Симонетта - мать императора Священной Римской империи? Русская дворянка? Ищем истоки "гоев"
После разговоров в сети о родословной города Кобург мне стали интересны его истоки.
Череда гербов города Кобург/Coburg разказывает его историю
С 1272 года, крепость с башнeй была у Henneberger Henne
которые были упомянуты с 1078 года из рода Попонов - Popponen, в свою очередь имеющие своими корнями область Grabfeldgau. Der Name steht mit der einstigen Babenburg auf dem Bamberger Domberg in Verbindung.
Poppo (I.) von Grabfeld - Robertiner Cancor, Graf im Rheingau - засвидетельствован с 819 по 839 гг как Gaugraf
Gau - присоединяется в званиях многих городов
Die Etymologie des althochdeutschen Wortes gouwe, gouwi „Landstrich“ konnte noch nicht abschließend geklärt werden. Das Wort ist im Gotischen, im Althochdeutschen, im Altfriesischen und im Altenglischen als Neutrum bezeugt. Lange Zeit wurde die Herkunft aus germanisch *ga-agwia „das am Wasser gelegene [Land]“ mit einer Bedeutungserweiterung „Offenlandschaft, Ackerbaugegend, Siedlungslandschaft“ vermutet. Der Duden legt das germanische Wort *awjo in der Bedeutung „Insel, Au, zum Wasser gehörig“ zugrunde, aus dem die gemeingermanische Kollektivbildung *gaawja „Land am Wasser“ hervorging.[1] Dem entspricht die weitgehend an Flussnahmen orientierte Benennung frühmittelalterlicher Gaue bzw. entsprechender Grafschaften - страна на воде, остров
Этимология старого дойча слова Gouwe, gouwi - "земля" - еще уточняется. Слово свидетельствует в готике, Старый высший немецкий, в Старом фризского и в Старом английском языке, как обобщенное. В течение долгого времени было начало германской * га-agwia "у воды [страна]" с важным расширение "открытой местности, сельского хозяйства области, построенный среды".
Duden определяет германский слово * awjo означает "остров, Au, принадлежащих к воде», основанной на общем германском общего образования *gaawja "страна набережной". [1] Этo в значительной степени ориентированo на имена рек, называя раннесредневековыe районы или соответствующие округa.
Die Umlautform das Gäu (seltener die Gäu) ist in deutschen Mundarten und auch in der Namensüberlieferung gebräuchlich, zum Beispiel im zusammengesetzten Wort Allgäu. Der Umlaut erklärt sich durch den alten Lokativ (Ortsfall): ahd. gewi (im Gau). In den bayerischen und alemannischen Dialekten gibt es den Ausdruck ins Gei gehn für „aufs Land fahren“ oder „in der ländlichen Gegend herumfahren“.
Т.е. всеми ненавидимое сейчас слово ГО-Й имеет значение на немецком диалекте как
разъезжать по местности, выехать за город - в простонародье - свободный от житейских забот, пут, бремени, забот.
И надсмотрщиками на этими свободными людьми Карл V решил поставить Gaugrafen, т.е. смотрителей и переписчиков в качестве приходяще-уходящих - debit-kredit.
https://de.wikipedia.org/wiki/Gau#Gaugr … ittelalter
Почему COBURG/Кобург не основная точка приземления ос-жрецов? Знаки поломников подсказали. Головы мавра на крышках
Хотя мысль о том, что названия городов CO-burg/КО-бург и КУ-бург - подсказывают о "священной корове", так как КО-ГО на санксрите это КОРОВА - то вполне возможно, что не только город КО-бург был местом поклонников ТЕЛИЦЫ, но и КУ-бург, который так и прозывается ЗАМОК КОРОВ или целое поселение, семья. Поэтому в городе КО-бург/Coburg нет ни одного памятника КОРОВЕ (говорит ViktoriaRoss), как и ни одного памятника МАВРУ, кроме указанных знаков, как и в случае с поклонниками Иакова. Хотя вполне возможно, что они переименовали это место на свой лад и поставили свою ширму, отпугивающую ищущих свои корни/истоки - Mohrenkopf.
Здесь нет их истоков, нет их ОСЫ-МАТКИ, вокруг которой они должны крутиться.
--
Раннее название места, где расположен город COBURG/КОБУРГ - ТРУФАЛИСТАТ/TRUFALISTAT -
Тrue - серб. - правда
Однако Fall - исп. - дело; по-нем. случай, падение, снижение, убыль, потеря, происшествие.
