Кулацкая Готика: Красная нежить.

Сумеречная борьба в эпизодах Кулацкой Готики идет не между вампирами и ликанами, а между двумя вампирскими кланами могильщиков - недобитыми Куркулями (Кровавыми кулаками) и боевыми отрядами Красной нежити (Дилерами смерти), оборотничество которых - лишь дополнительный скилл, призванный обмануть противника. «Справились, гады, кровососы беспорточные, - кричит в лицо схватившим его Тьмакам из НКВД раскулаченный Федор Макашин в фильме «Любовь земная», - На Соловках нашими костьми болота мостите. Вы за это еще кровавыми слезами заплатите». «Вы как пиявки присосались к имени советского народа, к его чистой крови», – обвиняет проницательный Нечуйвитр в фильме «Дмитро Горицвит» арестовавшего его Тьмака. «У нас говорят: "ВЛКСМ – Возьми Лопату - Копай Себе Могилу"», - хитро прищурившись, вскрывает баба-подкулачница вампирскую сущность приехавшего под видом агитатора в полесское село второго секретаря горкома комсомола Андрея Ковальчука (Владимир Ивашов в сериале Бориса Шадурского «Друзей не выбирают» по мотивам одноименного романа заместителя председателя Госкино СССР Бориса Павленка). Избачу Ковальчуку ничего не остается, кроме как, ловко выхватив из вороха агитматериалов пистолет, устроить пальбу по «лесным братьям».

Видергенгеры-тьмаки непрерывным потоком возвращаются в родные края, чтобы установить там порядки своего клана. Лейтенант МГБ, студент-филолог Андрей Бруме (Николай Гэрля в фильме Валериу Гажиу «Коршуны добычей не делятся») приезжает в молдавскую деревню под видом продавца сельпо, чтобы помочь банде колхозников во главе с председателем Марией Жосан (Любовь Полищук) подавить сопротивление кулацкой «Черной армии» под командованием Томы Стратана (Борис Бекет). Фронтовики-коммунисты Мирчи, Степан и Павел (Ион Шкуря, Леонид Неведомский и Юрий Горобец в фильме Валериу Гажиу и Вадима Лысенко «Горькие зерна») возвращаются в родное молдавское село Редю-Маре с намерением укрепить колхозный строй и один за другим гибнут в борьбе с кулаками. Тяжелораненный красноармеец Юсалов (Федор Шмаков в фильме Матвея Володарского «Бессмертная песня» по мотивам одноименного рассказа Виктора Авдеева) приезжает в кубанскую станицу под видом культработника, чтобы поставить первый революционный спектакль «Последняя баррикада», вызывающий у кулаков понятный приступ отвращения. Назначенный председателем ревкома красный командир Осип Дзюба (Павел Морозенко в боевике Виктора Ивченко и Николая Фигуровского «Десятый шаг») приезжает в Степнянск, чтобы отобрать у крестьян продовольствие, пока этого не сделала кулацкая банда атамана Хмары (монструозный Константин Степанков).

Коршуны добычей не делятся (1-ая серия)

Уполномоченный по продразверстке красноармеец Федор Крохов (Сергей Колтаков в фильме Владимира Хотиненко и Анатолия Проценко «В стреляющей глуши») приезжает в небольшую деревушку, чтобы отобрать "излишки" хлеба для сидящего «на голодном пайке Ленина» у банды кулаков во главе с Мокеем Жлобиным (Иван Агафонов), начинающим о чем-то догадываться («А может сам Ленин-то и виноват в том, что детишки с голоду пухнут?»). Большевик Степан Хомутов (Александр Потапов в последнем фильме Валентина Виноградова «Белый танец» по сценарию популярного очеркиста журнала «Сельская молодежь» Олега Новопокровского) возвращается в родную кубанскую деревню Талицы и решает  организовать коммуну в бывшей княжеской усадьбе, несмотря на противодействие кровавых кулаков во главе с Антипом (Витаутас Томкус). Красный командир Абыш Исаев  (Сакыбек Карабаев в фильме Усенжана Ибрагимова «Преследование» по сценарию Толомуша Океева и Дооронбека Садырбаева) прибывает в аил на юге Киргизии, чтобы силой загнать дехкан в колхоз, подавив сопротивление басмаческого отряда во главе с Шааназаром (Шухрат Иргашев в образе Кровавого Кунака - сородича Кровавого Кулака из популярной региональной линейки "Сородичи Востока").Тьмак из губчека Юрин (Виталий Медведев в сериале Ходжадурды Нарлиева «Люди моего аула» по роману Язмурада Мамедиева «Родная земля») возвращается в туркменское село, где он командовал особым отрядом карателей в годы т.н. "гражданской войны", а потом был уполномоченным по коллективизации, чтобы помочь бандитам из колхоза «Сынпы гореш» предотвратить уход за кордон недовольных новой властью декхан и овец, спланированный Бахрам-ханом (Нурберды Аллабердыев).

