КАК МОЙ ДРУГ ВИННИ СДЕЛАЛ МЕНЯ КОЗЛОМ ОТПУЩЕНИЯ

Жил-был мальчик, и звали его Билли Мун.
Как все прочие дети, весёлый болтун.
Он сумел мир построить для шумной игры.
В нём живые игрушки с ним были на ты.

Поначалу игрою был так поглощён.
Персонажами лес, что вокруг населён.
Лучший друг его — мишка по имени Пух.
Пятачок, Тигра, ослик, едят сласти с рук.

А потом, папа книжку о них написал.
И когда повалился с продаж крепкий нал,
Детства был сын лишён и привычной любви.
Только знай, что о вымышленном говори.

Не дано осознать взрослым пагубность дел.
Славой этот медведь на весь мир прогремел.
А ребенок, что звался теперь Робин Милн.
Был завистникам в школе до жути не мил.

И хотя, Винни-Пух вовсе не виноват.
Превратилась забава добрейшая в ад.
Мишка для всех детей — озорник и шалун.
Только возненавидел его Билли Мун.

*********************************************

Нет, не всегда Кристофер Робин ненавидел Винни-Пуха и славу, которую ему принес этот воображаемый медведь. «Слава заставляла меня чувствовать себя большим и важным», — сказал он журналистам в 70-х.
Когда Кристофер Робин отправился в школу-интернат (как большинство мальчиков из хороших семей), он столкнулся с травлей. Не в последнюю очередь из-за Винни-Пуха. Милн вспоминает это как чудовищный период в жизни. Он писал в автобиографии «Зачарованное место»: «Тогда начались мои сложные отношения с моим вымышленным тезкой — и любовь, и ненависть. Они продолжаются по сей день. Дома я все еще любил Кристофера Робина, я гордился тем, что делю с ним одно имя и на мне — след его славы. Но в школе я начал ненавидеть его, и чем старше я становился, тем сильнее делалась эта ненависть.

Автор: Римарева Ирина

Прощай, Кристофер Робин — Русский трейлер (2017)

Я не хочу его воспитывать

А то вырастет недолюбленным, травмированным, отверженным, с комплексом неполноценности и заниженной самооценкой.

Я уже писала отдельную историю о том, как мечтала быть идеальной матерью. Моя затея с треском провалилась, чему я рада. С тех пор я знаю, что родительство – не зефирная картинка в фото-альбоме, где все улыбаются до ушей. Я не очень хорошо готовлю, не умею играть в развивающие игры, недостаточно занимаюсь с ребенком творчеством, слишком много работаю и бываю не сдержана.

Но это нормально. Я достаточно хорошая мама.

Хочется ведь всё самое лучше для него сделать. Никогда не думала, что «лучшее» это то, что причиняет ребенку неудобства.

Для меня не было ничего сложнее, чем отказать сыну в сладком, запретить лишний мультфильм, не поддаться на просьбы купить новую игрушку и пресечь плохое поведение. Не было ничего сложнее стать причиной его обиды, злости и слез. Три года я его любила, а теперь что, должна была воспитывать? Нет, пожалуй, я поберегу его настолько, насколько это возможно. Не только от «жестокого» мира, но даже от самой себя.

Сегодня все родители стараются быть осознанными в отношении детей. Мы читаем книги по воспитанию и родительские группы, обсуждаем друг с другом и с психологами всё, что касается отношений с ребенком. Все мы очень боимся обидеть, травмировать и причинить психологический вред своим детям. Мы не хотим быть строгими и непреклонными, как наши родители и учителя. Мы очень хотим напитать детей любовью. Мы спрашиваем сами себя и других родителей: «Как воспитывать детей так, чтобы не нанести травму?».

Раньше я бы ответила – делать всё, что он просит. И не вздумать начать воспитывать так, как воспитывали в своё время меня – с криками, запретами и отсутствием здорового диалога.

Раньше я бы с уверенность ответила – ни в чем ему не отказывать, принимать любые его истерики и требования, быть мягкой и доброй, не ставить никаких ограничений. А то, того гляди, вырастет недолюбленным, травмированным, отверженным, с комплексом неполноценности и заниженной самооценкой.

Оказывается, полным отсутствием границ я могу причинить ребенку такой же вред, как жестким воспитанием.

Почему?

Когда родитель не ставит никаких границ, малыш становится королем, который не справляется со своей властью. Корона велика, скипетр тяжелый, держава валится из рук, а всевластье тревожит и пугает.

Когда родитель допускает и принимает любое поведение (крики, драку, плачь), ребенок перестает видеть, где кончаются его границы и начинаются границы другого человека. Ему, на самом деле, очень плохо. Но он не знает, как об этом сказать, и ведет себя ещё хуже, чтобы привлечь родительское внимание.

Это похоже на школу вождения.

В первое время на соседнем сидении, рядом с учеником-водителем, обязательно должен сидеть опытный инструктор.

