Конечно, спустя пару недель, привыкнув, они перестали плакать по утрам в раздевалке, но зато как продолжала плакать я – от осознания, что моим детям там не место.

«Максимум в шесть лет. В подготовительную группу» — размышляла я раньше, «не понимая» родителей, которые эти садики хвалят. И вдруг – шок. Козявочкам едва стукнуло два, они только научились ходить на горшок и еще совсем не умеют сами одеваться – и я веду их в детский сад.

Моя старшая дочка просидела возле меня несколько лет до школы: тихо, как мышка, что-то рисуя и вырезая картинки. Но, оказалось, в природе существуют и такие дети, которым сад – прямым образом показан.

Плохо управляемые, активные, скучающие дома, готовые к командной работе Ефросиша и Никита рвались к играющим на площадке детям, возились с ними, терроризировали родителей и брата с сестрой и у меня просто не оставалось выбора.

К этому моменту я поняла, что как мама – совершенно ничего не понимаю в детях и в материнстве.

Когда-то я считала, что для того, чтобы ребенок не болел, нужно его просто закалять и не давать антибиотики «по первому чиху». Это сработало ровно с половиной моих детей!

Когда-то (пусть и недолго) я считала, что истерики на улице, ор и ужасное поведение – зависит от родительского воспитания. Действительно – я смогла воспитать целого одного ребенка, который никогда не кричал ни на улице, ни дома!

Когда-то я считала, что жесткий режим дня и кормления — пережитки прошлого, но опыт с двойняшками показал, что если у нас не будет режима, то у этих детей не станет и мамы. Ровно в девять вечера в доме наступает отбой, а в семь утра подъем.

А несколько лет назад у нас все ложились, когда хотели и просыпались тоже, когда получится. Такой расклад казался мне прогрессивным и «экологичным». Когда-то я считала, что талант есть у каждого ребенка и проявляется он в раннем возрасте, все зависит от родительской настойчивости.

На деле оказалось, что все очень индивидуально и родительская настойчивость должна проявляться прежде всего в развитии у ребенка ощущения, что его безоговорочно любят, каким бы он ни был. Я искренне не понимала и даже обижалась на тех знакомых, которые спрашивали, почему я не отдаю Катюшу в садик.

Сейчас же я понимаю, что несмотря на солидный опыт, я совершенно не могу ничего кому-либо советовать.

Все детки разные и, получается, только мама знает наверняка, что на самом деле нужно ее ребенку и как «правильно» его лечить и воспитывать. Пожалуй, это и есть единственный совет, который могу дать без сомнения в собственной правоте.

Автор: Ольга Яценко, мама четверых детей.

0

2

Мам, я не хочу больше быть взрослым…

Родом из детства

Мы всё время что-то объясняем детям. Иногда лучше послушать их. Из всех статей о том, как нужно разговаривать с детьми, можно собрать многотомник, который займет целую книжную полку.  И с нами в детстве много разговаривали. Но настоящий диалог – это не слова, а чувства партнера.

Подлинный разговор – это не обмен словами, а то, что рождается между слов.
Это чудо – то, что может изменить и маму, и ребенка. Я благодарна своим детям за радость общения, которую мы дарим друг другу. И этому научил меня не десяток прочитанных книг по детской психологии, а мой четырехлетний сын.

Вот она, та самая история: Подкованная несколькими модными книгами о разговорах с детьми, я достаточно хорошо наладила контакт со старшим ребенком. Он эмоциональный и вспыльчивый, поэтому мы учились говорить о чувствах и находить способы преодоления проблем.

Когда должен был родиться третий ребенок, я решила использовать тот же метод в общении со средним сыном, молчаливым и созерцательным. Я стала готовить его к появлению малыша и подробно рассказывала, как круто быть «взрослым» старшим братом.

Но мой средний сын никак не мог понять свою говорливую маму.
Я всё говорила и говорила ему про его чувства, проговаривала его эмоции, следуя советам из популярных книг. И не замечала, что стена между нами становится всё выше.

Однажды, отчаявшись меня слушать, мой молчаливый четырехлетка тихонько мне сказал: «Мам, я не хочу больше быть взрослым». К тому моменту он уже несколько месяцев был «старшим братом». Помню, тогда я вытирала его после купания, и даже не сразу услышала.

Но что-то полезное из книг про активное слушание мне все же удалось запомнить. «Ты хочешь быть маленьким», – согласилась я, обнимая влажный чистый комочек. Он кивнул, потому что сказать ничего не мог от горьких-горьких слез.

Мы сидели на стуле в ванной, я обнимала своего такого взрослого сына и молчала. Наконец-то я молчала. Это был очень жесткий урок – вместо тысячи слов найти одну-единственную фразу, которая объяснила бы все. И эту фразу нашла не я, а мой четырехлетний сын. Все мои теории и практики рассыпались в прах.

В этой тишине я наконец-то понимала своего ребенка.

Мой взрослый малыш успокоился. «Хочешь, чтобы я тебя уложила спать, как раньше?» – в ответ он снова кивнул.

Моменты настоящей близости с нашими детьми случаются редко. Постичь тайну этой близости и «разгадать» личность ребенка мы не сможем никогда.

Возможно, самое главное, не засорять эфир белым шумом. Не болтать без перерыва, применяя те самые «65 фраз, которые должен услышать каждый ребенок». И быть внимательным наблюдателем чаще, чем активным слушателем.

Проблема всех самых прекрасных теорий воспитания в том, что мы порой не готовы воспринять новую информацию. Даже поверив в эффективность педагогических советов, мы неизбежно встаем на проторенные рельсы той практики, которая складывалась в семье годами.

После того разговора в ванной прошло два года. За это время я научилась понимать детей без “навыков активного слушания” и выстраивать с ними диалог без слов.

А тот разговор я считаю чудом, ведь он помог мне понять не только своего сына, но и саму себя.

Автор: Ксения Данцигер

0

3

ВАШИ ДЕТИ УМЕЮТ ФОРМУЛИРОВАТЬ ПРОСЬБЫ?

Родом из детства

Люблю наблюдать за детьми, своими и чужими, прислушиваться к тому, что они говорят. И вот давно заметила такую тенденцию – современные дети не умеют просить. Просто не могут сформулировать и попросить что-то.

Элементарный пример. Ребенок находится в гостях, играет с детьми, и вдруг выдает: “Я хочу пить!” Кому он это говорит? Да чаще всего просто в пустоту, в пространство, ожидая немедленный отклик, т. е. появление стакана с водой.

Я принципиально на такие выражения не обращаю внимания и жду, что будет дальше. Дальше обычно следует повторение фразы, уже обращенное ко мне лично. На что я отвечаю: “Здорово! И что?”

Здесь уже до некоторых доходит, и они формулируют просьбу налить воды.

