Утренний котёнок в блёстках неопытности
Твой " боди - арт "прикосновений
по всем изгибам - осторожно .
Я - из числа ночных явлений .
Твоя инъекция - подкожно .
Твой " статус - кво "- неоспоримо .
Твой файл - из самых симпатичных .
Ты - Сирано (*) , смотрящий мимо
моих фантазий неприличных .
Ты - набиваешь " трубку мира ".
А я курю LM - из пачки .
Я - незатейливая лира
из не потраченной заначки .
Ты - " кутюрье " ночных изысков .
Ты - подиум - аборигенам ,
где я оплавлена - из списков
твоим бездушным автогеном .
Твоя фамилия - достойна .
Твои пилоты - где - то - авто ...
Ты выведешь меня из стойла,
пообещав , что будешь - завтра ...
" БОДИ - АРТ "
Автор: Рузанова Виктория
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
(*) Ты - Сирано, смотрящий мимо моих фантазий неприличных - Сирано де Бержерак — главный герой пьесы Э. Ростана «Сирано де Бержерак». При всех своих выдающихся талантах Сирано непривлекателен: он проклят нелепым длинным носом, который делает его неуверенным в себе и мешает ему открыть свою любовь к кузине Роксане.
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
Клэрис была одна в Отделе и могла сейчас делать что угодно.
Она разыскала номер домашнего телефона Крофорда. Гудка она так и не услышала: в трубке неожиданно прозвучал его голос, очень тихий и ровный:
— Джек Крофорд.
— Это Клэрис Старлинг… Надеюсь, я не оторвала вас от обеда… — Ответом ей было молчание. Но нужно было продолжать. — Сегодня Лектер сказал мне кое - что, касающееся дела Распая, я сейчас в Отделе, уточняю детали. Лектер говорит, что - то есть в машине Распая. Мне нужно связаться с его адвокатом, чтобы получить к ней доступ. А завтра — суббота и занятий нет, так я хотела спросить вас…
— Старлинг, вы помните, что я просил вас сделать с информацией, полученной от Лектера? — Голос Крофорда был спокоен до ужаса.
— Представить вам докладную к девяти ноль - ноль в воскресенье.
— Вот и выполняйте, Старлинг. Всё.
— Хорошо, сэр.
Жало долгого гудка, казалось, впилось ей в ухо, и яд от этого жала разлился по всему лицу: горели щёки, жгло глаза.
— Ну, мать твою, дерьмец старый, — сказала она сквозь зубы. — Старый вонючий сукин сын. Тебя бы тот Миггз обхлюпал — я бы на тебя посмотрела.
Отмытая до блеска и облачённая в казённую ночную рубашку с эмблемой Академии ФБР, Старлинг второй раз переписывала свою докладную, когда из библиотеки вернулась Арделия Мэпп — соседка по комнате в общежитии Академии.
Круглая, шоколадно - коричневая, восхитительно нормальная физиономия Арделии показалась Клэрис самым желанным зрелищем за весь этот день.
Арделия Мэпп сразу же заметила, какое у подруги усталое лицо.
— А что ты делала сегодня, девочка? — Мэпп всегда задавала вопросы таким тоном, словно её вовсе не интересовало, что ей ответят.
— Обольщала одного психа, а другой меня малафейкой обхлюпал с ног до головы.
— Ну знаешь, хотела бы я иметь время для светской жизни. Чёртова Академия. И как ты всё успеваешь — и общаться, и заниматься?
Старлинг вдруг обнаружила, что не может удержаться от смеха.
Арделия Мэпп тоже смеялась — недолго, ровно столько, сколько и заслуживала её нехитрая шутка. А Клэрис не могла остановиться и, слыша себя словно издалека, всё смеялась и смеялась.
Сквозь слёзы Арделия Мэпп казалась ей странно постаревшей, а в улыбке её сквозила печаль.
5
Пятидесятитрёхлетний Джек Крофорд сидит у себя дома, в спальне, в глубоком кресле с подголовником и читает при свете неяркой лампы с низко опущенным абажуром.
Сидит он лицом к двум широким кроватям, под ножки которых подставлены блоки, так что кровати высотой походят на больничные.
