Этого не может быть

Многое можно понять. Даже нежелание узнать что-то новое. Допустим, принцип работы сверхнового самолета не очень волнует гуманитария.

Но сложно понять, когда человек отвергает что-то, что касается его лично, только потому, что это новая и непривычная информация. Неудивительно, что такие люди в жизни ходят по замкнутому кругу, наступают в одном и том же месте на одни и те же грабли, винят в этом всех окружающих, но выбраться из круга не могут. А как? Если информация, которую они получают, может им помочь, но они не хотят ее ни понять, ни принять.

У меня тут на днях была клиентка. Решила обязательно узнать, какое у нее тотемное животное. Мол, это знание поможет ей лучше ориентироваться в пространстве, в себе и в отношениях с окружающими. Оно, конечно, так, хотя надо сказать, что рекомендации данная клиентка вообще редко выполняет. Ну да ее дело...

Провели с ней сеанс, все посмотрели, я ей и выдаю результат: росомаха.

И знаете, что она говорит?
- Этого не может быть! Это точно не мой тотем! Я это животное НЕ ЗНАЮ, ничего про него не слышала.

Вот что после этого можно сказать?

Иди, учи наизусть справочник флоры и фауны и не спрашивай меня больше, почему у тебя одни и те же проблемы в жизни из года в год.

Вишень Ли

Итак... Как узнать свой тотем?

Самая главная методика (моя!) на эту тему.
Обычно я делаю ее с клиентом вдвоем - я иду, а он направляет. Но вы можете попробовать ее самостоятельно. Только вспомните все подводные камни, которые я подробно описала в первой части.

Итак, находим свободное время (у всех оно разное, но лучше с непривычки рассчитывать на 1-2 часа), когда нас никто не будет дергать, не будет звонков, стуков в дверь. Ничего не будет.
Будете вы и ваш поиск. Посвятим это время медитации с заданной целью.

Но вы должны прийти в то состояние, когда вы не думаете ни о чем, кроме вашей цели.*

Но вот мы совершенно расслаблены и находимся в туманном вакууме. Он будет выглядеть у всех по-своему, чаще всего как молочная или серая пелена, или же звездное пространство.
И мы выходим из него.

Помните! Мы сейчас не люди, мы по другую сторону. Мы ищем свой род, своего зверя.
Так. С пейзажем мы определились во всех подробностях.
Но мы звери, значит, нам надо определить себя в пространстве.
Где мы будем жить, где укроемся от врагов и непогоды? Нора? Берлога? Хочется забраться повыше на дерево? Или хочется нырнуть в воду поглубже? Или свить гнездо? Или добрый хозяин в сени пустит. Или под землю заберетесь. А то и на печку прыгнете.

А, кстати, о доме и сне? Какое сейчас время суток? Собираетесь ли вы спать днем или ночью?
Запоминайте, запоминайте!

Поспали… Теперь можно и поесть.

В общем, думаем, что у нас на обед и как мы это будем добывать.

Деревня… А, кстати, какие у вас отношения с человеком? Кто на кого пойдет охотиться? Он вам опасен или вы ему?
И соседи ваши – кто? Крупные звери – как вы с ними ладите? Мелкие зверушки? Дичь? Или охотник? Или просто соседи?
Но – чу! Опасность!

Подмечайте все.
Каждую мелочь.
Проживите это время как день из жизни зверя.

А потом выходите из его тела. Прощайтесь. И на прощание просите: - покажись!
Он выйдет к вам. Пусть не с первого раза, но выйдет.
Вы увидите его.
Кто он? Какой он? Как он выглядит?
Вы его узнаете? Если нет, то потом ищем его в википедии.

Попробуйте пообщаться с ним с другой стороны. Подойдите к нему, прикоснитесь. Налаживайте контакт. В любом смысле. Вы с ним будете охотиться, жить в одном логове, есть одну еду, займитесь с ним сексом, в конце концов. Общайтесь.

Когда вы будете точно знать, кто вы, вы сами дальше все про себя поймете.

* Сама медитация сейчас не в программе нашего повествования, поговорим об этом потом.

