В сумраках Священного Писания

«И сказали: «Воистину, мы убили Мессию Ису (Иисуса), сына Марьям (Марии), посланника Аллаха». Однако они не убили его и не распяли, а это только показалось им. Те, которые препираются по этому поводу, пребывают в сомнении и ничего не ведают об этом, а лишь следуют предположениям».
                                                                                                                                                            --  157-й аят суры 4 «Женщины» (Коран)

Вредные еретики, Бога не боитесь,
Если в жалкой конуре éреси ютитесь,
Не желая видеть Бога, служа силам тёмным,
Истребляя Божий свет с рвением огромным!
Библию почти не зная, толкуете слово
Вкривь и вкось, отсюда вот и ересь готова,
Если толковать неверно, от себя, лукавя,
Рассуждение своё выше Бога ставя!

Нет опаснее врага, тем тот «толкователь»,
Лжи и мрака, дыма злого, пекла изрыгатель:
Слушать этого врага — отойти от Бога,
Допускать еретика до дома порога
Означает предавать учение Божье,
Забредать, дружа с чертями, в пекло, бездорожье.
Еретик, не признающий истин христианских,
Настоящий лжепророк из глубин сатáнских!

                                                                                               еретики (отрывок)
                                                                                              Автор: Tomas Gravis

МОЙ ЛЮБИМЫЙ КАДР ИЗ ФИЛЬМА БАЯЗЕТ.wmv

– Колючая проволока на голове – это царственный венок Иисуса, по - нашему Иса - пайхамара, а толстые цепи на голом теле – кандалы апостола Петра. Был в Риме такой священник у христиан. Бежал из города, когда царь римлян по имени Нерон решил убить всех христиан. Последователи попросили его об этом. Ночью, когда уже вышел из города, он встретил пророка Ису.
– Камо грядеши? Куда идёшь? – спросил его Пётр.
– Иду к тем, кого ты бросил, чтобы снова меня распяли, – ответил тот.
Тогда Петру стало стыдно перед ним, и он вернулся обратно в город, где его казнили. Он сам попросил у палачей, чтобы распяли головой вниз.

– Почему? – с недоумением спросил Абати.
– Чтобы не быть равным пророку. Того же распяли головой вверх, если верить Библии.
– Совестливый, значит, был твой Петар. Бога боялся. И точно могу сказать, он не был чеченцем, – заключил для нас обоих Абати.
– Почему? – удивился теперь я.
– Чеченец потребовал бы, чтобы его крест был выше, чем у Исы - пророка.

– Абати, ты же говорил, что его не распяли.
– Да, говорил, но кого - то же вместо него распяли?
– Да, распяли. Я даже говорил тебе кого.
– А ты никогда не думал за него?
– Да, Абати. Думал. Я пытался представить себя на его месте на всём пути из тюрьмы до самой горы Голгофы, где состоялась казнь, – каково это идти вместо пророка, осознавая, что до Судного дня останешься проклятым людьми. Какая сила веры была в нём! Я думаю даже над тем, кто же из них двоих ближе к Богу.

– Нам не ведомы тайны Бога, – вздохнул Абати.
– Это самый бессмысленный ответ, который я слышу всегда и везде, Абати.
– Зачем ты задаёшься вопросом, на который ни один смертный не сможет тебе ответить?
– Я видел что - то близкое к этому в конце фильма «Спартак», когда Марк Лициний Красс спрашивает у пленных рабов, кто из них Спартак. И там один за другим встают рабы и кричат «Я – Спартак». Каждый готов идти на крест ради вождя, который вёл их к свободе.

– Хорошо, что ты не первым задаёшься этим вопросом.
– Абати, а почему ты с иронией сказал про крест для чеченца?
– Видел одного мусульманина на рынке Хаси - юрта в коричневых брюках с синими заплатками и спросил его, зачем он носит такую пёструю одежду. Он очень рассердился на меня. Сказал, что чтит таким образом своего устаза (*).

– Ты обидел бедного человека, Абати. Разве можно попрекать человека бедностью? Ты же сам говорил, что одежда на человеке может быть старой и изношенной, лишь бы она не была грязной. Она что, была у него грязной?
– В том - то и дело, что нет. И брюки, и рубаха на нём были бархатные. И машина у него была «Победа». И одеколоном пахло от него за десять шагов.
– Если он ездит на такой машине, то, наверное, его устаз раскатывает на чёрной «Волге» и душится французскими духами.
– У его устаза не было даже своего осла. И вторых брюк не было. И, вообще, жил он больше ста лет назад.
– Тогда понятно, для чего твоему страдальцу на кресте цепь и венок. Интересно, что же такого натворил этот бедняга, чтобы вот так изводить себя?

– Трудно жить в России без греха, Абати. Там недалеко от верижника лежал мертвецки пьяный мужик, а рядом пустая бутылка вина.
– Каждый идёт к Богу своим путём.
– Этот стоял, Абати, а не шёл. А тот, что лежал, шёл к церкви, но не дошёл. Она там недалеко была.
– Это – не праведность. Лучше бы они помогли какой - нибудь вдове починить крышу дома или забор. Не может быть так, чтобы рядом с ними не было того, кто нуждался в помощи. Асандер же подвергал себя мучениям, потому что не мог себя отделить от чужой беды. А этот твой с цепями думал только о себе.

– Так я же ещё не закончил, Абати.
– Продолжай, - сказал старик. – Это я так, к слову.
– Ты не слишком спешишь? – спросил меня тот странный человек.
– Не очень, – ответил я. – Электричка будет к шести часам вечера.
– Тогда сядь напротив меня и расскажи, что назидал вам пророк про муравья?

Я присел на обросший травой бугорок крота и стал рассказывать ему историю, которую слышал от тебя, когда ещё учился в школе.

