Ключи к реальности

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Тухата

Сообщений 1 страница 5 из 5

1

Вот такой, Келькефлёр 

! Нечестный .. но любви обильный  сотрудник - Подстава для Царя Бориса и угроза перекрашенным принцессам ..  и не только им !

Принцесса
Была прекрасная,
Погода
Была ужасная.
Днём,
Во втором часу,
Заблудилась
Принцесса в лесу.
Смотрит - полянка
Прекрасная,
На полянке землянка
Ужасная.
А в землянке -
Людоед:
- Заходи - ка
На обед.
Он хватает нож,
Дело ясное,
Вдруг увидел,
Какая... прекрасная!

                                  Принцесса и людоед (Избранное)
                                           Поэт: Генрих Сапгир

Обыкновенное чудо

Автор: Евгений Шварц

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
_________________________________________________________________

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: (ПРЕДСТАВЛЕННОЙ СЦЕНЫ)

Х о з я й к а;
П е р в ы й  м и н и с т р;
П р и д в о р н а я  д а м а;
М и н и с т р - а д м и н и с т р а т о р

_________________________________________________________________

Робкий стук в дверь.

Войдите!

Входит очень тихий, небрежно одетый человек с узелком в руках.

Ч е л о в е к. Здравствуйте, хозяюшка! Простите, что я врываюсь к вам. Может быть, я помешал? Может быть, мне уйти?
Х о з я й к а. Нет, нет, что вы! Садитесь, пожалуйста!

Ч е л о в е к. Можно положить узелок?
Х о з я й к а. Конечно, прошу вас!

Ч е л о в е к. Вы очень добры. Ах, какой славный, удобный очаг! И ручка для вертела! И крючок для чайника!
Х о з я й к а. Вы королевский повар?

Ч е л о в е к. Нет, хозяюшка, я первый министр короля.
Х о з я й к а. Кто, кто?

М и н и с т р. Первый министр его величества.
Х о з я й к а. Ах, простите...

М и н и с т р. Ничего, я не сержусь... Когда - то все угадывали с первого взгляда, что я министр. Я был сияющий, величественный такой. Знатоки утверждали, что трудно понять, кто держится важнее и достойнее - я или королевские кошки. А теперь... Сами видите...
Х о з я й к а. Что же довело вас до такого состояния?

М и н и с т р. Дорога, хозяюшка.
Х о з я й к а. Дорога?

М и н и с т р. В силу некоторых причин мы, группа придворных, были вырваны из привычной обстановки и отправлены в чужие страны. Это само по себе мучительно, а тут ещё этот тиран.
Х о з я й к а. Король?

М и н и с т р. Что вы, что вы! К его величеству мы давно привыкли. Тиран - это министр - администратор.
Х о з я й к а. Но если вы первый министр, то он ваш подчинённый? Как же он может быть вашим тираном?

М и н и с т р. Он забрал такую силу, что мы все дрожим перед ним.
Х о з я й к а. Как же это удалось ему?

М и н и с т р. Он единственный из всех нас умеет путешествовать. Он умеет достать лошадей на почтовой станции, добыть карету, накормить нас. Правда, всё это он делает плохо, но мы и вовсе ничего такого не можем. Не говорите ему, что я жаловался, а то он меня оставит без сладкого.
Х о з я й к а. А почему вы не пожалуетесь королю?

М и н и с т р. Ах, короля он так хорошо... как это говорится на деловом языке... обслуживает и снабжает, что государь ничего не хочет слышать.

Входят две фрейлины и придворная дама.

Д а м а (говорит мягко, негромко, произносит каждое слово с аристократической отчётливостью). Чёрт его знает, когда это кончится! Мы тут запаршивеем к свиньям, пока этот ядовитый гад соблаговолит дать нам мыла. Здравствуйте, хозяйка, простите, что мы без стука. Мы в дороге одичали, как чёртова мать.
М и н и с т р. Да, вот она, дорога! Мужчины делаются тихими от ужаса, а женщины - грозными. Позвольте представить вам красу и гордость королевской свиты - первую кавалерственную даму.

