Ране Вечернее Представление - "Не красотой, так хоть вкусняшками"

! Представление задерживается на три минуты. Приносим свои извинения !

Сон тревожный, беспокойный,
нелогичный и нестройный:
чей - то плач заупокойный,
шорох спутавшихся штор,
столкновенье стен обойных,
тихий мрак теней застойных,
и невнятный разговор.

Непонятная тревога,
предстоящая дорога
и препятствие порога,
возвращающее вспять.
Вот ещё совсем немного
подождите, ради Бога,
знаю, вы устали спать.

Но проснётесь вы, и что же?
С вами бред проснётся тоже.
Так зачем, зачем же, Боже,
этот серый полусвет?
Эти крики, эти рожи,
на кошмары так похожи.
Пробуждений в жизни нет!

                                                          Жизнь - сон
                                           Автор: Валерий Хлыновский

КАРЛИК НОС ИЛИ CЛАДКИЙ ПИРОГ КОРОЛЕВЫ

Пьеса по мотивом сказки
Вильгельма Гауфа - "Карлик Нос"
___________________________________________________________________________________

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА (ПРЕДСТАВЛЕННОЙ СЦЕНЫ):

ЯКОБ, он же КАРЛИК НОС
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС
ХАННА – мать Якоба, продавец зелени
МОРСКИЕ СВИНКИ, БЕЛКИ - слуги колдуньи Крейтервейс (ПОВОРЯТА)
____________________________________________________________________________________

Сцена 1

Базарная площадь.  Лавки и лотки с товаром. Кругом  идёт  бойкая торговля. За одним из лотков стоит Ханна. Она торгует зеленью. овощами и травами. Недалеко от неё сапожная мастерская её мужа Фридриха. Он шьёт и чинит сапоги. Якоб, стройный, не по летам высокий мальчишка, их сын, стоит рядом матерью и зазывает покупателей.

ЯКОБ: Свежая зелень! Пряные травы! Сочная  капуста!  Подходи, покупай! Мать задёшево отдаст!

К лавке Ханны подходит  покупательница. Это старушка. У неё огромный длинный нос, шея такая маленькая и короткая, что её почти не видно. И, в довершении всего, огромный горб на спине. Старушка всё время трясёт головой.

Своими костлявыми пальцами она бесцеремонно трогает товар Ханны.

ХАННА: Подходите, бабушка. Выбирайте. Зелень  свежая, только что с грядки!  А какая у нас нынче капуста уродилась , просто загляденье: белоснежная, хрустящая! Якоб, подай сюда корзину с капустой.
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Посмотрим, посмотрим. Как зовут - то тебя, хозяйка?

ХАННА: Ханна, бабушка. А это мой сынок Якоб.
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Какой хорошенький … Можете звать меня фрау  Крейтервейс.

ХАННА: Хорошо, фрау Крейтервес. Что желаете купить?
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Мне нужна зелень. Немного овощей и кореньев . Но сначала я хочу хорошенько посмотреть, что за товар у тебя, Ханна. ( рассматривает товар на прилавке) Так и думала. Дрянь! Редкостная дрянь твой товар.

ЯКОБ: Что ты такое говоришь, старуха? У нас отличный товар. Повар самого герцога покупает у нас овощи  к столу его сиятельства!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: А он хороший повар? Посмотрим, посмотрим… ( продолжает перебирать зелень) И это ты называешь свежей зеленью?

ЯКОБ: Вся зелень только что с грядки! И если бы Вы поменьше лезли в неё своим длинным носом, её бы у нас обязательно купили те, кто хоть немного в этом понимает, а теперь  её можно только выбросить!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Ты находишь  мой  прекрасный  нос  слишком длинным, малыш? Неужели? Пройдёт совсем немного времени, и у тебя вырастет точно такой  - же…Нет, пожалуй он будет ещё длиннее!

Старуха кладёт зелень к себе  в корзинку и принимается за капусту. Она её ощупывает, мнёт и снова бросает на прилавок Ханны.

КОЛДУНЬЯ  КРЕЙТЕРВЕЙС: На удивленье  плохая  капуста …  Да, товар уже не тот…
ЯКОБ: Неправда! У нас самая лучшая капуста в округе! А если ты сейчас же  не прекратишь трясти над ней своей головой, то боюсь, что твоя тоненькая шея, не выдержит и обломится !

КОЛДУНЬЯ КРОЙТЕРВЕЙС: Тебе не нравится моя восхитительная  шея, Якоб? Ну что ж, тогда у тебя её не будет вовсе!

Старуха продолжает рыться на прилавке. Наконец, она неудачно поворачивается и тыква, лежащая на прилавке, падает на пол.

ЯКОБ: Своим отвратительным горбом, вы перепортите  нам весь  товар!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Тебе и правда кажется мой чудесный горб отвратительным? Не беспокойся, дружочек. Очень скоро у тебя вырастет такой - же!