Некоторым приходится подсказывать: “Тебе нужна моя помощь? Хочешь меня о чем-то попросить?” Самое забавное, когда ребенок отвечает: “Да, я не знаю, где у вас стаканы” Т.е. он вообще не понимает, что такое просьба. Приходится объяснять и раскладывать по полочкам – чем отличается просьба от констатации факта.

И вроде иногда аж смешно в таких ситуациях, а на самом деле грустно. На мой взгляд, это очень показательное поведения ребенка, оказавшегося в системе детоцентризма. Он привыкает, что все ему дается просто так, стоит намекнуть.

Тут же заботливая мама/бабушка исполняет любой каприз, даже не дождавшись реального желания. А еще чаще ему напоминают через каждые полчаса, что он хочет пить/есть/в туалет…

И речь ведь не идет о малышах, нет! Я говорю о детях школьного возраста – 6, 8, 10 лет…

Почему так важно уметь просить?

Мне кажется это очень важным! Не просто так я заостряю на этом моменте внимание и стараюсь проработать его даже с чужими детьми.

Во-первых, это формулирование своих желаний. Ребенок должен учиться понимать, чего он хочет, с таких простых потребностей и чувств, чтобы не вырасти инфантильным взрослым, ни к чему не стремящимся и ничего не желающим.

А если исполнять все капризы и потребности малыша, не дожидаясь даже возникновения у него желания, именно такой результат и можно получить.

Проблемы с пищевым поведением, столь популярные сегодня, вполне возможно вырастают тоже отсюда. “Попить? Покушать? Сладенького? Ну поешь хоть что-нибудь!” – носятся с ребенком, и он перестает ощущать чувства голода, жажды, насыщения…

Во-вторых, я верю в милость Вселенной и в то, что озвученные желания исполняются. И привыкать их озвучивать необходимо с детства.

В-третьих, я считаю, что ребенок, достаточно свободно овладевший речью, должен вливаться во взрослый мир общения, норм, традиций, правил. Я учу своих детей:

“Если кого-то случайно обидел – извинись!”,
“Если не можешь сам с чем-то справиться – попроси помощи взрослых!”,
“Если хочешь что-то получить – попроси вежливо!”
По-моему, это достаточно простые правила для восприятия даже маленьким ребенком, и именно с их помощью закладываются основные христианские добродетели.

Ну и в четвертых, мой личный “таракан”, возможно – я не приемлю неуважения к взрослым со стороны детей, чужих ли, родных ли – любых. Хамское поведение я всегда пресекаю, равнодушное игнорирую. Мне непонятно, почему наглость и бестактность часто списывается на детскую непосредственность.

Почему неуважительное общение взрослого человека не будет терпеться, а ребенку спустится с рук? Я не делаю разницы между взрослым и ребенком, который осознанно совершает поступки и строит фразы.

Хотя нет, конечно, делаю. Ребенку я объясню, как стоит сформулировать свою мысль, чтобы она звучала корректно, допустив, что он просто этого не знает.

Автор: Екатерина Миняева

0

4

8 типов интеллекта или как не профукать будущее ребенка

Родом из детства

Говард Гарднер — психолог, автор понятия «множественный интеллект» — установил, что существует 8 типов интеллекта. Современная система образования делает упор на развитие двух из них, поэтому некоторые школьники остаются неуспешными и не могут впоследствии найти себя.

Также существует «теория желудя», идея которой заключается в том, что природа заложила в каждого определенный потенциал. Понять предрасположенность детей, чтобы в будущем они могли успешно реализоваться, легко, если определить их тип интеллекта.

Лингвистический

Проявляется в любви к слову — письменному или устному. Малыши с таким типом интеллекта с удовольствием слушают сказки и истории любого рассказчика, быстро учатся говорить, писать и читать. Они легко осваивают иностранные языки.

В подростковом возрасте обожают читать и писать, делать стенгазеты, брать интервью и писать для школьной газеты, разгадывают словесные головоломки, рассказывают интересные истории. Важно, чтобы их обучение проходило в форме рассказа, дискуссии, совместного чтения книг.

В современной школе делают сильный акцент на развитие именно этого типа интеллекта: дети в основном читают, слушают, пересказывают и говорят,

В какой профессии ребенок может реализоваться: писатель, сценарист, драматург, журналист, политик, корректор, переводчик.

Логико-математический

Эти дети испытывают страсть к числам и цифрам. Обычно они хорошо запоминают даты событий, номера телефонов, им нравится решать математические задачки, подсчитывать, вести учет.

Они проявляют способности к анализу и синтезу, легко устанавливают причинно-следственные связи, стремятся к систематизации и порядку, легко оперируют абстракциями.

В какой профессии ребенок может реализоваться: математик, бухгалтер, программист, аналитик, ученый, детектив, логист, медик.

Визуально-пространственный

Эти детки отличаются тем, что часами могут играть деревянными или невыразительными куклами. Они с удовольствием собирают пазлы, любят игры с лабиринтами. Часто у них есть выдуманный друг.

У них хорошо развито воображение, часто мечтают и обожают рисовать. Чувствуют цветовые сочетания, рано понимают, что с чем в одежде сочетается, а что нет.

Подростки обычно успешны в геометрии, черчении, рисовании и естественно-научных предметах (физика, химия). У них развито пространственное мышление: хорошо запоминают места и детали окружающей обстановки, быстро читают таблицы и понимают диаграммы.

Способны трансформировать пространство — сначала в голове, а потом сделать, например, перестановку мебели. Они видят мир под другим углом зрения, могут предложить несколько вариантов видения.

В какой профессии ребенок может реализоваться: все типы дизайнеров, архитектор, художник, мультипликатор, инженер, изобретатель, скульптор.

Телесно-кинестетический

Для этого типа тело — основной инструмент самовыражения. Движениями и танцем они расскажут о своих эмоциях лучше, чем словами.

Инстинктивно они тяготеют к спорту, физическим нагрузкам, они здоровы, сильны, хорошо едят. У них развита мелкая моторика, поэтому им нравится мастерить и находить применение рукам. Любят выступать на сцене.

Одной из главных фигур в окружении такого подростка станет тренер-наставник, который будет помогать достигать успехов. Способности этих детей развиваются в соперничестве и конкуренции, поэтому они острее реагируют на поражения и нуждаются в похвале и поддержке.

В какой профессии ребенок может реализоваться: актер, танцор, спортсмен, цирковой артист, клоун, инструктор по спорту, хирург, механик, скульптор, ремесленник, фотомодель.

Музыкальный

Такие детки чувствуют ритм, обладают хорошим слухом, тянутся к музыкальным инструментам. В подростковом возрасте громко слушают музыку, интересуются творчеством музыкантов, с удовольствием ходят на хор или в музыкальную школу.

Они способны оценить музыку, быстро запоминают мелодии и воспроизводят их, поют вслух или про себя. Это сочинители и исполнители музыки, иногда раздражают окружающих тем, что начинают отстукивать или притопывать, когда чувствуют ритм.