Д а м а. Боже мой, как давно не слышала я подобных слов! (Делает реверанс.) Очень рада, чёрт побери. (Представляет хозяйке.) Фрейлины принцессы Оринтия и Аманда.

Фрейлины приседают.

Простите, хозяйка, но я вне себя! Его окаянное превосходительство министр - администратор не дал нам сегодня пудры, духов келькфлер и глицеринового мыла, смягчающего кожу и предохраняющего от обветривания. Я убеждена, что он продал всё это туземцам. Поверите ли, когда мы выезжали из столицы, у него была всего только жалкая картонка из - под шляпы, в которой лежал бутерброд и его жалкие кальсоны. (Министру.) Не вздрагивайте, мой дорогой, то ли мы видели в дороге! Повторяю: кальсоны. А теперь у наглеца тридцать три ларца и двадцать два чемодана, не считая того, что он отправил домой с оказией.

О р и н т и я. И самое ужасное, что говорить мы теперь можем только о завтраках, обедах и ужинах.
А м а н д а. А разве для этого покинули мы родной дворец?

Д а м а. Скотина не хочет понять, что главное в нашем путешествии тонкие чувства: чувства принцессы, чувства короля. Мы были взяты в свиту как женщины деликатные, чувствительные, милые. Я готова страдать. Не спать ночами. Умереть даже согласна, чтобы помочь принцессе. Но зачем терпеть лишние, никому не нужные, унизительные мучения из - за потерявшего стыд верблюда?
Х о з я й к а. Не угодно ли вам умыться с дороги, сударыни?

Д а м а. Мыла нет у нас!
Х о з я й к а. Я вам дам всё, что требуется, и сколько угодно горячей воды.

Д а м а. Вы святая! (Целует хозяйку.) Мыться! Вспомнить осёдлую жизнь! Какое счастье!
Х о з я й к а. Идёмте, идёмте, я провожу вас. Присядьте, сударь! Я сейчас вернусь и угощу вас кофе.

Уходит с придворной дамой и фрейлинами. Министр садится у очага. Входит министр - администратор.

Первый министр вскакивает.

М и н и с т р (робко). Здравствуйте!
А д м и н и с т р а т о р. А?

М и н и с т р. Я сказал: здравствуйте!
А д м и н и с т р а т о р. Виделись!

М и н и с т р. Ах, почему, почему вы так невежливы со мной?
А д м и н и с т р а т о р. Я не сказал вам ни одного нехорошего слова. (Достаёт из кармана записную книжку и углубляется в какие - то вычисления.)

М и н и с т р. Простите... Где наши чемоданы?
А д м и н и с т р а т о р. Вот народец! Всё о себе, всё только о себе!

М и н и с т р. Но я...
А д м и н и с т р а т о р. Будете мешать - оставлю без завтрака.

М и н и с т р. Да нет, я ничего. Я так просто... Я сам пойду поищу его... чемоданчик - то. Боже мой, когда же всё это кончится! (Уходит.)
А д м и н и с т р а т о р (бормочет, углубившись в книжку). Два фунта придворным, а четыре в уме... Три фунта королю, а полтора в уме. Фунт принцессе, а полфунта в уме. Итого в уме шесть фунтиков! За одно утро! Молодец. Умница.

                                                                                                        из пьесы в трёх действиях Евгения Шварца - «Обыкновенное чудо»
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) духов келькфлер - КЕЛЬКЕФЛЁР (Quelques fleurs франц.). Букет цветов. Название популярных духов.

Тухата

0

2

Декабрь души

Люблю декабрь за призраки былого,
За всё, что было в жизни дорогого
И милого, немыслимого вновь.
За этот снег, что падал и кружился,
За вещий сон, который сладко снился,
Как снится нам последняя любовь.