ХАННА: Перестаньте говорить  эти ужасные вещи моему мальчику, разве  Вы не видите, что пугаете его ? Выбирайте товар, или уходите!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Ну, хорошо, хорошо. Возможно мне и удастся что - нибудь выбрать у тебя сегодня. Пожалуй, возьму качанов  шесть капусты,  зелени и немного кореньев. Я заплачу тебе щедро, Ханна, только у меня будет к тебе просьба. Опусти своего мальчика помочь мне донести корзину до моей хижины. Сама я уже не справлюсь.

ЯКОБ: Мама, я не хочу идти с этой старухой!
ХАННА: Но, сынок, это ведь всего лишь старая женщина и ей нужна твоя помощь. Ты ведь всегда помогаешь нашим покупателям .

ЯКОБ: Но не в этот раз, мама. Я прошу тебя!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Тяжёлая, очень тяжёлая  корзинка… А мальчишки сейчас не те пошли… Не то что пятьдесят  лет назад…

ХАННА: Ну, вот, что Якоб, не глупи. Помоги этой старой женщине и возвращайся скорее. Фрау Крейтервейс, конечно, мой сын поможет Вам.

Сцена 2

Дом колдуньи Кретейрвейс. Он обставлен с некоторым изяществом. Диван с подушками, пуфик, в глубине комнаты кипит котёл. Всюду висят пучки высохших трав и кореньев. Стоит старинной работы, запертый буфет. Тяжёлый деревянный стол с посудой.  Камин. Старуха достаёт свисток и свистит в него. Тут же к ней бегут белочки и морские свинки. Одеты они как настоящие поварята. На них белые переднички и колпачки. В руках  по одному башмаку, в виде половинок кокоса.

КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Пошевеливайтесь, маленькие лентяи. Долго я ещё буду стоять на пороге?

Старуха садится на пуфик. Белка и морская свинка снимают с неё дорожный  плащ и надевают ей на ноги башмаки.

ЯКОБ: Какой  чудесный у Вас дом, фрау Крейтервейс!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Ты находишь?

ЯКОБ : Да!  Чудесный, но… странный. Снаружи он казался старой хижиной, а внутри совсем как дворец.
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: В этот нет ничего удивительного,  Якоб.   Такое часто случается: уродливое снаружи - красиво внутри, и наоборот…Никогда не стоит судить слишком поспешно, мой дружок.

ЯКОБ: Но Ваш дом и правда, необыкновенный!  Я никогда не видел таких богатых и красивых комнат!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Ну что ж, проходи, усаживайся на диван. Отдохни с дороги. Обещаю, тебе здесь понравится!

ЯКОБ: Спасибо, за приглашение, фрау Крейтервейс. Но я не смогу остаться. Моя матушка будет волноваться, ведь я обещал ей скоро вернуться.
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Но ведь и я  ей обещала как следует отблагодарить тебя, Якоб! Пожалуй, угощу тебя супом, который ты не забудешь до конца своих дней. Сядь, отдохни пока. Это займёт не более получаса.

Якоб садится на  диван. Колдунья, белочка и  морская свинка готовят на котле.

Песня и танец морских свинок

« Волшебный суп»

Суп готов. Поварята накрывают на стол. Старуха ставит перед Якобом миску с супом. Якоб дремлет, убаюканный песней, на диване.

КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕС: Ты ни как задремал, Якоб? Просыпайся и иди к столу. Подкрепись перед дорогой. Я приготовила тебе суп.

Якоб садится за стол и пробует суп.

ЯКОБ: Ваш суп, действительно, необыкновенно вкусный. Такой кисло - сладкий и вместе с тем очень крепкий. Моя матушка  часто стряпает мне разные вкусные вещи, но так не готовит, даже она!
КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Ешь, ешь. Якоб. Я же обещала тебе, что этот суп ты не забудешь до конца своих дней… ( Якоб ест и засыпает) Я смотрю сон совсем одолел тебя, мой милый. Тебе нужно немного поспать…

Старуха делает знак и поварята уводят засыпающего Якоба.

КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: Спи, Якоб, спи… вся жизнь твоя отныне только сон…

Колдунья подходит к старинному буфету и открывает его. Что - то ищет.

КОЛДУНЬЯ КРЕЙТЕРВЕЙС: А у меня, кажется закончилась  трава - « чихайка» Остался всего один цветок!  Не  дело это,  не дело… Полнолуние уже на исходе. Старые каштаны давно в цвету. Нужно сегодня же пополнить запасы.

Старуха накидывает  плащ, берёт корзинку и уходит, забывая закрыть буфет.  Как только старуха уходит в доме начинается суета. Поварята готовят обед. На сцене появляется странный горбун. У него длинный нос и почти совсем нет шеи, однако это не мешает ему  чётко и умело руководит процессом.