Коршуны добычей не делятся (2-ая серия)

Красноармеец Бегенч (Танрыкули Сеиткулиев в фильме Мереда Атаханова «Дорога горящего фургона» по пьесе Гусейна Мухтарова «Тридцатые годы») возвращается в родной туркменский аул и вступает в борьбу с саботирующими посевную кровавыми кунаками во главе с басмачом Куйки-баем  и его сыном Черкезом (Куллук Ходжаев и Баба Аннанов). Большевик Искандер (Сламбек Кыдыралин в фильме Александра Карпова «Далеко в горах» по сценарию Токтоболота Абдумомунова) возвращается в родной киргизский аил и поднимает батраков на борьбу против кровавого кунака - бая Сарыгула (Муратбек Рыскулов). Бывший батрак Еламан (Ануарбек Молдабеков в фильме Азербайжана Мамбетова и Юрия Мастюгина «Кровь и пот» по третьей книге одноименной эпопеи великого казахского писателя Абдижамила Нурпеисова) возвращается в родные приаральские степи, чтобы свести личные счеты с богатым мурзой из аула кочевников Танирбергеном (Тунгышбай Жаманкулов) и возглавить борьбу аральских рыбаков за установление советской власти. Бывший батрак Пауль Рунге (Георг Отс в фильме Герберта Раппапорта «Свет в Коорди» по одноименной повести Ганса Леберехта) возвращается из Красной Армии на родной Журавлиный хутор, женится на кулацкой дочери Айно (Валентина Терн) и помогает парторгу Муули (Ильмар Таммур) загнать бедноту в колхоз. Боец Красной Армии Андрей Рэзлог (Михаил Волонтир в фильме Василия Паскару «Мужчины седеют рано» по сценарию Михаила Мельника) возвращается после войны в родное село Фрунзены и, при поддержке вальяжного секретаря райкома Петрова, загоняет крестьянскую голытьбу в колхоз «Новая жизнь», отобрав последний клок земли, снятый с нее урожай кукурузы и старый карабин у жалкого недокулака Мынзу (Виктор Чутак).
Продкомиссар Игнат Бодягин (Сергей Шакуров в фильме Олега Бондарева «Продкомиссар» по мотивам рассказа Шолохова) спустя шесть лет возвращается в родную донскую станицу, чтобы изъять хлеб у кулаков, сопротивлением которых руководит его отец Мирон (Виктор Шульгин).

Коммунист Арсений Клюквин (Евгений Матвеев в своем фильме «Смертный враг» по мотивам рассказов Шолохова) возглавляет коммуну в родной донской станице и сталкивается с ожесточенным сопротивлением кровавого кулака Игната Ящурова (Станислав Чекан) и его единомышленников. Коммунист-двадцатипятитысячник Рогачев (Игорь Ледогоров в сериале Вячеслава Бровкина и Василия Давидчука «Стойкий туман» по одноименному роману Анатолия Ференчука) приезжает в кубанскую станицу и вместе с председателем сельсовета Журбой вступает в противостояние с группировкой кровавых кулаков, возглавляемых непримиримым Хоруженко (Юрий Каюров). Красный командир Иван Чернец (Игорь Добряков в сериале мирдовженковца Николая Литуса «На крутизне» по одноименному роману Константина Басенко) вступает в ряды отряда Дилеров смерти под командованием чекиста Шнайдрука (Игорь Ледогоров) и приезжает под видом агитатора из наробраза в родные края, где действует банда атамана Волынца (Александр Пороховщиков). «Окончательно ликвидировать политическо-кулацко-уголовный бандитизм: такую задачу партия поставила перед нами - чекистами», - торжественно зачитывает Сторителлер закадровый вводный текст, приглашая игроков к соучастию в окончательном решении кулацкого вопроса.

moskovitza (с)

Хроники Тьмы: сюжетные арки.