Не всё ль равно? Под всеми небесами
Какой - то мир мы выдумали сами
И жили в нём в видениях, в мечтах,
Играя чувствами, которых не бывает,
Взыскуя нежности, которой мир не знает,
Стремясь к бессмертию и падая во прах.

Придёт декабрь... Озябшие, чужие,
Поймём ли мы, почувствуем впервые,
Что нас к себе никто не позовёт?..
Что будет ёлка, ангел со звездою,
И Дед Мороз с седою бородою,
Волшебный принц и коврик - самолёт.

И только нас на празднике не будет.
Холодный ветр безжалостно остудит
Усталую и медленную кровь.
И будет снег над городом кружиться,
И, может быть... нам наша жизнь приснится,
Как снится нам последняя любовь.

                                                                                          Люблю Декабрь ..
                                                                                       Поэт: Дон - Аминадо

Крик раздался из окна супругов Гольдберг. Равик прислушался. Неужели старик Гольдберг запустил чем - нибудь в свою жену или ударил её? С минуту всё было тихо, затем внизу забегали, захлопали дверьми, а из номера эмигранта Визенхофа донёсся взволнованный гул голосов.

Вслед за тем раздался стук в дверь и в комнату вбежала хозяйка отеля.

– Скорее, скорее… мсье Гольдберг…
– Что случилось?
– Повесился. На окне. Скорее…

Равик отбросил книгу.

– Полиция пришла?
– Конечно, нет. Иначе бы я вас не позвала!

Жена только что обнаружила его.

Равик побежал вместе с ней вниз по лестнице.

– Верёвку обрезали?
– Нет ещё. Они его держат…

В сумрачном свете у окна темнела группа людей. Рут Гольдберг, эмигрант Визенхоф и кто - то ещё. Равик включил свет. Визенхоф и Рут, словно куклу, держали Гольдберга на весу, а третий дрожащими руками пытался отвязать галстук от ручки окна.

– Да вы обрежьте…
– У нас нет ножа!.. – крикнула Рут Гольдберг.

Равик достал ножницы. Галстук был из плотного гладкого шёлка. Прошло несколько секунд, пока удалось его перерезать. Совсем близко перед собой Равик видел лицо Гольдберга. Выпученные глаза, открытый рот, жиденькая седая бородка, вывалившийся язык, тёмно - зелёный в белую горошину галстук, глубоко врезавшийся в морщинистую вздувшуюся шею… Тело слегка покачивалось па руках Визенхофа и Рут, будто они убаюкивали Гольдберга. На губах у него застыла страшная, словно окаменевшая улыбка.

Покрасневшее лицо Рут было залито слезами. На лбу у Визенхофа выступили капли пота – тело Гольдберга вдруг стало очень тяжёлым, казалось, он никогда не был таким грузным при жизни. Два вспотевших, отчаявшихся, стонущих человека, а над ними ухмыляется загробному миру беспорядочно мотающаяся из стороны в сторону голова. Когда Равик перерезал галстук, голова упала на плечо Рут. Вскрикнув, она отпрянула назад, тело с безвольно болтающимися руками соскользнуло с подоконника и словно устремилось за ней в каком - то нелепом клоунском прыжке.

Равик подхватил Гольдберга и вместе с Визенхофом положил его на пол. Он снял галстук и приступил к осмотру.

– В кино…  – бессвязно говорила Рут, – он послал меня в кино. Дорогая, сказал он, ты так мало развлекаешься, почему бы тебе не пойти в кино? В «Курсель» идёт «Королева Христина» с Гретой Гарбо… Почему бы тебе не посмотреть?.. Возьми билет на хорошее место, в партер или в ложу… Пойди в кино, и ты забудешь об ужасе, в котором мы живём, забудешь хотя бы на два часа. Он сказал это так спокойно, так ласково… потрепал меня по щеке… А потом, говорит, съешь шоколадное или сливочное мороженое в кондитерской у парка Монсо. Доставь себе удовольствие, дорогая, сказал он, и я пошла. А когда вернулась, он уже…

Равик встал. Рут умолкла.

