Подождём до завтра

История России — это поток событий, показывающий, как каждый народ делает свой выбор между славой и забвением.
                                                                                                                                                       --  историк Николай Карамзин

Утро вечера мудреней.
Утром мудрость моя утроится,
Всё уладится, всё устроится,
И не хуже, чем у людей...
Завтра утром утрат как не было,
С неба бедному калачи,
Волки сытые, овцы целые,
Сажа белая на печи...
Утро вечера мудреней...
Ночи, что ли, стали длинней?

                                                          Утро вечера мудреней
                                                          Автор: Лира Абдуллина

! встречается нецензурное выражение !

ДРАГОЦЕННОЙ ДЛЯ РОССИЯН ПАМЯТИ НИКОЛАЯ МИХАЙЛОВИЧА КАРАМЗИНА
сей труд, гением его вдохновенный, с благоговением и благодарностию посвящает Александр Пушкин

***

«Борис Годунов». Историческая драма.

Автор: Александр Сергеевич Пушкин

***

Аннотация: в основе сюжета — исторические события начального этапа Смутного времени, в частности правление Бориса Фёдоровича Годунова и появление в Русском государстве самозванца Лжедмитрия I. Одна из основных тем, поднимаемых в трагедии, — власть и человек. Проблема искушения властью обрисовывается на примере Бориса Годунова, Григория Отрепьева, князя Шуйского, Петра Басманова, Марины Мнишек. Драма написана в подражание историческим хроникам Шекспира — преимущественно белым стихом с несколькими прозаическими сценами.

***
_________________________________________________________________________________________

Драма разделена на главы. Раздел "Действующие Лица" - отсутствует.
_________________________________________________________________________________________

«Ставка» ( Фрагмент )

Пушкин
Ты присягал наследнику престола
Законному; но если жив другой,
Законнейший?..

Басманов
Послушай, Пушкин, полно,
Пустого мне не говори; я знаю,
Кто он такой.

Пушкин                                  / пометка ОЛЛИ /
Россия и Литва
Димитрием давно его признали,
Но, впрочем, я за это не стою.
Быть может, он Димитрий настоящий,
Быть может, он и самозванец. Только
Я ведаю, что рано или поздно
Ему Москву уступит сын Борисов.

Басманов
Пока стою за юного царя,
Дотоле он престола не оставит;
Полков у нас довольно, слава богу!
Победою я их одушевлю,
А вы, кого против меня пошлёте?
Не казака ль Карелу? али Мнишка?
Да много ль вас, всего-то восемь тысяч.

Пушкин
Ошибся ты: и тех не наберёшь —
Я сам скажу, что войско наше дрянь,
Что казаки лишь только сёлы грабят,
Что поляки лишь хвастают да пьют,
А русские... да что и говорить...
Перед тобой не стану я лукавить;
Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов?
Не войском, нет, не польскою помогой,
А мнением; да! мнением народным.
Димитрия ты помнишь торжество
И мирные его завоеванья,
Когда везде без выстрела ему
Послушные сдавались города,
А воевод упрямых чернь вязала?
Ты видел сам, охотно ль ваши рати
Сражались с ним; когда же? при Борисе!
А нынче ль?.. Нет, Басманов, поздно спорить
И раздувать холодный пепел брани:
Со всем твоим умом и твёрдой волей
Не устоишь; не лучше ли тебе
Дать первому пример благоразумный,
Димитрия царём провозгласить
И тем ему навеки удружить?
Как думаешь?

Басманов
Узнаете вы завтра.

Пушкин
Решись.

Басманов
Прощай.

Пушкин
Подумай же, Басманов.

(Уходит.)