В какой профессии ребенок может реализоваться: музыкант-исполнитель (пианист, барабанщик), композитор, дирижер, оперный певец, диджей, звукооператор, музыкальный критик, радиоведущий, музыкальный редактор.

Натуралистический

Эти дети тянутся ко всему живому, природа и животные — это их стихии. Им нравятся эксперименты с проращиванием зерен и наблюдение за их изменениями.

Они обожают подолгу рассматривать букашек, муравейники, травы и цветы, любят возиться с животными, наблюдать за явлениями природы. В первобытном строе такие люди были отличными охотниками, лекарями, знатоками трав.

В подростковом возрасте имеют хорошие оценки по биологии, химии, окружающему миру. Любят ходить в походы и участвовать в экологических акциях.

В какой профессии ребенок может реализоваться: эколог, ветеринар, геолог, исследователь морского дна, сейсмолог, археолог, генетик, лесник, фермер.

Экзистенциональный

Такие дети с детства отличаются высокой степенью осознанности, понимают свои чувства и могут управлять ими. Они здраво рассуждают, делают весомые умозаключения. Как правило, эмоционально сдержанны, застенчивы.

Когда они вырастают, их начинают заботить вопросы жизни и смерти и прочие экзистенциальные вещи. Они способны выдвигать новые теории о происхождении мира и гипотезы о появлении разных национальностей.

Интересуются духовными учениями и трудами философов. Они трезво стоят на ногах, способны прогнозировать и надолго планировать, умело управляют своими эмоциями, следуют инструкциям.

В какой профессии ребенок может реализоваться: психолог, психиатр, профессор и преподаватель философии, агитатор, священник, политик.

Межличностный

Это дети-коммуникаторы, они быстро устанавливают контакт с окружающими, знают, как понравиться, умело используют свое влияние. Хорошо чувствуют людей, их настроения и состояния, умеют быстро перестроиться.

Уже с детства прекрасные переговорщики.

В подростковом возрасте объединяют вокруг себя людей, становятся душой компании и лидерами, у них много друзей, потому что умны, общительны, обладают чувством юмора и харизмой.

Для достижения своих целей используют вербальный и невербальный арсенал: слова, жесты, тело, рисунки. За счет умения чувствовать других людей могут оказать им помощь и поддержку.

В какой профессии ребенок может реализоваться: политик, педагог, оратор, переговорщик, дипломат, менеджер, директор, бизнес-тренер.

0

5

«А вот я в твоем возрасте...», или почему родители обманывают детей

Родом из детства

Когда мы говорим с детьми — даже если мы считаем себя продвинутыми молодыми родителями — мы часто повторяем «А вот я в твоем возрасте...». Далее идет список, за который дают Оскара, пускают на Олимп и разрешают нимбу и крыльям проявиться воочию.

Я поймала себя на том, что говорю я:

«Я всегда делала уроки сама, родители даже понятия не имели о том, что именно мы проходим. Мне было это интересно, понимаешь?!»

Как было на самом деле:

Папа брал носок и на примере его стирки с мылом объяснял мне, гуманитарию до мозга костей, процесс и принцип диффузии. А еще его чертежи до сих пор висят в галерее «Ими гордится гимназия», разумеется, под моими инициалами. Мама упоенно читала сложные диктанты мне вслух, когда я готовилась к олимпиадам.

И оба родителя как миленькие сидели за журнальным столиком с плотным картоном, ножницами и правильно заточенными карандашами, чтобы создать шедевральные макеты сложных тел по геометрии. Ну и по мелочи: брат на мальчишниках разговаривал с химиком (своим когда-то одноклассником) о том, чтобы он спрашивал меня на основном зачете про то, что я могу выговорить, например, про действие аминокислот на организм человека. И упаси боже, никаких формул.

Без помощи родителей и семьи я бы никогда не получила ту медаль. Но сегодня память и самолюбие играют со мной злую шутку, превознося все мои достижения и забывая вклад окружающих.

«Я всегда помогала по дому без напоминания!»

Как было на самом деле:

Без напоминания я только портила дорогой гардероб моей мамочки, пуская платья, которые ей привозил папа из итальянских командировок, на пошив уникальных коллекций одежды для дискотек. Разумеется, ни один шедевр не пережил даже одного выхода в свет. Еще я пекла печенья, красивые снаружи, каменные внутри. Родители смиренно кусали, хвалили и ходили к стоматологу.

А вот заправлять кровать я стала только к старшей школе, как и тщательно убираться в комнате — у меня попросту появился стимул быть в сравнении не хуже подруг. Полы после меня приходилось перемывать, если я складывала вещи, находили их не всегда сразу, хомяка я вообще потеряла — и он благополучно 2 недели делал гнездо в маминых зимних вещах. Делал очень успешно, надо сказать, мама была в ударе, когда его нашла. Единственное, что мне удавалось — это мытье посуды. Медитативное занятие хоть как-то меня замедляло и попросту доставляло удовольствие.

«Почему ты не можешь правильно распоряжаться собственным временем?! Ведь это просто, не опаздывать!»

На самом-то деле, я летела в гимназию на всех парах за час до начала занятий только потому, что перманентно была в кого-то влюблена. Так продолжалось всю среднюю школу, а вот к старшим классам хорошо, если мы толпой девчонок приходили минут за пять до звонка. Правда, опаздания я ненавидела — потому что родители опаздывали везде и всюду. Моя привычка к точному появлению вышла скорее из отрицания и протеста реальности.

«Если бы ты интересовался тем, как я готовлю, ты уже мог бы готовить как минимум 8 блюд абсолютно самостоятельно!» Если честно, свои первые блюда я стала готовить, когда начала встречаться со своим будущим мужем. До этого о кулинарии я имела самые посредственные представления. И быть счастливым подростком сей факт мне никак не мешал.

«Да куча же всего интересного, что можно поделать! В музей сходить или на выставку!»

Эта фраза вызывает у сына самое амплитудное закатывание глаз. И, если отмотать время, для меня тогдашней было совершенно все равно, какие именно выставки проходят в нашем славном городе. В лучшем случае меня интересовали афиши кинотеатров и расписание дискотек. На этом окультуривание заканчивалось и сводилось к "Мам, мы пойдем погуляем?"

К чему я все это говорю? Да к тому, что нам нельзя терять настоящую память, которая видоизменяется под действием времени, нельзя терять чувство юмора и самокритичность. А еще нужно возвращаться к себе – к тем, кем мы были в детстве, ровно перед тем, как выдать в эфир новое нравоучение о том, как должно быть.

Пусть наши дети еще немного побудут детьми! Готовить их научит Джейми Оливер, убираться заставят собственные маленькие дети, а победы в школе пусть будут вашими общими — что с этого? Так еще веселее!

Автор: Анна Делианиди

0

6

Не лезь, не трогай, отвали!

