Треугольная сказка о серебряной птице с чёрными крыльями

С тех пор, как мне открылась эта тайна,
Я поселился в очень странном мире,
Где всё необходимое — случайно
И дважды два не может быть четыре.
Здесь весит только то, что невесома,
И постоянно лишь непостоянство,
У времени здесь явно не все дома,
И, видимо, сошло с ума пространство:
Ведь близко только то, что так далёко,
А близкое — увы! — недостижимо.
Всё, что снаружи, — скрыла подоплёка,
И всё, что входит в нас, проходит мимо ...
Ни мерам веры нет, ни точным числам,
Всё перепутано — тела и души;
Здесь даже автор «Треугольной груши» -
Нормальный человек со здравым смыслом.
Мир необычный, странный, произвольный,
Не снившийся фантастам и учёным!
И в чёрном небе светит светом чёрным
Он. Треугольник. Четырехугольный.
Он в центре мира в этом странном мире.
Четыре в нём угла.
Увы, четыре.

                                                        Треугольник
                                              Автор: Борис Заходер

Однажды Владимир Путин решил испытать новый военный истребитель. На этой машине ещё никто не летал и конструктор, его придумавший, не знал, как поведёт себя машина в воздухе.

Поехал Владимир Путин на аэродром, вышел из машины и подошёл к ангару. А у дверей новый часовой — молодой парень, только из деревни. Он Владимира Путина в лицо не знал. Не было у него в доме телевизора и газет он не читал. Парень говорит:

Стой, кто идёт! Покажите пропуск!

Владимир Путин без слов стал искать по карманам, наконец нашёл пропуск и подаёт его часовому. Тот его пропустил. К часовому подбежали старшие офицеры, взволнованные и рассерженные:

- Ты что, это же сам президент России был, а ты его не пускал!

Испугался солдат, бросился вслед за Путиным и извиняется:

- Простите, говорит, я не знал, что вы сам Владимир Путин!

Тот улыбнулся и отвечает:

- Ты всё правильно сделал, должен быть порядок. Пропуск надо проверять у всех.

И пошёл дальше к самолёту.

Тут все удивились, какой президент России справедливый и скромный.

Подошёл Владимир Путин у истребителю и стал его осматривать. Машина красивая — острый нос, маленькие крылья треугольные, тело из серебристого металла. На крыльях оружие подвешено: бомбы, ракеты и пулемёты. У маленького люка в боку механик возиться, какие - то разноцветные проводочки проверяет. Владимир Путин у него спрашивает:

- Как вы думаете, хорош ли истребитель в управлении?

Механик вытер замасленные руки о тряпицу. Подумал немного и отвечает:

- Конструкция великолепная. Но шасси, то есть колёса, меня беспокоят. Там могут быть недоработки. Машину сдавали в строй в спешке. А шасси обычно в последнюю очередь делают, когда всё уже готово.

- Спасибо, учту! - говорит президент и по приставной лесенке поднимается в кабину, садится в кресло пилота и закрывает за собой прозрачный колпак.

Дали команду на взлёт. Владимир Путин потянул рычаг тяги на себя и истребитель, ревя турбинами, пошёл на взлёт. Минута и Владимир Путин уже в воздухе, самолёт пробивает низкие облака, наверху яркое солнце. Всё выше и выше, земля всё дальше и дальше внизу. Видно уже над головой чёрное небо со звёздами, космос близко. Так высоко поднял Владимир Путин истребитель. Пока всё хорошо. Но чтобы конструкцию испытать, надо проверить её на разных режимах и Владимир Путин стал исполнять высшие фигуры пилотажа: бочку, горку и мёртвую петлю. Снова всё нормально, дрожит машина от мощи мотора, но нагрузки держит, штурвала слушается и легка в управлении. Отличный истребитель.
Выполнил всю программу Владимир Путин и пошёл на посадку. Нажимает кнопку выхода шасси, а колёса из люков не выходят, не слушаются. Ещё нажал — ничего.

Что делать?