                                            из исторической драмы Александра Сергеевича Пушкина - «Борис Годунов»

Примиренческое или Добродетельная диета для лёгкой любви

Мы шли по Парижу и видели
Играл на трубе Сальвадор Дали
Вдали налил вина нам
Умопомрачительный сомелье
Зовут Монсеррат его
Кавалер пришёл ко мне признаться
Играли романсы, хрустели заманчиво флаксы (*)
Рисуй на стене абажур, а рядышком слово «Бонжур»

Припев:
Бонжур, Бонсуа, уап-па-пара-папапапа
Мерси, Са ва, се суа, Пуркуа па
Бонжур, Бонсуа, уап-па-пара-папапапа
Мерси, Са ва, се суа-уа-уа
Бонжур

Я помню, была лет пяти - шести
Парила на лошади в Сен - Дени,
А дни летели мимо
Теперь повзрослела и поняла,
Что принцев-то нет — вот-таки дела
Ла-ла, жу-жу, аррива!
Играй мне романсы и пусть похрустят твои флаксы
Красиво повесь абажур, а я тебе снова скажу

Припев:
Бонжур, Бонсуа, уап-па-пара-папапапа
Мерси, Са ва, се суа, Пуркуа па
Бонжур, Бонсуа, уап-па-пара-папапапа
Мерси, Са ва, се суа-уа-уа
Бонжур

Я помню романсы и те зачерствевшие флаксы
Храню на шкафу абажур, закрою глаза и скажу

Припев:
Бонжур, Бонсуа, уап-па-пара-папапапа
Мерси, Са ва, се суа, Пуркуа па
Бонжур, Бонсуа, уап-па-пара-папапапа
Мерси, Са ва, се суа-уа-уа
Бонжур

                                                                                       BOGACHI — Франсюр
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

* Играли романсы, хрустели заманчиво флаксы - Флаксы — это тонкие крекеры из различных семян, орехов, ягод, овощей. Название произошло от английского слова flax, что означает «лён». Классические флаксы изготавливают из белого или коричневого льна, реже — овсяных отрубей. Часто в состав вносят различные добавки, благодаря чему флаксы приобретают разные вкусы. Флаксы используют как здоровый и сытный перекус или добавку к ежедневным блюдам.
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Пышка ( Фрагмент )

Она сидела против супруга, прелестная, миниатюрная, вся утопая в своих мехах, и с сокрушением оглядывала убогую внутренность экипажа.

Её соседи, граф Юбер де Бревиль с супругой, принадлежали к одной из самых старинных и знатных фамилий Нормандии.

Граф, старый аристократ с величественной осанкой, старался путём разных ухищрений в туалете подчеркнуть своё природное сходство с Генрихом IV, которого славное семейное предание называло виновником беременности одной из дам рода де Бревиль.

Муж её получил за это графский титул и был сделан губернатором провинции.

Граф Юбер, как и Карре-  Ламадон, был членом Генерального совета, в котором он представлял партию орлеанистов своего округа. История его женитьбы на дочери мелкого нантского судовладельца навсегда осталась загадкой.

Но, так как графиня держала себя с достоинством знатной дамы, лучше всех умела принимать гостей и даже, как говорили, была некогда возлюбленной одного из сыновей Луи - Филиппа, вся знать носила её на руках, и салон её считался первым во всём крае, единственным, где ещё сохранилась былая галантность и куда далеко не все имели доступ.

Состояние Бревилей, заключавшееся в землях и поместьях, приносило им, как говорили, до пятисот тысяч ливров годового дохода.

Эти шесть человек, занявшие всю глубину кареты, составляли обеспеченную, влиятельную и благонамеренную часть общества. То были люди почтенные, пользовавшиеся авторитетом, люди религии и принципов.

По странной случайности все три женщины оказались на одной скамье, и рядом с графиней де Бревиль сидели две монахини, всё время перебиравшие чётки и бормотавшие молитвы.

У одной из них, старухи, лицо было так изрыто оспой, словно в него выпустили в упор целый заряд дроби.

Другая, слабенькая и тщедушная, с красивым болезненным лицом и чахоточной грудью, казалась иссушённой всепожирающей верой, которая создаёт мучеников и фанатиков.

Сидевшие против монахинь мужчина и женщина привлекали к себе общее внимание.

Мужчина был хорошо известный демократ Корнюде, предмет ужаса всех почтенных людей.

В течение двадцати лет он купал свои длинные рыжие усы в пивных кружках всех демократических кабачков.

С компанией друзей и соратников он проел довольно большое состояние, оставленное ему отцом, бывшим кондитером, и с нетерпением ожидал республики, чтобы занять наконец подобающее положение, заслуженное столь обильными революционными возлияниями.