Родом из детства

Как-то осознавания случаются со мной все чаще где-то рядом с едой.

Вчера делали вареники с Васькой.

Сахар не трогай — рассыплешь. Ладно, так и быть — положи ложку. Ну вот, рассыпала (растяпа). Яйца я сама разобью (в уме — ты уронишь, скорлупу накидаешь в тесто). Вот муку можешь положить. Только смотри не рассыпь на пол.

Вот! Рассыпала (откуда у тебя только руки растут). Катать я сама буду — испачкаешься. Режешь не так, неправильно. Надо резать вот на таком расстоянии, а ты что сделала…

В общем, так во многом. Часть из этого я не говорю, но имею в виду. И еле сдерживаюсь, чтобы не сказать. Как-то так примерно мне все это и говорили в детстве. Реакции выстреливают сами собой, даже в ситуациях, которых раньше не было.

Считаю ли я объективно, что у дочки руки растут из задницы? Нет, не считаю. Даже наоборот. Все в порядке у нее с руками и с головой. Считаю ли я ее неумехой и желающей навредить, испортить? Нет.

Она искренне хочет помочь, хочет делать как я. Хочет научиться. И я очень хочу ей помочь, показать, быть проводником. Но крышечку срывает и планочка падает. Срывает там, где и мне было очень больно. Потому что я не знаю, не умею по-другому. Со мной поступали так.

И даже все эти «вырастешь, потом еще успеешь и стирать, и посуду мыть, и готовить — отдохни пока», — в моем случае были именно этим: «Ты не справишься, все испортишь, тебе ничего доверить нельзя, руки у тебя из задницы растут. Лучше отойди, я сама сделаю». Прям один в один.

Не давать ничего делать, гнобить и унижать — вот лучший способ навсегда отбить охоту делать что-либо вообще.

Сейчас, чтобы начать какое-то дело, особенно новое, я встречаюсь с кучей непонятной тревоги, паники. Я не начинаю, если не уверена, что смогу это сделать. Мне трудно начать что-то новое.

Я лучше ничего не буду делать. Я выбираю ничего не делать, чтобы не столкнуться опять с тем, что руки у меня из задницы растут (только говорят это уже внутри моей головы).

Я пробую доверять дочке какие-то дела. Сначала, скрипя зубами, и буквально, заставляя себя не делать ей замечания и не прогонять за то, что не получилось.

Понимаю, что давая шанс ей справиться, я даю этот шанс и себе тоже. Давая ей право на ошибку, я даю это право и себе. Не отталкивая и не прогоняя ее, когда не получилось, я принимаю и себя в своем несовершенстве.

Помогая справиться ей, я помогаю справиться и себе. Эта маленькая девочка исцеляет маленькую девочку внутри меня.

Автор: Жанна Ермашова

0

7

Шесть признаков древней души

Родом из детства

Может быть, вы встречали детей, у которых взгляд мудр не по годам?

Существуют и те, кто еще только появившись на свет, взглянул так, что этот взгляд обжёг и сказал: «Я знаю мир, и знаю больше тебя, я просто ЗНАЮ…» Такой взгляд не забывается.

Этот малыш — уже приходил раньше. Уже жил на Земле. И, пока не умеет сказать об этом, пока не накопил новой памяти, чтобы стереть предыдущую, выражает взглядом именно это.

И у детей постарше вы увидите этот взгляд. Он уже не будет помнить своей предыдущей жизни, но будет помнить предыдущий опыт. Такие люди могут давать советы, которые станут неожиданно правильными.

Такие люди обязательно — личность.

Откуда эта мудрость в еще толком не живших? Её несёт в себе Старая Душа, которая уже путешествовала во времени, и получала уроки, приходя в мир раньше, и возможно, неоднократно. Те, кто готов слушать, многое почерпнут от них.

Родители таких детей в них имеют награду от небес, они получают одну из самых больших радостей в жизни, потому что в воспитании маленького человека они принимают не роль наставника, а роль сопутствующего, а нередко и учащегося у них, глядя на то, как ребенок растёт, играет, учится.

Как распознать в своем ребенке обладателя Старой Души?

У детей обычно игривый и беззаботный характер, но иногда ребенок нетипично для своего возраста ведёт себя. Откровенно говоря, двух одинаковых детей не бывает, так что пусть вас не тревожит, что он иной.

Причин может быть уйма: может быть, ваш ребенок предпочел бы проводить время в одиночестве, чем с другими детьми своей возрастной группы. Может быть, у них сложный, интуитивный и созерцательный характер.

Дети со Старой Душой будто пропустили в своей жизни детство, войдя во взрослую жизнь задолго до того, как они прибыли сюда в своей нынешней ипостаси. Если это напоминает вам вашего ребенка, не сомневайтесь, вы растите того, кто обладает Старой душой.

Вот 6 признаков того, что ваш ребенок пришел в этот мир со Старой Душой.

1. Они живут в своем собственном мире
Вы пытаетесь привлечь их внимание, но мысленно они находятся в другом месте. Вы пытаетесь заставить их сосредоточиться на чем-то одном, но они рассеянно порхают от одного к другому.

Они делают что-то лишь на своих собственных условиях, и предпочли бы просто покой суматохе. Часто у них отлично развито воображение, и играть в одиночестве им совсем нескучно!

2. Они глубокая ЛИЧНОСТЬ
Другие дети их возраста могли бы наслаждаться беззаботными играми, подвижными и шумными, а ваш малыш предпочитает сидеть в сторонке и просто наблюдать. Он скорее интраверт, тихий и задумчивый.

Он воспринимает вещи более серьезно, чем другие дети, углубляясь в свои эмоции, и таким образом настраиваются на мир таким образом, чтобы как можно раньше разобраться в своем предназначении здесь и сейчас.

3. Они не слишком нуждаются в обществе других детей
Они могли бы следовать за большинством, но они слишком выделяются. Они часто натыкаются на непонимание, но это лишь потому, что они более зрелые, и им не интересны сплетни, пустая болтовня и бесполезный разговор.

4. Они делают всё по собственным правилам
Старые души не просто слепо следуют за правилами; они ставят под сомнение всё на свете, они во всем должны разобраться лично, логически объяснить и понять досконально. Они следуют своим собственным путем, хотя для большинства то, что важно для них, не имеет смысла для других.

5. Они любят проводить время в одиночестве
Старые души отлично понимают себя. Не может быть такого, что в своем решении или поведении было бы им непонятно или просто объяснялось сиюминутными эмоциями. У Старых душ удивительная связь с миром природы, и они эту связь тоже чувствуют.

6. Они весьма любознательны
Старая душа задаст тонны вопросов, они будут задавать их до тех пор, пока не получат нужные ответы. Они не просто принимают вещи, они их связывают и объясняют.