Т.е. место - правда/истина какого-то происшествия, потери, падения -
the truth of the incident - verum incident
prawda o upadku padającego
Fallas - испан. - праздник ВЕСНЫ (Frühlingsfest)
А тут подойдет картина «Весна» (итал. Primavera) — картина Сандро Боттичелли, написана в 1482 году.
В одной из историй на немецком написано, что место, на котором основан город Кобург, было местом ВЕТРОВ, что тоже отразилось в картине "ВЕСНА"
Первым источником для Боттичелли являлся фрагмент из поэмы Лукреция «О природе вещей»:
Вот и Весна, и Венера идет, и Венеры крылатый
Вестник грядет впереди, и, Зефиру вослед, перед ними
Шествует Флора-мать и, цветы на путь рассыпая,
Красками все наполняет и запахом сладким…
Ветры, богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем
Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный
Стелет цветочный ковёр, улыбаются волны морские,
И небосвода лазурь сияет разлившимся светом[2].
Потом родилась картина РОЖДЕНИЕ ВЕНЕРЫ.
Исторические версии основаны на предположении, что Боттичелли на картине изобразил своих современников. Самый простой вариант – картина является предсвадебным наставлением невесте, в Меркурии изображён Лоренцо ди Пьерфранческо, а в качестве средней Хариты, смотрящей на него – Семирамида Аппиани. Другие считают, что Меркурий – это сам Лоренцо Великолепный, а среди остальных персонажей находят его любовниц. Третьи рассматривают картину как аллегорию расцвета Флоренции под руководством Лоренцо Великолепного после ликвидации последствий заговора Пацци.
И поскольку картина "Рождение Венеры" до сих поp будоражит умы поклонников мирового заговора, присмотримся и мы к героине и художнику, который выполнял этот заказ.
Лукреция Донати являлась той дамой, которую по правилам куртуазной любви Лоренцо Медичи
воспевал в своих стихах под именем «Дианы». Он превозносил её как светлую звезду, как блестящее солнце, как богиню, явившую земле небесное совершенство.
Кто в наши дни был прославлен на весь мир под таким именем?
Клавдия Шифер?
"...Он выбрал её своей музой в 1465 году, когда ей было 18, а ему 16 лет, и она только что вышла замуж за Никколо Ардингелли, с которым была обручена два года. (Сам Лоренцо не мог на ней жениться, поскольку существовали договоренности о его династическом браке со знатной римлянкой)[1].
«Об этой поэтической связи было объявлено во всеуслышание: на большом турнире 1469 года имя Лукреции красовалось рядом с Клариче Орсини, будущей женой Лоренцо. Та, впрочем, не держала обиды: в 1471 году она согласилась быть крестной матерью новорожденного Пьетро Ардингелли, сына Лукреции и Никколо. А Никколо не возражал, чтобы его супруга была царицей флорентийских праздников»
Лоре́нцо ди Пьеро де Ме́дичи «Великоле́пный» (итал. Lorenzo di Piero de Medici il Magnifico; 1 января 1449, Флоренция — 9 апреля 1492, Флоренция) — флорентийский государственный деятель, глава Флорентийской республики в эпоху Возрождения, покровитель наук и искусств, поэт.
Лоренцо - дед второй степени Алессандро, брат отца Алессандро
Незаконнорожденный сын Джулиано от Фьоретты Горини Джулио стал папой Климентом VII. А вот [откуда] я взяла, что Папа Римский Климент 7-й был мавром
Поэтому-то и "другая знаменитая возлюбленная Джулиано — Симонетта Веспуччи" мне показалась той самой СИМОНЕТТОЙ, которая была матерью Климента VII-Алессандро (по другой версии вики).
Фьоретта Горини или дель Читтадино (итал. Fioretta Gorini; del Cittadino) — любовница Джулиано Медичи, мать Джулио ди Джулиано Медичи, в будущем папы римского Климента VII. Родила ребёнка 26 мая 1478 года в два часа дня[1] уже после смерти Джулиано от кинжалов убийц в заговоре Пацци 26 апреля. Её имя известно благодаря редкому источнику — дискуссии Пьераччини о том, звали ли её Фьореттой Горини (дочерью, возможно, Антонио Горини) или Фьореттой дель Читтадино. Также указывается, что «Фьоретта» — это уменьшительное или прозвище, и её звали Антония или Антониетта[2].
