О зеркалах и любви

1. Зеркало
Сразу следом за этим Хари подходит к зеркалу. Сначала она говорит, что совсем себя не помнит, а потом припоминает ссору с матерью Криса.

Фильм «Зеркало» – воспоминание, обращение к памяти как возвращение героя фильма к самому себе.

Кадр из фильма "Зеркало"

Но уже и в «Солярисе» мы видим, что отражение – символ памяти. Перед ним Хари начинает видеть события прошлого (пусть и не своего) а значит, делает ещё один шаг в сторону формирования своей человеческой идентичности (личность – это то, что она о себе помнит).

Диалог заканчивается символично: вопросы Хари подводят Криса к событиям, мучившим его: к самоубийству жены. Он не желает возвращаться к ним и отходит от зеркала, словно прерывая ниточку воспоминаний. Хари поворачивает голову и видит на секунду текущую откуда-то воду (символ очищения, рождения нового, постоянный у Тарковского, буквально обрамляющий события как этого фильма, так и других).

2. Странная вина Криса
В следующей сцене происходит ещё один мучительный диалог-объяснение между Крисом и двойником Хари. Они говорит «я не та женщина», демонстрируя своё дальнейшее развитие как самостоятельной личности.

А затем Крис наконец подробно рассказывает о самоубийстве жены, и только здесь зрители наконец-то получают ключ к пониманию его поведения: что это была за металлическая коробка у него в руках в начале фильма, и почему он так реагировал на самоубийство Гибаряна, и многое другое.

Вина Криса может показаться странной. Это видно, например, и по вашим, уважаемые читатели, комментариям:

Крис никого не убил и не ограбил. Ну, поссорился с женой и ушёл, чтобы она успокоилась. А она, возможно, даже говорила, как всегда, что больше он её не увидит. У каждого в жизни такие ссоры происходят, что ж теперь, каждый раз внимание обращать?

Все эти рассуждения совершенно правильны, если мы понимаем любовь в обыденном современном смысле, как её показывают в сериалах или воспевают в популярных песнях. Что она приходит к человеку и приносит радость, а потом может уйти – и, значит, не судьба. Но ничего, придёт новая и т.д.

Примерно как в популярном меме.

Но христианский образ любви (а Тарковский сам говорил, что видит смысл творчества только если оно о Боге, причём в христианском понимании) выглядит иначе.

Любовь – это в первую очередь работа. Не то, что нахлынуло и отхлынуло, а то, что ты своим трудом создаёшь. Каждый человек эгоист в своей основе, а в любви приходится эту свою эгоистическую основу с болью ломать. Любить – значит в первую очередь терпеть, а уже потом радоваться.

И вот когда-то в прошлом у Криса не хватило терпения и любви. Его гордость, желание непременно выйти из спора победителем взяли верх. И это при том, что он психолог по профессии, вроде как специалист по человеческой душе. Ну, а кто больше гордится, тот непременно глубже падает.

Можно посоветовать послушать давний, но всё ещё актуальный выпуск передачи радио «София», где разбираются христианские смыслы фильма. Кстати, в нём проводится и сравнение картины Тарковского и книги Станислава Лема, о чём чаще всего пишут в комментариях к публикациям из этой нашей серии.

После этого все обитатели станции соберутся вместе в окружении книг и скульптур. Им предстоит философский диспут и окончательное выяснение взглядов на науку, человека и Космос.

Плёнки и винил (с)

Изъять концепцию Бога

1. Монолог Сарториуса
Как уже отмечалось, происходящее в библиотеке на борту станции, – это философский диалог, когда герои с разными мнениями свободно обмениваются ими. Наступает черёд высказаться Сарториусу, самому антипатичному режиссёру персонажу. Он ещё раз настаивает на том, что главная цель жизни человека – познание истины, которую он понимает как научную. А главным отличием человека от окружающего мира он считает сознание. С этой точки зрения (которую, кстати, в начале фильма целиком поддерживал Крис), пребывание Криса на станции бессмысленно: его общение с двойником жены как будто не ведёт ни к каким осязаемым научным открытиям. То, что происходит при этом в душе Криса, Сарториусу непонятно. И неслучайно нам крупным планом показывают, как на словах «человек создан природой, чтобы познавать её», он ударяет очками об стол и теряет стекло. Словно увеличительное стекло, древний инструмент исследователей, подводит учёного, не даёт ему заметить главного.