Они интересные, необыкновенно разносторонние, и во всем у них будет заметно невооруженным взглядом удивительное понимание и мудрость. Частенько таких зовут старичками в детстве.

0

8

ЮЛИЯ ГИППЕНРЕЙТЕР: МЫ ДАЁМ НЕ ТО, ЧТО НАДО РЕБЁНКУ

Родом из детства

Юлия Гиппенрейтер – первая в России так громко и смело высказала новаторскую мысль: «Ребёнок имеет право на чувства».

Юлия Борисовна в своей неповторимой мягкой ироничной манере рассказывала, почему нельзя заставлять детей делать уроки, убирать игрушки, какое значение имеет игра в жизни ребёнка, и почему родителям нужно поддерживать жажду игры в детях.

Родом из детства

Заботы родителей концентрируются вокруг того, как воспитать ребёнка. Мы с Алексеем Николаевичем Рудаковым (профессор математики, супруг Ю.Б.) тоже в последние годы профессионально этим занялись. Но в этом деле нельзя быть профессионалом, совсем.

Потому что воспитывать ребёнка – это душевный труд и искусство, я не побоюсь этого сказать. Поэтому, когда доводится встречаться с родителями, мне совсем не хочется поучать, да я и сама не люблю, когда меня учат, как делать.

Я думаю, что вообще поучение – это плохое существительное, особенно в отношении того, как воспитывать ребёнка. О воспитании стоит думать, мыслями о нём нужно делиться, их нужно обсуждать.

Предлагаю вместе подумать над этой очень сложной и почетной миссией – воспитывать детей. Я знаю уже по опыту и встреч, и вопросов, которые мне задают, что дело часто упирается в простые вещи.

«Как сделать так, чтобы ребёнок выучил уроки, убирал игрушки, чтобы ел ложкой, а не лез пальцами в тарелку, и как избавиться от его истерик, непослушаний, как сделать так, чтобы он не грубил и т.д. и т.п.?»

Однозначных ответов на это нет. Когда взаимодействуют ребёнок и родитель, и ещё бабушки, то получается сложная система, в которой закручиваются мысли, установки, эмоции, привычки. Причём установки иногда бывают вредящие, отсутствует знание, понимание друг друга.

Как сделать так, чтобы ребёнок хотел учиться? Да никак, не заставить. Как нельзя заставить любить. Поэтому давайте вначале поговорим о более общих вещах.

Существуют кардинальные принципы, или кардинальные знания, которыми мне бы хотелось поделиться.

Не различая игру и труд
Начать надо с того, каким человеком вы хотите, чтобы вырос ваш ребёнок. Конечно, у каждого есть в уме ответ: счастливым и успешным. А что значит успешным? Тут есть некоторая неопределенность. Успешный человек – это какой?

В наше время принято считать, что успех – это чтобы деньги были. Но богатые тоже плачут, и человек может стать успешным в материальном смысле, а будет ли у него благополучная жизнь эмоциональная, то есть хорошая семья, хорошее настроение?

Не факт. Так что «счастливость» очень важна: а может быть счастливым человек, не очень высоко социально или финансово взобравшийся? Может. И тут приходится думать, на какие педали надо нажимать в воспитании ребёнка, чтобы он вырос счастливым.

Мне бы хотелось начать с конца – с успешных счастливых взрослых. Примерно полвека тому назад такие успешные счастливые взрослые были исследованы психологом Маслоу. В результате обнаружилось несколько неожиданных вещей. Маслоу стал исследовать особенных людей среди своих знакомых, а также по биографиям и литературе.

Особенность его исследуемых состояла в том, что они очень хорошо жили. В каком-то интуитивном смысле, они получали удовлетворение от жизни. Не просто удовольствие, ведь удовольствие бывает очень примитивным: напился, лёг спать – тоже своего рода удовольствие.

Удовлетворенность была другого рода – исследуемые люди очень любили жить и работать в избранной ими профессии или области, получали удовольствие от жизни.

Мне тут вспоминаются строки Пастернака:
«Живым, живым и только,
Живым и только, до конца».

Маслоу заметил, что у человека, активно живущего, присутствует целый комплекс других свойств.

Эти люди  доброжелательны, они очень хорошо общаются, у них, в общем, не очень большой круг друзей, но верных, они хорошо дружат, и с ними хорошо дружат, общаются, они любят глубоко, и их глубоко любят в семейных или романтических отношениях.
-Когда они работают, они как будто играют, они не различают труд и игру. Трудясь, они играют, играя, они трудятся.
-У них очень хорошая самооценка, не завышенная, они не выдающиеся такие, не стоящие над другими людьми, но относятся к себе уважительно.

Хотелось бы вам так жить? Мне бы очень хотелось. А хотели бы вы, чтобы таким ребёнок вырос? Безусловно.

За пятёрки – рубль, за двойки – плётка
Хорошая новость состоит в том, что дети рождаются с таким потенциалом. В детей заложен потенциал не только психофизиологический в виде определенной массы мозга. У детей есть жизненная сила, творческая сила.

Я напомню вам очень часто произносимые слова Толстого, что ребёнок от пятилетнего до меня проходит один шаг, от года до пяти лет он проходит огромное расстояние.

А от рождения до года ребёнок пересекает бездну. Жизненная сила движет развитием ребёнка, но почему-то мы это принимаем как должное: уже берёт предметы, уже улыбнулся, уже издает звуки, уже встал, уже пошёл, уже начал говорить.

И вот если нарисовать кривую развития человека, то вначале она круто идёт вверх, потом замедляется, и вот мы – взрослые. Останавливается ли она где-то? Может, она даже падает вниз.

Быть живым – это не останавливаться и не падать. Для того, чтобы кривая жизни росла вверх и во взрослом возрасте, нужно в самом начале поддерживать живые силы ребёнка. Давать ему свободу развиться.

Здесь начинается трудность – что значит свободу? Сразу начинается воспитательная нотка: что хочет, то и делает. Поэтому не надо так ставить вопрос. Ребёнок много хочет, он лезет во все щели, всё потрогать, всё взять в рот, рот – это очень важный орган познания.

Ребёнок хочет всюду залезть, отовсюду, ну не упасть, но по крайней мере, испытать свои силы, залезть и слезть, может быть, неловко, что-то сломать, что-то разбить, что-то бросить, в чём-то испачкаться, залезть в лужу и так далее. В этих пробах, в этих всех стремлениях он развивается, они необходимы.

Самое печальное, что это может угасать. Угасает любознательность, если ребёнку говорят не задавать глупых вопросов: вырастешь – узнаешь. Ещё можно говорить: хватит тебе дурацкими делами заниматься, вот ты бы лучше…

Наше участие в развитии ребёнка, в росте его любознательности может гасить его стремление к развитию. Мы даём не то что ребёнку сейчас надо. Может быть, что-то от него требуем. Когда ребёнок проявляет сопротивление, мы его тоже гасим. Это по-настоящему ужасно – гасить сопротивление человека.