Ребёнок был крещен как Джулио Зенобио 27 мая и его крёстным был Антонио да Сангалло Старший (?), которому поручили опекать его до семилетнего возраста. Фьоретта, видимо, рано скончалась и Джулио рос у своего дяди герцога Лоренцо Великолепного. О ней более ничего не известно.
Также существует версия, что мать Климента звали Oretta Pazzi[3]. Эта версия проистекает из гипотезы, связывающей Фьоретту с картиной Боттичелли «Весна», где, согласно версии некоторых исследователей, изображена не Симонетта Веспуччи, платоничность или же не платоничность связи которой с Джулиано не доказана, а его следующая любовница Фьоретта. Предполагается, что цветы, вытканные на одеяниях Венеры в центре полотна — беременной Венеры, (т.е. Venus Genetrix — матери античного рода Юлиев) идентифицируют её как мать Джулио (Юлия) и подсказывают её «цветочное» имя — «Фьорретта». Но при этом морозник - Морозник ЧЕРНЫЙ «Рождественская роза» (Helleborus niger), - написанный у её ног, считается исследователями атрибутом того, что она принадлежала к роду Пацци. Ни одной женщины по имени Фьоретта Пацци в названную эпоху не существовало, но была обнаружена Оретта Пацци (р. 1457). Леви д'Анкона предполагает, что «Фьоретта» было поэтическим именем Оретты и что она была тайно обручена с Джулиано и является настоящей матерью Климента; и что это было скрыто, так как Пацци убили Джулиано[4].
Герб семейства ПАЦЦИ
SIMONETTA IANVENSIS VESPUCCIA — Симонетта «Генуэзка» Веспуччи -
(ассоциация с путчем VESP-ос и само имя СИМ - сим - открой дверь - сим-сим - где лежат монэты?)
Симонетта Веспуччи (итал. Simonetta Vespucci, лат. Vespuccia, Vesputia, урожд. Каттанео итал. Cattaneo, 28 января (?) 1453, Портовенере или Генуя — 26 апреля 1476, Флоренция) — возлюбленная Джулиано Медичи, младшего брата флорентийского правителя Лоренцо Медичи. Считалась первой красавицей флорентийского Ренессанса, за свою красоту получила прозвище Несравненной (Бесподобной; фр. La Sans Pareille) и Прекрасной Симонетты (итал. La Bella Simonetta). Служила моделью картины Боттичелли «Рождение Венеры», и нескольких других его работ; изображена в виде Клеопатры со змеёй на шее на полотне Пьеро ди Козимо и на его же полотне «Смерть Прокриды».
На первом месте стоит
Каттанео — русский дворянский род, происходящий от Маркезелло Каттанео, генуэзского дворянина, жившего в 1197.
Его потомки имели титул графов де Марчиазо. В конце XVIII века Марк-Антонио Каттанео переселился в Польшу, где получил права дворянства. Род Каттанео внесён в VI часть родословной книги Волынской губернии
с таким гербом
СИМОНЕТТА ВЕСПУЧЧИ. ПРЕКРАСНАЯ ДАМА РЕНЕССАНСА
Симонетта Веспуччи в девичестве Каттанео
Simonetta Vespucci (Cattaneo)
1453, Генуя или Портовенере — 26.4.1476, Флоренция
Симонетта принадлежала к знаменитому роду купцов и мореплавателей.
Родилась в 1453 году, по одним источникам в Портовенере, по другим — в Генуе.
В 1468-ом году в возрасте 15 лет вышла замуж за Марко Веспуччи, сынА нотариуса Анастасио Веспуччи, второй сын которого — Америго, дал имя Америке, открытой Христофором Колумбом, то есть был знаменитым флорентийским мореплавателем Америго Веспуччи.
Муж Симонетты — Марко — был также приятелем Джулиано Медичи — соправителя Флоренции, поэтому после свадьбы молодая чета и переехала во Флоренцию.
Однако её брак не был счастливым.
Во Флоренции она была открыта для живописи Ботичелли и другими известными художниками. По ней сходили с ума все знатные мужчины города, её благосклонности добивались Лоренцо и Джулиано Медичи из правящей в то время во Флоренции семьи Медичи. Поскольку Лоренцо занимался государственными делами, у Джулиано было больше времени ухаживать за ней.
В 1475-ом году во время рыцарского турнира она познакомилась с Джулиано Медичи и в скором времени стала его возлюбленной.
Второй сын Пьеро Медичи и его жены Лукреции Торнабуони, соправитель своего брата Лоренцо Великолепного Джулиано не был женат, однако имел любовницу в лице героини этого сообщения — Симонетты Веспуччи. Утверждают, правда, что они были тайно обручены, т. е. Симонетта была женой Джулиано, но документальных подтверждений этому нет.