«Три минуты лёта» и «Найди на счастье подкову» - примеры использования разработчиками "Хроник тьмы" приема «сюжетной арки» - включения в одно повествование, охватывающее продолжительный период времени, последовательных эпизодов из линеек Куркульской, Кулацкой и Колхозной Готики. Деревенские семейные саги и сельские летописи, состоящие, как правило, из двух и более серий (редкие исключения - сорокалетняя история села Жванчик, рассказанная за один час мирдовженковцами Василием Ильяшенко и Виктором Говядой в фильме «Новоселье: Хроника подольского села» по роману Владимира Бабляка, четыре десятилетия из жизни семьи молдавского виноградаря Томы Виеру уместившиеся в полтора часа картины Влада Друка «Нескончаемый месяц Ковша» по сценарию Анатолия Горло, или несколько десятков лет из жизни молдавского села Кукоара в фильме Василия Паскару «Мосты» по одноименному роману Иона Чобану) - затратный маркетинговый продукт, рассчитанный на зрителей с "сериальным мышлением".

Жменяки (1987)

Хрестоматийные примеры куркульско-кулацко-колхозных эпопей, существенно расширивших геймерскую аудиторию Мира тьмы - сериалы Владимира Краснопольского и Валерия Ускова «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов» по романам Анатолия Иванова, рассказывающим о судьбах нескольких поколений жителей далеких сибирских сел Зеленый Дол и Михайловка, сериал Альфреда Шестопалова «Жменяки» по одноименной трилогии Михаила Томчания о жизни разных поколений семьи Жменяков из закарпатского села Горбки,  сериал Николая Кошелева «Кончина» по мотивам одноименной повести Владимира Тендрякова о сорока годах бедствий жителей села Пожары, загнанных в колхоз «Власть труда» безумным коммунаром Матвеем Студенкиным (Николай Лавров) и окончательно  замордованных жестким председателем-панком Евлампием Лыковым (Владимир Гостюхин), сериал Саулюса Восилюса «Здесь наш дом» по одноименной трилогии Юозаса Паукштялиса о сорока годах жизни семьи Маргевичусов на земле Линкувы, увиденных глазами председателя колхоза Валентаса Бернотаса, «Сибириада» Андрона Михалкова-Кончаловского и Леонида Эйдлина о шести десятилетиях, прожитых семьями Соломиных и Устюжаниных в затерянном сибирском селе Елань, «Танцы вокруг парового котла» Пеэтера Симма по сценарию Матса Траата - рассказ о семидесяти годах истории хутора Айасте Тартуского уезда,  сериал Григория Никулина «Хлеб — имя существительное» по мотивам романов и повестей Михаила Алексеева о судьбе нескольких поколений семьи Харламовых из приволжского села Савкин 3атон.

Неизменным успехом пользовались у игроков многократные экранизации «Полесской хроники» великого белорусского писателя Ивана Мележа - летописи деревушки Курени и населяющих ее болотных тварей (Swamp Things): телеспектакли «Люди на болоте» Александра Гутковича, «Метель, декабрь» Владимира Забелло и восьмисерийная телевизионная эпопея Виктора Турова «Люди на болоте», и, разумеется, сериалы по романам великого писателя земли русской Георгия Мокеевича Маркова о семье сибиряков Строговых и их земляках, адаптированным для экрана Элеонорой "Эллой" Миловой и Эдуардом Шимом: «Строговы» Владимира Венгерова и Михаила Никитина, «Сибирь» Виктора Рыжкова и  «Соль земли» Искандера Хамраева.

moskovitza (с)

Колхозный Панк: Бесшабашность...

