Христос – Суперзвезда / Jesus Christ Superstar

Киноверсия легендарной рок-оперы Эндрю Ллойда Веббера и Тима Райса.

Смотреть фильм онлайн

Иисус в фильме — человек. Со своей верой, страданиями, сомнениями и терзаниями. Слабости его просто великолепно отображает так всем «нравящийся» писк Теда Нили. А Иуда предстает в совершенно новом виде — не как предатель, из-за зависти и злобы предавший своего наставника, друга, но именно как друг. Посмотрите, все остальные апостолы смешны, они нелепы, тщеславны и ленивы. Они ждут от Иисуса милости, в то время как Иуда не понимает смысла его деяний, хочет помочь, но не неся при этом человеческих жертв. Он стратег, отличный стратег, он не хочет зла, но боится. Боится за людей, за то, что вместо благой идеи страна будет в гражданской войне. Не хочет, чтобы Иисус отождествлял себя с Богом, поскольку многие именно так и думаю, и не видят зерна истины.

Фильм высмеивает глупую толпу, глупость людей вообще, их низменные качества и при этом старается не задеть чувства верующих. Я, честно, не увидела ничего крамольного. Это фильм о людях, которые несли идею в народ.

Несерьезное отношение проявляется в начальных и конечных кадрах, когда мы видим обычные фургоны, переодетых в нормальную одежду актеров, в сатирических выкрутасах Ирода, застывшим как на картине апостолах...

Иезавель / Jezebel

1852-й год. Новый Орлеан. Великосветская красавица Джули Марсден готовится выйти замуж за молодого политика и банкира Престона Дилларда. Однако, поругавшись с ним, Джулии назло своему жениху появляется в красном платье на ежегодном, престижном «Олимпийском» балу. Поскольку незамужние девушки в свет должны выходить только в белом, светское общество шокировано выходкой Джули. Престон расторгает помолвку и уезжает на Север. Спустя год, он возвращается в Нью-Орлеан с молодой женой. В городе бушует эпидемия желтой лихорадки, общество парализовано паникой и страхом, а у Джули появляется шанс доказать Престону свою любовь…

Имя Иезавели, жены израильского царя, стало нарицательным как синоним всякого нечестия. Иезавель была высокомерна, деспотична, настойчива, кровожадно жестока и несправедлива, за что, в конце концов, она была выброшена из окна, затем растоптана всадниками и растерзана собаками.

Фильм не является иллюстрацией одной из глав Библии и носит название как раз в качестве синонима.

Джули Мэрсден, великосветская львица помолвлена с преуспевающим банкиром Престоном Диллардом. Джулии взбалмошная и высокомерная, хочет, что бы Престон потакал всем ее прихотям. Однажды в отместку за отказ жениха сопровождать ее на примерку платья для ежегодного бала, Джулии вместо шикарного белого платья берет вызывающее красное платье. Учитывая то, что незамужние девушки должны были носить на балу только белые наряды, светское общество было шокировано выходкой Джулии. После этой выходки и ссоры Престон расторгает помолвку и уезжает.

Проходит год, за который Джулии почти не выходила из дома, не принимала гостей и ждала Престона. И он действительно возвращается. Джулии решает устроить прием для близких друзей, на который приглашает Престона. В ее планах просить у него прощения и возродить былую любовь. Однако Престон после годовой отлучки приезжает уже с женой. И тут Джулии затевает жестокую игру, однако все идет не так как задумывалось.

Под ветвями боярышника / Shan zha shu zhi lian

Китай, начало 1970-х. Во время Культурной революции старшеклассница Цзин — одна из многих представителей «образованной молодежи» отправлена на «перевоспитание» в деревню. Там она встречает геолога Суня. Отец Суня занимает высокий военный пост. Отец Цзин — политический заключенный, ее мать, всеми силами пытается свести концы с концами, выполняя тяжелую работу. Любая ошибка может еще больше поставить под угрозу будущее ее и ее семьи. Сложная обстановка не мешает зарождению робкого, но очень глубокого чувства между Цзин и Сунем. Но не всем планам и мечтам суждено сбыться.