ЯКОБ: Ганс, сними пенку с бульона. Марта, принеси цветочной пыльцы для  пышек! Гретхен, где утренняя роса, для праздничного напитка ?  Август, неси живее кореньев для жаркого!  Сегодня именины у нашей госпожи, и я хочу, чтобы всё было великолепно! Сам я пока займусь  кокосовым пудингом.  Так, мука, сливки, яйца, сахар, масло … А где трава «вкусночиха»? Без неё не стоит даже и начинать печь  пудинг. (ищет траву) Да где же она?

Якоб замечает, что буфет не заперт.

ЯКОБ: Может быть мне повезёт найти её в этом буфете? Правда, госпожа не разрешает даже подходить к нему. Но я ведь только возьму одну травку для пуддинга… Думаю, ни чего плохого не случится.

Якоб направляется к буфету, но дорогу ему преграждают поварята.

ПОВАРЯТА: (наперебой)

- Нельзя открывать буфет!
- Госпожа накажет тебя!
- Это запрещено!
- Никому нельзя приближаться к буфету!
- Ужас!
- Страшно!
- Ужасное, ужасное  наказание!
- Страшно !

ЯКОБ: Да чего вы так растрещались? Я возьму  только  одну травку для пудинга! Госпожа даже не узнает! Так, не то… Не то…снова не то…Ой, какая необычная травка. Стебелёк и листья сине-зелёные, красный цветок и жёлтый ободок поверху. Какой странный и вместе с тем такой знакомый аромат …Апч - хи! Апч - хи!

Якоб начинает безостановочно чихать,  и чихает пока вдруг не проснётся.

ЯКОБ: Просто удивительно, какие могут привидится сны . Будто я целых семь лет служил у старухи , а  моими  друзьями были морские свинки и белки. Я стал превосходным поваром и выучил наизусть пятьсот семьдесят пять различных  блюд,  запеканок,  паштетов и двести самых вкусных в мире десертов! Как же посмеётся моя матушка, когда узнает об этом. Ах, она ведь наверняка меня обыскалась!

Якоб уходит. Морские свинки и белки пытаются что-то ему сказать, но он их уже не понимает.

                                                                                    из пьесы Валентины Тажиевой - «карлик нос или сладкий пирог королевы»

Вечному Братству Любви ..  (покуда стоит этот мир) ...

В трагедии Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта» погибают шесть персонажей: Меркуцио,; Тибальт; граф Парис; леди Монтекки,   Ромео и Джульетта.

Умeршим мир! Пусть спят в покое
В немой и чёрной тишине.
Над нами солнце золотое,
Пред нами волны — все в огне.

Умершим мир! Их память свято
В глубинах сердца сохраним.
Но дали манят, как когда - то,
В свой лиловато - нежный дым.

Умершим мир! Они сгорели,
Им поцелуй спалил уста.
Так пусть и нас к такой же цели
Ведёт безумная мечта!

Умершим мир! Но да не встанет
Пред нами горестная тень!
Что было, да не отуманит
Теперь воспламененный день!

Умершим мир! Но мы, мы дышим,
Пока по жилам бьётся кровь,
Мы все призывы жизни слышим
И твой священный зов, Любовь!

                                                                  Умершим мир! (Отрывок)
                                                                    Поэт: Валерий Брюсов

Ромео и Джульетта. Автор: Уильям Шекспир

Перевод c английского Т. Щепкиной - Куперник

Акт V.  Сцена 3. (Отрывок)
______________________________________________________________________________________

Действующие лица: (Представленной сцены)

Эскал, герцог Веронский;
Брат Лоренцо, французский монах;
Бальтазар, слуга Ромео;
Паж Париса (Парис, молодой дворянин, родственник герцога);
Монтекки, глава одного двух враждебных домов;
Капулетти, глава одного двух враждебных домов.
_______________________________________________________________________________________

Герцог
Замкни уста отчаянью на время,
Пока не разъяснили мы событий —
Источник их, начало и конец.
Тогда вождём я стану вашей скорби,
Опорой вам до смерти; а пока
Пускай печаль терпенью покорится.
Я допрошу всех тех, кто в подозренье.

Брат Лоренцо
Я больше всех быть должен в подозренье,
Хоть меньше всех для этого гожусь.
Но час и место — всё против меня
В убийствах этих. Я стою пред вами,
Чтоб обвинять себя и оправдаться, —
Свой обвинитель и защитник вместе.

Герцог
Так говори скорее всё, что знаешь.

