Почему Катя ждала именно Гошу?

Самая главная реплика в картине «Москва слезам не верит» принадлежит Кате, когда она говорит, что «...у них свои женщины есть». У мальчиков-мажоров и прочих кандидатов-в-доктора. Мало кто задумывается, почему Людмилочка «выбрала» хоккеиста Гурина. Не она выбрала — просто он ...остался. Он - такой же. Не просто так он боялся, что мнимый папаша-профессор запретит встречаться. Остальные юноши просекли, что Люда — не их круга птица, хотя и красивая. Потусовались и - пошли к своим ...поэтессам.

Самая главная реплика в картине «Москва слезам не верит» принадлежит Кате, когда она говорит, что «...у них свои женщины есть».

Кате повезло меньше — её чуть дольше принимали за аристократку, у которой всего лишь от рыбы — аллергия. Но интересен другой вопрос: почему Катя в конечном итоге буквально вцепилась в Гошу? Не только потому что он — не-Рудольф, анти-Рудольф. Судя по всему, она долгие годы выбирала себе рудольфо-подобных любовников, примером чему и является стильный, крутой и — слабый Володя в исполнении Олега Табакова.

Кате повезло меньше — её чуть дольше принимали за аристократку, у которой всего лишь от рыбы — аллергия.

Но есть ещё одна важная причина для выбора. Какая же? А вот эта — свой круг. Рудольф и Володя изначально не её формат, а она — не их. Больше того — ей с такими ...элементарно скучно. Она из другого — более простого теста. Неслучайно Гоша принял её за пролетарку. За крепкую, хорошую тётку. Катя, хотя много училась, ходила в Третьяковку и, наверняка, читала все положенные книги, но — для ума. Не для сердца.

Она вышла из простоты, в ней и жила все годы, переходя со ступени на ступень социальной иерархии.

Она вышла из простоты, в ней и жила все годы, переходя со ступени на ступень социальной иерархии. В СССР было очень много таких начальников и — начальниц: образование высшее, дома — стеллажи «модных» изданий, а вкусы, как положено в родном городке, откуда уехали покорять столицу: съедить на юга, поесть арбузика, посидеть с друзьями. Попеть хором народные песни или городской романс.

Когда, встречаясь, поют всё те же песни...

Такими бывали даже министры. Это нормально — благо, от них требовалось выполнять свои должностные обязанности, а они себя отлично проявляли. А гуманитарная культурка? Она в этом смысле не так уж обязательна. Да. Заметим, что Катя не «растеряла» подруг, никуда не продвинувшихся в карьерном смысле — и ей с ними не скучно. Реальность такова, что человек, изменяя сознание, меняет и круг общения — подруги юности «исчезают» как-то сами.

Заметим, что Катя не «растеряла» подруг, никуда не продвинувшихся в карьерном смысле — и ей с ними не скучно.

Остаются крепкие союзы только в одном случае — когда люди остаются на одном интеллектуально-культурном уровне. Когда, встречаясь, поют всё те же песни. Слесарь Гоша отличается от Катерины только тем, что не сделал карьеру. Ему это на каком-то этапе стало не интересно. Скажу на каком — в эпоху ранней Оттепели, когда идеалом считался умный, крепкий работяга, а вовсе не его начальник-инженер.

Для Кати, выросшей и сформированной в атмосфере 1950-х, тип Гоши — это зримый... киногерой из многочисленных фильмов про домну, завод, рабочую новостройку.

В 1953-1960-м в качестве эталона выводился монтажник-высотник, лесоруб, токарь, слесарь. Гоша и застрял в том состоянии навеки. Когда эпоха сменилась и в моду вошли кибернетики и физики-ядерщики, многие Гоши остались в своей ипостаси, не став учиться дальше. Для Кати, выросшей и сформированной в атмосфере 1950-х, тип Гоши — это зримый... киногерой из многочисленных фильмов про домну, завод, рабочую новостройку.

В 1953-1960-м в качестве эталона выводился монтажник-высотник, лесоруб, токарь, слесарь.

Обычно их так и рисовали — умелыми, подкованными, нагловатыми, надёжными. И — с норовом. Просто Гоша — немолод. Но он — оттуда. Из юности. Из исковерканной юности. Из - той юности, когда Катя свернула на чужую дорогу. Из рассказиков, очерков, картин Юрия Пименова, киношедевров с Николаем Рыбниковым. Щёлкнуло. Он! Это — он! Ибо Рудольф для Кати — случаен. Если бы не афера Людочки, этой встречи не могло и быть.