В день 4 сентября, вероятно в результате чьей-то шутки, он вообразил, что назначен префектом; но когда он хотел приступить к исполнению обязанностей, то чиновники, оставшиеся единственными хозяевами канцелярии, отказались его признать, и ему пришлось ретироваться.

В общем, Корнюде был славный малый, безобидный и услужливый.

В последнее время он очень рьяно занялся организацией обороны.

Он приказал рыть ямы на полях и срубить все молодые деревья в окрестных рощах, усеять западнями все дороги и, вполне удовлетворённый этими приготовлениями, при приближении неприятеля поспешно отступил к городу.

Сейчас он полагал, что будет более полезен в Гавре, где, вероятно, также понадобится обнести город окопами.

Женщина, сидевшая рядом с ним, принадлежала к числу особ лёгкого поведения и славилась своей чрезмерной для её возраста полнотой, за которую её прозвали Пышкой.

Маленькая, круглая, как шар, заплывшая жиром, с пухлыми, перехваченными в суставах пальцами, напоминавшими связку коротеньких сосисок, с тугой и лоснящейся кожей, с огромной грудью, выступающей под платьем, она тем не менее была весьма привлекательна и пользовалась большим успехом благодаря своей привлекательной свежести.

Лицо её походило на румяное яблоко, на готовый распуститься пион; в верхней части этого лица выделялась пара великолепных чёрных глаз, осенённых густыми и длинными ресницами, бросавшими тень на щёки, а в нижней – прелестный ротик, маленький, влажный, словно созданный для поцелуя, с мелкими и блестящими зубками.

Как уверяли, она обладала ещё и другими неоценимыми достоинствами.

Как только её узнали, между порядочными женщинами началось шушуканье и слова «проститутка», «позор» послышались так явственно, что Пышка подняла голову.

Она обвела соседей таким смелым и вызывающим взглядом, что сразу воцарилось молчание и все опустили глаза. Один только Луазо игриво поглядывал на неё.

Но вскоре между тремя дамами, которых присутствие этой особы сразу сблизило, превратив чуть ли не в интимных подруг, снова завязался разговор.

Они почувствовали, что им, добродетельным супругам, следует заключить союз против этой лишённой стыда продажной твари.

Ибо законная любовь всегда с презрением смотрит на свою свободную сестру.

Трое мужчин, которых инстинкт консерватизма тоже объединил при виде Корнюде, завели беседу о денежных делах, в которой звучало некоторое высокомерие по отношению к беднякам.

Граф Юбер рассказывал о больших убытках, которые он потерпел из-за пруссаков, – о расхищенном скоте, погибшем урожае, но в голосе его слышалась уверенность крупного землевладельца и миллионера, которого эти потери могли стеснить разве на какой - нибудь год, не больше, г-н Карре - Ламадон, крупная величина в текстильной промышленности, позаботился на всякий случай перевести в Англию шестьсот тысяч франков, чтобы не бояться сюрпризов в это смутное время.

Что касается Луазо, то он сумел сбыть французскому интендантству всё оставшиеся у него в погребах простые вина, и теперь ему причиталась от казны огромная сумма, которую он и рассчитывал получить в Гавре.

Все трое дружески переглядывались.

Несмотря на разницу в общественном положении, они чувствовали себя как бы братьями по богатству, членами одного великого масонского союза – союза тех, кто владеет, тех, у кого в карманах звенит золото.

                                                            --  из рассказа Ги де Мопассана  «Избавилась», входящего в авторский сборник «Пышка»

В самом приятном впечатлении

Один из голубых и мягких вечеров…
Стебли колючие и нежный шёлк тропинки,
И свежесть ранняя на бархате ковров,
И ночи первые на волосах росинки.

Ни мысли в голове, ни слова с губ немых,
Но сердце любит всех, всех в мире без изъятья,
И сладко в сумерках бродить мне голубых,
И ночь меня зовёт, как женщина в объятья.

                                                                                      Впечатление
                                                                                 Автор: Артюр Рембо

! убийства (жестокие) и кровь !

Часть I 1992 год ( Фрагмент )

Закончив с переодеванием, Овсянникова закрыла шкаф и подошла к Витвицкому.