– По - видимому, это произошло сразу после вашего ухода, – сказал он.

Она поднесла сжатые кулаки к губам.

– Он уже…
– Попробуем кое - что сделать. Сперва искусственное дыхание. Вы умеете делать искусственное дыхание? – спросил он Визенхофа.
– Нет… совсем… не умею…
– Тогда смотрите.

Равик поднял руки Гольдберга, отвёл их назад до пола, затем прижал к груди, снова отвёл до пола, опять прижал к груди… В горле у Гольдберга что - то захрипело.

– Он жив! – вскрикнула Рут.
– Нет. Это воздух вошёл в лёгкие.

Равик ещё несколько раз проделал те же самые движения.

– Так, а теперь попробуйте сами, – сказал он Визенхофу.

Визенхоф нерешительно опустился на колени возле тела Гольдберга.

– Приступайте, – нетерпеливо сказал Равик. – Возьмите за запястья. Или лучше за предплечья. Визенхоф мгновенно вспотел.
– Сильнее, – сказал Равик. – Выжмите из лёгких весь воздух.

Он повернулся к хозяйке. В комнату тем временем набились люди. Равик кивнул хозяйке, и они вместе вышли в коридор.

– Всё кончено, – сказал он ей. – Искусственное дыхание уже не поможет. Это просто ритуал, который надо соблюсти, не больше. Если оно что - нибудь даст, я поверю в чудеса.
– Что же делать?
– Всё, что обычно делается в подобных случаях.
– Вызывать «скорую помощь»? Но тогда через десять минут явится полиция.
– Полицию придётся известить так или иначе. У Гольдберга были документы?
– Да. Настоящие. Паспорт и удостоверение личности.
– А у Визенхофа?
– Вид на жительство с продлённой визой.
– Хорошо. Значит, документы в порядке. Пусть Рут и Визенхоф не говорят, что я здесь был. Она пришла домой, увидела его, закричала, Визенхоф отрезал галстук и попробовал делать искусственное дыхание, пока не прибыла «скорая помощь». Скажете им это?

Хозяйка посмотрела на него своими птичьими глазами.

– Ну конечно, скажу. А придёт полиция – не отойду от них ни на шаг. Всё будет в порядке.
– Хорошо.

Они вернулись в номер: Визенхоф, склонившись над Гольдбергом, продолжал свои отчаянно - неуклюжие попытки. На мгновение Равику показалось, что оба они выполняют вольные упражнения. Хозяйка остановилась в дверях.

– Мадам и мсье! – сказала она. – Я обязана вызвать «скорую помощь». Фельдшер или врач должен будет немедленно известить полицию. Она явится не позже чем через полчаса. У кого нет документов, тому советую немедленно собрать вещи, по крайней мере, те, что лежат на виду, снести их в «катакомбу» и оставаться там. Не исключено, что полиция осмотрит номера или будет разыскивать свидетелей.

Комната мгновенно опустела. Хозяйка кивнула Равику, давая понять, что она сама поговорит с Рут Гольдберг и Визенхофом. Равик подобрал сумку и ножницы, лежавшие на полу рядом с разрезанным галстуком. На нём была видна фирменная этикетка: «С. Фердер. Берлин». Такой галстук стоил, по крайней мере, десять марок. Гольдберг купил его ещё в добрые старые времена. Равик помнил эту фирму – сам в своё время покупал галстуки у Фердера. Он уложил свои вещи в два чемодана и отнёс их к Морозову. Из предосторожности. Полиция едва ли станет заглядывать в другие номера. Но на всякие случай это не мешало сделать – память о Фернане из полицейского участка была ещё слишком свежа.

Равик спустился в «катакомбу». Здесь взволнованно суетилось несколько человек. Всё это были беспаспортные беженцы, «нелегальная бригада», как их называли.