Именно он должен вовремя подсказать, как лучше переключать скорость, перестраиваться в правый ряд и парковаться так, чтобы не задеть окружающие машины. А что, если бы инструктор сказал: «Езжай как хочешь, правил нет, гони на скорости 200 км/ч и не обращай внимания на знаки». А при первой же (и естественной для новичка) неудачи, стал бы кричать на своего ученика и злиться за то, что он сам никак не может научиться ездить.

Также поступают родители, которые в раннем детстве убирают за ребенком вещи, без ограничений покупают игрушки и не обращают внимания на громкие крики, несмотря на невыполнение ребенком своих простых дел и обязанностей. А в средней школе удивляются тому, что подросток не делает уроки и всё время опаздывает на первый урок.

Когда я прошу своего сына трех с половиной лет сначала убрать свою одежду на полку, а потом уже приступать к игре, я ставлю ему очень простую и определенную границу.

«Малыш, после прогулки нужно переодеться и сложить вещи на место. А после этого мы сможем поиграть». Сначала дело, о котором я попросила – потом совместное и приятное дело. Пока одежда не убрана, мы не переходим к играм.

Я вежливо и спокойно об этом напоминаю, но если она не убрана весь вечер, сегодня мы уже не будем играть, потому что пришло время ужина и сна.

Мой отважный трехлетка очень расстроен. Он рассержен. Он злится и говорит, что «нашей дружбе конец», «я тебя больше не люблю».

Раньше я бы рассыпалась на кусочки от его слов.Больше всего на свете я боялась, что мой сын разлюбит меня и начнет ненавидеть за то, что я его «воспитываю».

Больше всего я боялась лишиться любви этого маленького человека.

Но я ошибалась. Он не перестал меня любить, как и я никогда не перестану любить его.

Когда он, начиная пищать и требовать невыносимо-гнусавым тоном поставить мультфильм, хотя он 2 минуты назад очень сильно меня ударил или разбросал все книжки по полу, важно не злиться и не ругать его. Граница остаётся – пока он не сложит книжки на место, пока не извинится или не усвоит, что драться нельзя, мы не сможем посмотреть мультфильм. В этот момент очень важно быть с ребенком – и поддерживать его своей любовью: «Я понимаю, ты очень хотел посмотреть еще мультфильм. Ты злишься и расстроен, что я тебе его не включаю. Мне очень жаль, но мы договорились, что не станем смотреть мультфильмы, когда ты дерешься (разбрасываешь вещи). Я тебя люблю, и я рядом».

Важно не делать что-то плохое ребенку, а лишать хорошего.

Чем младше ребенок, тем быстрее должны наступать последствия его неуместных действий.

Ребенку стало гораздо легче, когда в нашем доме и в наших отношениях появились правила. И, когда он вырастет, ему также будет легче сталкиваться с реальностью последствий, с тем, что его действия или бездействия имеют какой-то результат и не проходят сами по себе (с помощью мамы или других людей).

А когда ко мне подступает тревога о том, что вот прямо сейчас сын вдруг перестанет меня любить и станет меня ненавидеть – я иду и срочно ищу другой источник любви. Например, звоню подруге и прошу меня поддержать. Или выкладываю свою красивую фотографию, чтобы получить комплименты в комментариях. Или просто делаю для себя что-нибудь приятное – готовлю вкусный салат, принимаю ванну, читаю любимую книжку.

В общем, если страшно, что ребенок разлюбит, и это мешает воспитанию, нужно искать любовь в другом месте.

Ничего страшного в этом нет.

Автор текста: Мария Рожкова.

7 способов разрушить самооценку ребёнка, даже не заметив этого

Родители всегда хотят детям самого лучшего. Например, вырастить их скромными, уберечь от разочарований и подготовить к встрече с хулиганами, которые всех обзывают жиртрестами. Поэтому мы на всякий случай говорим маленькому недотёпе, что у него неуклюжая голова и забывчивая походка. К сожалению, в этот момент у ребёнка вместе с настроением портится самооценка. А ведь это полезная в жизни вещь.

Даже если он не вспомнит ласковые слова, которыми его называет дома бабушка, он сможет крикнуть: «Сам дурак!» и убежать. А вот низкая самооценка грозит всем синяками и общим разочарованием от происходящего в мире. Вот как нам удаётся всё испортить:

1. Мы ненароком сообщаем, что ребёнок для нас недостаточно хорош

Уж сколько раз твердили миру, что давать исчерпывающие характеристики ребёнку только на основании того, что он разлил чай — верная дорога к низкой самооценке. Но всё равно это распространённый ход. Одна неловкая шутка с черепашкой из аквариума и фейерверком — и всё, у нас растёт «вот балда», «бестолочь», «со стыда провалиться». Мы с лёгкостью навешиваем ярлыки («Вечно ты все ломаешь!»), сравниваем с другими («Ленин в твоём возрасте не бросался огрызками») и ещё показываем конфигурацией бровей, что ребёнок нас не вполне устраивает.