– А ты?
– Я с мамой, – Виталий потупился, хотя никогда раньше не стеснялся того, что живёт с матерью.

Злясь на себя за невесть откуда взявшееся смущение, капитан обернулся, посмотрел на Ирину и окончательно оробел.

Такой он её прежде не видел.

Овсянникова стояла перед ним не в форме, не в каком-то выходном наряде, призванном произвести впечатление, а в домашнем халатике.

В её теперешнем виде было что-то уютное и бесконечно милое.

– Ирина…
– Что? – Снова улыбнулась она.

Витвицкий в ответ только покачал головой.

– Располагайся, – пригласила Ирина, – а я пойду на кухню, займусь ужином.

Она коротко поцеловала его в губы, собираясь выйти, но он не дал ей такой возможности, притянул к себе и поцеловал в ответ долго и нежно.

* * *
На дежурство Чикатило всегда приходил немного заранее.

Он вообще старался произвести в народной дружине хорошее впечатление.

Терять здесь место не хотелось, это было бы недальновидно, ведь пока он работал в тесном сотрудничестве с органами правопорядка, мог не беспокоиться о том, что мимо него пройдут какие - либо новости об охоте на Ростовского потрошителя.

В этот день он пришёл на место встречи даже раньше инструктора. Впрочем, тот не заставил себя долго ждать.

– Здорово, Романыч, – поздоровался он издалека.
– Здравствуйте, – кивнул Чикатило.

Милиционер подошёл ближе, протянул руку для рукопожатия:

– А Панасенко где?

Чикатило застенчиво улыбнулся, пожал плечами.

Панасенко, как всегда, опаздывал, он, кажется, ни разу ещё не пришёл вовремя.

К этому пора бы было привыкнуть, но реакция у инструктора на задержки нерадивого дружинника зависела от настроения.

Когда оно было хорошим, он просто не замечал опозданий.

Сегодня он был не в духе.

– Опять, значит, опаздывает, – мрачно произнёс он.

Чикатило не хотел обсуждать Панасенко, а потому занялся делом: достал из кармана красную повязку дружинника, аккуратно натянул её себе на плечо.

– Хоть кол ему на голове теши, – продолжал между тем негодовать инструктор. – Выставить бы его, паразита, из ДНД, только не время сейчас. И так людей не хватает.
– А что такое? – насторожился Чикатило.
– Распоряжение по области с самого верху. Всем ловить этого… в шляпе… – понизив голос, поделился инструктор. – Милицию, народные дружины, комсомол – всех приказали задействовать, чтобы под каждым кустом на него засада была.

У Чикатило подрагивали пальцы, и ровно зафиксировать на плече повязку не получалось.

– И долго так ловить собираются?
– Пока не поймают, – ответил инструктор и подался к Чикатило, заметив его заминку с повязкой. – Да чего ты возишься? Давай помогу.

Чикатило не стал сопротивляться.

– В общем, операция «Лесополоса» у нас. Понимаешь ситуацию? – Продолжал изливать душу милиционер, помогая Чикатило. – А тут работать с обалдуями вроде этого вашего Панасенко приходится. Хорошо ещё, что ответственные люди вроде тебя встречаются, а то совсем хоть в петлю лезь.
– Салют! – весело приветствовал подошедший Панасенко. – Ну, что я пропустил?
– Время сбора ты пропустил, товарищ Панасенко, – сердито пробурчал инструктор. – В другой раз выговор тебе влеплю.
– Да ладно, отец - командир, – отмахнулся тот, – мы ж не в армии.
– Продолжишь в том же духе, получишь выговор уже сегодня, – ещё сильнее озлился милиционер. – Бери пример с товарища Чикатило. Он раньше меня пришёл и в работе аккуратен, дай бог каждому.

Панасенко вытянулся во фрунт и дурашливо приложил руку к виску, отдавая честь:

– Слушаюсь, товарищ командир. Есть брать пример с Романыча.
– К непокрытой голове руку не прикладывают, – устало отмахнулся инструктор. – Идём. Сегодня отрабатываем электрички.

                                                                                      из книги Сергея Волкова и Алексея Гравицкого - «Чикатило. Зверь в клетке»