Солнце в великодушном затмении

Я завтра тебя
разлюблю
Мгновенно.
Решительно.
Ложно.
Свободу на вкус
пригублю
Блаженно.
Мучительно.
Сложно.
Твой стержень, как прутик,
сломлю
Восторженно.
Дико.
Надменно.
И к сердцу затем
преступлю
Тождественно.
Жадно.
Смиренно.
Я вскоре тебя погублю,
Ни век, ни ресниц не касаясь.
Отправлю души кораблю
Последние строчки,
прощаясь...

                                              Я завтра тебя разлюблю (отрывок)
                                                         Автор: Anna Egoyan

Mc Doni Султан при участии Kristina Si, премьера клипа 2015 [qVFSNC6Oj7o]

***

Сюжет романа Уильяма Теккерея «Ярмарка тщеславия»: Бекки, родившаяся в неблагополучной семье, рано осознаёт, что её красота и обаяние могут стать ключом к успеху в обществе. Она отправляется на ярмарку, где и начинается её путь к власти и влиянию. Постепенно Бекки завоёвывает сердца мужчин и благосклонность влиятельных кругов общества. Её умение вести себя в обществе, обаяние и исключительная находчивость помогают ей встретиться с ключевыми фигурами того времени. Она использует свои способности, чтобы выйти замуж, оказаться в сердце общественной жизни, и, таким образом, реализовать свои социальные амбиции. Вместе с Бекки читатель погружается в мир интриг, предательств, любви и амбиций. В своём стремлении к высокому статусу она сталкивается с множеством моральных дилемм и трудностей, которые подчёркивают сложность общественных норм и ценностей.

***

Глава XX. В которой капитан Доббин берёт на себя роль вестника Гименея (отрывок)

Сам не зная как, капитан Уильям Доббин оказался главным зачинщиком, устроителем и распорядителем свадьбы Джорджа Осборна и Эмилии.

Если бы не он, брак его друга не состоялся бы; капитан не мог не признаться в этом самому себе и горько улыбался при мысли, что именно ему на долю выпали заботы об этом брачном союзе.

И хотя такое посредничество было, несомненно, самой тягостной задачей, какая могла ему представиться, однако, когда речь шла о долге, капитан Доббин доводил дело до конца без лишних слов и колебаний.

Придя к неоспоримому выводу, что мисс Седли не снесёт удара, если будет обманута своим суженым, он решил сделать всё, чтобы сохранить ей жизнь.

Не стану вдаваться в мельчайшие подробности встречи между Джорджем и Эмилией, когда наш бравый капитан был приведён обратно к стопам (не лучше ли сказать — в объятия?) своей юной возлюбленной стараниями честного Уильяма, своего друга.

И более холодное сердце, чем Джорджа, растаяло бы при виде этого милого личика, столь сильно изменившегося от горя и отчаяния, и при звуках нежного голоса и простых и ласковых слов, которые рассказали ему её многострадальную повесть.

И так как Эмилия не лишилась чувств, когда трепещущая мать привела к ней Осборна, а только склонила голову на плечо к возлюбленному и залилась сладостными, обильными и освежающими слезами, облегчавшими ей сердце, старая миссис Седли, также почувствовав величайшее облегчение, сочла за лучшее предоставить молодых людей самим себе.

Поэтому она покинула Эмми, которая плакала, припав к руке Джорджа и смиренно её целуя, как будто Осборн был её верховым властелином и повелителем, а она, Эмилия, — кающейся грешницей, ожидающей милости и снисхождения.

Такое преклонение и нежная безропотная покорность необычайно растрогали Джорджа Осборна и польстили ему.

В этом простом, смиренном, верном создании он видел преданную рабыню, и душа его втайне трепетала от сознания своего могущества.

Он пожелал быть великодушным султаном, поднять до себя эту коленопреклоненную Эсфирь и сделать её королевой. К тому же её горе и красота растрогали его не меньше, чем покорность, поэтому он ободрил девушку и, так сказать, поднял её и простил.

Все надежды и чувства, увядавшие и иссыхавшие в ней, с тех пор как солнце её затмилось, сразу ожили под его щедрыми лучами. Вы не узнали бы в сияющем личике Эмилии, покоившемся в тот вечер на подушке, ту самую девушку, которая лежала тут накануне такая измученная, безжизненная, такая равнодушная ко всему окружающему.