«Как долго я тебя искала» - прочувствованно говорит Катя.

...Потому что «...у них свои женщины есть». Они - другие. С другими странностями. И с другими смыслами. «Как долго я тебя искала» - прочувствованно говорит Катя. Этот финальный аккорд создаёт целый мир. Тот мир, из которого Катя всё время пыталась убежать. Слесарь Гоша уточняет: 8 дней. Как это сделал бы герой Николая Рыбникова и все те ребята, которых писал Юрий Пименов на фоне светлых новостроек наступающего дня.

Зина Корзина (с)

Афоня и Брагин - близнецы-братья

Есть два шикарных фильма, которые очень похожи друг на друга, но почему-то их редко сравнивают. А тут есть, что сравнить. Это - «Афоня» и «Влюблён по собственному желанию». Так, в обоих случаях мы наблюдаем корявую историю пьющего гегемона, коего совершенно «не греет» его плакатный статус. Они вообще не за этим в мир пришли. Борщов и Брагин когда-то занимались спортом, а Брагин и вовсе занимал определённое место в спорт-иерархии. Афоня — попроще, но, видимо, красиво играл, раз его тогда, ещё в «прошлой жизни» запомнила Катя Снегирёва.

Борщов и Брагин, несмотря на беспрестанные возлияния, почему-то до сих пор не растеряли свой лоск и умение нравиться женщинам.

Борщов и Брагин, несмотря на беспрестанные возлияния, почему-то до сих пор не растеряли свой лоск и умение нравиться женщинам. Больше того, им свойственно франтовство, что странно для мужиков, обитающих в печальной полу-разрухе. Да, они оба не только нравятся, но и сами — горазды поволочиться. При том, что у них — соответствующие приятели-собутыльники, роли которых блистательно играют Борислав Брондуков (Федул) и Коля (Всеволод Шиловский).

К обоим нашим алкашам-красавчикам намертво прилипают хорошие и симпатичные, но ...противные девочки.

Скажу больше: Борщова и Брагина с лёгкостью можно поменять местами, а героя Шиловского — на персонажа Брондукова. Реплики и ужимки — оставить. Далее, к обоим нашим алкашам-красавчикам намертво прилипают хорошие и симпатичные, но ...противные девочки — библиотекарь Вера Силкова и медсестра Катя Снегирёва. Вот так, да. Хорошие и отвратные одновременно. Обе — тягомотно-правильные, болтливо-нудные, книжно-лозунговые. Борщову и Брагину с ними душно.

Афоня и Брагин - они любят ярких, отвязных, танцующих любые — как быстрые, так и медленные танцы.

Это не их тип женщины. Они любят ярких, отвязных, танцующих любые — как быстрые, так и медленные танцы. Катю с Верой тоже легко меняем — Кате вручаем формуляры библиотеки, Вере надеваем белый халат. Катя могла бы заявить, что «...брови выщипывали куртизанки времён Леонардо», а Вера — полчаса повествовать, что её коллега не надевает положенную медицинскую шапочку. И Веру, и Катю оба наших главгероя не любят и — никогда не полюбят. Посмотрите, с какими физиономиями они лежат с ними в постели.

И Веру, и Катю оба наших главгероя не любят и — никогда не полюбят.

Для Веры и Кати это — некое откровение, начало нового витка бытия, а эти... Ну, тухло им с «высокоморальными» крошками. Им нравятся пряные девки, которых можно вертеть на танцульках или затаскивать на сеновал. А Катя и Вера — это соломинки. Запасные аэродромы. Я как-то думала, что Афоня бросит Катю, а Игорь — Веру. Не-а. Они их не то, что не бросят — они к ним будут неизменно приходить. После того, как их турнут или побьют где-нибудь.

Посмотрите, с какими физиономиями они лежат с ними в постели.

Отдохнуть. Да, им в уши будут лить всякую дурь, а после секса говорить «о прекрасном», зато можно поспать на чистых простынях, после дивного чая с вареньем. Чтобы назавтра сказать: «У меня — командировка. На месяц. Или на два. Ты не скучай. Позвоню». И они — Катя и Вера примутся ждать звонка. Но главное — они будут счастливы этим ожиданием и своей любовью. Иллюзией отношений. Пока я писала, то нашла ещё одно поразительное совпадение — тот район Ярославля, где снимался «Афоня» именуется ...Брагино.

Зина Корзина (с)

Почему Раиса Захаровна - одна?