Родители часто спрашивают, как я отношусь к наказаниям. Наказание возникает, когда я, родитель, хочу одного, а ребёнок хочет другого, и я хочу его продавить. Если не делаешь по моей воле, то я тебя накажу или подкормлю: за пятёрки – рубль, за двойки – плётка.

К детскому саморазвитию нужно относиться очень внимательно. Сейчас стали распространяться методики раннего развития, раннего чтения, ранней подготовки к школе. Но дети должны до школы играть! Те взрослые, о которых я говорила в начале — Маслоу их назвал самоактуализантами — они играют всю жизнь.

Один из самоактуализантов (судя по его биографии), Ричард Фейнман – физик и лауреат Нобелевской премии. Я в своей книжке описываю, как отец Фейнмана, простой торговец рабочей одеждой, воспитывал будущего лауреата.

Он ходил с ребёнком на прогулку и спрашивал: как ты думаешь, почему птицы чистят пёрышки? Ричард отвечает: они поправляют пёрышки после полета. Отец говорит: смотри, те, которые прилетели, и те, которые сидели, выправляют пёрышки. Да, говорит Фейнман, моя версия неверна.

Таким образом отец воспитывал в сыне любознательность. Когда Ричард Фейнман чуть-чуть подрос, он опутывал свой дом проводами, делая электрические цепи, и устраивал всякие там звонки, последовательные и параллельные соединения лампочек, и потом стал чинить магнитофоны в своей округе, в 12 лет.

Уже взрослый физик рассказывает о своём детстве: «Я всё время играл, мне было очень интересно всё вокруг, например, почему из крана идёт вода. Я думал, по какой кривой, почему там кривая – не знаю, и я стал её вычислять, наверняка она уже давно вычислена, но какое это имело значение!»

Когда Фейнман стал молодым ученым, он работал над проектом атомной бомбы, и вот настал такой период, когда голова ему показалась пустой.

«Я подумал: наверное, я уже выдохся, – вспоминал учёный потом. – В этот момент в кафе, где я сидел, какой-то студент кинул тарелку другому, и она крутится и качается у него на пальце, а то, что она крутится и с какой скоростью, видно было, потому что на дне её был рисунок. И я заметил, что крутится она быстрее раза в 2, чем качается. Интересно, какое соотношение между вращением и колебанием?

Стал думать, что-то вычислил, поделился с профессором, крупным физиком. Тот говорит: да, интересное соображение, а к чему тебе это? Это просто так, из интереса, отвечаю я. Тот пожал плечами. Но на меня это не произвело впечатления, я стал думать и применять это вращение и колебание при работе с атомами».

В результате Фейнман сделал крупное открытие, за которое получил Нобелевскую премию. А началось с тарелки, которую студент бросил в кафе. Эта реакция – детское восприятие, которое сохранилось у физика. Он не замедлился в своей живости.

Дайте ребёнку повозиться самому
Давайте вернёмся к нашим детям. Чем мы можем им помочь, чтобы не замедлять их живость.

Над этим ведь думали очень многие талантливые педагоги, например, Мария Монтессори. Монтессори говорила: не вмешивайтесь, ребёнок чем-то занимается, дайте ему это делать, не перехватывайте у него ничего, никакое действие, ни завязывание шнурков, ни карабканье на стульчик.

Не подсказывайте ему, не критикуйте, эти поправки убивают желание что-то делать. Дайте ребёнку повозиться самому. Должно быть огромное уважение к ребёнку, к его пробам, к его усилиям.

Наш знакомый математик вел кружок с дошкольниками и задал им вопрос: чего больше в мире, четырёхугольников, квадратов или прямоугольников? Понятно, что четырёхугольников больше, прямоугольников меньше, а квадратов еще меньше.

Ребята 4-5 лет все хором сказали, что квадратов больше. Педагог поухмылялся, дал им время подумать и оставил в покое. Через полтора года, в возрасте 6 лет его сын (он посещал кружок) сказал: «Пап, мы тогда неверно ответили, четырёхугольников больше».

Вопросы важнее ответов. Не торопитесь давать ответы.

Не надо воспитывать ребёнка
Дети и родители в обучении, если мы говорим о школах, страдают от отсутствия мотивации.

Дети не хотят учиться и не понимают. Многое не понимается, а выучивается. Вы по себе знаете – когда читаешь книгу, не хочется её запомнить наизусть. Нам важно схватить суть, по-своему прожить и пережить. Этого школа не даёт, школа требует учить от сих до сих параграф.

Вы не можете понять за ребёнка физику или математику, а из детского непонимания часто растёт неприятие точных наук.

Я наблюдала мальчика, который, сидя в ванне, проник в тайну умножения: «Ой! Я понял, что умножение и сложение – это одно и то же. Вот три клеточки и под ними три клеточки, это всё равно, что я три и три сложил, или три по два раза!» – для него это было полное открытие.

Что же происходит с детьми и родителями, когда ребёнок не понимает задачу? Начинается: как же ты не можешь, читай ещё раз, вот вопрос видишь, запиши вопрос, ещё надо записать. Хорошо, сам думай – а он не знает, как думать.

Если возникает непонимание и ситуация выучивания текста вместо проникания в суть – это же неправильно, это неинтересно, от этого страдает самооценка, ведь мама и папа сердятся, а я балбес. Как результат: я не хочу этим заниматься, мне это не интересно, я этого не буду.

Как здесь помогать ребёнку? Наблюдать, где он не понимает и что он понимает. Нам рассказывали, что очень трудно было учить арифметике в школе для взрослых в Узбекистане, а когда ученики арбузами торговали, то они всё правильно складывали.

Значит, когда ребёнок не понимает чего-то, надо исходить из его практических понятных вещей, которые ему интересны. И там он всё сложит, всё поймет. Так можно помогать ребёнку, не поучая его, не по-школьному.

Если речь идёт о школе, там методы образования механические – учебник и экзамен. Мотивация пропадает не только от непонимания, а от «надо». Общая беда родителей, когда стремление подменяется долгом.

Жизнь начинается с желания, желание пропадает – жизнь пропадает. Лучше быть союзником в желаниях ребёнка. Приведу в пример маму 12-летней девочки. Девочка не хочет учиться и ходить в школу, уроки делает со скандалами, только когда мама приходит с работы.

Мама пошла на радикальное решение – оставила её в покое. Девочка продержалась полнедели. Даже недели она не выдержала. Прошёл, как она рассказывала, примерно месяц, и вопрос закрылся. Но сначала маму корежило, что нельзя подойти и спросить.

Получается, если дети не будут слушаться, то мы их накажем, а если они будут слушаться, то станут скучными и безынициативными. Послушный ребёнок может окончить школу с золотой медалью, но ему неинтересно жить.