Брат Лоренцо
Я буду кратким. Дней моих остаток
Короче, чем рассказ об их несчастьях.
Ромео, что лежит здесь мёртвый, был
С покойною Джульеттою обвенчан:
Она была ему женой законной;
Я их венчал. День тайного их брака
Был для Тибальта (*) роковым; в тот день
Был из Вероны изгнан новобрачный;
О нём — не о Тибальте — были слёзы.
Вы, чтоб её избавить от печали,
Решили с графом обвенчать насильно;
Тогда она пришла ко мне в тоске,
С безумным взором и меня молила
От двоемужия спасти её —
Не то себя убить грозила тут же.
Тогда я ей, руководясь наукой,
Дал сонного питья; его лишь выпив,
Она мгновенно погрузилась в сон,
Подобный смерти. Я послал к Ромео,
Чтоб он её из временной могилы
Освободить явился к той минуте,
Как перестанет действовать питьё.
Но мой посол случайно был задержан
И возвратил вчера моё письмо.
Тогда один, в тот час, когда проснуться
Должна была она, сюда пришёл я,
Чтобы её из склепа увести;
Хотел её в своей я спрятать келье
И отвезти её потом к Ромео.
Когда ж сюда пришёл я — за минуту
До пробуждения её, — увидел,
Что мёртвыми лежат передо мной
Ромео верный и Парис (**) достойный.
Она проснулась. Я её молил
Уйти со мной и покориться небу.
Но шум меня заставил склеп покинуть,
Она ж в отчаянье не захотела
Пойти со мной и, как я полагаю,
Покончила с собой. Вот всё, что знаю.
Кормилице был брак её известен.
И если я отчасти хоть виновен
Во всём, — пускай жизнь старая моя
Падёт немного раньше срока жертвой
Суровейшего нашего закона.

Герцог
Твоё всегда мы знали благочестье, —
Но где слуга Ромео? Что он скажет?

Бальтазар
Я господину весть принёс о смерти
Джульетты, и из Мантуи тогда же
Он кинулся сюда — и прямо к склепу.
Письмо отцу велел вручить он утром,
А в склеп спускаясь, угрожал мне смертью,
Коль одного его я не оставлю.

Герцог
Дай мне письмо — я сам его прочту, —
Где графа паж, сюда приведший стражу?
Паж Париса подходит к герцогу.
Скажи, что делал здесь твой господин?

Паж
Принёс цветов на гроб своей невесты,
А мне велел подальше отойти,
Вдруг кто - то с факелом явился к склепу.
Тут господин мой выхватил свой меч —
И я скорее побежал за стражей.

Герцог
Письмо рассказ монаха подтверждает,
Теченье их любви и весть о смерти;
И дальше пишет он о том, что яду
У нищего аптекаря купил
И в склеп пришёл, чтоб лечь с Джульеттой рядом. —
А где ж враги — Монтекки, Капулетти?
Вас бич небес за ненависть карает,
Лишив вас счастья силою любви!
А я за то, что ваш раздор терпел,
Утратою родных наказан также.

Капулетти
О брат Монтекки, дай свою мне руку.
Вот вдовья часть Джульетты: я другой
Просить не стану.

Монтекки
Дам тебе я больше:
Из золота ей статую воздвигну.
Пусть людям всем, пока стоит Верона,
Та статуя напоминает вновь
Джульетты бедной верность и любовь.

Капулетти
Ромео статую воздвигну рядом:
Ведь оба нашим сгублены разладом.

Герцог
Нам грустный мир приносит дня светило —
Лик прячет с горя в облаках густых.
Идём, рассудим обо всём, что было.
Одних — прощенье, кара ждёт других.
Но нет печальней повести на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте.

Уходят.

                                                                          из трагедии Уильяма Шекспира - «Ромео и Джульетта»
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) День тайного их брака  Был для Тибальта роковым; в тот день - Тибальт — двоюродный брат Джульетты, племянник леди Капулетти в пьесе Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта». Это  персонаж, который поддерживает вражду семейств и стремится ещё больше разжечь многовековой конфликт. Он враг Ромео, Бенволио и Меркуцио. Тибальт вспыльчивый и агрессивный человек, неплохо манипулирует людьми и обладает острым умом. Он ненавидит своих врагов и обладает неуместным чувством долга: все его действия обусловлены преувеличенным чувством долга по отношению к семье. В пьесе Тибальт убивает Меркуцио, а сам умирает от руки Ромео, отомстившего за друга.

(**) Ромео верный и Парис - Парис официальный жених Джульетты Капулетти. Родственник князя Вероны Эскала и Меркуцио, друга Ромео Монтекки. После мнимой смерти девушки возле фамильного склепа Капулетти был убит её возлюбленным Ромео. Хорош собой, богат, храбр, воспитан, благороден; в семье Капулетти его считают очень хорошим женихом для Джульетты.

Обсессивно - компульсивное   

Психическое расстройство, проявляющееся в непроизвольно возникающих навязчивых, мешающих или пугающих мыслях, а также в том, что человек постоянно и безуспешно пытается избавиться от вызванной этими мыслями тревоги с помощью столь же навязчивых и утомительных действий.

Ага, малыш, конфетку захотел?
А знаешь ли, что сладкострастность - грех.
Что изо всех неблаговидных дел
Порочней нет естественных утех.

Кто сладкое взалкал, тот - Бармалей,
Прохвост, каналья, бяка, фармазон...
Отвесить тумаков потяжелей,
Да только руки пачкать не резон.