Темнокудрый брат правителя Флоренции не слишком обременял себя делами государственного правления, зато блистал на турнирах и балах, покоряя своей элегантностью, горделивой осанкой и рыцарской статью. Он всецело оправдывал свое романтическое прозвище, которым наделила его народная молва, — Принц Юности. Джулиано был любим горожанами, и не только.
На картинах Боттичелли он появлялся не один раз в образе поэтического героя.
Симонетта считалась первой красавицей эпохи флорентийского Ренессанса. За свою красоту получила титул «Несравненной». Бесчисленные поэмы и полотна художников были созданы в её честь. Люди разного состояния и привычек, невежественные и хорошо образованные, все горячо обсуждали сердечную привязанность младшего Медичи.
В честь возлюбленной Джулиано Медичи, самой прекрасной дамы Флоренции, устраивались турниры, ей посвящали стихи, художники считали за честь написать ее портрет.
Вот как описывается один из турниров.
В последних числах января 1475 года на площади Санта-Кроче во Флоренции на манер средневековых рыцарских турниров устраивалась традиционная джостра. В ней принимал участие брат правителя города Лоренцо Медичи — Джулиано, избравший дамой своего сердца красавицу Симонетту Веспуччи. Он выступил под знаменем, которое создал для него известный в то время во Флоренции художник Сандро Боттичелли. На нем была изображена Симонетта — в виде Афины Паллады, в белом платье, со щитом и копьем, с головой Медузы Горгоны в руках.
«Сандро Боттичелли, — сообщает биограф художников Возрождения Джорджо Вазари, — прославился во Флоренции и за ее пределами. Именно этого мастера избрал Джулиано, чтобы запечатлеть на знамени образ своей возлюбленной. К сожалению, время не сохранило эту работу».
Правда, Вазари утверждает, что в январе 1475 года состоялось знакомство Джулиано и Симонетты, а турнир в честь Симонетты, на котором Джулиано нес стяг с ее изображением, написанным Боттичелли, состоялся за три недели до ее смерти.
Однако большинство портретов Симонетты Веспучи были написаны уже после ее смерти.
Двадцатитрехлетняя Симонетта, обаянием и образованностью которой так восторгались современники, умерла 26 апреля 1476 г. от чахотки ровно через год после знаменитой джостры. Она похоронена в семейной капелле Веспуччи в церкви Огниссанти во Флоренции. Ее уход из жизни в молодом возрасте надолго погрузил город в траур. Флорентийцы не только оплакивали живую женщину, перед которой преклонялись, но и скорбели об уходе Прекрасной Дамы и о конце идеальной любви.
После смерти Симонетты, брат Джулиано, Лоренцо Медичи напишет:
«Настал вечер. Я и самый близкий друг мой шли, беседуя об утрате, постигнувшей всех нас. Воздух был чрезвычайно прозрачен, и, разговаривая, мы обратили взоры к очень яркой звезде, которая поднялась на востоке в таком блеске, что не только она затмила другие звезды, но даже предметы, расположенные на пути ее лучей, стали отбрасывать заметные тени. Мы некоторое время любовались ею, и я сказал затем, обратившись к моему другу: «Разве было бы удивительно, если бы душа той прекраснейшей дамы превратилась в эту новую планету или соединилась с ней? И если так, то что же дивиться ее великолепию? Ее красота в жизни была великою радостью наших глаз, пусть же утешит нас теперь ее далекое сияние».
Лоренцо написал большое количество сонетов на смерть Симонетты Веспуччи, где показал себя таким же огорчающимся и влюбленным, как и его брат.
Даже А. Гастев, так нелицеприятно описавший в своей книге внешность Симонетты, подчеркивает:
«Многие оплакивали ее смерть, будучи в уверенности, что в таких людях отражается лик Божий и созерцающие подобную красоту коротким путем сообщаются с небом».
Встречается, правда, еще версия, что Симонетта умерла не от чахотки, а от яда или даже неудачных родов.
А еще через два года, в тот же самый день — 26 апреля, прямо посреди пасхальной церковной службы в в соборе Санта Мария дель Фиоре во Флоренции от рук заговорщиков семьи Пацци пал красавец Джулиано Медичи.