Официантка Кларисса и кельнер Жан помогали прятать чемоданы в сообщавшийся с «катакомбой» чулан. Тревога застала их в самый разгар приготовлений к ужину – на накрытых столах стояли корзинки с хлебом, из кухни доносился запах жареной рыбы.

– Ничего, времени у нас достаточно, – успокаивал Жан всполошившихся беженцев. – Полиция не так легка на подъём.

Однако беженцы не полагались на удачу. Счастье не баловало их. Они поспешно вносили свой скарб в подвал. Среди них был и испанец Альварес. Хозяйка предупредила всех жильцов, что ожидается прибытие полиции. Альварес, непонятно почему, с каким - то виноватым видом улыбнулся Равику.

К входу в чулан неторопливо подошёл тощий человек. Это был доктор филологии и философии Эрнст Зайденбаум.

– Манёвры, – сказал он Равику. – Генеральная репетиция. Вы останетесь в «катакомбе»?
– Нет.

Зайденбаум, ветеран «Энтернасьоналя» с шестилетним стажем, пожал плечами.

– А я остаюсь. Чего ради бежать? Думаю, дело ограничится составлением протокола. Собственно говоря, кому какое дело до старого мертвого еврея - беженца из Германии?
– Вы правы, до этого никому нет дела. Но живые, беспаспортные беженцы их очень интересуют. Зайденбаум поправил пенсне.
– Мне и это безразлично. Знаете, что я сделал во время последней облавы? Какой - то сержант полиции спустился в «катакомбу». Это было два года назад. Тогда я надел один из белых кителей Жана и вместе с ним стал обслуживать столики.

Подавал полицейскому водку.

– Неплохо придумали.

Зайденбаум кивнул.

– В конце концов всё настолько надоедает, что уже лень удирать.

Он спокойно направился в кухню справиться, что будет на ужин.

                                                                                                                        из романа Эриха Марии Ремарка - «Триумфальная арка»

Тухата

0

3

С сегодняшними зимами| Вектор на возвращение

Тухата

Устал я, друг. Жара и всё, что с ней...
Семья и всё, что с ней... Да ты и сам - то,
Хоть и снаружи чисто добрый Санта
,
А понимаешь это всех ясней.
А мне не удаётся уяснить,
Понять, представить, изложить словами.
В моей шкатулке механизм сломали.
В моей машинке оборвали нить.
И вот, теперь, как сильно ни хочу,
Как ни стараюсь - а как будто выжжен.
Не в силах даже описать, что вижу.
Что вижу даже! Где уж там до чувств...
И что смешно... Ни боли, ни стыда.
Как будто так и жил, и так и надо.
Всё кончено. И я один из стада,
Гонимого неведомо куда.
От этого не легче. И из рук
Всё продолжает в пропасти валиться.
И этот мир - всё та же психбольница.
Но я не санитар в ней больше, друг..
.
           
                                                                        Всё кончено...
                                                               Автор: Воронов Сергей

Это произошло 3 миллиона лет назад.

Инопланетянин был очень удивлён, увидев красивую обезьяну, которая подошла к нему и начала соблазнять его. Он не мог поверить, что такое прекрасное существо могло быть создано на Земле.

Они провели вместе ночь, и на утро инопланетянин ушёл, оставив обезьяну одну. Но он не забыл её и вернулся через несколько дней, чтобы увидеть её снова. Они провели ещё одну ночь вместе, и на этот раз инопланетянин остался с обезьяной на несколько недель.

Когда он ушёл, обезьяна почувствовала себя одинокой и решила найти себе партнёра, чтобы продолжить свой род. Она начала искать других обезьян, но все они были слишком маленькими и слабыми для неё.

Тогда она решила обратиться к инопланетянину и попросила его вернуться к ней. Он согласился и провёл с ней ещё несколько ночей, после чего она забеременела.