Конфета - в просторечьи - леденец -
Наживка для людей всех возрастов,
Как раз заполучил, так и конец,
А как конец, так сразу и готов.

Все в курсе, непонятно только вот
Как рая избежать, что в ад ведёт.

                                                                             129
                                                         Автор: Валька Сипулин

МОЯ ЛИЛИПУТОЧКА (Новый Гулливер)

ДОМ, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛ СВИФТ.

Театральная фантазия в двух частях

Автор: Григорий Горин
______________________________________________________________________

2. ЛИЛИПУТЫ

Действующие лица: (Представленной сцены)

Первый лилипут;
Второй лилипут.
______________________________________________________________________

     Край стола. Огромная чашка с дымящимся чаем. Здесь же, рядом, на столе,
-- тарелка с недоеденным кремовым тортом.  Десертная  вилочка.  На соседнем
блюдечке -- пара кусков пиленого сахара. Горит огромная свеча...

По скатерти на стол вскарабкался Первый  лилипут  (то есть  это  вполне
нормальный  человек, но резко  ощущается  несоответствие с размерами чашки).
Оглядывается. Потом  подходит к  чашке, примеряясь к ней. Чашка в два раза
выше его роста. Тогда он подходит к кускам сахара,  тяжело  пыхтя, пытается
приподнять один из кусков. Это у него не получается. В это время на стол
тихо взбирается Второй лилипут, секунду наблюдает за Первым.

     Второй. Сладенького захотелось?
     Первый (испуганно). Кто здесь? Это ты, Рельб?

     Второй. А ты как считаешь?
     Первый. Я спрашиваю, это ты, Рельб?

   Второй. Странный вопрос, Флим. (Усмехается.) Звучит как анекдот: в доме
всего два лилипута, они встречаются, и один другого спрашивает: "Это ты?"
     Первый. Здесь темно. Я испугался, подумал -- мышь.

    Второй. Я похож на мышь?
     Первый. Я  не сказал, что ты похож на мышь.  Я  просто подумал, что это
могла быть мышь.

    Второй. Зачем ты залез сюда, Флим?
     Первый. Я хотел пить.

     Второй. Очень интересно. А что у тебя за поясом?
     Первый. Фляга.

     Второй. Зачем?
     Первый. Почему ты меня допрашиваешь?

  Второй.Потому что ты заврался и не  хочешь сказать правду! А поскольку
правду кто - то должен сказать, скажу её я: ты, Флим, и не собирался пить чай. Ты хотел отнести его Бетти.
     Первый. Ну и что?

    Второй.Хорошенькое  дело -- "ну и что?" ! Посторонний мужчина
обслуживает мою жену, а когда  я его ловлю с поличным, он говорит мне "ну и что?".
     Первый. Она больна.

    Второй (не может успокоиться). Главное дело -- "ну и что?".
     Первый. Ей нужен чай с лимоном...

    Второй (зло). Послушай,  Флим, я не люблю, когда про мою жену  говорят
"она".  Моя жена больна, у моей жены жар, моей жене нужен чай с лимоном!.. И моё дело об этом позаботиться.
     Первый. Но тебя не было.

   Второй. Тем более. Посторонний мужчина  не должен заходить в комнату  к
женщине, когда мужа нет дома. Она звала тебя?
     Первый. Да.

     Второй. Как?
     Первый. Она стонала.

     Второй. Это  разные вещи, Флим! Зовут кого - то, конкретно. А  стонут --
вообще, в пространство. (Забирает у Первого флягу.) И прошу ВАС не заходить
в нашу  комнату, когда  конкретно  вас не  зовут...  (Направляется к  чашке,
только тут понимает, что ему не достать до края. Беспомощно оглядывается.)
     Первый. Высоко!

    Второй. Ненавижу этот саксонский фарфор. То ли дело японские сервизы --
прекрасные, изящные чашечки "по грудь", а эти какие - то громадные безвкусные уроды...
     Первый. Я хотел подложить под ноги кусок сахара.

     Второй. Ну и что ж?
     Первый. Он тяжёлый. Одному не поднять.

Второй (усмехнувшись). А мы попытаемся... (Подходит  к  куску сахара, с
трудом отрывает его от тарелки, делает несколько не твёрдых шагов по столу,
неожиданно кричит.) Помоги! Флим! Помоги!

     Первый бросается  ко Второму на  помощь,  вдвоём они укладывают  кусок
сахара у основания чашки. Молча идут за вторым куском.

     Этот кусок поменьше... Думаю, я сам справлюсь...
     Первый (миролюбиво). Ладно... Чего уж...

     С трудом поднимают второй кусок, несут к чашке, кладут на первый.

    Второй (садится на сахар).  Фу!..  Устал...  Отдохнём...   Чёртовы
англичане! Почему надо выпускать такие сахарные глыбы?  Сколько  нормальных
людей можно было б накормить одним таким куском рафинада. Сколько можно было б сделать вкусных конфет.
Леденцов для девушек...
     Первый. Куда им...