Кстати, в сценарии монолог был длиннее на пару предложений, в которых Сарториус обвинял Криса в том, что тот перекладывает ответственность на Снаута.

2. Монолог Хари
Теперь единственный, кто ещё не высказал своей позиции в споре, – это Хари. Её речь тоже была изначально чуть длиннее, она начиналась со слов: «я понимаю, я не человек». Скорее всего они были удалены, поскольку противоречили происходящему: для Криса она уже вполне человек. Да и для Снаута, судя по поцелую украдкой, тоже. Теперь только Сарториус утверждает: «вы не женщина и не человек... вы механическая копия» и это даже несмотря на то, что Хари плачет, то есть явно проявляет человеческую эмоциональность.

Кстати

В финале монолога Хари роняет книги (это, пожалуй, может означать отрицание книжного рационального познания) и безуспешно пытается пить воду, чтобы доказать Сарториусу свою человечность. Крис встаёт перед ней на колени в позе религиозного поклонения, очень похоже на то, как встанет в финале перед отцом (Хари, кстати, не зря напоминает мать Криса).

Однако вся сцена оставляет чувство незавершённости: Крис так и не получает прощения, Хари не удаётся доказать свою человечность. Очевидно, что эволюция этих персонажей не завершена, и мы ещё посмотрим и обсудим, при каких условиях они приблизятся к своим целям.

3. Пьяный Снаут
Снаут с его гуманизмом тоже оказывается в тупике («хороший ты человек, только выглядишь плохо», – комментирует Крис, а Снаут отвечает, что имеет полное моральное право напиться. Понятно, что в таком контексте упоминание морали означает слабость его нравственной позиции. Пока Крис провожает его да каюты, он успевает назвать Сарториуса «Фаустом».

Фауст подписывает договор с Мефистофелем.

Снаут также пытается острить по поводу невозможности контактов с Солярисом и предлагает кричать ему через люки станции или молиться... Здесь его пьяный монолог резко обрывается. Океан Солярис – это образ Бога в фильме, и молитва как форма обращения к Богу и есть путь контакта с Ним. Но герои как будто спотыкаются на этом моменте беседы. Вполне возможно, что Тарковский и сам не пошёл дальше, чтобы избежать придирок худсовета «Мосфильма»...

В следующем выпуске обсудим, зачем в фильме нужна картина Брейгеля и в чём смысл сцены в невесомости.

Плёнки и винил (с)

Отредактировано Алина (2020-12-11 08:24:31)

Бред и стыд

1. Ссора, которую не увидели зрители

Вот удивительно: только что мы видели возвышенную сцену, где Крис и Хари парили в невесомости посреди библиотеки, освобождённые от всего земного силой своей любви, как вдруг в следующей происходит прямо противоположное: они сидят за столом, едят и ругаются.

Явный контраст этих эпизодов был вызван особенностями художественной манеры  режиссёра. Он не терпел ничего слишком пафосного и возвышенного. Эта сцена возвращает и героев, и зрителей к реальности.

Давайте прислушаемся к ссоре и попытаемся понять место этого фрагмента в логике развития сюжета: почему после демонстрации самой одухотворённой неземной любви герои ведут себя так мелочно?

Мы понимаем, что Хари стала уже вполне самостоятельной личностью, но при этом о себе дают знать её отрицательные черты: «С тех пор, как я могу оставаться одна, у меня стал портиться характер». И она обвиняет Криса в том, что он любит не её, а свою Хари.

Как знакомо: каждому из нас в отношениях кажется, что нас любят неправильно, недостаточно сильно, не так, как нам хотелось бы. Но во всех заповедях, касающихся любви, нигде не говорится, что нас будут любить в ответ. Их смысл в том, чтобы мы отдавали любовь, а не требовали её от других. В противном случае это эгоизм. А эгоизм — корень всякого распада.

Крис же говорит, что она «ведёт себя так, как будто он в чём-то виноват перед ней». Мы уже не раз касались темы вины в фильме и обращали внимание, что лучшие герои чувствуют свою вину, в то время, как антипатичные режиссёру, напротив, уверены в своей правоте. Крису, по-видимому, кажется, что сейчас, когда он любит неземного двойника Хари, он искупил свою вину перед женой, символически получил от неё прощение. Поэтому голос его совести начинает притупляться.

Однако эта сцена слишком осложняла повествование, выбиваясь из общего тона.