Вишень Ли

Оборотничество в воинских традициях

В древних мифах индоевропейских народов вожди и воины выступают в образах волков, имея способность к такому превращению. Воины-славяне были издревле знакомы с умением вызывать у себя состояние особой психофизиологической активности, отождествляя себя с каким-либо животным (волком, собакой, медведем). В этом состоянии боец не чувствует боли, способен мгновенно уклониться от летящего в него оружия, находясь в боевом трансе, становится не уязвимым для врага. Многие могут вспомнить замечательную русскую сказку, главным героем которой является Вольга-богатырь. В ходе повествования богатырь подпрыгивает вверх и, троекратно перевернувшись через себя, оборачивается серым волком.

Самым известным оборотнем русской древности можно назвать знаменитого Всеслава Брячиславича, князя Полоцкого (? – 1101). В «Слове о полку Игореве» читаем:

Летописи действительно указывают на природу «необычных» способностей Всеслава Полоцкого:

Наложение повязки на голову князя Всеслава сходно с накладыванием наузы – одним из колдовских способов обращения в зверя.

В родственной славянской скандинавской традиции известны берсерки – воины, в бою впадающие в особое исступление и приобретающие качества хищных зверей – волков или медведей.

И на Руси Святослав – покоритель хазар и «черных булгар» – брил голову, оставляя лишь прядь волос на лбу, и носил в одном ухе серьгу из двух жемчужин и рубина. Утверждают, что на поле боя он дрался рыча, как зверь, а его воины «издавали дикий, пугающий вой».

Сохранился заговор XV в., записанный на полях «Псалтыри»:

Самое древнее литературное упоминание об оборотничестве у праславян принадлежит «отцу истории» Геродоту:

Невры – племя, жившее к северо-западу от Черного моря и сопоставляемое с праславянской милоградской археологической культурой.

Рассказ Геродота более чем через два тысячелетия смыкается с многочисленными этнографическими данными о волколаках, верования в которых были живы до самого недавнего времени. Вообще же культ волка у индоевропейских народов очень древний и сложный и напрямую связан с воинскими функциями.

В связи с темой оборотничества А.Н. Афанасьев в своих сочинениях приводит представления о вовкулаках (вукодлаках) и им подобных, а также об оборотнях, колдовских способах превращения людей и целых свадеб в волков и др. животных и о лесных пастырях. Приводятся фольклорные примеры оборотничества, в частности, сказки о заклятых персонажах.

Афанасьев же рассматривает метафору «ветер-собака» в различных традициях и приводит представления о псиглавцах (кинокефалах), почерпнутые из разных источников, в частности, существует легенда о св. Христофоре, который в восточных преданиях имеет песью голову.

Из образа ветров – охотничьих псов Афанасьев выводит германские сказания о т.н. дикой охоте, возглавляемой языческим богом Вуотаном (Воданом) в развевающемся плаще. Бог скачет на белом коне (или едет на огненной колеснице) в окружении поезда душ мертвых воинов. За поездом бегут черные псы.

Уже в христианские времена устанавливается мифологическая связь собаки со смертью, Афанасьев А.Н. объясняет ее тем, что собака символизирует вихрь, ветер, а он, по древним воззрениям, переносит смертельные заразные болезни. Отсюда и зловещее значение, приписываемое вою собаки и рытью ею ям во дворе. Также подчеркивается враждебность волка человеку, который считается олицетворением «нечистой силы ночного мрака, потемняющих небо туч и зимних туманов», врагом небесных стад весеннего Перуна и богини Утренней Зори. Соответственно интерпретируются и поверья об оборотнях-волколаках, съедающих солнце и луну во время затмений. (Даже затемнение небесных светил облаками, по Афанасьеву, объяснялось в древности как поедание волками скота; отсюда же, наоборот, славянские поверья о том, что реальные волки пожирают огонь.) Волк в народных представлениях – вор и лютый разбойник. С символикой тучи связывается и сказочный серый волк – помощник, переносящий героя с быстротой ветра. Подчеркиваются мифологическая связь волка с громовержцем, а также отождествление его с дьяволом.