     Второй.  Вот будут портить сахар, выпекать всякие приторные  торты,
заливать их лужами крема... А простые вкусные дешёвые леденцы...
     Первый. Куда им...

     Второй. Нет. Я ж ничего не говорю. Страна, действительно, развитая...
     Первый. Это конечно.

     Второй. Дороги здесь ровные... Дома красивые. Экипажи...
     Первый. Это конечно.

     Второй. И в смысле науки они далеко ушли вперёд...
     Первый. Ньютон, например.

     Второй. Я же не спорю... При чём тут Ньютон?
     Первый. Я имею в виду закон всемирного тяготения.

    Второй.При чём здесь всемирное тяготение?
     Первый. Ну, в том смысле, что мы  его там и не  знали, а они тут уже им
вовсю пользуются.

Второй (подумав). Я  же не спорю: страна  развитая... Но многое им не
дано.
     Первый. Это конечно.

    Второй. Леденцы, например...
     Первый. Куда им...

Второй. Или вот это ещё ...  Помнишь?  Как это у нас  называлось?  Ну,
это...  как его?..  Во всех городах ещё продавалось... Вот  чёрт, забыл! Уже
забыл... (Задумался.)

                                   из философской  трагикомедии на грани со сказкой Григория Горина - «Дом, который построил Свифт»

По звону бьющегося стекла

Докричись до меня, если сможешь,
А потом мы с тобой помолчим,
Тишина всех слов сердца дороже,
Стрелки замерли временем льдин…

Докричись до меня гулким эхом,
Я явлюсь словно дивный рассвет,
Тяжелеют вдруг сонные веки,
Груз сомнений тех прожитых лет…

Долети до меня, если сможешь,
До далёких планет, дивных звёзд,
Там небес горизонт тоньше, строже
И так ярок из лиры полёт…

Дочерти карму верной таблицу,
Учтя встречи, разлуки, мечты,
Мои чувства летят на страницы,
Водопад золотой красоты…

Добеги до черты там, где финиш
Алой ленточкой ценный финал,
Я уже не тоскую, ты видишь,
Меньше страсти, эмоций накал…

Доплыви до тех стран, где надежды
Островами, морями влекут,
Далеко до зимы белой, снежной,
Птицы осени в рощах поют…

Дорисуй тот сюжет мудрой сказки,
Где есть принц и принцесса, дворец,
Не нужны нам театр и маски,
Все признанья имеют свой вес…

                                                          Докричись до меня... (Отрывок)
                                                          Автор: Светлана Аль - Хальди

Боб одержим дьяволом

Стеклянный зверинец (Пьеса)

Автор: Теннесси Уильямс

КАРТИНА ТРЕТЬЯ
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: (ПРЕДСТАВЛЕННОЙ СЦЕНЫ)

АМАНДА УИНГФИЛД — мать. Эта маленькая женщина обладает огромным жизнелюбием, но не умеет жить и отчаянно цепляется за прошлое и далёкое. Актриса должна тщательно создать характер, а не довольствоваться готовым типажом. Она отнюдь не параноик, но её жизнь — сплошная паранойя. В Аманде много привлекательного и много смешного, её можно любить и жалеть. Ей, несомненно свойственно долготерпение, она даже способна на своего рода героизм, и хотя по недомыслию иногда бывает жестока, в душе её живёт нежность;

ЛАУРА УИНГФИЛД — дочь. Не сумев установить контакт с действительностью, Аманда тем сильнее держится иллюзий. Положение Лауры гораздо серьёзнее. Она в детстве перенесла тяжёлую болезнь: одна нога у неё чуть короче другой и требует специальной обуви — на сцене этот недостаток должен быть едва заметен. Отсюда — её растущая обособленность, так что в конце концов она сама становится похожей на стеклянную фигурку в своей коллекции и не может из-за чрезмерной хрупкости покинуть полку;

ТОМ УИНГФИЛД — сын Аманды и ведущий в пьесе. Поэт, который служит в лавке. Его гложет совесть, но он вынужден поступать безжалостно — иначе не вырваться из западни.

Место действия — улица в Сент - Луисе.
Время действия — Теперь и Тогда.
________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Надпись на экране: «После неудачи...»
ТОМ стоит на площадке лестницы, перед дверью.

Т о м. После неудачи с Торговым колледжем Рубикэма у мамы был один расчёт: чтобы у Лауры появился молодой человек, чтобы он приходил к нам в гости. Это стало наваждением. Подобно некоему архетипу «коллективного бессознательного», образ гостя витал в нашей крохотной квартире.

На экране — молодой человек.

