В пьесе Рязанова и Брагинского «Сослуживцы», по которой снимался фильм "Служебный роман", есть сцена, которая не была экранизирована.

«В большой комнате Ольга Петровна задумчиво сидит возле стола. Мимо идёт Самохвалов.

Ольга Петровна: Юра, побудь со мной!
Самохвалов: Не могу. У меня гости.
Ольга Петровна: А я что? Не гость? Сядь… В воскресенье у нас экскурсия на автобусах по маршруту Владимир–Суздаль. Давай включимся?
Самохвалов (уклончиво): Эти автобусы могут нас далеко завезти!
Ольга Петровна (с озорством): А мы так любили путешествовать… Может, тряхнём стариной?
Самохвалов: Мы уже в таком возрасте, Оля, когда нас лучше не трясти».

Ничего, Юранька, потресёмся.

Вроде всё ясно. С самого начала Юрий Григорьевич даёт понять Оленьке, что ничего между ними быть не может. Он разговаривает с ней максимально корректно, даже тепло, стараясь никак её не обидеть: ну захмелела дама, бывает. Он ещё не знает, какую тряску она ему устроит, протрезвев. Наутро она будет караулить его у кабинета: «Юра, а я здесь стою, тебя жду! А какие у тебя планы на сегодня?». Вечером, наплевав на очередной отказ, перехватит Самохвалова у его автомобиля: «Юра, можно тебя на минуточку? Может, мы с тобой встретимся завтра вечером?».

Не зря Новосельцев в начале фильма говорит о своей подруге: «Она оптимистка. Что бы ни стряслось». Действительно, требуется немалый оптимизм, чтобы ждать взаимности от человека, который от тебя бегает, как чёрт от ладана.
При этом Самохвалов, бедняга, всё время пытается оставаться галантным: «Завтра я никак не могу: мы идём к родственникам». Оленька не сдаётся: «А послезавтра?». Она не отпускает Юру, хотя тот, в отличие от неё, стоит под дождём без зонта и чуть не плачет: «А послезавтра у моего приятеля день рождения». В пьесе Оленька ему даже подскажет, как обвести жену вокруг пальца: «А ты прямо скажи дома, что тебе нужно встретиться со старым институтским товарищем. И это же правда!». Ну не дрянь ли?
В фильме Эльдара Рязанова эта женщина почему-то представлена жертвой коварного мужчины. Хотя, если разобраться, именно Ольга Петровна – абьюзер редкостный. По нынешним законам, её следует обвинить в преследовании, сталкинге – особом виде домогательства, нежелательном, навязчивом внимании к человеку. Виновна она и в харассменте. Да, физически она не насиловала Самохвалова, хотя всего облапала во время танца. Но харассмент – это общий термин для целого списка «нежелательных действий», которые человек не инициировал и воспринимает как оскорбительные или неприятные. Например, в США харассмент на рабочем месте становится чем-то противозаконным, когда начинает влиять на условия труда человека. А Рыжова ох как влияла на условия труда, не зря Самохвалов бегал от неё: «Оля, ты заставишь меня входить в кабинет через окно». И вроде бы преследовательница на время ослабляет хватку: «А после послезавтра по телевизору хоккей, да? В выходные дни трудно выбраться из дома?». И Самохвалов виновато улыбается: «Ты ж сама всё понимаешь». Ну а дальше – опять пронзительная музыка, дождь, опять музыка и опять дождь, дождь, дождь, дождь и  новые слёзы Оленьки и шёпот, как откровение : «О, мой застенчивый герой!..» Так и хочется сказать - Оленька, да брось ты этого напыщенного индюка и вернись в работу, в семью, в коллектив

Сказать то хочется. Но почему то не получается. Почему?