НЕВОЗМОЖНО НА ПОЛНОМ ХОДУ ВПИСАТЬСЯ В ПОВОРОТ

Моя мама, возвращаясь с работы, никогда не бежала с порога на кухню тереть картошку на деруны или крахмалить пододеяльники. Она ложилась на двадцать минут вздремнуть и только потом принималась за домашнюю работу.

Кроме того, бесконечно боролась с моим упрямством, доказывая, что после школы полезны игры в «Тише едешь – дальше будешь», а не синусы-косинусы.

Приводила в пример эпизод из «Москва слезам не верит», в котором Катерина, возвращаясь с завода, первым делом усаживалась на диван отдохнуть. Прямо в рабочем костюме и ботах.

Только мне ничего не помогало. Я считала, что отдых – удел слабых, а имеющие цели должны работать двадцать четыре часа в сутки.

Подруга уже десять лет не берет отпуск. Десять лет девушка не купается ни в Черном, ни в Красном, ни в Средиземном море, не поднимается на Говерлу или вулкан Тейде, не прогуливается улицами Будапешта, Кракова и Львова и не любуется видами Днепра.

Она спит по пять часов в сутки и упорно делает карьеру, искренне веря, что любая пауза отбросит ее на несколько лет назад. Вот только тело подводит: упало зрение, шалят нервы, и сердце работает с перебоями.

Я долго брала с нее пример, пока не узнала о законе нейтрального положения. Он прост, как теорема Пифагора.

Ведь невозможно на полном ходу вписаться в поворот.
Нереально выбраться из леса, не остановившись и не определив север-юг.
Никому не под силу усвоить все шесть уроков без обязательных перемен.
Паузы требуются на каждом шагу: перед прыжком в воду или в высоту, перед взятием финишного аккорда во время исполнения Бетховена или высокой ноты в романсе «Не пробуждай воспоминаний», перед выходом на сцену и началом новых отношений.

Чтобы солгать или сказать правду.
Мы останавливаемся во время рождественских праздников и на красный свет. Фигурист – перед выполнением тройного тулупа. Шахматист – обдумывая следующий ход.

А если паузы игнорировать и нестись со скоростью двести километров в час – нас остановят обстоятельства: простуды или достаточно серьезные болезни, аварии, пожары и землетрясения.

Даже на дискотеке чередуются быстрые и медленные композиции. Даже в зале тренажеры ставят на профилактику.

Так что прав был некий просветленный, утверждая, что в жизни обязательно должны быть моменты, когда с нами ничего не происходит: мы просто сидим и смотрим на мир, а мир в это время смотрит на нас.

Автор: Ирина Говоруха

Таким как ты — миллион дорог

Когда не пахнут степные травы, не греют мысли и блеск лучей, когда внутри — остывает, травит, когда ты словно другой, ничей, и тускло светят в дворах и кухнях все те, кто может еще светить, когда ты знаешь — всё скоро рухнет, исчезнут в дыме твои пути, когда всё счастьё ушло куда-то, кусками рушится личный мир…

…Вломи себе по башке лопатой. И от меня кочергой вломи.

Дай в лоб с размаху, сойди с уступа, не клейся, словно дешёвый рис. Бывает пусто — но стисни зубы, не трусь, одумайся, соберись. Проснись с рассветом, смотри — в пожаре рисует солнце свои черты.

Мир очень старый и мудрый парень. Он видел кучу таких, как ты.

Ты можешь ждать, сомневаться, греться, бояться, волосы теребя. Но как-то раз в беспокойном сердце проснётся кто-то сильней тебя. Потащит, грубо стащив с порога, скрутив реальность в бараний рог. Смиренным нынче — одна дорога. Таким как ты — миллион дорог.

Джек-с-Фонарём

А ВЫ БОИТЕСЬ ОДИНОЧЕСТВА?

Никто не учит нас быть наедине с собой. Никто не учит нас одиночеству.

Современный мир полон гама и экстравертен до судорог, до тошноты. Все просто помешались на социальных навыках и общительности.

Мы все делаем в компании – едим, работаем, ходим в спортзалы, в кино, на пляж. С детства в нас впихивается мысль, что быть одному плохо, неправильно и, вообще, сплошное лузерство.

Каждая фирма озабочена сплочением коллектива. Тот, кто на этой фирме предпочитает изобретать что-нибудь в одиночку, просто пока не понял всего счастья групповой работы. Еще парочка корпоративных вечеринок и ему откроется…

А с появлением смартфонов, мейлов, скайпов одиночество становится абсолютно эфемерным и как будто бы необязательным.