Запросил землю. С командного пункта кричат, чтобы он катапультировался и спускался на парашюте, а машину бросил. Но как бросить? Столько людей в неё свои умения и силы вкладывали, от конструктора и инженеров до рабочих - сборщиков и механиков, и всё, получается, напрасно? Тогда Владимир Путин придумал, как сделать. Он нажал кнопку выхода шасси и одновременно закрутил истребитель вокруг своей оси.

Раз так сделал. Другой, на третий колёса под воздействием центробежной силы вышли наконец.

Можно садиться!

Повёл машину Владимир Путин на посадочную полосу и мягко так сел. Истребитель пробежал по бетонным плитам и остановился.

Открыл Владимир Путин прозрачный фонарь и видит, что к нему люди бегут. А вокруг настоящий переполох: пожарные машины стоят рядами и кареты скорой помощи. Все думали, что разобьётся самолёт. Добежали военные и медики до истребителя и давай Владимира Путина по плечам хлопать, смотрят цел ли? Стали его все поздравлять. А потом взяли на руки и подбрасывают высоко в воздух.

Кричат:

- Ура!

Так они обрадовались, что и он цел и машина в порядке. Наконец, отпустили его.

Владимир Путин поднял руку, призывая к тишине, а когда все замолчали, сказал:

- Сегодня я понял одну простую вещь. Сколько бы людей не отвечали за дело, в конечном счёте успех зависит от одного человека, который должен просто хорошо выполнить свои обязанности. И неважно, кто это, часовой ли, проявивший бдительность на посту, или президент России. Делая свою работу, всё время помните об этом.

И сказав это, он ушёл.

А оставшиеся ещё долго удивлялись такой мудрости и в задумчивости качали головами.

                                                                                                                                        Как Владимир Путин на истребителе летал
                                                                                                                                                       Автор: Дмитрий Невелев

В стране пряничной феи. Глава L.L. «Когда у малыша режутся зубки»

Жили да были в чащобах лесных Сладкая Фея и вредина Ых!
Сладкая Фея в лесу колдовала,
Гадости всякие Ых затевала.
Сладкие сказки Фея пекла,
Ых на болоте момента ждала.
Фея за сказочным миром следила,
Ых, как могла, Сладкой Фее вредила.
Пряничный домик на сдобной опушке.
В домике этом живут печенюшки.
Заяц ванильный, мышонок с корицей
И мармеладные котик с лисицей.
Утром однажды зверюшки проснулись,
Вышли во дворик и ужаснулись:
Сладкая крыша совсем покосилась,
Стеночки нет и труба отвалилась!
Кто - то у домика угол отгрыз!
Зайка вздохнул: - Неприятный сюрприз!

                                                                 Пряничная сказка (Отрывок)
                                                        Автор: Наталия Кулагина(Желтякова)

Деревья возвышались над ними как столпы небес – могучие и стройные. Птицы пели и порхали совсем рядом. Маленькие обитатели леса – бурундуки, белки и мыши – сновали среди кустов. Из - за папоротника выглянул оленёнок и тут же спрятался за своей мамой. Здесь кипела жизнь, и даже зелень казалась ещё зеленее, чем где бы то ни было.

Колдовское очарование этого места завладело детьми. Гензель обогнал сестру, добежал до папоротника и понёсся обратно, как сорвавшийся с привязи пёс. Гретель хохотала, пела и собирала васильки, маргаритки и другие цветы.

– Мы могли бы жить прямо здесь! – воскликнула она.

Гензель в ответ лишь радостно загоготал и побежал за дроздом, пролетавшим над самой землёй.

Вскоре дети вышли к поляне, где росло удивительное дерево ― такое огромное, что нижние ветви были почти неразличимы. Высоко - высоко едва виднелась листва. Гретель от неожиданности подпрыгнула: на коре дерева вдруг проступило женское лицо с большими глазами. Тёмные волосы обрамляли гладкие щёки. Девочка, зачарованная зрелищем, подошла ближе.

– Какое необыкновенное дерево, – сказала она.
– Спасибо, – поблагодарило дерево.

Ты, скорее всего, подумал, что Гретель отскочила, а Гензель упал на бревно, очень кстати оказавшееся позади него. Но нет! Голос дерева был таким мягким, что дети ни капельки не испугались.