Через девять месяцев на свет появился первый человек. Он был похож на обезьяну, но в нём уже были заложены гены инопланетянина. Человек был сильным и умным, а также имел способность к творчеству и созиданию.

С тех пор люди стали развиваться и создавать свою культуру, искусство и науку. Они стали использовать инструменты и оружие, которые им дал инопланетянин, и начали исследовать космос.

Так началась история человечества, которое продолжает развиваться и искать новые миры для своего существования.

                                                                                                                    Инопланетянин и обезьяна: начало истории человечества
                                                                                                                                                       Автор: Славик

Тухата

0

4

Мишуткин в тумане между дымом и газом

Я сидел тихо, мирно. Потом проголодался. Дальше, как в тумане.

                                                                                              Персонаж: Альф (ALF). Комедийный телесериал - «Альф» (Цитата)

Рождественское утро и сюрприз от Альфа. (Отрывок из сериала: Альф).


Отливайтесь
в заводах,
жерла пушек.
Газом
перехитри
Европу,
химия.
Крепите
оборону
руками обеими,
чтоб ринуться
в бой,
услышав сигнал.
Но, если
механикой
окажемся слабее мы,
у нас
в запасе
страшнее арсенал.
Оружие
наше,
газов лютей,
увидят
ихним
прожектором - глазом.

                                        Непобедимое оружие (Отрывок)
                                         Поэт: Владимир Маяковский

Тухата

0

5

Про одного отъезжающего в море приезжающих

Мы мигранты у себя на Родине,
В нас оборвали духовную нить.
Мы стали изгоями в собственном доме,
А как на без крова родного жить.

Нас в одночасье лишили Родины,
Строго пройдясь по нашей судьбе.
А кто - то в верхах одним лишь росчерком
На нас завоёвывал славу себе.

И нет у нас больше дома родного,
И нечем на Родине нам дорожить.
Мы уезжаем с разбитыми душами,
А жизнь продолжается и надо жить.

Мы уезжаем, но у вас остаётся
Частичка нашей русской души.
Мы вас не клянём, пусть же в вас отзовётся
Та боль, что нас гложет в ночной тиши.

                                                                              Мы мигранты
                                                                    Автор: Марина Евсенева

Мигрант(1080P_HD).mp4

203… год. На западной границе России сложилась катастрофическая ситуация. Сотни тысяч мигрантов из Европы пытаются любыми способами проникнуть на нашу территорию.

Наши пограничники не так чтобы против, но пытаются навести какой - нибудь порядок. В первую очередь женщины, дети, старики. Затем взрослые мужики. Надо всех как - то учесть, куда следует направить, накормить, наконец. И длится это не месяцы, а годы. Не иссякает поток мигрантов с территории АААДР. Да, именно с территории Арабо Африканской Азиатской Демократической Республики, которая разместилась в границах всей бывшей Западной Европы.

Что заставило миллионы людей со всего старого света покинуть свои родные места и двинуться на территорию России. А причина простая. Лет двадцать назад все европейцы по призыву своего заокеанского Старшего брата ринулись в Северную Африку, Ближний восток с благородной целью внедрения демократии. Под лозунгом Демократизм – светлое будущее всего человечества они натравили жителей этих не демократических стран друг на друга, перерезали бывших не демократических правителей и стали дожидаться, когда расцветут на этих землях общечеловеческие ценности, полная свобода от всего и вообще наступит тишь и благодать. Но демократия как - то быстро увяла, зато расцвел бандитизм по всем территориям.

Вместо одного правителя образовались целые шайки новых правителей, а чтобы убедить своих соплеменников в том, что они самые демократичные из демократичных повели отстрел всех несогласных.

Результатом этих благих пожеланий и стал неиссякаемый поток беженцев из тёплых стран в относительно прохладную Европу. Ещё им очень согревали душу пособия, которые им полагались по статусу. Получая пособия можно было не работать, зато не возбранялось плодиться и размножаться, что они с успехом и делали все последующие годы. А учитывая, что у европейцев главной общечеловеческой ценностью считалось обеспечение прав сексуальных меньшинств, а у них как - то с рождаемостью не очень ладилось, то достаточно быстро вновь приехавшие стали титульной нацией по всей Европе.