В любой момент, как только ты чувствуешь подступающее одиночество, всегда можно позвонить, найти, прикоснуться к другому. К друзьям на другом конце планеты, к родным, в конце концов, с наслаждением поспорить в каком-нибудь форуме полуночников.

Никто больше не пишет дневников и стихов в тетрадках и не запирает их в стол. У нас есть блоги, где все напоказ, где буквы ждут комментов и лайков, чтобы ты мог ощутить – меня видят (слышат, читают), значит, я не одинок!

«Я не одинок» так часто означает облегчение от того, что можно снова еще немного отвлечься, пожить не своей жизнью, а чужой, в которой мы все такие доки. Не встречаться со своими реальными, не всегда симпатичными чувствами и желаниями, не меняться, не принимать неприятных решений…

«Я не одинок», так часто означает – «Я отражаюсь, значит, я существую». Есть люди, которые любят меня, значит, я достоин любви, есть те, кто хвалит мою работу, значит, я умею ее делать. Кто-то говорит, «что-то ты грустная», и я ощущаю свою печаль.

Когда рождается ребенок, задача матери не только в том, чтобы кормить, обнимать, быть рядом. У нее есть еще одна очень важная роль – предоставлять малышу пространство.

Оставлять его иногда одного, например. Наедине с собой. В эти моменты происходит что-то бесконечно важное. Ребенок начинает познавать себя, как отдельное существо, понимать границы этого мира и исследовать его и себя.

И в этом роль одиночества, пространства для роста, в котором мы почему-то отказываем себе, повзрослев. Обычно из страха боли, из боязни не справиться с чем-то ужасным, с тем, что прячется в глубине одиночества.

Мы забиваем «эфир» радио, кино, болтовней, едой, сигаретами… А то еще страстями, романами, чувством долга, работой, гиперопекой, экстремальным спортом. Только бы не смотреть на «того, кто сидит в пруду», на самого себя настоящего, а не подарочно-сувенирного, которого предъявляешь публике.

Смешно, как мы верим в то, что от одиночества можно сбежать, спрятаться, отгородиться. Любовью, дружбой, детьми, успехом, толпой или пресловутой «половинкой»… Что все это избавит нас от того самого экзистенциального одиночества, с которым мы рождаемся и умираем.

Трогательно и грустно…

На самом деле, от одиночества не спасает ничего. Зато, если один раз решиться и пойти одиночеству навстречу, не побояться залезть за его колючую проволоку, то появится шанс научиться жить именно с тем, кто ты есть на самом деле. Открытия могут быть самыми захватывающими.

А Вы боитесь одиночества?

Больная самооценка

Проблемы с самооценкой - это не просто безобидная для других болячка, которая доставляет неприятности исключительно ее носителю. Это социальное зло, от которого я не мало в жизни пострадала, как тот, на кого обрушивались тонны дерьма от людей с раненой самооценкой, решивших, что это я своим существованием, образом жизни и поведением разрушаю их самооценку.

И если вы, не дай бог, не повели себя по отношению к такому человеку идеально как мать Тереза, засунув в задницу собственные потребности, интересы и чувства, будьте уверены - они сделают с вами то, что делают постоянно сами с собой. Замочат в сортире вслух или мысленно.

Я испытала на себе этот цирк многократно. Я утомилась насмерть взвешивать каждое слово и каждую интонацию, находясь рядом с ними, в страхе, что меня опять неправильно поймут, нарисовав на мне образ своего внутреннего монстра. У меня нет столько сил, чтобы быть постоянно начеку рядом с ними, улыбаясь в тех местах, где просто страшно сказать правду о том, как же меня достала такая жизнь на минном поле.

Нарисовать на мне монстра, разрушающего чужую самооценку, проще простого: у меня есть ВСЕ ОСНОВАНИЯ смотреть на людей сверху вниз и презирать их, потому что я достигла неизмеримо больших результатов свободы и уровня жизни, чем 85% людей.

Я просто не могу рядом с ними находиться, потому что это слишком дорого обходится моим нервам. Моя жизнь мне дорога. И я не желаю ее тратить на людей, которые используют меня как грушу для отреагирования своих внутренних кошмаров.

С тех пор, как меня достало выносить на себе чужие битвы самих с собой, я предпочитаю при первых признаках сразу объявить себя полным чудовищем, чтобы ко мне этот болезный не приближался больше никогда. Раз я все равно под его проекциями выгляжу монстром, пусть лучше он решит это сразу, и не отнимает моего времени и сил.

Моя жизнь дороже.

Нина Рубштейн