Слияние

          Ты скакала по полю, собирала цветочки. Ты была в белой юбке чуть выше колен ( ©)

А я девушек люблю,
Я их вместе соберу,
Вдоль по линии прибоя
За собою уведу.

С диким криком я по берегу промчусь,
Кто-то скажет: «Ненормальный!», — ну и пусть
Я расслабиться хочу, на одной ноге скачу,
Если кто-то остановит, огорчу.

На пляжу лежу и в небо я гляжу,
Чайки жирные летают, просто жуть,
А я худенький такой — унесет меня прибой,
Лучше я в песок зароюсь с головой.

А я девушек люблю,
Я их вместе соберу,
Вдоль по линии прибоя
За собою уведу.

                из песни Олега Газманова — А я девушек люблю

Он вышел на улицу щурясь от по-весеннему наглого солнца и, перейдя гудящую Тверскую на зелёный, уставился на Маяковского. Поэт, отставив ногу в широкой брючине, откинул назад фалд пиджака и зачем-то лез в карман. Вероятно, за паспортом, смекнул Кирилл и неторопливо двинулся ближе к памятнику.
В синем костюме с лошадиной головой, копытами и хвостом расхаживал одинокий промоутер. Глянцевые листочки с рекламой у него брали плохо, хотя он отчаянно мотал гривой и пританцовывал.

Кругом на лавочках отдыхали люди, некоторые кормили голубей. Намётанным взглядом Кирилл выхватил одинокую девушку, стоящую возле постамента, облицованного гранитной плиткой. Она не кормила голубей, а только озиралась, поглядывая то и дело в телефон.

В отличие от девушек, голубей Кирилл не любил. Он подумал, что в сущности, эти жирные городские попрошайки никогда его не обманывали, чего не скажешь о девушках. Голуби хотят жрать и не имеют привычки утаивать свои действительные желания до поры, и если они гадят свысока, то, вероятно, не пытаются унизить вас таким образом, чего опять - таки нельзя сказать о девушках. По крайней мере о той девичьей породе, которая всегда его заводила. Листая мысленно толстый альбом своих любовных эпизодов, Кирилл вздохнул, смакуя ностальгическую грусть на минуту приобнявшую сердце. Но все эти романтические болячки остались в полузабытой юности, теперь он привит и обладает иммунитетом.

Достаточно перекинуться горсткой фраз и ему ясно кто перед ним: матёрая лисица, растерянная лань, порядочная овечка или озорная козочка. И никакого пренебрежения к женщинам Кирилл не питал; он считал, что видит их непредвзято и в тоже время без розовых очков, такими, какими они созданы или в ходе эволюции получились или whatever. Он вообще людей представлял себе довольно ясно. Ему импонировала теория одного блогера, профессора с жуликоватым видом, утверждавшего, что корень всех человеческих поступков, даже самых, казалось бы, возвышенных лежит в инстинктивных стремлениях к размножению или доминированию, а третьего, увы, не дано. Кого-то эти мизантропические взгляды на человеческую природу могли бы вогнать в уныние, но только не Кирилла. Он давно себе уяснил, что природные явления нужно воспринимать как данность. Глупо расстраиваться из-за того, что зимой холодно, а осенью льёт дождь.

                                                                                                                                                    Площадь Маяковского (Отрывок)
                                                                                                                                                          Автор: Евгений Аржевский