Редкий вечер дома проходил без того, чтобы так или иначе не делался наёек на этот образ, этот призрак, эту надежду... Даже когда о нём не упоминали, присутствие его всё равно ощущалось в озабоченном виде матери, скованных, словно она в чём - то виновата, движениях Лауры, и нависало над Уингфилдами как наказание! У мамы слово не расходилось с делом. Она стала предпринимать соответствующие шаги. Мама поняла, что потребуются дополнительные расходы, чтобы выстелить гнёздышко и украсить птенчика, и поэтому весь конец зимы и начало весны вела энергичную кампанию по телефону, улавливая подписчиков на «Спутника хозяйки дома» — одного из тех журналов для почтённых матрон, где публикуются серии сублимированных упражнений литературных дам, у которых вечно одна песня: нежная, как две чашечки, грудь; тонкие, словно ножка у рюмки, талии; пышные, упругие бёдра; глаза, точно подёрнутые дымком осенних костров; роскошные, как этрусские скульптуры, тела.

На экране — глянцевая обложка журнала.

Входит АМАНДА, в руках телефонный аппарат на длином шнуре. Она освещена лучом прожектора,
сцена затемнена.

А м а н д а. Ида Скотт? Говорит Аманда Уингфилд! Какая жалость, что тебя не было в понедельник на собрании «Дочерей». Не можешь себе представить! У бедняжки, наверное, свищ, сказала я себе. В каком ты состоянии? Боже милосердный, какой ужас... Ты просто великомученица, право же, великомученица! Кстати, я тут случайно заметила, что у тебя скоро истечёт подписка на «Спутник»! Да - да, кончится на следующем номере, дорогая... А ведь как раз сейчас они собираются печатать с продолжением совершенно чудесный роман Бесси Хоппер... Нет, дорогая, его непременно надо прочитать! Помнишь, как всех захватили «Унесённые ветром»! Нельзя было выйти из дому, если ты не прочла. Все только и говорили о Скарлет О'Хара! Так вот, эту книжку критики сравнивают с «Унесёнными ветром». Понимаешь, это «Унесённые ветром» — только послевоенного поколения! Что?.. Горит?.. Дорогая, их никак нельзя пережаривать. Пожалуйста, загляни в духовку, а я подожду у телефона... Господи, она, кажется, повесила трубку!

Затемнение. Надпись на экране: «Неужели ты думаешь, что я без ума от «Континентальной обуви»?

В темноте слышны крайне возбуждённые голоса АМАНДЫ и ТОМА. Они о чём - то яростно спорят за портьерой.

А по эту сторону ЛАУРА стоит, ломая руки; с лица её не сходит ужас.

На протяжении всего эпизода на неё падает яркий свет.

Т о м. Какого дьявола, откуда я знаю...
А м а н д а (повышая голос). Может быть, ты будешь...

Т о м. ... что можно сделать?!
А м а н д а. ... выбирать выражения! Я не потерплю их...

Т о м. О! о! о!
А м а н д а. ... в моём присутствии! Ты просто с ума сошёл!

Т о м. Вы кого угодно доведёте!
А м а н д а. Что ты болтаешь? В чём дело?.. Идиот ты этакий!

Т о м. Послушай... У меня в жизни нет ничего...
А м а н д а. Говори потише!

Т о м. ... ровным счётом ничего своего, понимаешь? Всё, всё идёт...
А м а н д а. Перестань кричать!

Т о м. Вчера ты утащила мои книги! Как у тебя хватило...
А м а н д а. Да, я отнесла эту грязную книжонку обратно в библиотеку! Он пишет чудовищные вещи, он ненормальный, твой мистер Лоуренс.

Полубезумный смешок Тома.

К сожалению, не в моей власти запретить эти штучки больного воображения, я не могу приказать людям...

Том смеётся безумным смехом.

Но я не потерплю непристойностей у себя в доме! Ни за что!

Т о м. Дом, дом... А кто платит за него? Кто гнёт спину, чтобы...
А м а н д а (вдруг переходит да визг). Да как ты смеешь?!

Т о м. Вот именно! Мне и рта раскрыть не дают! Я только знай себе...
А м а н д а. Ну, вот что я тебе скажу...

Т о м. Я ничего не желаю слушать! (Резко раздвигает занавеси.)

В глубине сцены — неясное красноватое свечение. На голове у Аманды бигуди, одета она в старый купальный халат, слишком просторный для её худенькой фигурки. Халат — это всё, что осталось от неверного мистера Уингфилда. На раздвижном столе пишущая машинка, в беспорядке раскиданы рукописи. Ссора началась явно из - за того, что Аманда помешала Тому творить. На полу опрокинутый стул. Красный свет отбрасывает на потолок их яростно жестикулирующие тени.

А м а н д а. Нет, ты будешь слушать...
Т о м. Не буду! Я ухожу!

А м а н д а. Ты никуда не пойдёшь.
Т о м. Я ухожу, потому что...

А м а н д а. Том Уингфилд, немедленно вернись. Я ещё не всё сказала...
Т о м. Иди - ка ты...