Для того чтобы полностью отринуть «старый» мир и впитать в себя силу и мужество воинов-хищников, в различных посвящениях в закрытые общества (жреческие, воинские…) применялся обряд оборотничества, связанный с мифологическими древними представлениями о возможном перевоплощении. Развитие мышления человека в разных районах земного шара происходило по одинаковым законам, поэтому мифы, легенды, сказания-сказки бывают удивительно схожими по сути.

Посвящения и оборотничество нужны были затем, чтобы человек смог перейти в новое качество и отделиться от непосвященных и «чужих». К примеру, уйдя в волка, соединить в себе черты неутомимого и грозного хищника, и разумного человека, вернувшись к древней идее единства природы и человека, и, в конечном счете, лучше понять, что же это такое – человек.

Обычно воины в качестве своего покровителя избирали сильных, воинственных животных-хищников: волк, медведь, собака, ягуар, леопард, лев, орел, сокол, ястреб, сова… согласуясь с ореолом распространения этих животных. Воины часто считали именно этих животных священными, общались с ними, молились, просили покровительства, а при необходимости и просто «превращались» в них, «приобретая» силу, ловкость, свирепость этих зверей. В психотерапии это называется «образная мобилизация внутренних ресурсов».

В колдовской и целительской практике также обращались к животным, причем не столько сильным, сколько мудрым: ворон, филин, змея, кошка и опять же – волк, медведь, собака, поскольку знахари также считались воителями со злой силой.

«Волк-пес» является стражем подземного мира и проводником в царстве умерших, т.е. посредником между миром живых и мертвых. С момента «облачения в волчью шкуру» воин был уже не человеком, а хищником и был обязан жить «волчьей жизнью». Он становился жестоким, непобедимым воином, охваченным неистовой яростью в бою, а также, находясь в особом воинском коллективе – своеобразной «волчьей стае», – жил по правилам этой воинской стаи, а не обычных людей.

В славянской мифологии волк тесно связан с собакой. В славянских поверьях волки находятся в подчинении лешего, который кормит и командует ими, как «своими собаками». У гуцулов волки – «собаки мужских и женских лесных духов». Очевидно, когда-то воинами-волками повелевали их вожди-жрецы.

Волк почитался как тотемный предок и родоначальник племени. В древних мифах вождь племени часто выступает в образе волка или обладает способностью превращаться в волка.

Покровителем волков у крещеных славян считался святой Егорий (Георгий, Григорий), который накануне Юрьева дня собирает волков и ездит на них верхом («русский волк – Юрова собака»). Св. Георгий заменил собою в пантеоне Перуна. В языческие времена образ громовержца представляли в сопровождении двух волков, считавшихся его хортами (псами). У славян же используются заговоры, обращенные к лешему, к святым – повелителям волков, с тем чтобы они уняли «волков-псов».

Во время инициаций часто божество-покровитель у славян выступало в ипостаси Железного Волка, как и у некоторых родственных славянам народов, например, у иранцев. О волчьей ипостаси божества-покровителя свидетельствуют и восточнославянские сказки, в которых Волк заменяет Змея. В связи с этим следует указать, что в мифологии индоевропейских, в том числе славянских, народов образы Змея и Волка взаимозаменяемы.

Вместе с тем у некоторых славянских племен или общин, очевидно, параллельно бытовало и ритуальное перерождение в медведей, хотя оно и было менее распространено.

Ритуал «превращения» человека в зверя включал надевание звериной шкуры, особые экстатические танцы, а также употребление особых веществ, создававших у инициируемых эффект такого перерождения. В частности, алкоголь применяли запорожские казаки при своих посвящениях.

У славян наблюдается сходство быличек о волке-оборотне и собаке-оборотне, аналогичны обереги от волков и собак. В славянском фольклоре были распространены представления о попеременном превращении людей то в волков, то в собак. Известны сказочные мотивы, в которых герой является «сыном собаки».

Пройдя обряды превращения в волков, псов или медведей, юноши становились членами «звериных» союзов. Будущий воин в ходе древней славянской инициации учится перерождаться в тотемного животного и становится членом мужского союза. Проводились специальные звериные игры и испытания. Ритуальное перерождение инициируемых в волков или псов, медведей в древности было характерно для многих индоевропейских народов – в частности, для праславян, балтов, германцев, кельтов и индоиранцев.

