Максим

Ты больше не будешь, дон-жуан влюблённый,
днём  и ночью постоянно здесь вертеться,
Нарушая покой красавиц,
Ты, Нарцисс, Ты Адонис влюблённый
Нарушая покой красавиц,
Ты, Нарцисс, Ты, Адонис влюблённый

Среди воинов, ругаясь как чёрт,
с большими усами, тощим брюхом,
с ружьём на плече, саблей на боку
Шея прямая, морда французская,
в большом шлеме, или большом тюрбане,
много чести, но мало денег.
Совсем немного наличных денег
Совсем немного наличных денег

                    Ария Фигаро ("Мальчик резвый...", "Свадьба Фигаро", В. Моцарт)

                                     "Фигаро тут, Фигаро там": композитор Россини  - "Севильский Цирульник"

Свет винтажной лампы с абажуром создавал ядовито-рыжий круг на шершавой поверхности стола, оставляя края со стоящими солонкой и пепельницей практически чёрными. Сонные официанты сновали из угла в угол, разнося холодный кофе; то и дело слышалась раздражающая вибрация телефона, забытого кем-то из посетителей. Джули Круз, казалось, медленнее, чем обычно, тянула «Falling», отчего отвратительность кофе клиенты распознавали, выпив уже полчашки.

- И ещё вот так, - произнёс Максим и слегка укусил Свету за мочку правого уха. Он делал голос чуть ниже в конце каждой фразы, полагая, что так будет более эротично.
- Это приятно, - она расположилась вполоборота, обвивая правой рукой шею Максима.

«Снова односложный ответ? Детка, ты меня удивляешь! Да, это сарказм. Мало того, что дурочка, так ещё и одевается как попало. Чёрт, в последнее время «не фарт» просто колоссальный», - секунда, чтобы представить Свету в полный рост и подобрать что-то более подходящее — он поймал себя на мысли, что практически не смотрит на неё, и завтра, скорее всего, забудет её лицо — ещё пара секунд, чтобы прикинуть сумму чека, который лениво, по миллиметру в секунду, выползал из кассового аппарата на барной стойке, и сообразить, стоит ли заказать ещё по бокалу или уже можно намекнуть на продолжение. Максим совершенно ясно представил, как в пять утра, с радостной улыбкой, на цыпочках покидает светину квартиру. «Наверняка, какая-нибудь панелька в Алтуфьево. Гора косметики в каждом углу и ноут с открытыми одноклассниками на совковом лакированном столе», - Максим зажмурил глаза и потянулся за телефоном — «одно новое сообщение». Он знал, кто отправитель, поэтому, не вникая в суть, машинально оторвался от светиного плеча, пытаясь параллельно сообразить, как покинуть девушку поизящнее. «Господи, да уйди ты просто, и всё. Скажи, что в туалет, а сам расплатись и вылетай. Нет, выпендриться ему надо», - молоточки постукивали где-то над лобными долями мозга.

- Ты знакома с «Флатландией» Эдвина Эбботта? (*)
- Не знаю, - ответила Света после небольшой паузы — видимо, из вопроса ей были знакомы только первые два слова.

Максим театрально выдохнул, приложил вспотевшую ладонь ко лбу и отрицательно помотал головой, вложил деньги в счёт подоспевшему официанту и большими шагами устремился к выходу.

Рекламные щиты отражались в раскатанных ледяных плашках на асфальте, причудливо вытягивались кокакольно-фольксвагенные огоньки. Сквозь заднее стекло последнего троллейбуса, заляпанное грязью снаружи и покрытое тонким слоем инея изнутри, все проезжавшие автомобили казались одинаково безликими; серыми или синими силуэтами они проносились, разбрасывая снежную кашу, изредка сигналили, оказываясь в полосе общественного транспорта. Максим понимал недовольство водителей и сам, будучи за рулём, делал то же самое. «Уныние выглядит примерно так», - говорил он про себя, думая о людях в пальто совкового покроя или китайских пуховиках с неизменной норковой шапкой, безупречно сохранившейся с девяносто пятого года и в силу привычки носимой до сих пор. Приличного размера пакет с лекарствами предательски шумел мелкими таблетками.