– Добро пожаловать в мой лес, – продолжило дерево, – Лейбенвальт, или Живой Лес.

Читай по слогам: ЛЕЙ - БЕН - ВАЛЬТ. Ну, давай же. Немецкий – это весело!

― Посадите здесь любое растение, – говорило дерево, – и оно тут же взойдёт. Понаблюдайте, как резвятся звери, и вы заметите, что они растут прямо на глазах. Вы тоже подрастёте здесь и будете жить счастливо. ― Дерево окинуло детей взглядом и вкрадчиво спросило: ― Вы же собираетесь здесь остаться, не так ли?

Гензель посмотрел на сестру. Она кивнула и сказала:

– Только если вы не возражаете.
– Я нисколько не возражаю, – с улыбкой ответило дерево. – Прошу вас только об одном. Пожалуйста, не берите больше, чем вам нужно. Жизнь здесь находится в хрупком равновесии, не нарушайте его.

Затем дерево рассказало детям, что всего в нескольких километрах отсюда есть замечательное место, где они могли бы построить себе жилище. Дети поблагодарили дерево (нужно всегда быть вежливыми с говорящими растениями), попрощались и пошли в указанном направлении.

Скоро они вышли на небольшую лесную поляну. Здесь темнело несколько частично ушедших в землю валунов, а рядом, журча и звеня, бежал по гладким камням ручей. Солнечные лучи проникали на поляну сквозь зелёную листву. Гензель и Гретель сошлись на том, что дерево, должно быть, имело в виду именно это место.

Они собрали упавшие ветви и листья папоротников и пристроили их к валунам. Получился небольшой серо - зелёный шалаш. Дети принесли ещё веток, мха и листвы и соорудили рядом две постели. Затем Гретель нашла семена, чтобы вырастить собственный сад, а Гензель к ужину раздобыл орехи и ягоды. Вечер удался на славу. Гретель заверила, что лучше быть не может, и Гензель согласился. Они решили, что больше ни в чём не нуждаются (тем более в родителях) и что могут прожить всю жизнь счастливо.

О, да.

(Упс, я сказал это вслух?)

На следующий день Гензель снова отправился на поиски еды, а Гретель осталась ухаживать за садом. Проходя под высокими деревьями, мальчик услышал пение порхающих птиц, и не успел он подумать «Что за жизнь! Что за наслаждение! Хочу быть частичкой этого леса!», как дорогу ему перебежал коричневый кролик. Гензель вдруг почувствовал, как подкашиваются ноги, но осознал происходящее слишком поздно: он уже гнался за дичью по кустам.

Вечером, на закате солнца, усталый, но счастливый, как поющая птица, мальчик возвращался домой. В руках он нёс убитого кролика. Гензель положил добычу к ногам сестры.

– Теперь мы можем разжечь костёр, – сказал он, – и поесть.

Но Гретель ужасно расстроилась.

– Что ты наделал? У нас же нет нужды!

Гензель вдруг почувствовал раскаяние за убийство зверька, хотя сама охота доставила ему огромное удовольствие. Разведя костёр, дети приготовили кролика и съели его, чтобы мясо не пропало даром. Но Гретель заставила брата пообещать, что больше он не загубит ни одного животного.

– Здесь у нас есть всё самое необходимое, – добавила она. – Не забывай просьбу дерева.

Гензелю стало стыдно, и он дал сестре обещание.

На следующий день, блуждая по лесу в поисках орехов и ягод, в папоротнике он увидел крошечного оленёнка. Ноги мальчика снова подкосились, пульс участился. Он вспомнил обещание, данное сестре накануне, и приказал себе уходить. Но сам воздух, зелёный цвет и сырой аромат леса что-то сделали с ним. Он не смог себя образумить и вмиг набросился на напуганное животное.

Вечером, на закате солнца, усталый, но счастливый, как резвящийся в зарослях зверь, мальчик возвращался домой. На плечах он нёс тушу оленёнка, которую положил к ногам сестры.

– Что ты наделал?! – закричала Гретель.

Он попытался успокоить сестру.