Важно было понять состояние перехода из словесного уровня восприятия мира, то есть человеческого, в бессловесное, то есть звериное. Это умение было необходимо еще и для того, чтобы научиться отключать мышление в трудной ситуации, когда времени на обдумывание уже не было и нужно было делать то, что было единственно необходимым для выживания.

Подобные обряды, равно как и воинские, охотничьи и другие ритуальные действия, требовали от человека серьезной подготовки. Поэтому воинская подготовка становится повседневным явлением. Возникают постоянные ритуальные центры для проведения церемоний посвящения, известны их места расположении, обособляются группы лиц, ответственных за проведение церемоний посвящения, проводивших испытания.

Посвященные наставники делали все необходимое, чтобы посвящаемый мог превысить свои возможности, обильно черпая силы и сноровку у хтонического зверя. Не удивительно, что и многие древние европейские, азиатские и американские мужские и воинские союзы называли себя волками. Знаменитый Чингисхан постоянно использовал практические приемы охоты волчьей стаи в тактике управления войсками.

Известны описания способов оборотничества:

Или:

Разные типы оборачивания можно встретить в былине «Волх Всеславьевич», когда Волх «обворачивается» то серым волком, то ясным соколом, то гнедым туром – золотые рога, то мурашиком (муравьем). С тем же оборачиванием имеют дело и сказочные герои, к примеру, в сказке «Финист – ясный сокол», когда перо оборачивается царевичем, а царевич, ударившись о землю, – ясным соколом, или же в сказке «Бой на Калиновом мосту», когда Иван Сучкин сын оборачивается котиком, чтобы подслушать разговор змеиных жен.

Волчья символика просматривается в вольных казачьих братствах: кубанские пластуны (пешие воины) прикрепляли к своим шапкам волчьи хвосты. «Волчий след» выявляется и в донской казачьей традиции: еще в XIX в. здесь бытовали атаманские угощения для казаков, называемые «бирючьими обедами». Вместе с тем нельзя не отметить, что в целом для Дона образ волка применительно к мужским сообществам совершенно не характерен; фольклорная традиция прочно связала донского воина-казака с символом хищной птицы – сокола или орла.

Кстати, традиция в качестве важнейшего атаманского атрибута называет именно овчинную шапку-трухменку. Можно предположить, что овчина стала поздним заменителем звериной шкуры, что могло быть связано с забвением древней традиции. Можно вспомнить и конский хвост, служивший, по словам Н. Сементовского, «наиважнейшим штандартом казацкого рыцарства» и связанный с атаманской насекой. Можно вспомнить также и о таком элементе погребального инвентаря русских княжеских погребений, как турьи рога, и о связи былинных богатырей с образом тура. Вполне возможно, что «волчья» стадия в обряде воинских инициаций была когда-то обязательной и предшествовала становлению воина-сокола.

Интересно, однако, что атаманская овчинка (вообще «скотий мех») выводит нас на образ все того же Чудовища-Змея-Велеса. Так, с шерстью (овечьим руном) связаны заговорные змеиные цари: «На море на Окиане, на острове Буяне стоит дуб, под тем дубом ракитовый куст, под тем кустом лежит бел камень, на том камне лежит рунцо, под тем рунцом лежит змея скорпея».

Различается значение шкуры – «съемной» личины для «подневольных» и для врожденных и «сознательных» оборотней. «Сознательные» оборотни Иван Кобылин или Волх Всеславьевич вовсе в такой вспомогательной «съемной» шкуре не нуждаются и в своих превращениях совершенно свободны. Так же не нуждаются в шкурках и прочих средствах для превращения и древние оборотни – способность превращения является их природной чертой, сущностной особенностью. Оборачивающиеся «подневольные», то есть околдованные помимо желания типа Царевны-лягушки, Финиста – Ясна сокола или превращенных колдунами в вовкулаков (людей-волков) людей, с уничтожением шкурки принимают свой прежний, естественный вид и освобождаются от чар. И напротив, освобождение от чар для них означает исчезновение шкурки. Это еще раз подтверждает – то, что не мило, прочным не бывает. Настоящий воин должен принимать сознательно и добровольно свою судьбу.