Честная горничная - ирландка, восхищённая переменой, попросила разрешения поцеловать это личико, так внезапно порозовевшее. Эмилия, словно дитя, обвила руками шею девушки и поцеловала её от всего сердца.

Да она и была почти что дитя. В эту ночь она и спала, как ребёнок, глубоким здоровым сном, — а какой источник неописуемого счастья открылся ей, когда она проснулась при ярком свете утреннего солнца!

"Сегодня он опять будет здесь, — подумала Эмилия. — Нет человека благороднее и лучше". И, по правде сказать, Джордж считал себя одним из самых великодушных людей на свете и полагал, что приносит невероятную жертву, женясь на этом юном создании.

Пока Эмилия и Осборн проводили время наверху в восхитительном tete - a - tete, старая миссис Седли и капитан Доббин беседовали внизу о положении дел и о надеждах и будущем устройстве молодых людей.

Миссис Седли, соединив влюблённых и оставив их крепко обнявшимися, с истинно женской логикой утверждала, что никакая сила не может склонить мистера Седли к согласию на брак его дочери с сыном человека, который так бесстыдно, так чудовищно обошёлся с ним.

И она начала пространно рассказывать о более счастливых днях и былом великолепии, когда Осборн жил очень скромно на Нью - роуд и жена его бывала предовольна, получая кое - какие обноски Джоза, которыми миссис Седли снабжала её при рождении какого - нибудь из маленьких Осборнов.

Дьявольская неблагодарность этого человека — она в том уверена — разбила сердце мистера Седли. Нет, никогда, никогда не согласится он на этот брак.

— Так, значит, им придётся бежать, сударыня, — сказал Доббин, смеясь, — по примеру капитана Родона Кроули и приятельницы мисс Эмми, маленькой гувернантки.
— Да неужели? Вот никогда бы не подумала! — Миссис Седли пришла в необычайное волнение, услышав эту новость. Рассказать бы об этом Бленкинсоп: Бленкинсоп всегда относилась с недовернем к мисс Шарп. "Счастливо отделался Джоз!" — И она пустилась описывать хорошо нам знакомую историю любовных похождений Ребекки и коллектора Богли - Уолаха.

Впрочем, Доббин не так страшился гнева мистера Седли, как другого заинтересованного родителя, и признавался себе, что его весьма беспокоит и смущает поведение старого угрюмого тирана, коммерсанта с Рассел - сквер.

"Ведь он решительно запретил этот брак, — размышлял Доббин, которому было известно, каким диким упорством отличался Осборн и как он всегда держался своего слова.

— Единственным для Джорджа шансом на примирение, — рассуждал его друг, — было бы отличиться в предстоящей кампании. Если он умрёт, за ним умрёт и Эмилия. А если ему не удастся отличиться?.. Что ж, у него есть какие - то деньги от матери — их хватит на покупку майорского чина... А то придётся ему бросить армию, уехать за море и попытать счастья где - нибудь на приисках Канады или грудью встретить трудности жизни где - нибудь в деревенской глуши".

Сам Доббин с такой спутницей жизни не побоялся бы и Сибири.

Странно сказать: этот бестолковый и в высшей степени неосмотрительный молодой человек ни на минуту не задумался над тем, что недостаток средств для содержания изящного экипажа и лошадей и отсутствие надлежащего дохода, который позволил бы его обладателям достойно принимать своих друзей, должны были бы явиться безусловным препятствием к союзу Джорджа и мисс Седли.

Все эти веские соображения заставили его прийти к выводу, что брак должен состояться как можно скорее.

Как знать, уж не хотелось ли ему самому, чтобы со всем этим было раз навсегда покончено?

Так иные, когда умирает близкий человек, торопятся с похоронами или, если решено расстаться, спешат с разлукой.

Несомненно одно: мистер Доббин, взяв дело в свои руки, повёл его с необычайным рвением.

Он неотступно доказывал другу, что надо действовать твёрдо и решительно, уверял, что примирение с отцом не заставит себя ждать, пусть только в "Газете" будет с похвалой упомянуто имя Джорджа.

Если понадобится, он сам отправится и к тому и к другому родителю и поговорит с ними.

Во всяком случае, он молил Джорджа покончить с этим до приказа о выступлении полка в заграничный поход, которого ждали со дня на день.

                                                                                                                    из романа Уильяма Мейкписа Теккерея - «Ярмарка тщеславия»