– Теперь нам хватит мяса до конца месяца, – сказал он. – И мне ещё долго не придётся никого убивать!

Девочка посмотрела на брата с недоверием и горько заплакала над мёртвым оленёнком.

– Зачем ты убил его? – причитала Гретель. – У нас же есть всё, что нам нужно. Не забывай просьбу дерева.

Тут Гензель вспомнил про дерево и почувствовал угрызения совести.

Всю ночь он вертелся и крутился, не в силах заснуть. Он был зол на самого себя. Разве сестра не предупреждала его? Двое – сестра и дерево – говорили ему: не бери больше, чем тебе нужно. На ужин брат и сестра съели столько оленины, сколько смогли, но, казалось, мяса нисколько не убавилось, и сейчас туша просто лежала в траве. Страшное зловоние разносилось по чудесной поляне, приманивая мух. Глядя на это, Гензель поклялся впредь быть самому себе хозяином и не давать волю охотничьему азарту.

На следующий день, собираясь в лес, Гензель поклялся Гретель своей жизнью, что больше никого не погубит. С этими словами он обнял и поцеловал сестру – она так добра и терпелива с ним! Гретель в ответ поцеловала брата в лоб, как маленького, и отправила за орехами и ягодами.

Целый день Гензель любовался зеленью и собирал ягоды в порванную рубашку, которую повязал на поясе, словно фартук. Теперь он ощущал спокойствие и умиротворение и задавался вопросом, почему же два дня им владела ярость, из - за чего ему не удавалось насладиться всей прелестью леса.

Вдруг неподалёку на ветке он заметил белого голубя. Его руки и ноги дрогнули. «Нет, – сказал он себе, – так нельзя». Он задрожал. «Иди домой. Разворачивайся и иди домой». Но внезапно он осознал, что уже подкрадывается к голубю. Ягоды рассыпались по земле.

Вечером, на закате солнца, усталый, но счастливый, как сытый волк, мальчик возвращался домой. Руки и лицо его были окровавлены. Он нёс выпотрошенного белого голубя. Увидев брата, Гретель вскрикнула:

– Что же ты наделал? Да что с тобой произошло, Гензель?!

Мальчик остановился, посмотрел на мёртвую птицу, затем – на свои руки и на рубашку, покрытую пятнами крови и ягодным соком. «Где же ягоды?» – подумал он. Гретель плакала. Смущённый и растерянный, он положил голубя к ногам сестры, но та, закрыв лицо руками, бросилась прочь. Гензель посмотрел ей вслед, и ему стало скверно, только не как вчера.

На этот раз он развернулся и ушёл в глубь леса.

С тех пор Гретель видела брата всего несколько раз. Однажды, отправившись за ягодами, она случайно заметила Гензеля, носившегося по лесу то за одним зверем, то за другим. Сначала он останавливался, чтобы обменяться с ней парой слов. Но вскоре Гретель поняла, что с каждым разом это даётся ему всё труднее: он постоянно озирался, неотрывно следил за полётом птиц, резко вертя головой. А потом он и вовсе перестал обращать на сестру всякое внимание.

По всему лесу Гретель находила трупы животных. Одни были наполовину обглоданы, другие – даже не тронуты. Как - то раз Гретель обнаружила крупного, больше самого Гензеля, кабана с прокусанной шеей. Она подумала: откуда у брата такая сила? И как у него хватило духу?

Теперь она видела Гензеля лишь мельком: покажется светлое пятно между деревьями, раздастся предсмертный крик животного и тут же ― протяжный клич. Казалось, брат изменился и внешне. Его спина и даже лицо поросли шерстью.

Гретель стало страшно в лесу одной, особенно ночью. Она слышала вой, ранее не слыханный в Лейбенвальте. Уж не Гензель ли издавал его?

                                                                                                                           из книги Адам Гидвиц - «Мрачные сказки братьев Гримм»

Сказка ложь. Но в ней намёк..  или опера разводят на признанку

Жеглов разливался соловьём:

  - Рисовать не сподобил меня  создатель,  а  одарил  он  меня  умением
угадывать всякие маленькие людские тайны. И одну такую тайну  из  вашего
прошлого, не очень давнего, я вам поведаю...

