Прощай, гламур.
Как всем известно, гламура и глянцевой прессы в СССР не было. Мода – наличествовала, а вот пропаганда «красивой жизни» трактовалась, как сугубо чуждое, западное явление. Более того – само понятие «красивая жизнь» отдавало тухлятиной и пороком. Стиляги, воры, тунеядки и фарцовщики – вот приблизительный круг лиц, которые по идее могли стремиться к праздно-коктейльной dolce vita. Когда авторы хотели изобразить отщепенца или преступника, они беспременно делали его большим любителем шикарных блюд, дорогих вин и размалёванных женщин. В репортажах в серии «Из зала суда» часто подчёркивалось, что при обыске на квартире подсудимого были замечены иностранные журналы мод или, скажем, десять штук галстуков с иноземными лейблами. Это являлось дополнительным штрихом к общей картине разложения.
В кинофильме «Дело 'пёстрых'» (1958)
Любители красивой жизни оказывались преступниками...
Так, если киношный следователь ступал на порог квартиры, заставленной импортной аппаратурой и увешанной постерами с бикини-гёрлз, у зрителя не должно было оставаться сомнений – перед нами стопроцентный отрицательный персонаж, и скорее всего, именно он грабанул сберкассу в первой серии! (Если классический западный детектив строился на умопомрачительной догадке, на выявлении убийцы там, где его и быть не могло, то советский дидактический детектив изначально обладал всеми «подсказками», а главной изюминкой сюжета оказывалась сама работа милиции и прокуратуры). «Что? Красивой жизни захотел?!» - такой вопрос часто задавался оступившимся парням и девчонкам, которые променяли честный хлеб на «порочные» ананасы. Пропаганда личной скромности не была сугубо советским изобретением – в имперско-дореволюционной России носителями этого постулата были аристократы.