2. Новое самоубийство
...С грохотом, заставляющим вздрогнуть любого погружённого в свои мысли зрителя, разбивается посуда. Пар поднимается от осколков как душа, покидающая тело. Это Хари в который уже раз гибнет на глазах Криса, выпив жидкий кислород. И опять из-за него. Трудно себе даже представить, что он мог вспоминать и переживать в эти моменты.

Интересно, что в тексте Лема вся сцена переведена в научно-медицинскую плоскость:

И дальше Крис из романа пытался найти лекарство, чтобы оживить Хари.

В фильме эпизод лишён всякой суеты, события происходят внутри героя. Внешне он по сути просто ждёт её воскрешения, будто заранее зная, что оно произойдёт.

Кстати, в приведённом ниже интервью Наталья Бондарчук рассказывает много забавных случаев о съёмках, и особенно интересно о том, как снималась сцена воскресения.

Наталья Бондарчук о работе над фильмом "Солярис"

В последующем коротком диалоге со Снаутом звучит самый тяжёлый для него сейчас вопрос «что дальше?». И эта, и последующие сцены относятся к самым эмоционально тяжёлым, буквально мучительным. Крис словно проходит своим персональным крестным путём.

Но без креста нет ни воскресения, ни вознесения.

3. Бред
Страдание Криса на экране передаётся его явно болезненным состоянием: он ходит пошатываясь, говорит словно бессвязно. Его спутанное состояние сознания акцентируется и беспрестанно скользящими движениями камеры. Но в этом состоянии, когда рациональный ум начинает отказывать, к Крису приходит несколько озарений. Например, после краткой встречи со Снаутом, он вспоминает Гибаряна и произносит: «Стыд — вот то чувство, что спасёт человечество», и в эту секунду экран озаряется светом от какого-то прибора в коридоре станции, подчёркивая правоту его слов.

Крис страдает, но движется к свету.

Следующие эпизоды происходят в необычном «духовном пространстве», где смешиваются времена и люди. В следующий раз поговорим о них , в том числе и о самой знаменитой сцене, не вошедшей в «Солярис»: загадочной «зеркальной комнате».

Плёнки и винил (с)

Только любовь делает человека человеком

1. Последнее самоубийство Хари
Сцена болезненного бреда Криса построена по кольцевому принципу: в её начале Крис выходила из каюты и на её месте появлялась мать. В конце видений Крис просит мать не оставлять его, но она выходит в темноту через дверь комнаты, а уже очнувшись, он несколько раз произносит имя Хари. В каюте осталась и накидка, в которой мы видели обеих женщин в начале сновидений.

Но затем Снаут читает ему вслух записку Хари, из которой мы узнаём, что её больше нет в живых. Ещё одно самоубийство? Не совсем.

Если подумать, из-за чего настоящая Хари, жена Криса, покончила с собой в пылу ссоры, то, пожалуй, главными её мотивами окажутся обида и желание мести. Когда её Хари-двойник выпила на станции жидкий азот, то ею двигало желание вырваться из мучительно трудной ситуации, где они с Крисом никак не могут быть вместе. Обе они не думали о том, чего это будет стоить Крису.

А вот её новый уход Снаут комментирует: «Она сделала это ради тебя». Её поступок оказывается настоящим самопожертвованием ради Криса и его коллег и как ничто другое доказывает, что Хари стала человеком. Ведь кроме человека никто в мире не способен сознательно, преодолевая природный эгоизм, пожертвовать собой ради близких.

2. Как всё изменилось
И в финале видно, как жертва Хари действительно меняет ситуацию к лучшему.

Интересно: в каюте Криса из ниоткуда оказываются рядом и тот самый кувшин, из которого мать поливала ему руки в видениях, и коробка для шприцов, которую Крис держал в начале фильма. Коробка напоминает о грехе Криса, а кувшин — о том, что он своей любовью, раскаянием и страданием очистился от него.

Сарториус, самый неприятный персонаж фильма, перестаёт участвовать в действии и диалогах. Последний раз мы его видим, когда он, непривычно молчаливый, уходит в глубь кадра по пустому коридору станции под рассказ Снаута о том, что и океан Солярис тоже изменился.

Он подбирает мяч, похоже, оставленный кем-то из «гостей» и играет им. Нам не дано узнать, о чём он думает, но мы можем понять, что и он извлёк некий урок из всей истории, и что в нём просыпается тоже что-то человеческое, детское.