Мудрейший и опытнейший Николо Макиавелли в своей «Истории Флоренции» содрогается от той меры коварства и лживости, которая позволила заговорщикам провожать молодого Джулиано в храм и забавлять его шутками, не забывая при этом «под предлогом дружеских объятий ощупать все его тело, что убедиться, нет ли на нем кирасы». Главари заговора продолжали разыгрывать эту жуткую комедию предательства там, в церкви, окружая Лоренцо и Джулиано лицемерным оживлением и лестью. Притворство заглушило бдительность. Джулиано пал под ударами кинжалов. Брату Джулиано — Лоренцо Великолепному удалось спастись.
Наемников, говорят, поддержало семейство Веспуччи, якобы (по известной причине!) враждебно относившееся к клану Медичи.
Неожиданная смерть известных в городе молодых людей казалась мистической. Их судьба еще долго волновала флорентийцев, их недолгую, но такую яркую любовь без устали воспевали поэты. Флорентийцы не хотели верить, что прелестные и нежные черты Симонетты будут навсегда утрачены.
И Боттичелли донес до нас священную память о ней. Смерть ее стала глубоким личным горем для художника. Стремясь заглушить страдания, художник запечатлевал Симонетту Веспуччи в своих картинах.
Как пишет Виктор Липатов, «он наряжает ее в красивые одежды, унизывает жемчужинами косу
А кто у нас носил жемчуг? - «медных» волос, аккуратно рисует чуть курносый нос, отмечает на устах загадочную улыбку обольщения и таинственной мечты. Ее высокий лоб кажется ему лбом провидицы, а по-детски трогательное выражение лица и глаза, излучающие надежду, вызывают трепет умиления».
В разные годы Боттичелли создал четыре профильных изображения Симонетты, правда даты на найденных мной портретах не соответствуют датам, указанным в информации, найденной в инете.
На одном из них — за строгим оконным проемом словно бы пустота, бездна. Симонетта одета просто, по-домашнему, ее прическа небрежна. Она перед лицом вечности… Такой представил себе художник прекрасную флорентийку в последние дни ее жизни.
С нее Боттичелли писал своих знаменитых «Весну» и «Венеру», так что задумчиво-печальное выражение ее одухотворенного лица сделалось символом «боттичеллиевского настроения
«Боттичелли заперся в мастерской. Не отвечал на стук в дверь, на записки друзей. Приходил работать вместе с зарей. Уходил затемно. Большая картина стояла на двух мольбертах. Она была тяжела, очень тяжела, эта загрунтованная доска. Но не менее тяжел был труд живописца, ликующий и горький. Ведь ничего не давалось легко. Об этом говорили кипы набросков, эскизов, рисунков, валявшихся на полу, приколотых к стенам. Подоконник студии был тесно уставлен чашками с темперой. На маленьком столике, украшенном мозаикой, в древней античной амфоре стояла хрупкая ветка черешни. Палитра Сандро была похожа на створку раковины-жемчужины, так сиял перламутр красок на ее поверхности.
Художник писал «Весну». Он глядел на белую ветку черешни в амфоре и вспоминал прекрасную Симонетту Веспуччи, джостру, Джулиано… Чудесный знакомый и таинственный мир претворялся у него в сердце.
Но это стоило дорого. Боттичелли осунулся, похудел, скулы заострились. Морщины от напряжения и раздумий легли у надбровий, прочертили жестче углы сжатых губ. Сандро не брился, у него выросла борода. Лицо стало темным, будто опаленным. Только глаза, светлые диковатые глаза мастера сияли восторженно.
Он любил. Любил неистово, страстно, неутолимо свою картину. Свою «Весну». Все его помыслы, мечты были устремлены к одному желанию — как донести, не расплескать чувства, показать людям во всей прелести чудотворение природы».
Думается, что Боттичелли в миг окончания картины «Весна» был полностью охвачен святой верой в то, что красота спасет мир. И эта мысль, выраженная Достоевским в XIX веке, укрепляет вечную жизненность этого убеждения.
Искусствоведы спорят между собой до сих пор, одни считают, что Симонетта изображена в образе самой Весны, другие — что в образе Флоры, а третьи — что все женские образы писались с Симонетты. Одно, в чем искусствоведы солидарны, так это в том, что в образе Меркурия на картине «Весна» Боттичелли изобразил Джулиано Медичи.
Нередко в картинах Боттичелли в образах идеальных героев флорентийцы различали черты своих современников или известных личностей. Так и на этом полотне художник запечатлел Джулиано де Медичи и его возлюбленную Симонетту.
Ну, и конечно, Симонетта изображена в «Рождении Венеры».