Л а у р а (в отчаянии). Том!..

А м а н д а. Перестанешь ты дерзить или нет? А то у меня лопнет терпение!
Т о м (подходит к матери). А у меня, думаешь, не лопнет? А моему терпению, думаешь, конца не будет, мама? Я знаю, тебе совсем не интересно, что я делаю и что я хочу делать. Ты думаешь, это одно и то же?

А м а н д а. Я думаю, что у тебя совесть нечиста. Поэтому и грубишь, дерзишь мне. И я не верю, что ты каждый вечер ходишь в кино. Где это видано — каждый вечер в кино. Если человек в здравом уме, его не потянет в кино так часто. Кто же пойдёт из дому на ночь глядя, и разве сеансы кончаются в два часа ночи? А когда ты возвращаешься, то бредешь, как пьяный, и что - то бормочешь себе под нос. Точно маньяк какой - то! Поспишь три часа, и уже на работу. Могу себе представить, как ты работаешь — вялый, сонный. У тебя же нет сил!
Т о м (кричит). Да, у меня нет больше сил!

А м а н д а. А какое ты имеешь право манкировать своей работой и подвергать опасности наше благополучие? Как мы будем жить, если тебя...
Т о м. Неужели ты думаешь, что я счастлив оттого, что работаю в магазине? (В ярости надвигается на её тщедушную фигурку.) Неужели ты думаешь, что я без ума от «Континентальной обуви»? Неужели ты думаешь, что я жажду проторчать пятьдесят пять лет в этих целлотексовых хоромах с дневным светом? Знаешь, как иногда хочется, взял бы кто - нибудь железный лом да хватил меня по голове. Всё лучше, чем каждый день тащиться в магазин! И всё - таки я тащусь; каждое утро ты входишь со своим проклятым «Вставай с улыбкой!». «Вставай с улыбкой, думаю я, до чего счастливы мёртвые!» Но — встаю. И иду! За шестьдесят пять долларов в месяц я отказываюсь от всего, о чём я мечтаю и мечтал всю жизнь! А ты — «эгоист», «о себе только и думаешь...». Да если бы я думал только о себе, знаешь, где бы я был, мама? Там же, где и он. (Показывает на фотографию отца.) У чёрта на куличках! (Хочет уйти. Аманда хватает его за рукав.) Пусти меня, мама!

А м а н д а. Ты куда?
Т о м. В кино.

А м а н д а. Ты лжёшь!
Т о м (угрожающе надвигается на крошечную Аманду. Та в испуге отшатывается.) Да, лгу. Я иду в опиумную хазу — вот так! В притон, где одни проститутки и преступники. Я теперь в банде у Хогана, мама, — наёмный убийца, таскаю томми в футляре от скрипки! А в Долине у меня несколько собственных борделей! Меня прозвали убийцей — убийцей Уингфилдом! Я веду двойную жизнь: днём — незаметный добропорядочный приказчик в обувном магазине, а ночью неустрашимый Царь дна! Я наведываюсь в игорные дома и просаживаю в рулетку целые состояния! Я ношу чёрную повязку на глазу и фальшивые усы! Иногда я даже приклеиваю зелёные бачки! Тогда меня зовут — Дьявол! О, я мог бы такого порассказать, что глаз не сомкнёшь ночью. Мои враги замышляют взорвать наш дом. Когда - нибудь ночью нас как поднимет — прямо до небес! Я буду счастлив, безумно счастлив, да и ты тоже. Ты вознесёшься кверху и помчишься на помеле над Блу - Маунтин со всеми своими семнадцатью поклонниками! Ты... ты... старая поганая ведьма!.. (Неистово дёргается, хватает пальто, кидается к двери, распахивает её.)

Женщины застыли в ужасе. Том хочет надеть пальто, но рука застряла в рукаве. Он яростно, разрывая по шву плечо, сбрасывает пальто и швыряет его. Пальто попадает в этажерку, на которой расставлены зверушки сестры. Звон бьющегося стекла. Лаура вскрикивает, будто её ударили. Музыка. На экране надпись: «Стеклянный зверинец».

Л а у р а (пронзительно). Мой стеклянный... зверинец... (Отворачивается, закрыв лицо руками.)
А м а н д а (после слов «поганая ведьма» остолбенела и вряд ли видела, что произошло. Наконец она приходит в себя. Трагическим голосом). Я знать тебя не хочу... пока не попросишь прощения! (Уходит в другую комнату, плотно задёрнув за собой занавеси.)

Лаура припала к каминной полке, отвернулась. Том смотрит на неё, не зная, что делать. Подходит к этажерке и на коленях начинает собирать упавшие фигурки, то и дело поглядывая на сестру, будто хочет сказать что - то и не находит слов. Несмело возникает мелодия «Стеклянного зверинца». Сцена темнеет.

                                                                                                                     из пьесы Теннесси Уильямса - «Стеклянный зверинец»