Снаут выглядит посвежевшим, и в библиотеке (в фильме здесь всегда происходит столкновение философских позиций героев) ещё раз говорит о своих взглядах: лучше до последних дней не думать о смысле жизни, просто быть счастливым и не заниматься подобными проблемами. Видно, что эта гуманистическая и материалистическая по своей сути философия сейчас совсем не устраивает Криса: «А когда они наступят, эти последние дни?»

3. Ухо
Именно здесь режиссёр прибегает к одному из самых странных визуальных решений всего фильма: камера медленно приближается к лицу Кельвина и затем показывает сверхкрупно его ухо. Именно в это мгновение Крис говорит Снауту: «Вопрос — это всегда желание познать, а для сохранения простых человеческих истин нужны тайны».

Причём по воспоминаниям участников съёмочного процесса сам Тарковский в шутку или всерьёз произнёс, что «тот, кто не понимает этот кадр, ничего не понимает в кинематографе».

Давайте ваш автор единственный раз поступит тоже неожиданно и не станет пытаться объяснять этот момент. К публикациям каждый раз собирается не один десяток тонких, умных комментариев, которые всегда очень интересно читать. Пусть ухо Криса и останется той загадкой, которую можно разгадывать в комментариях: делитесь своими размышлениями, как вы понимаете этот кадр.

4. Ростки
В последних сценах возникает всё больше перекличек с первыми кадрами. В самом начале мы видели, как колеблется в воде трава, а затем камера переходила на отстранённого Криса, державшего в руках медицинскую коробку с почвой, которую он собрал на память о Земле. И вот почти в самом финале мы видим, как в этой коробке взошли ростки (конечно, служащие параллелью к воскрешению Криса). Они тянутся к иллюминатору, через который льётся свет Соляриса.

Затем в кадре появляются уже знакомые нам по началу фильма травы в воде (то есть образы возникают в обратном порядке). Так осуществляется переход к итоговой сцене всей картины.

5. Снова Бах
В ключевые моменты фильма в нём звучит музыка Баха (условно обозначая начало, середину и конец). И вот этот лейтмотив возвращается вновь. Тарковский неслучайно в качестве главной музыкальной темы для фильма выбрал хоральную прелюдию фа минор Баха Ich ruf’ zu dir, Herr Jesu Christ («К Тебе взываю, Господи Иисусе Христе»), подчёркивая религиозный, сакральный смысл происходящего на глазах зрителя возвращения человека к милосердному Отцу.

И электронная обработка Эдуарда Артемьева соединяет разные эпохи и придаёт ей вневременное и космическое звучание.

Эдуард Артемьев о работе над фильмом "Солярис"

6. Возвращение
...Мы снова в том же пейзаже, с которого начинался фильм. Даже костёр ещё дымит на том месте, где Крис пытался сжечь своё прошлое накануне отлёта.

Только выглядит этот пейзаж теперь иначе: без травы и листьев. Это мир в начале своего творения, начинающийся заново, ещё хаотичный.

В доме на книги, медицинскую коробку, спину отца течёт вода, поднимается пар.

Этот островок реальности создан Солярисом, и в нём пока не всё на своих местах.

Отец выходит на крыльцо, и Крис опускается на колени и припадает к нему, создавая ожившую композицию картины Рембрандта «Возвращение блудного сына».

Между двумя сценами, которые происходят в этом доме, Крис изменился: вспомнил о грехе, который давно мучил его, отделял от других людей, но о котором он предпочитал не вспоминать. Получил второй шанс встретиться с покойной женой. Понял, что значит быть человеком. Испытал пробуждение совести и раскаяние. Полюбил. Примирился (пусть и символически) с родителями. Понял, что его рай — отцовский дом, «построенный ещё дедом», связанный с традициями, временем... Это покаяние и понимание того, что Отец милосерден и есть возвращение к нормальной жизни, уход от греха.

Картина Рембрандта соответствует притче из Евангелия от Луки: «Встал и пошел к отцу своему. И когда он был ещё далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться».

После этого камера поднимается высоко над домом и мы смотрим на сцену с небесной высоты, одновременно понимая, что место действия — Солярис.

О чём же был этот фильм? Для краткости процитирую подходящий комментарий подписчика Юрия Ж. к одной из предыдущих частей.

На этом фильм завершён и завершены наши разговоры о его образах (а продолжались они полтора года, первая часть вышла весной 2019-го). Но ещё не наша серия публикаций.

Плёнки и винил (с)