Проще всего, конечно, ответить: «Потому что она — долбанутая!» и закончить разговор. В принципе, рассуждения о летающих тарелках, филиппинской медицине и паранормальных явлениях не всякий собеседник выдержит. А уж тотальное веганство — тем паче. Однако же списать одиночество Раисы только на её долбанутость — это полдела. Здесь важно другое — модель поведения, а не буйные тараканы в её модно причёсанной голове.

Здесь важно другое — модель поведения, а не буйные тараканы в её модно причёсанной голове.

Женщина, упившись в хлам, поведала Васе и — нам, зрителям, что её папа-офицер мечтал о сыне, наследнике, но — родилась она, Раиса Захаровна. Такие девочки — знающие, что ожидали не их, но мальчика, с детства пытаются примерять на себя мужские «маски» - далее Раиса говорит, что была в детстве сорванцом. Это, скорее всего, правда. Они сначала — бандитки-пацанки, затем могут «переодеться» в красивых леди, оставаясь, по сути, мальчишками.

Как ведёт себя Рая? Она ...сама ухаживает за Васей. Соблазняет. Ведёт. Она — руководит. Он — смотрит снизу.

Как хотел любимый и обожаемый папа-офицер. Или король. Или сантехник. Не важно. Как ведёт себя Рая? Она ...сама ухаживает за Васей. Соблазняет. Ведёт. Она — руководит. Он — смотрит снизу. Это она его выбрала, а не он — её. Стандарт вовсе иной: кавалер завоёвывает даму. Вешает лапшу на уши, обволакивает цитатами, берёт своё. Так и Захаррррна. Она тут - мужик. Судя по её фразе, что «...не шестнадцать и не первый», Вася у неё ...двадцать первый.

Вася — в роли стряпухи. Вася — постоянно в реверансе. Его — прогнули.

Женщины такого типа спокойно и безо всякого трепета заводят любовников, а потом либо сами их кидают, либо - мужики сбегают, роняя тапочки. То есть Раиса предлагает мужчинам — в частности Кузякину — перевёрнутую модель отношений. В кадре даже показано, как Василий делает для своей «богини» салатики и униженно просит хлебца — ну, невозможно же без хлеба-то и соли жрать этот силос! Вася — в роли стряпухи. Вася — постоянно в реверансе. Его — прогнули.

Героиня Людмилы Гурченко не ждёт милостей от природы, а, как ...настоящий мужик прётся к Надюхе — побазарить «за жизнь».

Да, героиня Людмилы Гурченко не ждёт милостей от природы, а, как ...настоящий мужик прётся к Надюхе — побазарить «за жизнь». В конечном итоге, маска интеллигентной советской дамы сброшена и несётся рык: «Тьфу, деревня!» и — мощным пинком дверь. Не женским пинком. Весь комизм этой сцены — в дичайшем несоответствии манерной, прилизанной внешности и вот этих воплей-пинков-рывков.

Не должен мужик тереть салатики для жены и не сметь отравиться горбушечкой. Поэтому и ушёл Вася.

А мужчины, они ощущают — здесь что-то не так. Должно быть иначе. Не должен мужик тереть салатики для жены и не сметь отравиться горбушечкой. Поэтому и ушёл Вася. А Раиса, наверное, поплакала пару часов или даже меньше. Пацан не плачет долго. Утёрлась и пошла дальше. Ловить другого Васю. Совсем уж без Вась такие Раисы долго не живут. Другое дело, что надолго у них ничего не бывает.

Зина Корзина (с)

Удачно зайти к Шпаку

Все помнят, как изумился даже такой бывалый вор, как Жорж Милославский, вскрыв квартиру стоматолога Шпака. «Это я удачно зашёл!», подумал вслух мсье Жорж и даже присвистнул. Нет, он, конечно знал, что его «клиент» - зажиточный, но чтобы вот до такой степени... Хотя, справедливости ради, вкус у Шпака — отвратительный. Ощущение, что этот господинчик скупал антиквариат безо всякой системы — просто по принципу: «Сделайте мне богато!» Смешение всего и вся. Натащил дядька.

«Это я удачно зашёл!», подумал вслух мсье Жорж и даже присвистнул.

У него по стенам — копии картин старых мастеров (не думаю, что у Шпака мог оказаться, к примеру, подлинник Франсуа Буше или портрет Урсулы Мнишек работы Дмитрия Левицкого), но всё же — это какое-никакое искусство, скорее всего, экспроприированное из купеческих апартаментов в 1917-1919 годах и с тех пор гуляющее по антик-салонам. Но тут же — вырезки из глянцевой западной прессы с красотками. Это стилистика человека малообразованного и лишённого маломальского гуманитарного образования.