Памятуя о демократизме, они быстро по избирали себя во все парламенты, поменяли законы и вообще неплохо устроились. К работе у них душа не лежала, для этого они сохранили диаспоры из бывших коренных жителей Европы, которые продолжали трудиться за себя и тех парней. Новыми законами не ограничивалась численность в гаремах, поэтому они, не чинясь и не спрашивая желания у тех же француженок, заполнили эти культурные заведения. А секс - меньшинства, которым убрали кое - что лишнее заполнили почётные вакансии евнухов.

А как же гордые европейцы смогли всё это потерпеть? А их никто и не спрашивал. Они ведь сами выбирали себе шибко толерантных правителей. Ну и до выбирались. Дошло до того, что европейцам предложили и мытьё унитазов. Слава Великим Украм, которых, наконец, без виз начали запускать в «це Еуропу». Они то и заполнили эти престижные по их мнению должности.

В общем, веселья у европейцев хватало. А куда деваться? Ехать в Сомали или в Ливию. Так не было уверенности, что им там будут рады. За океанами их тоже не больно - то ждут.

Первыми зашевелились немцы. Они вспомнили о своей вековой мечте – «дранг нах остен». Но они прекрасно помнили, что поездки туда на танках очень плохо для них кончались, а вот с миром их всегда в России принимали. И землицы им нарезали, и в правах не ограничивали. Правда их всегда пугали две проблемы – медведи и русский чиновник. Этот пострашнее медведя будет. А что медведи, у них с медведями вообще дружба имелась. Даже в названии столицы внесли это милое создание. Медведи об этом всегда помнили и ценили.

А как поступить со вторым страшным зверем? Да очень просто. Первые переселенцы были вооружены знанием великой тайны. Кому и сколько занести в Кремле, чтобы прикупить три четыре губернаторские должности. На первых же выборах они набирают далеко за девяносто и становятся хозяевами нескольких территорий, которые были по площади по более их Германии.

Новые губернаторы тут же проводят естественный отбор чиновного люда. Строят их всех. Смотрят, какие часы на руках, у кого какие автомобили и сверх успешные в бизнесе жены. После строевого смотра большинство отправляют на покой, а сами начинают наводить свой «Орднунг».

А что аборигены этих территорий. Да никаких проблем. Русский и накормит и напоит, и в морду даст, а потом в засос расцелует и снова нальёт. Откровенно говоря, местных тоже достал по полной чиновный бардак. А когда все приехавшие немцы дружно стали записываться в русские националисты, то им тут вообще произошёл полный «решпект и уважуха».

Естественно, при наборе в российских сёлах работников немцы иногда не понимали, почему селяне пьют на рабочем месте, приворовывают корма. Они убедительно просили господ бывших колхозников не делать этого. Это же не хорошо. Но потом всё наладилось. Знающие люди подсказали им, что неплохо бы получить мастер - классы у бывших бригадиров колхозников, как нужно правильно разговаривать с местными на оперативных совещаниях. И сразу все наладилось.

Достаточно было Гансу на всем понятном языке объяснить «ледям и джентельменам», куда он их всех пошлёт, что, куда и как им натянет, вспомнит и близких родственников. Вот после этого народ их принял, наши люди, с ними не забалуешь.

Первые немцы приехали в те времена, когда в России уже работали с пяток губернаторов, которые думали о людях. А тут ещё три немецких, а это уже сила. Оказалось, что если не воровать, то пары лет хватало для того, чтобы самую дохлую губернию вывести на приличные прибыли. А тут ещё и наука под суетилась.