– Однажды пророк Сулейман с царицей Белкис вышли на прогулку вместе с войском и наткнулись на муравьиный рой. Тогда царь муравьёв обратился к Сулейману: «Ты мудрый и справедливый. Будь им и сейчас. Не погуби нас». Когда Белкис узнала, зачем они остановились, Сулейман объяснил ей просьбу царя муравьёв. «Как могут эти жалкие существа роптать против царя людей. Они должны радоваться, что умрут под подошвами пророка!» – воскликнула гневно царица. «Велик лишь тот, кто не глух к просьбам страждущих», – ответил Сулейман, и повернул своего коня в обход. Вслед за ним муравьиный рой обогнула вся его свита. И тогда царица Белкис сказала, что поняла, наконец, почему Сулейман любим народом и почему его страна процветает – он способен понять немощных, не отвлекаясь на лесть.

– Это к чему сейчас? – спросил меня «верижник».
– Не знаю. Ты попросил, я рассказал, – ответил я.
– Всякая притча должна быть уместна, – назидательно заметил он.
– Но, если тебе так угодно, тогда слушай меня, «бусурманина». Ты висишь тут на кресте в этих цепях и через страдания свои телесные хочешь унять муки душевные за какие - то грехи. Если бы нарушил заповеди божьи, всё равно сидел бы в тюрьме. За воровство, убийство и разврат Уголовный кодекс куда понятнее Библии. Тут простым раскаянием не отделаешься. Но раз ты свободен и виснешь тут на кресте из - за какого - то пустяка, значит, грехи твои не стоят этих вериг. Да и вообще, то, что ты сейчас готов был пожалеть маленькое и никчёмное насекомое, гораздо приятнее Богу, чем твои физические муки.
– Живой ты на язык. Здравомыслием благовестишь, хотя сам всего лишь отрок. А теперь послушай меня. Не от безделицы здесь висну.

Мой «верижник» сначала кашлянул, а потом смачно рявкнул во всё горло:

– Было нас двенадцать разбойников,
Был я у них атаман.
Много же, много мы пролили
Крови честных христиан…

– Кемиса, я от неожиданности чуть не потерял дар речи. Этот великомученик и страстный почитатель апостола Петра с пафосом продекламировал мне отрывок из поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо».
– Знаю твою историю, – поддержал я его. – Днём ты «с полюбовницей тешился, ночью набеги творил». Но почему ты до сих пор не в тюрьме, раз такой беспредельщик?

В ответ висевший на кресте завопил с надрывом:

– Совесть меня замучила.
Шайку свою распустил,
Роздал на церкви имущество,
Нож под ракитой зарыл.
Денно и ношно Всевышнего
Молю: грехи отпусти!
Тело предай истязанию,
Дай только душу спасти!

Последние слова он произнёс с таким воплем, что вздрогнуло небо. Далеко - далеко на горизонте раздались раскаты грома.

Верижник посмотрел на меня. Я слегка похлопал ему.

– Слышь, Кудияр, – сказал я. – Скоро гроза будет. Может прикрыть тебя чем - нибудь?

Висящий на кресте бросил взгляд к горизонту, откуда выползали огромные чёрные тучи: 

– Чудо! Свершилось чудо! Пришли времена, о коих мечтал поэт, когда не только мужик, но и бусурманин потащит с ярмарки Гоголя!

Верижник перевёл взгляд на меня:

– Но, однако, богохульствуешь!
– Это как же? – удивился я.
– Ты мне притчу про Соломона рассказал.
– Так Соломон и Сулейман – один и тот же пророк.
– Да? А это самая жена его?
– Белкис?
– Выходит она Балкида Савская?
– Не знаю.
– Если твой Сулейман – наш Соломон, то Билкис есть Балкида, царица Савская.
– Может быть, – согласился я.
– Ты – еврей? – спросил он меня неожиданно.
– Нет. Чеченец.
– Иди своей дорогой, – сказал он с грустью. – Неведомо мне, отрок, что хужее.
– Почему?
– Злые вы.

                                                                                                                                Сказки старого Абати. Камо грядеши, бусурманин (отрывок)
                                                                                                                                                      Автор: Надирсолта Эльсункаев
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Сказал, что чтит таким образом своего устаза - «Устаз» (араб. أستاذ — учитель) — учитель, наставник в исламе. Также термин может применяться к человеку, который в совершенстве овладел каким-то искусством или наукой, получив тем самым право передавать свои знания ученикам.

Я Русь избавил от Распутства

        Меня влекли, да и теперь влекут всякие шуты гороховые, сумасброды и психопаты. По-моему, в их чудачествах — непосредственность и воображение, которых так не хватает людям порядочным.
                                                                                                                                                                                      -- Феликс Юсупов

Я - рода старого Юсупов,
Я был кутила, я был мот,
Я жизнь свою растратил глупо -
Она мне предъявила счёт.

Меня английская разведка
Легко сумела подкупить,
В обмен на звонкую монетку
Сказав Распутина убить.

Его к Ирине пригласили,
Чтоб посетить её дворец.
В пирожных ядом отравили,
Но не настал его конец.

Затем в него в упор стреляли,
Но не хотел он умирать,
Тяжёлой гирей добивали,
Он, наконец, не стал дышать.

Считая, что его убили,
К Неве на санях повезли.
Со вздохом в прорубь опустили,
Скорее ноги унесли.

Когда его потом достали,
Ошеломительный финал!
Эксперты это доказали,
Он, утопая, чуть дышал.

Я Русь избавил от злодея,
Гордился этим я тогда,
Я жил спокойно, не жалея
О том, что сделал, никогда.

                                                          Стих от духа Феликса Юсупова (отрывок)
                                                                        Автор: Валерий Малигон