Именно так - «с весельем и отвагой» - действует герой одноименного фильма корифеев Мира тьмы Алексея Сахарова и Валентина Черных, бесшабашный Николай Семенов (Михаил Езепов) по кличке Курай-Перекатиполе, вернувшийся после службы в армии в родной рыболовецкий колхоз и решивший лишить колхозников источника дополнительного дохода («Рыбой больше спекулировать не будете!» - угрожает он своим землякам и товарищам по нелегкому и неблагодарному труду). Немотивированная пафосная честность, показушное правдорубство и хладнокровие, с которым Коля-Роллингстоун катится по головам и судьбам рыбаков-колхозников к председательской должности, разительно отличают его от персонажей Колхозной Готики. Если Готичный председатель соблюдает партийную субординацию, пестует навыки  "человечности" и готов в любую минуту разрыдаться над своей горькой судьбой и безуспешными (точнее, заведомо обреченными по условиям Маскировки) попытками навести в колхозе порядок, то бесчинствующее колхозное начальство из суперпопулярной (более 150 эпизодов) линейки Мира тьмы, получившей название Колхозный Панк, считает для себя унизительным подчиняться правилам Маскировки и  открыто наслаждается своим "Зверем внутри", подпитывая его страданиями смертных колхозников.

С юбилеем подождём (1985) фильм смотреть онлайн

Одновременно бунтарская и гнилая (Rotten) натура героя Колхозного Панка исчерпывающе описана «крестьянским поэтом» Сергеем Есениным: «Нет! таких не подмять, не рассеять. Бесшабашность им гнилью дана. Ты, Рассея моя... Рас... сея... Азиатская сторона!». Бесшабашные (не признающие Шабаш, беспокойные, шумные - ср. характерные названия эпизодов Колхозного Панка: «Беспокойная весна», «Тишины не будет», «Спокойствие отменяется»; стоит отметить, что зарубежные разработчики из компании Melesta смогли создать свой игровой аналог Колхозного Панка - казуальную компьютерную игру «Беспокойное хозяйство» - только в 2007 году) панковские председатели, сторонники трэша, угара и чада кутежа, одинаково презирают и масонских мастеров Маскировки, и бродячих проповедников Шабаша с их условностями и иносказаниями.

Собственный успех они ставят выше всяких корпоративных правил, а потому с легкостью продают партийной Неписи свои магические услуги («Постоянное беспокойство (sic!) - вот чему мы должны учиться у ветеранов», - кряхтит неназванный работник ЦК, пораженный камланиями чудом проникшего в его потаенный  кремлевский кабинет сибиряка Ивана Крылова (Евгений Матвеев в фильме Игоря Гостева «Завещание» по мотивам рассказа Георгия Мокеевича Маркова «Земля Ивана Егорыча»), проведшего полвека на постах председателя колхоза «Красный луч» и Секретаря Тепловского райкома) и без тени сомнений прибегают к практикам диаблери, чтобы сожрать других председателей - своих конкурентов в борьбе за ресурсы, вызванной их тотальной Нехваткой. Неизменной популярностью пользуются такие эпизоды, как «Золотой бычок» Моко Акопяна, рассказывающий о борьбе председателей передового и отстающего колхозов за племенного бычка (и его темный ремейк - «Суд идет» Станислава Третьякова, в котором Дырокол и Колено - два начальника отделений совхоза «Заря» - подбрасывают друг другу на жертвенный убой полуживую от истощения коровенку), «В степях Украины» Тимофея Левчука о соперничестве двух съедобных председателей колхозов - Чеснока и Галушки, или макабрический семейный диаблери Виктора Букэтару и Вячеслава Середы «Серебряный возраст» по мотивам одноименного романа Веры Малевой, в котором всю Витэ друг из друга выпивают Председатели соседних колхозов - муж и жена Тудор и Замфира Дума (Григоре Григориу и Валерия Заклунная).