«Рождение Венеры» — величайшее творение художника, как и его «Весна», триста с лишним лет находилось в глубоком забвении на тихой вилле Кастелло в окрестностях Флоренции. Картину заметили лишь в середине прошлого столетия, когда живописцы прерафаэлиты Миллес и Россетти заново открыли Боттичелли в качестве одного из редчайших талантов Италии XV столетия.
В «Рождении» Сандро Боттичелли изобразил образ Афродиты Урании — небесной Венеры, дочери Урана, рожденной из моря без матери. Литературными источниками для ее написания были произведения Полициано, Вергилия и Гомера. На картине изображено не само рождение богини, а последовавший за тем момент. Афродитa Урания — небесная Венера, рожденной из моря без матери, достигает берега, где ее встречает одна из граций.
В одной из галерей я нашел еще одну Венеру Боттичелли. Датирована она 1485-90 годами. Эскиз ли это «Рождения Венеры», или отдельное произведение — неизвестно!
Ботичелли закончил «Рождение Венеры» в 1485 году, через 9 лет после её смерти. Считается, что с момента их встречи моделью всех его Мадонн и Венер была Симонетта
Одна и та же женская фигура неизменно представала на полотнах Боттичелли в середине 1470-1480-х — юная девушка в платье, затканном цветами, часто с венком на золотых волосах.
«Симонетта была настолько хороша собой, что Боттичелли пожелал запечатлеть красоту уже умершей к тому времени женщины в своей картине «Весна», — подчеркивает английский художник и писатель, превосходный знаток жизни и творчества великого флорентийца Эдмунд Швинглхурст.
Венера и Весна Боттичелли, его Флора, грации и мадонны напоминают Симонетту, какой она навсегда осталась в памяти художника. Бытует даже версия, что Боттичелли завещал похоронить себя рядом с прахом Симонетты. Но, думаю, это всего лишь красивая легенда.
«Трепетная, струящаяся, то гибкая и плавная, то взволнованная, летящая, но всегда завораживающая своей грациозностью и изяществом линия Боттичелли, — восхищается искусствовед Ольга Немировская. — Она в «русалочьих», будто разметанных ласковым ветром прядях волос его Венеры, в мягких танцевальных движениях его граций, едва касающихся земли, будто парящих в воздухе. В изломе тканей, в складках одежды, то легко окутывающей стан, то стремительным потоком несущейся за нимфами.
Знаменитый «боттичеллиев контур», в котором отразилась нежная, порывистая душа художника. Во всем, что создал его удивительный гений, будь то портреты, мифологические аллегории или образы задумчивых, грустных мадонн, живет поэтически тонкое, обостренное чувство красоты мира и женщины… В его лучших картинах гармонично слились идеальная красота и светлая, но глубокая печаль, любовь и вызванные ею тревоги…»
С сайта http://www.inpearls.ru/
Если вы прочитали всю историю о Симонетте, то может быть и вам пришла в голову мысль, что воспевать можно созданный в фантазиях несуществующий образ и даже поменять им цвета глаз, волос и кожи, например, потому что в нашем мире сохраняется только то, что сделано на заказ, или хочется сделать совершеннеe, то, что отсутствует у тебя самого. И эта воспетая в картинах Боттичелли Венера-Диана-Симонетта скрывает в себе то, что пытаются разгадать еще и сегодня:
Например, Симоннетта является матерью Алессандро мавра, у которого был меч самого императора Священной империи Карла V, а может быть и был самим императором Карлом
И держит флаг, которого не виднo у самого императора Карла V в руках или рядом с ним
В ессе про [четырех черненьких чертят] еще раз прочитать историю мавров в Европе 14-16 веков
Копьё Лонгина/Kопьё Судьбы и Копьё Святого Маврикия
По результатам проведённой в 2003 году экспертизы доктора Роберта Фезера (англ. Robert Feather)[2], это копьё было выковано в VII веке нашей эры, то есть действительно относится к эпохе раннего Средневековья, и никак не могло принадлежать историческим Лонгину или св. Маврикию.
Экспертиза, проведённая британским экспертом Робертом Фезером в январе 2003 года, включавшая рентгеноспектральный и флуоресцентный анализ, показала, что наконечник копья изготовлен в VII веке[3]. Доктор Фезер подтвердил, что копьё никак не могло быть создано во времена Иисуса Христа[2].
Гитлер рядом с имперскими клейнодами. 1938 год.
1946 год, американцы передают имперские клейноды в Венский Национальный банк
источник