Смотреть фильм онлайн

Они были вместе совсем недолго и почти всегда — тайком. Он подарил ей эмалированный таз с рисунком на дне — красными ягодами боярышника, и еще резиновые сапоги, чтобы защитить ее полудетские ноги от ожогов известкой, с которой она работала безо всякой защиты. Она сплела для него в подарок маленькую рыбку из цветных ниток. Один раз они катались вдвоем на велосипеде. Один раз купались. Сфотографировались вдвоем и дурачили фотографа.

Они любили друг друга и были самыми счастливыми на свете.

Их история реабилитировала в моих глазах жанр чистой мелодрамы.

Я никогда, наверное, не видела такой целомудренной и пронзительной истории любви. Фильм, который ее рассказывает, — молчаливый, застенчивый, бесхитростный, как его герои, и очень чистый.

Сочетание абсолютной невинности и глубокой искренней страсти с ее стороны и любящего благородства — с его, породило одну из самых трогательных «постельных» сцен, которые можно увидеть в кино. Она думала, что у них впереди длинная жизнь, и всего боялась. Он знал, что держит ее за руку в последний раз. Но она не хотела, боялась большего — и он принял это. Он просто держал ее за руку, с глубокой нежностью, без тени упрека, — и ничего не сказал ей о том, что знал.

В сущности, и эта ночь была краденым чудом для них. За всю историю их встреч их руки так редко встречались. У них было так мало наяву — и так много в ином, нематериальном измерении.

Фоном этой истории стала «культурная революция» в Китае. И временем, и темой первой любви, зародившейся в деревне, и многими другими моментами фильм похож на другую чудесную картину — «Бальзак и портниха-китаяночка», но ощущения вторичности не возникает, отчасти потому, что «Бальзак…» — это прежде всего гимн неунывающей юности, которому ноты печали лишь придают тонкий вкус, а «Под ветвями боярышника» — трагедия. Хотя герои «Боярышника» тоже умели заразительно смеяться и радоваться мелочам. Но им не было дано радоваться долго.

Да и сама «культурная революция» в «Под ветвями боярышника» выглядит иной — здесь это совсем не повод для шуток. Эпоха синих комбинезонов и суровых лиц показана несколькими штрихами, позволяющими только догадываться, почему люди живут так плохо, скудно и страшно, как, пожалуй, не жили даже у нас во время войны, — и эта недосказанность красноречивее любых жестоких сцен. Вот вроде бы нет официального распоряжения о том, какие прически имеют право носить незамужние девушки, но люди, видимо, чем-то настолько напуганы, что предпочитают упреждать грозу — и прически у всех одинаковы: либо две косички, либо два хвостика, только два, только длины чуть ниже плеч. Вроде бы в магазинах продаются разные ткани, можно купить и шить себе одежду, хоть красную (вполне революционный цвет, почему бы нет?), но все — на всякий случай — носят грязно-синее. Или хаки. Летом можно белую рубашку. И обязательно брюки — для женщин тоже. Заметно, что это не добровольный выбор тупых людей-роботов, но линия защиты людей, чем-то жутко напуганных. Напуганных настолько, что даже на резиновые сапоги, необходимые для работы, они смотрят с подозрением и опаской. Мало ли…

И уж, конечно, опасно влюбляться. Что плохого может быть в том, что парень и девушка хотят пожениться? Но — опасно. Нельзя. На всякий случай, не стоит. Девушка на испытательном сроке — мало ли…

И зритель уже не задает недоуменных вопросов «А что — мало ли ЧТО?», а понимает правила игры, правила выживания. Начинает на инстинкте постигать атмосферу, в которой приходится жить людям с одинаковыми прическами в одинаковых синих куртках.

Но и посреди этого дикого, перевернутого мира встречают друг друга обаятельный парень с замечательной улыбкой и маленькая сильная девочка, не привычная к радости, и так отчаянно и одновременно застенчиво к ней стремящаяся. И любовь, возникающая между ними, настолько чиста и искренна, что она способна заставить зрителя забыть о том, что одна из основных сюжетных линий истории этих ребят банальна до безобразия — как ни странно, в этой истории ничто не банально.

В их жизни было мало красного — наивный рисунок с красными ягодами, украшающий дешевый таз. Отрез красной ткани, из которой она, держа слово, сшила себе жакет. Красные цветы из легенды о боярышнике, познакомившей их. Остальное, не дожидаясь вмешательства судьбы, поглотило грязно-синее, с отливом в хаки. Но красное — было. И оказалось соразмерным целой жизни, оставшейся только в планах и мечтах.