2. Мы не доверяем детям

«Ну-ка дай я! Отойди, дай папа сделает! У тебя не получится хорошо наточить фломастер!» — губительная фраза для дошкольника. Ребята этого возраста формируют чувство собственного достоинства двумя способами: во-первых, улавливают, что их близкие думают о них, во-вторых, изучают то, что они могут делать сами без поддержки нервных родных.

Логично, если ребёнок решит, что сам он вообще ничего не может и не умеет, «раз мама так волнуется, когда я балансирую на поребрике». Убрать из дома все розетки, заклеить скотчем ножницы, выбросить спицы, срезать острые углы у мебели и изображать испуг, когда ребёнок играет с деревянным шариком (может синяк получить) — любимые штуки тревожных родителей. Но нужно знать, чем больше у детей возможности проявлять себя и полагаться на себя, тем больше у них уверенности в себе.

3. Мы ставим слишком сложные задачи

«А ну-ка Петька, давай, покажи нам с дедушкой, что ты там в музыкалке учил! Вот этот вальс можешь? Ту-тутуту? Нет? Ты же целую неделю уже туда ходишь. А сальто назад можешь? Тоже нет? А вот такой фокус с картами знаешь? Ну ты, брат, даёшь! Садись тогда поучись, я вот задачник раздобыл для поступающих на физтех». Дальше можно вообще ничего не говорить, потому что дети в таких случаях делают однозначные выводы.

Даже заботливая мама, которая села помочь человеку с уроками, рискует своими объяснениями загнать в такой угол, из которого можно уйти только в глухую оборону: «Я не знаю, я не могу, я не хочу». В критические моменты вспоминайте о возрасте ребёнка, и идея с обучением преферансу отпадёт сама собой.

4. Мы создаём ситуации неконтролируемого стресса

Стресс — это реакция на новизну, а неконтролируемый стресс возникает у человека, когда к воздействию невозможно приспособиться, его невозможно предсказать или от него невозможно избавиться. Достаточно одного из этих условий, чтобы человек оказался в ситуации неконтролируемого стресса. Об этом хорошо написано в книге биолога Дмитрия Жукова «Стой, кто ведёт?». Человек, который долгое время оказывается в такой дурацкой ситуации, скорее всего, будет страдать от выученной беспомощности — состояния, когда ты отчаялся, решил, что от тебя ничего не зависит, и уже ни на что не претендуешь.

Это эффективное средство, чтобы повысить управляемость коллектива. Армейские перекрашивания газонов и внезапная пара по физике «за то, что вертелся» из этой серии. Чем непонятнее выходка начальства, тем послушнее подопечный. Родители тоже могут развить выученную беспомощность, причём совсем невинными методами. Мама ни в какую не соглашается купить тебе собачку, а когда ты лишился всякой надежды — вуаля! — сюрприз. Мы не видим в этой ситуации ничего плохого, но она необъяснима для ребёнка, и он никак не может ни повлиять на неё, ни предсказать её.

«Малыш, на выборы-то можно не ходить — бесполезно. И скорее всего, на нашу планету упадёт метеорит… Ты, кстати, видел, кто победил на выборах? Хорошо бы метеорит не задерживался, » — в общем, не стоит.

5. Мы слишком давим

К выученной беспомощности приводит ещё и постоянное социальное давление. В книге Жукова описываются эксперименты с крысами: две крысы, встретившись, дерутся. Но уже спустя несколько часов, все биохимические показатели у проигравшего бойца возвращаются к норме. Но если несчастная крыса всё время вынуждена проигрывать, со временем она станет депрессивной и беспомощной, станет затаиваться при виде любой тени, шарахаться от учебников и соревнований по гребле. В общем, у неё будет лицо прямо как у мальчика с картины «Опять двойка». Чтобы на путь бедной крысы не стал ребёнок, ему необходимо оказываться в ситуации успеха и хоть изредка побеждать младшую сестрёнку-грудничка в шахматы.

6. Мы не замечаем их успехи

Разумеется, двойки и рваная дыра на штанине заметнее, чем блистательное достижение ребёнка — победил лягушку в длине прыжка. Но когда мы игнорируем всё то хорошее, что человек сделал за день, и сосредотачиваемся на излюбленных моментах с порванной книжицей, самооценка ребёнка сразу опускается на несколько градусов.

7. Мы слишком боимся испортить им самооценку

Родители, которые знают, что сказанная впопыхах фраза может сгубить всю детскую самость, впадают в другую крайность: не дают младшему развить чувство ответственности за свои действия. Ну подумаешь, продал папин ключ от машины через интернет — не ругать же человека. Ругать, может, и не надо, но показать, что его поступки влияют на мир — необходимо. Папа теперь будет забирать его из школы не на немецком седане, а на велорикше. «Такова жизнь, сынок. Видишь, как много ты можешь изменить в семейном укладе!»

Заодно объясните, что хорошие поступки влияют на вселенную не меньше, а плохие никогда не поздно начать исправлять.

Автор текста: Инна Прибора