Тот счастливый, успешный человек, которого мы в начале нарисовали, не получится. Хотя мама или папа очень ответственно подходили к своим воспитательным функциям. Поэтому я иногда говорю, что не надо воспитывать ребёнка.

Автор: Нина Архипова, из диалога со встречи с Юлией Гиппенрейтер

0

9

ВЕЖЛИВОЕ НАСИЛИЕ: Я ВАЖНЕЕ, ЧЕМ ТЫ

Родом из детства

С тех пор, как поколение 90-х стало взрослым и осмысленным, мы, то есть их родители, стали замечать, что они разговаривают с нами так, будто прошли тренинг у психолога.

Моя дочь однажды написала мне письмо из соседней комнаты: «Мама, я тебя очень люблю, но такого обращения больше не потерплю». Я уже и не помню, что я сделала, — наверное, пыталась как-то манипулировать, но мгновенно устыдилась.

Мне были поставлены границы. Со мной никто не спорил, мне никто не возражал, меня просто осведомили, что мое поведение неприятно.

Хорошо бы научиться этому нам, поколению 80-х и 70-х годов рождения. Именно мы те люди, которым часто задавали и задают вопросы, а также делают замечания и отпускают комментарии, заставляющие нас белеть от бешенства, сжиматься от страха или стыда, и мысленно много раз за ночь проговаривать ядовитые, остроумные ответы, которые не приходят нам в голову вовремя.

Мы молчим в ответ на эти вопросы, или спорим, но все бесполезно. И они известны каждому из нашего поколения:
-Тебе уже двадцать семь, а замуж когда?
-Когда вы родите второго?
-Что, опять учиться? Мужика тебе надо найти.
-Вам уже два года, а считать не умеет? Вы его врачу показывали?
-Ты не любишь жареную картошку? Как можно не любить жареную картошку? Почему ты ее не любишь?
-Ты делаешь неправильно. Я знаю лучше, как делать.
-О боже, какое убожество.
-Да ладно, депрессия у нее. Картошку вон иди копай, все пройдет.
-Ты эти шторы повесила? А почему эти? Ну и что, я же твоя мать. Желтые были бы лучше.
-А я тебе говорю — ты с ним разведешься.
-У вас ничего не получится.
-Ты меня позоришь перед соседями.
-А люди что скажут?
-Ты нам никогда не звонишь. Неблагодарная.
-Не знаю, что там вы медлите, а вон Светка уже с пузом ходит.
-Ты толстая, ну ничего. Зато умная.
-Тебя там обманут. Помяни мое слово. Никому нельзя доверять.
-Она тебя ни во грош не ставит. Ответь ей как мужик.
-Первое место? Стажировка в Бельгии? Умничка! Молодчинка!
-Ты прекрасно выглядишь для своего возраста! Дай мне телефон своего косметолога.

Почему эти нехитрые замечания и вопросы, или даже похвала вызывают такую боль?

Потому что в них, прямо или косвенно, содержится оценка. Оценка — прерогатива родителей, но, когда мы взрослые, мы не нуждаемся в оценке, если мы ее прямо не запрашиваем. Когда происходит контакт «взрослый-взрослый», мы нуждаемся в чем-то другом.

В чем же нуждается взрослый человек?

В поддержке. В признании. В уважении. В том, что тебе говорят — «ты мне равный, и я тебя уважаю». В непрошеной оценке содержится мета-ссобщение «я важнее, чем ты». Самая популярная ошибка, которую делаем все мы, когда на нас так нападают — отвечаем на содержание выпада.

Бормочем, доказываем, горячимся, вступаем в спор. Спорим про цвет штор, оптимальное время для замужества, сравниваем себя со Светкой в свою пользу с помощью оборота «а зато», психуем из-за «умнички и молодчинки», — кстати, почему? ведь похвалили же!

Похвалить взрослого человека — это признать серьезным объем усилий, который он вложил в свое достижение. «Я знаю, что ты сидел ночами над проектом, это заслуженный успех». «Умничка» и «молодчинка» это про куличики, который ребеночек испек в своей песочнице.

Обесценивание, замаскированное под комплимент или похвалу, довольно часто встречается в общении с людьми, не имеющих честного хорошего контакта со своей агрессией.

Как же быть?

На содержание выпада отвечать бессмысленно. Опыт подсказывает, что собеседник в нашей культуре практически никогда не встает на точку зрения оппонента. А что, если попробовать ответить на сам факт нападения? Вот три конкретных шага для этого:

Шаг первый.
Не обвиняйте. Не оценивайте. Не называйте.

А описывайте, буквально цитируйте то, что делает или произносит ваш собеседник. Не «ты все время делаешь мне больно своим вопросом про детей». А «когда ты спрашиваешь «когда вы уже родите второго», мне неприятно. Я считаю, что это только наше дело».

Не «ты забываешь выключить свет на кухне и плюешь на мою бессонницу», а «когда ты оставляешь свет на кухне, я не могу заснуть». Ваш ответ должен строится по формуле «описание действия или цитирование слов собеседника плюс ваши чувства по этому поводу». Это называется «Я -высказывание».

Шаг второй.
Будьте последовательны.

Границы трудно ставить любимым и значимым людям. И когда в романтическом порыве ваша спутница опять называет вас на людях «зая» или «сюсик», а вам это неприятно, сложно ее остановить. Но, если у вас уже был разговор на эту тему, не сдавайтесь. Напомните ей о вашей просьбе романтические прозвища произносить только в спальне или на кухне.

И придется напоминать каждый раз, пока она не запомнит.

Шаг третий.
Будьте конгруэнтны.

В психологии этим словом называют совпадение вербалики и невербалики. Если вы говорите «Иван Иваныч, ваша просьба поработать в выходные мне неудобна и я не смогу ее выполнить», не нужно сладко улыбаться. Хмурьтесь. Вас же наверняка просят нарушить или изменить личные планы, неужели это вызывает улыбку?

Иван Иваныч ловко среагирует на улыбку, которую вы боязливо демонстрируете, и скажет -«да брось, Коль, я же знаю тебя, вместо пива лучше посиди поработай». А вот на ваш серьезный тон и нахмуренные брови сказать «да брось» уже куда сложнее.

Неприятны не только и не столько слова, которые говорятся в момент ласкового нападения на нас с советом, упрашиванием или оценкой. Неприятен сам факт нарушения наших границ. И, когда мы умеем это замечать и отвечать на это, людей, которые так делают, в нашем окружении убавляется — мы просто перестаем быть для них такими удобными.

Остаются только те, кто готов с нами считаться.

Автор: Юлия Рублева

0

10

Дырявая идентичность или Почему мы такие ранимые

Родом из детства

«У меня абсолютно нормальная семья, никаких явных детских травм. Родители всю жизнь прожили вместе, заботились обо мне. Никаких разводов, смертей и других кризисных ситуаций. Но я до сих пор понять не могу, почему же я выросла такой ранимой…».