Специалисты Самой Высшей Школы Экономики обследовав эти немецкие губернии пришли к парадоксальному выводу, что десять процентов отката в Кремль в сумме значительно превосходят девяносто процентный откат с дохлых территорий. Невероятно, но факт. А немцы тоже не в убытке. Их налоги на содержание новых титульных наций в Европе были заметно выше российских, включая откат.

В общем, жизнь на новых немецких территориях налаживалась. Дошло до того, что некоторые территории начали без спросу выбирать своих губернаторов, которые не засветились в лихоимстве. Были и такие, страна - то большая. Правда, даже эти «без спросу избранные» не стали нарушать вековую русскую традицию – откат. И дело пошло. Начали строиться заводы и восстанавливаться старые.

Было налажено производство и экспорт мягких игрушек в Китай. Там ведь вон сколько детишек растёт. А что говорить про землицу, которой в России больше сотни миллионов гектар. Несколько лет хватило, чтобы завалить Швейцарию сырами, Прибалтику молочной продукцией, а Америку российскими курочками, которые не чета приснопамятным «ножкам».

Вот тут и потянулись за немцами остальные европейцы. Ведь тем же шведам не особенно по душе было, что их жен, дочерей, внучек насилуют новые европейцы с регулярностью девять раз в неделю. Голландцы быстро освоили выращивание бананов в теплицах за полярным кругом и организовали их поставку в Южную Америку.

Дольше всех держались гордые прибалты, но и они запросились в Сибирь, когда новая титульная нация из Африки перевела их в разряд «негров». Речь идёт не о цвете кожи, а о социальном положении, то есть - «не граждане». Они помнили рассказы своих дедов о том, что в Сибири им неплохо жилось, на фоне того, что они сейчас имеют.

А как же уживался этот интернационал. Да прекрасно. Все остальные, вслед за немцами тоже стали записываться в русские националисты. Отказу не было никому. Критерий один – живёшь в России, любишь Россию, значит ты русский националист. А при чём здесь национальность.  Немцы, голландцы, итальянцы, евреи, испанцы, узбеки да и вообще все остальные нации. Земли хватает, никому не тесно.

С демократией, правда, проблемки, но если главным достоинством демократии считается осанна геям, то на какой хрен бы она была нужна нормальным мужикам и таким же нормальным женщинам.

Вот только чукчи не пожелали вступать в русские националисты. Но тут особый разговор. К этому времени они прибрали под себя Аляску. Заметим, исконную чукотскую территорию.

Причём сделали это красиво. Под окнами губернатора чукотские агенты собрали митинг в защиту демократии. Сожгли несколько десяток покрышек, а главное угостили местных аборигенов строганинкой, моржатиной, оленьими языками.

Народ просто ахнул. Их сотню лет кормили Биг Маками и прочими Биг Факами, а оказывается в соседнем государстве в это время люди питаются нормальной пищей. К утру губернатор был свергнут и образована новая автономия в составе Великой Чукотии. Следующей потенциальной Чукотией намечалась Британская Колумбия, а там уже и до мексиканской границы недалеко. Поэтому чукчи пока не торопились вступать в русские националисты, чтобы Россию не обвиняли в агрессивности.

А что Россия, да в неё с Европы даже во времена татаро - могольско ига народ стремился. А о чём это говорит. Что иго было намного лучше, чем жизнь в Европе в те времена. А Россия всех принимала. А сколько славы России принесли инородцы Беллинсгаузен, Беринг, Лефорт, Дерибас и пр. и пр.

P.S. Недавно выцепил информацию в Интернете. Оказывается сегодня, ежедневно в миграционную службу поступают до 30 - ти телефонных звонков с вопросами, как получить гражданство РФ. И это звонят не бывшие соотечественники, а чистопородные европейцы. Полгода назад таких звонков было 3 - 5 в месяц. То ли ещё будет?

                                                                                                                                                                                       Мигранты
                                                                                                                                                                       Автор: Василий Куприянов

Тухата

0

Быстрый ответ

Напишите ваше сообщение и нажмите «Отправить»


phpBB [video]