Жорж одних только денег и облигаций выудил прилично.

Откуда же у доктора — пусть даже из ведомственной поликлиники (ну, допустим) такие ресурсы? Жорж одних только денег и облигаций выудил прилично. Всякие нимфы «эпохи Керенского», и часики старинной работы - они оттуда же, откуда и пастораль Буше с Урсулой Мнишек. А ведь тут ещё и кинокамера, и магнитофон импортный, и куртка замшевая, и даже такие незамысловатые, но по тем временам крутые штучки, как зажигалка и авторучка с двигающейся картинкой. И - бар, полный импортного пойла.

У него по стенам — копии картин старых мастеров. Но тут же — вырезки из глянцевой западной прессы с красотками.

Отвлечёмся на время от сюжета про Ивана Васильевича и его профессию. В советских детективах иной раз упоминались зубные техники, дантисты и вообще люди, как-то связанные со стоматологией, в качестве отрицательных персонажей. Они изображались или как пособники или - как непосредственные нарушители закона. Или же просто, как «нехорошие люди» с рваческой моралью и безо всякого Гиппократа. И вот тут сразу два фактора.

Слева - копия пасторали Франсуа Буше.

В СССР бытовало такое явление, как «нужные люди», то есть работники неких областей и отраслей, имеющие доступ к «дефициту» - услугам или же товарам. Стоматология в советские времена была, прямо скажем, не самой передовой в мире. Мягко говоря. Но когда у человека организовывалось знакомство с хорошим специалистом, имевшим солидную клиентуру и доступ к импортным материалам, то ...совсем другое дело.

Магнитофон импортный и - пачка не менее импортных сигарет.

В Москве работали доктора, у которых лечились и партийные деятели, и народные артисты. Их адреса давались не всем, а «своим», как правило, таким же «нужным людям». Ты мне — путёвку на Рижское взморье, а я тебе — заграничную пломбу. Но можно — деньгами или кинокамерами. Доступом к благам. Или, например, возможностью получить квартиру в центре — ровно, как у Антона Семёновича Шпака.

Бар - символ роскоши в позднем СССР.

Как было сказано в одном из фрагментов сериала «Следствие ведут знатоки»: «И все твои покровители, Сёма, жуют папиными зубами». В переводе на обыденный язык: всем, кто волок Сёму по жизни от одного тёплого места — к другому, пользовались услугами Сёминого папы. (См. Дело 11. «Любой ценой» (1977)) И да - без поездок на взморье и французских духов человек может достойно жить. Без зубов - много сложнее. Отсюда и полуподпольное могущество тех стоматологов.

Антикварное кресло, старинный подсвечник и снова - девушки из журнальчиков.

Ещё один фактор — золото. В те годы были распространены золотые коронки — особенно у зажиточных товарищей из Средней Азии и Кавказского региона. Даже у Жоржа Милославского блестит во рту златая «фикса». Не удивлюсь, если Шпак ему её и сделал — отсюда и «наводка». Люди, имеющие доступ к золотишку, бывалоча мухлевали и утаивали его по крохам, дабы ваять блестящие рты «своим» и «нужным». Так что капитал Шпака нажит столь же нечестным путём, что и лихие денежки Милославского.

Всё, что нажито непосильным...!

И вот тут — странное дело. Шпак совершенно спокойно вызывает милицию и даже на словах, в трёпе добавляет размер украденного. Не боясь. Опять же, многие советские детективы содержали как раз обратный казус: некая роскошная квартира подвергалась краже, а хозяин не заявлял в милицию. И вообще, яростно отрицает, что его хоромы кто-то «обнёс». Вещи обнаружились, когда воришки попытались сбыть, они уже и сознались, а владелец говорит, что «...не моя это кинокамера...». Представить, что Шпак мог всё это легально заработать в те годы — попросту невозможно.

P.S. Есть, правда, ещё один вариант - Шпак унаследовал всё это после своего отца-академика (например). Или - после дяди - пролетарского писателя. Или мамы - певицы и любимицы наркомов и чекистов. Тут возможны самые разнообразные вариации на тему. Вот в данном случае, весь этот диковинный антиквариат уже как-то иначе смотрится. Накопили предки - из видных деятелей 1920-1950-х годов. Хотя... кинокамеры с магнитофонами, куртки с баром и прочие штучки всё равно - сомнительны.

Зина Корзина (с)