   Они одновременно подняли на Жеглова глаза, и это понятно - тайн у них
из не очень давнего прошлого было предостаточно.

                                                                                                            роман братьев Вайнеров - «Эра милосердия» (Цитата)

Явись с повинной, если провинился,
Иначе спать не сможешь по ночам,
Кто от победы самоустранился,
Не вняв с экрана пламенным речам!

Явись с повинной, есть покуда время
Грехи свои узреть и осознать,
Душе больной поскольку тяжко бремя
Носить свой камень, что нельзя отдать!

Явись в повинной, послужив примером
И обеспеченным, и бедноте,
Сорвавшим лицемерия портьеру
С Души, чья пыль мешает чистоте!

                                                                   Явка с повинной (Отрывок)
                                                                    Автор: Игорь Сидоров 8

Сказка о Ре инволюционных процессах

Безлюдной улицей полночной,
Босая, в темени кромешной
С трудом бежала - так душили её рыдания и страх...
Забыть! Но явлено воочью...
И задыхалась безутешно,
И ноги до крови саднили, о камни сбитые впотьмах.

Скорей домой! Забиться в угол...
И притвориться крепко спящей,
Сокровище надёжно спрятав - нескоро возвратятся все.
Опять о них? Как глупо, глупо!
Метнулась пара глаз горящих...
Невольно вскрикнула, отпрянув... сковало ноги, как во сне.

Кошачий вопль вернул рассудок.
А впасть в безумство было б легче
Безжалостного возвращенья - как в омут сброшена с небес.
В тюрьме очнуться после чуда...
"О, случай! - мастер дел заплечных,
Тебя ждала я с восхищеньем - ты поглумился, словно бес..."

                                                                                                              Дорога обратно (Отрывок)
                                                                                                                  Автор: Елена Владеева

Евнух хлопнул в ладоши, и в комнату втиснулись десять кастрированных мужиков, чтобы поставить на пол золочёные носилки с мягкими атласными подушками, предназначенными для кратковременного путешествия жертвы в покои могущественного сластолюбца.

– Садись, – приказал оживившийся тюремщик, суетливо устраивая меня на шикарное транспортировочное средство.

Повинуясь злодейке - судьбе, я обречённо плюхнулась на атласное сидение и, поднятая на значительную высоту, тоскливо поплыла по длинному коридору сквозь разношёрстный строй завистливых соперниц к человеку, назначенному самоуверенными людьми в любовники бывшей возлюбленной самого Властелина Стихий.

В медных курильницах горели благовония. Прикрыв тяжёлыми веками огненные очи, чрезмерно темпераментный правитель Марокко возлежал на большой кровати и ждал очередную женщину. Носилки вздрогнули и покорно обрушились на ковёр. Словно загипнотизированная, я неожиданно для самой себя встала с них и смиренно пошла к темнокожему мужчине.

Прижав пухлые ладошки к безволосой груди, угодливый толстяк последовал за мной. Возле постели мы, как по команде, остановились. Служака вытянул руки и сарделькообразными пальцами стал стаскивать с меня покрывало за покрывалом

– Остановись! – приказал султан, поднимаясь с ложа и вырастая перед новенькой, словно великолепная статуя из антикварного магазина.

Непрерывно кланяясь, евнух покинул зал вместе с безмолвной свитой, оставив нас наедине.

Вонзив жгучий взгляд голодного питона в глаза красивой наложницы, Мулаи Исмаил стал потихоньку снимать с меня остатки серебряного кокона, а когда я осталась в последней полупрозрачной одёжке, прячущей лишь низ живота, он задрожал и повалил меня на кровать, зажав жадными губами мой непокорный рот.

Невыносимо запахло потом. Крупный пористый нос сахиба (*) страстно сопел резко вырезанными ноздрями и издавал хлюпающие звуки.

«Ему нужен хороший дезодорант и дезинфицирующие капли, – подумала я, выскальзывая из - под любвеобильного монарха, – чего доброго, подхвачу вирусную инфекцию. А это пренеприятно».