Поворот ключа, щелчок, чуть слышный обречённый скрип двери. Резкий, до боли в носу, запах лекарств, который уже не в состоянии перебить ни десятки дешёвых ароматических свечей, ни старая мебель, ни даже позавчерашняя подпорченная еда на плите. На кривоногом прикроватном столике с жёлтой каймой по краям крышки в окружении десятка пузырьков возвышалась стопка лекций Юнга; несколько распечаток сайтов по психологии разбросаны по кровати так, словно лежащая на ней женщина пыталась прикрыться ими вместо пледа. Из-под одного из листков выглядывала совершенно бледная рука с болезненно худым запястьем.

- Снова Ярмольский? - голос из под одеяла смешивал слова со странным скрипом, который, казалось, не могут породить человеческие связки.

- Да, ты же знаешь, что это за человек: трудоголик, так и не женился. Совещание до девяти вечера. Позвал всех в ресторан — отказываться нельзя. Обещал через несколько дней поставить меня замом директора. Будешь моим секретарем? - Максим сам прекрасно понимал, что неправдоподобным было всё: и тембр голоса, и улыбка — хорошо, что Наташа неподвижно лежала лицом к стенке и не видела его.

- Ты же знаешь, что нет. Смс получил? Хотела, чтобы ты кое-что купил в аптеке.

- Нет, не получал. Я помню, что было нужно. Вот, смотри. «Зачем было врать? Нет, всё верно. Слишком много времени от смс-ки до приезда. Да, лучше соврать, что не получал», - Максим наклонился над постелью и поцеловал жену в лоб.

- Я тебя люблю. Отдыхай. Я только посуду помою и спать.

Он специально копил грязную посуду. Был риск развести тараканов, но за год ухода за больной женой желание забыть о том, что происходит в собственной квартире стало настолько сильным, что заставляло идти на подобные трюки. Свечи скроют запах лекарств, а лекарства — запах из кухни. А в один из дней он придёт и в течение часа будет с упоением мыть посуду, израсходовав половину флакона моющего средства. Однажды коллега наткнулся в супермаркете на Максима, покупающего пять бутылок Fairy.

- Увлеклась психологией? - за год чувства здорово притупились, и в вопросе не слышалось и тени интереса. Зато во всех его фразах легко было уловить сквозящую обречённость, где-то на краешках слов, между суррогатным вниманием к увлечениям Наташи и вопросами о её самочувствии.

- Да. Дуальный образ человека в дискретном мире. И невроз как результат дисгармонии между сознанием и архетипами.

- Интересно?

- Просто поэма, - слова, казалось, превращались в сплошной скрип на фоне улыбки, согнутой растрескавшимися губами. Это легко, - в её потухших глазах на мгновение вспыхнул огонёк. - Ты сейчас чувствуешь себя неважно — это результат дис...

- Почему это неважно? - Максим изо всех сил постарался изобразить искреннее удивление.

- Результат дисгармонии, - она не замечала. - Несовершенный, полярный мир делает тебя подобным ему, порождает «эго-индивидуальность» при том, что, в действительности, ты не эгоист и ухаживаешь за мной.

- Ересь какая-то. Я думаю, это всё устарело. Даже то, что пришло на смену, уже устарело.

Наташа в течение минуты искала что-то под подушками, неуклюже приподнявшись на локте, и, наконец, протянула мужу визитную карточку:

____________________________________________________________________________

«Максим Аверьянов

Департамент маркетинга. Заместитель директора.

Тел.:***********»

_____________________________________________________________________________

- Вчера выпала из твоего пиджака.

Единственная горевшая ароматизированная свечка погасла, фитилёк нервно выкуривал остатки нагара, пока не уткнулся в последнюю каплю парафина. Максим опустил плечи, медленно выдохнул и направился в сторону кухни.

- Много посуды скопилось. Нужно помыть.

Снежная каша продолжала лететь с дороги на тротуар, прямо под ноги. Десятки кислотного цвета вывесок отражались в заледеневших лужах Нового Арбата. Где-то, в одном из заведений, ждёт очередная глупая Светочка с «однушкой» в Алтуфьево. План несуществующего совещания придуман машинально, хоть в нём уже и не было нужды.

                                                                                                                                                                   Поэма дискретного мира
                                                                                                                                                                            Автор: Selenium

(*) - Ты знакома с «Флатландией» Эдвина Эбботта? «Флатландия» — роман Эдвина Э. Эбботта, который вышел в свет в 1884 году.
Этот научно-фантастический роман считается полезным для людей, изучающих другие пространственные измерения или гиперпространства. Как литературное произведение роман ценится за сатиру на социальную иерархию викторианского общества.