В связи с ролью волков (уничтожающих по велению Бога нечистую силу) в русской истории упоминаются опричники Ивана Грозного, называвшие себя государевы псы, с их «песьеголовой» символикой и клятвой «грызть» изменников и врагов.

Недаром в русских волшебных сказках именно волк помогает Ивану-царевичу добыть для себя счастье.

В традиции воинского тайнопосвящения, кроме основных тотемов, волка и медведя, могли существовать и другие: на западных землях – культ вепря, схожий с верованиями германцев, на северо-восточных – уподобление лосю или рыси. Медведь отличается грузной мощью, но не нападает на лесных соседей почем зря. Волк, как правило, живет в стае; в природе он умен и жесток, но строго соблюдает правила своей стаи. Волк всегда тщательно подготавливает свою атаку и атакует наверняка. Если волк загнан в угол, то дерется «до последнего». В кровожадности волку нет равных: если волк залезает в овчарню, то, как правило, он режет всех, до последнего ягненка. Рысь в живой природе выживает там, где не могут выжить медведь и волк. Она может долго не давать себя обнаружить, но атака ее для врага внезапна, в случае невозможности одолеть противника рысь покидает «поле боя» и быстро уходит, дабы сохранить свою жизнь и силы до следующей, более удачной охоты. Вепрь знаменит своей свирепостью и неумолимостью действий, всегда доводит дело до конца. Лось является древнейшим тотемом у народов леса и лесостепи, знаменуя собой силу, подвижность и благородство.

Известно, что многие повадки и приемы, которые подсматривали на охоте воины за животными, использовались в ратном деле (например, существуют приемы: «волчья поступь» или «медвежий» удар оплеухой)… Избирая своим тотемом определенного зверя, молодые воины перенимали и повадки его в зависимости от обстоятельств окружающего мира. Вполне возможно, что в племени одновременно существовало несколько молодежных союзов, куда определяли юношей по наклонностям и возможностям. Союзы соревновались между собой, а в дальнейшем выполняли определенную военную работу: «рыси» участвовали в разведке и скрытых рейдах в лесу; «волки» становились основной частью войска, не знающей усталости и страха; «медведи» составляли ударную группу силачей, основной задачей которых были участие в поединках и подтверждение богатырского статуса дружины; «вепри» проламывали строй противника и неумолимо добивались своего…

Все дееспособные подростки общины (племени, рода) в период приобщения к миру взрослых жили «по-волчьи», отдельно от прочих сородичей, обучались войне и охоте, шли в бой в первых рядах племенного ополчения и считались принадлежащими не общине, а воинскому братству и грозным богам. «Волчьи союзы» полноценно сохранялись у славян до VII века, пока господствовала подсечная система земледелия, а потом, надо думать, эти объединения подростков стали играть меньшую роль в связи со сменой типа хозяйствования на пашенное и переложное земледелие и усиление товарообмена между племенами, когда понадобилась постоянная рабочая сила. Остатки этих обрядов сохранялись еще долгое время в общинном воинстве, преобразуясь в малую княжескую дружину в профессиональном воинстве.

«Воинские союзы» подростков отразились в фольклоре славян. Например, в образах мертвой царевны и семи богатырей, учеников колдуна (на семь лет), скитаниях по лесам младшего царевича Ивана…

Максимов С. Г. Русские воинские традиции. Оборотничество. «Звериные» союзы

Стрекоза

Ключевое свойство : сила света

Стрекозы – это очень древний вид насекомых, который существует на земле уже более ста восьмидесяти миллионов лет. Их отличительной чертой является их сине-зеленый панцирь, который переливается на солнце подобно драгоценному камню. Для того чтобы обрести эту яркую расцветку, стрекозам требуется время, что отражает идею о том, что наши собственные истинные цвета проявляются лишь при достижении зрелости. Это является частью магии стрекозы.