Панковский председатель чаще всего предстает старым «забронзовевшим» ветераном, десятилетиями прокачивавшим свои уникальные скиллы и обладающим характерной для этого вида нежити способностью вселяться в свои портреты. Так, председатель таджикского колхоза «Гюлистон» Мухаммеджан Курбанов (Мухаммеджан Касымов в фильме Бенсиона Кимягарова «Тишины не будет» по сценарию трендсеттера Мира тьмы Евгения Помещикова) беседует при свете луны со своим бронзовым бюстом, установленным на центральной площади колхозной усадьбы, а матерый председатель колхоза «Заречье» Виктор Ткачук (Кирилл Лавров в фильме Бориса Горошко «С юбилеем подождем» по сценарию Евгения Будинаса и Анатолия Кудрявцева) вымещает на своем бюсте ревность к любовнице Инге Петровне, роковом директоре колхозного дворца культуры. Впрочем, на руководящих постах в эпизодах Колхозного Панка можно встретить и представителей не признающего авторитетов быдломолодняка. Амбициозный Лешка Игнатов (Борис Галкин в фильме Виктора Крючкова «Гражданин Лешка» по сценарию Дмитрия Иванова и Владимира Трифонова), никогда не державший в руках топора и по воле случая назначенный бригадиром лесорубов в сибирском леспромхозе, с одинаковой легкостью подчиняет себе бригаду «таежных волков», валит взглядом вековые ели, захватывает в ресторане лучший столик с табличкой «Не обслуживается» и проникает в сумрачные столичные кабинеты партийно-хозяйственной Неписи, чтобы, используя стандартные приемы партийной демагомагии («А чего бояться? Кажется, в своём государстве живём, не в чужом»), срочно решить вопрос вывоза хлыстов, сорванного из-за Нехватки транспорта.

moskovitza (с)

Игромеханика Затваривания.

Если в эпизодах Колхозной Готики подневольный крестьянин чаще всего имеет какой-нибудь физический изъян, что позволяет игроку безошибочно отнести его к “трехпалым” оборотням-ликанам (одноногий Лешка - Борис Новиков в «Доме и хозяине» или однорукий Зуля - Евгений Шутов в «Журавушке»), то селюки из Колхозного Панка массово поражены эндогенными недугами, ведущими к распаду личности (расчеловечиванию). Многократно упоминаемое «веселье» колхозных панков выступает эвфемизмом традиционного  деревенского “слабоумия” - конституциональной глупости, чаще всего являющейся результатом направляемого и контролируемого инбридинга, усугубленного затвариванием организма рептилоидными присадками.

Наиболее распространенные имена героев Мира тьмы  - Иван и Марья -  прямо отсылают к народному фитониму марьянника дубравного: иван-да-марья - это поженившиеся неразлучники - родные брат с сестрой. Главной целью свирепой старухи Устиньи Басалаевой (Зоя Федорова в фильме «Дело было, да!?»), бывшего председателя донского колхоза, является предотвращение перекрестной случки представителей двух семейств из станицы Басалаевской, разделенной рекой (на одной стороне живут только Басалаевы, на другой - только Солодовниковы). «А это все наши казахстанцы из казаков горской линии – у них там полстаницы Спиглазовы, а остальные – Светличные», – довольно объясняет азы казацкого инбридинга секретарь целинного обкома партии Кемелов (Идрис Ногайбаев во «Вкусе хлеба») своему недавно назначенному подчиненному -  секретарю райкома Ерошину (легенда Мира тьмы Валерий Рыжаков). Бесшабашный председатель колхоза «Победа» Семен Бобров (Владимир Меньшов в корбуке Колхозного Панка «Человек на своем месте», снятом Алексеем Сахаровым по пьесе Валентина Черных «Дело Боброва»; в одноименном фильме-спектакле Глеба Дроздова, перенесшего на телеэкран постановку Воронежского академического драматического театра им. Кольцова, в роли Боброва выступает Юрий Кочергов) строит мегаломанский животноводческий комплекс в родном селе Большие Бобры, все жители которого носят фамилию Бобровы.

Основной рептилоидный материал для затваривания селюков - спиртосодержащие жидкости. Пришельцы, голубая (на основе ионов меди) кровь которых в земных условиях не справлялась с функцией переноса углекислого газа, использовали для нейтрализации ее кислотности спирт, получаемый сложным технологическим путем из зерновых и садовых культур. Единодушный "выбор" насельниками Мира тьмы алкоголя как главного психоактивного вещества (при демонстративном пренебрежении изобилием общедоступных природных энтеогенов) - это часть навязанного палеоконтактерами «аграрного пакета».