Одна из них — его, на другой неподвижно лежит его жена, Белла. Ему слышно, как она дышит — тяжело, ртом.
Уже два дня, как она не шевелится. Два дня ничего не говорит.
Вдруг дыхание её прерывается. Крофорд поднимает глаза от книги, вглядывается поверх очков, откладывает книгу.
Но дыхание возобновляется: Белла дышит — сначала лёгкий трепет, затем вдох и выдох.
Крофорд встаёт, кладёт ладонь на лоб жены; сейчас он измерит ей давление, проверит пульс. За долгие месяцы болезни Беллы он научился делать это не хуже любого медика.
Он не хочет оставлять её одну ночью — вот почему его кровать стоит рядом с её кроватью. Во тьме ночной он протягивает руку, чтобы коснуться ее руки, — вот почему его кровать так же высока, как и кровать Беллы.
Если не считать высоты кроватей да ещё небольших изменений в системе канализации, необходимых для удобства жены, Крофорду удалось добиться, чтобы спальня сохранила свой обычный вид, а не превратилась в больничную палату.
В комнате — цветы, не слишком много; никаких лекарств на виду: Крофорд освободил стенной шкаф в коридоре и заполнил его лекарствами и необходимыми медицинскими приспособлениями и аппаратами, прежде чем привёз Беллу домой из больницы. (Второй раз в жизни перенёс он её на руках через порог этого дома, и мысль об этом чуть было не лишила его мужества.)
Ветер с юга принёс тепло; окна открыты; вирджинский воздух свеж и мягок; слышно, как во тьме окликают друг друга лягушки.
Спальня блистает чистотой, но ковёр немного замахрился.
Крофорд не хочет пользоваться здесь шумным пылесосом, предпочитая механическую щётку, а она много хуже.
Он проходит на цыпочках к шкафу и зажигает свет. На внутренней стороне дверцы — два планшета. На одном он отмечает давление и частоту пульса Беллы. Его записи перемежаются с записями медсестры, которая приходит днём.
Колонки записей занимают множество страниц, отмечая бесчисленные дни и ночи. На другом планшете дневная сестра записывает, какие лекарства давались Белле.
Крофорд может теперь вводить ей любые лекарства, которые могут понадобиться ночью.
По совету медсестры он практиковался, сначала делая уколы в лимон, а потом — в собственное бедро, прежде чем привёз жену из больницы.
Сейчас он стоит над ней вот уже минуты три, глядя на любимое лицо.
Прелестный муаровый шарф тюрбаном окутывает её волосы. Белла настаивала на этом — пока могла. Теперь на этом настаивает он сам.
Джек смачивает ей губы глицерином и снимает какую - то крошку из уголка её глаза широким большим пальцем. Она неподвижна. Ещё не время повернуть её на бок.
Встав перед зеркалом, Крофорд говорит себе, что он не болен, что он не должен отправиться под землю вместе с Беллой, что он — здоров. Поймав себя за этим занятием, ему становится стыдно.
Снова усевшись в кресло, он никак не может вспомнить, о чём же он только что читал. Он ощупывает лежащие рядом книги, пытаясь найти ту, что ещё хранит тепло его руки.
6
Утром в понедельник Клэрис Старлинг обнаружила в своей ячейке для писем записку от Крофорда:
________________________________________________________________________________________________________________________________________________
К. С.
Займитесь машиной Распая в своё свободное время.
Получите в отделе кредитную карточку для междугородных телефонных переговоров.
Свяж. со мн., прежде чем установите контакт с адвокатом или отправитесь куда-либо.
Доложите о результатах в среду, в 16.00.
Директор получил докладную по Лектеру за Вашей подписью. Вы хорошо поработали.
Дж.К.
Нач.ОКП/Сектор8
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________
Настроение Клэрис Старлинг резко улучшилось.
Она прекрасно понимала, что Крофорд сейчас подбрасывает ей незначащее дело, словно полудохлую мышь неопытному котёнку.
Но он ведь хочет научить её работать. Он хочет, чтобы у неё получалось. Для Старлинг это было важнее, чем формальная вежливость и учтивый тон.
Распай был убит восемь лет тому назад. Какие улики могли сохраниться в его машине после всех этих лет?
из романа Томаса Харриса - «Молчание ягнят»