У стрекозы две пары крыльев, но при необходимости они могут пользоваться и одной. Стрекозы бывают равнокрылые и разнокрылые. Разнокрылые стрекозы обладают широким телом и огромными глазами. Равнокрылые стрекозы более стройные и изящные. В покое крылья разнокрылых стрекоз остаются расправленными, как у планера. Равнокрылые стрекозы в покое поднимают свои крылья вверх и складывают их на спине. Разнокрылые стрекозы питаются во время полета, а равнокрылые всегда приземляются перед тем, как поесть.

Оба вида стрекоз прекрасно владеют своим телом, демонстрируя в воздухе чудеса высшего пилотажа. Они могут двигаться по спирали, переворачиваться и мгновенно менять направление, парить, подниматься и опускаться и даже лететь задом наперед. Разнокрылых стрекоз иногда называют комариными ястребами. Оба вида стрекоз мастерски охотятся на летающих насекомых. Они могут летать со скоростью пятьдесят километров в час, а их глаза помогают им замечать других насекомых на лету. Они могут обнаружить стремительно движущийся в воздухе объект на расстоянии двенадцати метров. Чтобы схватить свою добычу, стрекозы используют свои остроконечные, цепкие лапки и мощные челюсти.

Разнокрылые и равнокрылые стрекозы населяют два царства – воздушное и водное, что имеет большой символический смысл. На ранних этапах своей жизни – в виде личинок – стрекозы живут в воде. По мере взросления и прохождения через процесс превращения они перемещаются в воздушное пространство. Люди, тотемом которых является стрекоза, в раннем детстве нередко бывают очень эмоциональными и вспыльчивыми, но, становясь старше, они учатся контролировать свои чувства и приобретают удивительную ясность мышления. Помните, что стрекозы всегда летают над водой. Это говорит о том, что выражение эмоций всегда должно сопровождаться контролем со стороны разума.

Стрекозы очень привязаны к определенной территории рядом с водоемом, на которой они откладывают свои яйца. Со временем яйца переходят на следующую стадию метаморфоза, и из них развиваются личинки. После этого должно пройти почти два года, прежде чем личинки превратятся во взрослых стрекоз. Если вашим тотемом стала стрекоза, то можно по-разному интерпретировать этот факт. Иногда это может указывать на то, что в ближайшие два года у вас в жизни будут происходить важные преобразования. Или что двухлетний период изменений приближается к своему логическому завершению, и что скоро в вашей жизни произойдет нечто прекрасное и удивительное. Внимательное изучив свою жизнь, вы сможете разобраться, что означает появление в ней стрекозы.

Главными врагами стрекоз являются лягушки и птицы. Людям, тотемом которых стала стрекоза, особенно подробно следует изучить свойства лягушки. В этом вам может помочь информация о лягушке, представленная в последней главе этой книги.

Несмотря на то, что у некоторых стрекоз кожа содержит цветной пигмент, зеленые и синие переливы образуются прежде всего благодаря преломлению света. Подобная способность отражать и преломлять свет и цвет стала причиной того, что стрекоза стала одним из символов магии иллюзий (когда другие видят только то, что вы хотите). Кроме того, стрекоза может помочь вам в борьбе с иллюзиями. Чистоту своих глаз она поддерживает с помощью особых щеточек, расположенных на ее лапках, а также промывая их влагой, которую она накапливает у себя во рту.

Стрекоза связана с магией солнца. Интенсивность света меняется в течение дня, точно так же как и стрекозы подвергаются своему собственному преобразовательному процессу. Их можно увидеть только в светлое время суток. Наибольшую активность стрекозы проявляют в летние месяцы, поскольку им требуется много тепла и солнечного света. Людям с этим тотемом важно учитывать этот факт. Для того, чтобы всегда себя чувствовать здоровыми и бодрыми, им полезно проводить время на солнце вблизи источников чистой воды.

Магия стрекозы настолько же многообразна, как цветовые переливы, которые образуются благодаря преломлению солнечного света на ее панцире. Стрекоза напоминает нам о том, что мы несем в себе свет и, если мы захотим, то сможем отражать заставить мир засиять всеми цветами радуги. Просто скажите: «Да будет свет!» и используйте свое творческое воображение для преобразования мира. Этому могут научить вас стрекозы.

Тэд Эндрюс «Определи свой тотем»