Примерно так звучал текст из уст одной клиентки, первый раз пришедшей на прием.

И действительно, что же на самом деле делает нас ранимыми? Отчего мы, уже давно взрослые люди, можем переживать самые разные состояния – начиная от тревоги и тяжести в груди, заканчивая панической атакой с клаустрофобией и удушьем. И главное – все это, казалось бы, на ровном месте!

Ну, сказал там кто-то что-то неприятное. Ну, мало ли кто он такой. Или встретились с чьим-то отвержением, попали в конфликтную ситуацию. Почему это все может так сильно влиять на наше самочувствие, надолго оставляя нас в обиде, ранимости, боли и жалости к себе?…

Травмы, которых мы не видим

Я хочу сказать о том, что ранимость, конечно же, происходит из-за психологической травмы.

Должно когда-то что-то случиться, что-то надорваться или вовсе порваться, чтобы потом оно долго заживало и болело, то и дело, отзываясь разными переживаниями.

Без травмы место болеть не будет – как в теле, так и в душе.
Другое дело, что психологические травмы (как, впрочем, и физические), бывают очень заметными и бывают совершенно незаметными. И, кажется, если мы не заметили травму, то ее, как бы, и не было. И непонятно откуда тогда взялась ранимость.

Переживание неустойчивости, тревоги, уязвимости, обиды или злости, ярости или отвращения, тоски, боли свидетельствуют о том, что имеет место психологическая травма. А вот какая и когда она произошла – как раз может быть совсем непонятно.

Этот факт обычно глубоко скрыт в психике (и недаром!) и подлежит распаковыванию только в бережных руках психотерапевта.

Впрочем, вернемся к клиентке. Она и вправду не понимала, чем именно была травмирована. И только чувства, в процессе психотерапии вышедшие на поверхность, дали ей возможность размотать этот клубок и вспомнить различные ситуации вроде бы нормального, но не очень, детства.

Дырявая идентичность

В процессе взросления, на каждом ее этапе, у ребенка формируется его идентичность. На самом деле, то, насколько крепка наша идентичность и будет определять нашу устойчивость к раздражителям.

Если идентичность размыта, то есть я не очень понимаю, кто я есть, какой я, чего хочу, что и зачем делаю в различных жизненных ситуациях, то меня очень легко будет сбить с толку. Потому что при размытой или диффузной идентичности, мне не с чем сравнивать пришедшую из вне информацию.

Вот сказали мне, что я свинья – а я то на самом деле до конца и не знаю, правда это про меня или нет! Может, и свинья. И тогда, как будто, я начинаю верить в то, что сказано, и обижаться на это. И болеть душой.

Так вот, идентичность воспитывается с младых ногтей. И формируется она в отражении нас в других людях. Никак иначе. А кто из людей больше всего проводит с нами времени в детстве и тем самым «отражает» нас? Конечно мама, папа, бабушки, дедушки. Еще братья и сестры.

И вот тут интересно то, как именно нас «отражают» мама, папа и другие. Какими словами, в какой форме.

От этого очень многое будет зависеть в нашей жизни – как мы отразились в глазах этих близких нам людей и что присвоили в результате.

И вот главная ошибка, которую, совершают большинство родителей, бабушек и дедушек, и неосознанно совершают. Они говорят о своих детях и внуках оценочными суждениями. Не описательными, как следовало бы, чтобы сформировать здоровую идентичность у ребенка, а оценочными.

То есть вместо того, чтобы сказать ребенку, что «ты сейчас прыгающий и бегающий, возбужденный и громкий» они говорят «что ты носишься по квартире сломя голову, как сумасшедший!». Улавливаете, как будет формироваться идентичность ребенка в первом и во втором случае?..

В первом случае ребенок о себе запомнит следующее: я бываю активным, бегающим, возбужденным и громким. Меня таким принимают. Во втором случае – примерно так: «я ненормальный, когда бегаю по квартире, я могу сломать себе голову, сойти с ума и меня за это будут отвергать и всячески не одобрять».

Вот вам и ранимость.

А представьте, что таких слов («тупой, как сибирский валенок!», «остолоп, ничего не понимаешь!», «что ты намазалась, как проститутка!», «у тебя шило в заднице» и т.д.) ребенок на протяжении своей жизни слышит миллионы раз от разных значимых для него людей, которым он безоговорочно доверяет!

Вот вам и оно.

Конечно, родители так себя ведут тоже не от хорошей жизни, а потому, что с ними обходились похожим образом. И потом из поколения в поколение передается вот эта раненая и размытая идентичность, вся дырявая, как решето, в которую залетает все, что не попадя. Весь мусор, который пролетает мимо.

Ведь если б ребенок точно знал, что он – шумный и бегающий, а значит – активный, агрессивный, достаточно хорош и принимаем, то уже во взрослом возрасте фразы посторонних «что это ты тут расшумелся» или «уймись!» на него бы не имели такого влияния. Он-то знает, что с ним все хорошо. Это скорей с тем, кто говорит что-то не в порядке!

Сладкий яд похвалы

Кстати говоря, оценочные суждения, которыми нас пичкают, вредны, даже если они сладкие и положительные.

Допустим хвалили ребенка захваливали, что он такой распрекрасный, умелый, все у него всегда получается, хороший ученик, отличник, первый в классе по лыжам, химии и биологии, всегда активен, умен и остроумен…

А тут-то ловушка! Ведь идентичности важно быть просто отраженной. Безоценочно. Почему психологи, когда проводят консультации, стараются повторить слова клиента очень близко к тексту автора, не оценивать, а отражать то, что замечают (и учатся этому много лет)?!

Именно потому, чтобы помочь сформировать здоровую идентичность клиента. То, чего не делали его родители, когда пытались оценить.

Ведь любая оценка – хорошая или плохая – всегда под собой предполагает какую-то норму. То есть какой-то уровень, условие, которому необходимо соответствовать.

Вот если этот самый мальчик вдруг станет не первым в классе по химии, а вторым… его ведь уже не будут так захваливать! Явно скажут – «а вот Витька теперь первый!». А если мальчик вообще никаким станет по химии, напрочь перестанет ею заниматься, забудет все формулы и начнет получать двойки?.. Как он тогда отразится в глазах родных?..

Вот и получаем на выходе вроде бы захваленного ребенка, а приходит на психотерапию такой взрослый – тревожный, контролирующий, худой и абсолютно несчастный…

Поэтому в психотерапии мы постепенно и бережно стараемся залатать вот эти дыры в идентичности. Таким образом, приобретается внутренняя устойчивость, снижается порог ранимости, приходит здоровое чувство легкости и счастья!

Автор: Елена Митина

0

Быстрый ответ

Напишите ваше сообщение и нажмите «Отправить»


phpBB [video]


Вы здесь » Ключи к реальности » Ключи к взаимоотношениям » Родом из детства