Ловит свое отражение в толще зеркал Небо весеннее. Шаг разбивает стекло. Волны до берега под ноги — малый Байкал. Лодочки-щепки порывом на сушу снесло.
День отыграл свою сцену. И звезды взошли. Мокрый асфальт раздробил их мерцающий свет. Желтые точки, а может быть — это угли? В талой воде ускользающий в сумрак ответ.
Милица (Людмила Знаменева)
Most Emotional Music Ever: "Drowning In The Fog Of Yours" by Cicada
Зябкий день — зябок. Сладкий фрукт — сладок. Краткий миг — краток. Хваткий зверь — хваток. Меткий глаз — меток. Резкий вкус — резок. Низкий жест — низок Мерзкий тип — мерзок. А дурацкий дурак, Тупит просто так, И желает о том Всем вокруг рассказать. Так на глупости падок. Взгляда сизый осадок Отвращения мутит прудок. Безразличия тонкий ледок Забивает сознанья поток. Остаётся грустить об одном, Что не может признать: Близкий друг — близок. Жалкий враг — жалок. Жаркий спор — жарок. Зябкий день зябок.
Я вечером спрошу сегодня у свирели: О чем грустить ее мелодии посмели, О чем она так плакала-рыдала, Зачем мне душу песней разрывала?
Зачем она мне только раны бередила, И разрешения на это не спросила, Зачем нарушила сегодня мой покой, Околдовала так зачем меня собой?
И что же от нее в ответ мне было? Ничего.. Она не слышала вопроса даже моего…. Свирель задумалась, немного помолчала И песня полилась ее опять сначала….
" ...прежде чем начнет петься, долго ходят, размозолев от брожения, и тихо барахтается в тине сердца глупая вобла воображения. Пока выкипячивают рифмами пиликая, из любовей и соловьев какое-то варево, улица корчится безъязыкая — ей нечем кричать и разговаривать."
/В. Маяковский / ***
В ярко-желтом кафтане снобизма, Красовался на блюде лимон — телом цел. В сочных красках графичного минимализма, Всех вокруг пожирали. Он был не у дел.
Покрывался налетом печали зеленой, Кислоту приправлял горьким вкусом обид, Язвы круглым пятном, к гибели обреченный, Он пытался понять, почему тут забыт.
Он готов был погибнуть в болоте цинизма, Но ножом был спасен от гнилья пароксизма. В дольках сахарных, прячась на дне эмпиризма, Наслаждаясь, рецепторов злых кретинизмом.
Бесполезно внимать, и дарить понимание, Гнаться за добротой, прилагая старание. Не получится вне вкусового смешения, Субъективных причин самоопределения.
Но разве это жизнь — когда в цепях? Но разве это выбор — если скован?[...] Неужто мы надеемся на что-то? А может быть, нам цепь не по зубам? Зачем стучимся в райские ворота Костяшками по кованым скобам?"
(В. Высоцкий)
***
Быть может, если были бы свободны, То нас вели по жизни интересы Намного большие, чем те на что мы годны, Намного высшие — задачи там воскреснуть.
Мы все пытаемся добиться результатов. И всё стремимся с высотой сравниться. И мозга свет, подобно реостату Горит и плавится, чтоб с временем сразиться.
Мы ограничены и в этом наша трудность. Не можем выйти за предел сознания. Рутины цепи — жизни нашей сущность: Жажда наживы, жадность и стяжание.
Желание пробраться ближе к Богу — То, тоже не стремленье к добродетели, Но за себя подспудная тревога, И совесть, что берём мы во свидетели.
А выбор — тот комок земных иллюзий, Который нам даёт глоток свободы, Татами, на котором ближних тузим, И самоутверждаем власти всходы.
В качестве иллюстрации: работа польского художника Томаша Алена Копера (Tomasz Alen Kopera).
***
Жизнь повторится, жизнь повторится, Замедлит бег свой и обернётся. И образ прошлого к нам в память, С осенним ветром опять ворвётся. Жизнь повторится, жизнь повторится. О том нам шепчут сухие листья. О том нам шепчут сухие листья. Мы это слышим, то нам не снится.
Любовь вернётся, любовь вернётся. Как в день погожий нам светит солнце. В сердцах стареющих мракоборцев, Улыбкой счастья в устах проснётся. Тепло сердец, что в словах прольётся, Любовь вернёт, и теплом вернётся. И мы поймём: в каждом светит солнце. Любовь проснулась. Она смеётся.
На хрупких ветках, зелёным цветом, Листочки блещут весны приветом. И тёплый ветер их колыхает. О мгле осенней они не знают. Зелёных листьев, зелёных листьев, Нам шелест в души несёт усладу. Жизнь повторится, жизнь повторится. Дары природы подобны кладу.
Жизнь повторится, жизнь повторится, Замедлит бег свой и обернётся. И образ прошлого к нам в память, С осенним ветром опять ворвётся. Жизнь повторится, жизнь повторится. О том нам шепчут сухие листья. О том нам шепчут сухие листья. Мы это слышим, то нам не снится.
Художник рисовал поля. Скорей всего, что это милая Тоскана. Её безбрежные и дивные луга, неспешно убегающие в дали. А там за ними, горы встали в ряд. А дале,они мягко опускались к морю. Играя с волнами, Прибрежный ветер наполнял большой мешок, А после- ветер южный уносил его в поля, перелетая и холмы, и склоны. И развязав холщовый свой мешок, дарил неповторимый аромат морских просторов. Художник это чувствовал- он знал! И потому приволье дивное изобразил мазком единым- соединив простор небес, холмы, и дом, и сад оливковый, и кипарис, и море синее, что за горами плещется волною. И как последний штрих- себя добавил он, рисующего милую Тоскану. И тот художник снова рисовал поля, холмы, и море за горами. В картине этой бесконечность ожила, Как беспредельна и сама природа. Как воздух, горы, небо и земля. Как солнце и луна. Как лето, и весна, и осень…. Художник просто рисовал поля, Себя и милую душе Тоскану…
Ирина
The Beautiful and Colorful Fields of Earth (HD1080p)