Султан крякнул, недовольно передёрнул плечами и, поднатужившись, попытался вновь подмять под себя необычайно строптивую рабыню.

«Каков нахал»! – извиваясь змеёй под трясущейся физической оболочкой насильника, возмутилась я.

Ненасытные пальцы распутника стали опускаться ниже и ниже, пытаясь сорвать последнее препятствие – серебристую ткань, прикрывающую бёдра. Наконец, одно моё колено оказалось на свободе и, не осознавая, что делаю, я подняла его и лихо двинула пяткой по правой почке насильника.

Резкая пощёчина отбросила драчунью на значительную дистанцию. Левая щека обожжённо загорелась. Тогда, собрав тело в клубок, я мгновенно развернула его и вскочила на ноги.

Тяжело дыша, сексуальный маньяк тоже встал на стопы сорок пятого размера и медленно пошёл на меня словно разъяренный бык на тщедушного тореадора.

– Отстань, – жалобно пропищала я и, не надеясь на нужный результат, машинально замахала руками.
– Уф Алла, – ахнул отдалившийся на несколько метров половой преследователь.

Оглядевшись по сторонам, я поняла, что восседаю на мраморной колонне, крепко уцепившись за неё всеми четырьмя конечностями.

– Слезай! – приказал султан, выпуская из глаз молнии в успешно исполняющую роль проворной обезьянки бравую акробатку.
– Ну, нет, – скривилась я и с пылкой любовью обняла скользкий столб.
– Хорошо, – пристально разглядывая мою обнажённую филейную часть, презрительно хмыкнул несостоявшийся любовник, – сиди там сколько хочешь. Хоть до утра.

До восхода солнца было очень далеко, а мраморную колонну, наверное, намазали подсолнечным маслом. Или оливковым. Чувствуя, что начинаю медленно, но верно съезжать вниз, я взмахнула руками и оказалась на узорчатой оконной решётке.

Теперь моё оголённое тело стало доступно любопытным взорам гуляющих в саду женщин. Одна из них, задрав голову к окну, на витых железках которого висел непонятный предмет, напоминающий резиновую куклу для сексуальных утех, принялась показывать на него пальцем стае подруг по несчастью.

– Что это? – заверещали размалёванные коконы, изображая любознательных гусениц.

Удивлённый ропот будущих ночных бабочек долетел до моих ушей. Стало невыносимо стыдно. Не раздумывая, в пылу раскаяния за непристойный поступок, я спрыгнула со сцены прямо в руки благодарному зрителю.

– Вот и хорошо, – засмеялся Мулаи Исмаил, бережно ставя меня на пол, – вот и прекрасно. Я тоже могу летать, но не афиширую этого. Значит, в мои руки попалась элементалка?

Икнув, я ошеломлённо уставилась на удовлетворённо потирающего потные ладони темнокожего монарха.

– Не удивляйтесь, дорогая, – перешёл на «вы» коронованный драчун. – Духи стихий заняли соответствующие их положению в обществе места среди недалёких людей, возомнивших себя единственными мыслящими существами. Насколько я знаю, моя гостья тоже не из простонародья?
– Да, – начиная надеяться на чудо, поспешно кивнула я.
– Впервые великий элементал ошибся в выборе новой жены, – продолжал разглагольствовать дотошный жмурик. – А ведь надо было догадаться, что такая красавица не может быть плодом человеческой любви.
– Кто – великий эле….? – застучала зубами я толи от холода, толи от нервного напряжения.
– Конечно, я, – усмехнулся марокканский султан. – Перед вами могущественный дух, верный слуга самого Повелителя Стихий, несравненного господина Мадима Страшной Силы. И зовут меня – Ирекиль.
– Неужели? – оживилась я и начала машинально наматывать на свою любимую физическую оболочку многочисленные мусульманские одёжки.

                                                                                                                                                                                    Гарем (Отрывок)
                                                                                                                                                                          Автор: Лариса Малмыгина
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Крупный пористый нос сахиба - Сагиб (также саиб, сахиб) — вежливое название европейца в колониальной Индии, а также форма обращения к нему, а также к мусульманам - индийцам.