«Наше "Домашовское" - не вино, а живой знак качества!», - восклицает подвыпившая бабенка на сходе винодельческого совхоза «Светлый путь», годами выполнявшего план за счет выработки дешевого и чрезвычайно востребованного населением яблочного вина, в фильме Леонида Павловского «Цвет корриды» по сценарию Алексея Черниченко, сына одного из ведущих разрабов линейки Колхозного Панка Юрия Черниченко. «От нас государство партийную культуру - хлеб и мясо - требует, а мы бормотуху подсовываем», - смущенно оправдывается директор совхоза Виктор Домашов (Александр Головков), терроризируемый демоническим секретарем райкома Борисом Гончаровым (Владимир Варенцов), провожая на сибирские комсомольские стройки железнодорожный эшелон  «плодово-выгодных» суррогатов (съемки фильма велись в селе с говорящим названием «Выгода») с  сизыми этикетками, напоминающими зрителю о всенародно любимых сортах чернил - вермуте «Мутно-Розовом», «Анне Павловне» и «Зосе Осиповне».

Человек на своем месте

«Дайте нам "Кубанского игристого" сегодня в честь праздника урожая!», требуют ворвавшиеся в колхозное кафе «Восход» пьяноватые кубаноиды в фильме Виталия Кольцова «Летние сны» по пьесе маститого фанфишера Мира тьмы Анатолия Софронова «Стряпуха замужем». «Донское вино, донское вино - Для радости нам, для счастья дано» - нестройными голосами выводит хор доноидов в фильме-спектакле Александра Покровского «Старым казачьим способом» - телевизионной версии одноименной комедии Анатолия Софронова в постановке Московского драматического театра им. Гоголя. Австрийская виноделка Маргет Шольц (колоритная Людмила Геника-Чиркова), приехавшая в знаменитое донское шато «Шмурдяк» в поисках секретной рецептуры уникального «Цимлянского игристого»,  в немом изумлении слушает извергающийся из ртов затваренных аборигенов «зов гнилого» (эффект употребления хмельных напитков по определению Клода Леви-Стросса), заменивший им подлинную радость и счастье забытой вольной жизни, и восхищенно следит за предпринимаемыми директором винодельческого совхоза Григорием Рябенко (Анатолий Обухов) попытками спарить между собой как можно большее число работников - технолога Забазнову с агрономом Ерофеевым, бригадира Осетрову с совхозным футболистом Цыпленковым, а бригадира Каргополову с ряженым “казаком” Белокопытиным.

Результат этих спариваний известен и просчитан заранее: целью его является рождение «людей с недоразвитым интеллектом», как определяет конечный продукт пьяного зачатия Секретарь сельского райкома Георгий Новицкий (вальяжный Петр Вельяминов в фильме Виктора Турова «Воскресная ночь» по сценарию заведующего отделом культуры ЦК Компартии Белоруссии Александра Петрашкевича). «Райисполком залил все села водкой», - притворно возмущается Секретарь райкома, переводя стрелки на председателя райисполкома Шупеню (Всеволод Платов), добросовестно выполняющего планы партии по обеспечению аборигенов дешевыми «чернилами» и простодушно отшучивающегося: «Ну что ж, начнем кастрировать наших алкоголиков». Затваренный селюк-пропойца Веренич (Евгений Лебедев), которого такая евгеническая программа, очевидно, не устраивает, в свою очередь, виноватит сельских баб: «А вы, бабы, что, разве не пьете? То именины, то родины, а то и поминки - лишь бы выпить. А потом детей рожаете, оно на вид дите как бы и здоровое, а глаза пустые, порожние глаза! Куда такое дитя, собак что ли гонять?!». Веренич, возможно, не знает, что затваренных детей районные бонзы-компрачикосы изолируют в интернате в бывшем графском поместье Привалки (детские дома традиционно служат местами запретного досуга извращенной партийной Неписи).

moskovitza (с)